Каждый год, видя Глеба, я спрашивал у него, сколько ему лет и в какой класс он пошел, и каждый раз удивлялся ответу. Пятнадцатилетний парень в вопросах сигарет и алкоголя был гораздо опытней меня. Я в этой теме полный ноль, ибо спирт и табак для меня являлись запретной территорией с табличкой «Terra Incognita», куда ходить не разрешало табу, наложенное племенем порядочных тараканов в голове. А Глеба всегда в деревне посещала матушка Кураж. Видимо, тараканы у него не те (но это не мешало нам дружить). Прошлым летом мы, сидя с ним на берегу реки, завели разговор:

– Слышь, Антоха, ты хоть раз напивался?

– Неа.

– И не курил?

– Тоже мимо.

– Тогда мне не о чем с тобой говорить.

Мы синхронно засмеялись.

– Я начал курить в пятом классе, – продолжил Глеб, – вот идешь со школы, получил, к примеру, двойку по контрольной. Перед тем, как зайти домой, закурил и все. Родители тебе что-то говорят, а ты не слышишь. Как будто вообще не здесь находишься. Помогает…

***

Рев мотора заглох. Коля приехал.

Выйдя из комнаты, мы прошли по длинному коридору, слева и справа от нас располагались двери в другие комнаты. Теперь там можно было найти лишь хаос, в виде разбросанных по полу бумаг, книг, отчетов и докладов. А еще там воняет мочой.

Сопровождаемые светом фонарика мы спустились на первый этаж и через коричневую дверь покинули здание. Внешний мир приветствовал нас свежим воздухом, ночным небом и стоявшим возле крыльца мотоблоком с прицепленной к нему тележкой. Возле данного вида транспорта (наше такси на ближайшую ночь) стоял его владелец – Колян, неподалеку от него терся Дима. Не раздумывая и не задавая лишних (и глупых) вопросов, я запрыгнул в прицеп и стал ожидать отправления. Меня не очень интересовало, куда мы поедим и зачем, я был за любой кипиш. Главное – получать от этого удовольствие.

– Давайте Дюса подождем и поедем.

– Да он пока свою кишку набьёт, уже утро наступит.

– А че, да давайте до него съездим, так быстрее будет!

Вся наша компания шустро запрыгнула в кузов. В центре него лежала доска, протянутая от правого края до левого, чтобы на ней можно было сидеть. Доска была вроде неудачной пародии на лавочку. Единственный ее минус был в том, что она вмещала лишь троих человек, а я в эту тройку не входил. Поэтому мне пришлось сидеть на борту кузова. За руль мотоблока сел Дима, ему светил фонариком, освещая путь, Коля, а Андрей, Глеб и Никита устроились на «лавочке». Развернувшись, наша бричка выехала на центральную дорогу села, пассажиров трясло и качало из стороны в сторону, но их веселье от этого не убавлялось.

– Слухай, Колян, – пытался перекрикнуть ветер Дима, – а как мы поедем до Андрея? Нам же придется проезжать мимо твоей бабушки.

Колян, поразмыслив мозгами, тут же дал команду стоп. Мы вернулись обратно.

Как я понял позже, мотоблок был угнан Колей посреди ночи без спроса. Причем угнан был у своей же родной бабушки. А спокойно проезжать мимо своего дома (да еще и с такой оравой в прицепе) было бы полнейшей наглостью. По этой причине нам пришлось вернуться и ждать Андрея возле конторы. А тем временем с каждой минутой близилась полночь. От скуки я начал строить догадки о том, куда мы поедем. Возможно, мы будем просто кататься, но мне почему-то казалось, что наш путь лежит в соседнюю деревню.

– Вон он, едет, – мои мысли прервались.

Таким образом, наша компания, состоящая из семи человек (Я, Глеб, Никита, Дима, Андрей, еще один Андрей (он же Дюс) и Коля), отправилась на поиски приключений за пятнадцать минут до полуночи. А ведь Глебу нужно быть дома ровно в полночь. Но главной проблемой (лично для меня) было то, что двигатель мотоблока рычал, словно тигр, оповещая всех жителей села о нашем местонахождении. Даже с другого конца деревни было слышно, куда мы едем.

– Разведка говоришь? – кричал я Андрею. – Мне кажется, разведчики должны вести себя тихо и не ходить толпой на задания. А мы, похоже, такой бандой едем на штурм. Захватывать соседнюю деревню.

Впереди показалась в свете фонарей фигура, мчащаяся нам навстречу на велосипеде. Глеб, увидев ее, тут же юркнул на дно прицепа, словно щука в воду. Вроде бы только что сидел на доске, а тут бац! и нет человека. Ничего не боясь, но поддавшись инстинкту, я последовал его примеру и расположился возле его ног. Дюс и Никита тоже следовали своим природным инстинктам. Ряды разведчиков стремительно редели на глазах у велосипедиста, активно крутящего педали. Дмитрию деваться было некуда, он за рулем все-таки; Колян тоже не покидал свой пост, освещая телефоном дорогу. Лишь один Андрей отнесся к велосипедисту равнодушно, оставаясь сидеть, как ни в чем не бывало. После того, как ночной велогонщик промчался мимо, я встал и поддал пинка все еще лежавшему Глебу:

– Чего разлегся? Вылазь, он проехал.

– Да это же мой батя был, – ответил мне Глеб, который уже как две минуты назад должен был быть у своей бабушки. Но не судьба.

Параллельно нашему мотоблоку то справа, то слева в домах загорались окна, что свидетельствовало о полном провале нашей разведдеятельности.

– Да тут каждый житель села знает, что мы выехали на разведку, – сказал я Андрею, – вы бы еще объявления расклеили повсюду, мол, в такой-то день, в такое-то время мы поедем на разведку. Большими буквами.

В чем именно заключалась разведка, я не знал, да это и неважно было. Свернув с дороги, мы вышли на какую-то мало протоптанную тропинку, спрятанную от лишних глаз между двумя домами, огражденными заборами. Остановились. Прибыв на место, наша банда разделилась на две группы. Вот тут я и получил ответы на все свои вопросы.

Задача первой группы заключалась в быстрой, молниеносной ликвидации натуральных продуктов с чужого огорода нелегальным способом. Арбузы воровали короче. В это время вторая группа охраняла нашу телегу от захватчиков. Я, Глеб и Никита занялись этим, пока остальные отправились в рейд.

Никитос тут же отошел в кусты, чтобы отлить. Глеб, не скрывая своих намерений, решил сделать то же самое, но даже не стал покидать прицеп. Он просто встал ногами на лавочку и наглядно показал миниатюру «Писающий мальчик».

– Ну что у меня за команда? Они только ушли, а вы уже от страха ссытесь.

К моей шутке парни отнеслись равнодушно: были увлечены своим делом. Покончив с этим, они оба решили посвятить свое свободное время телефонам. Я же свой смартфон оставил за ненадобностью дома. Чтобы хоть как-то себя развлечь, я решил нарушить наступившее молчание и спросил:

– Никита, ты в какой класс пойдешь?

– В се-е-едьмой. А-а-а ты?

– В двенадцатый, – буркнул Глеб, не отрываясь от экрана.

– Ага. На перевоспитание, – добавил я.

Запрыгнув в бричку, я подсел к Глебу. Он, взглянув на меня, спросил:

– Тебе во сколько домой?

– Да хз, у меня даже не спрашивали, во сколько я приду. Видимо, от того, что уже восемнадцать есть.

Раньше, год назад, мне ставили ограничения по времени, мол, в чтобы час ночи был дома (Правда, я не всегда соблюдал регламент). Но в этом году все было иначе. Поэтому я чувствовал себя не столько свободным, сколько брошенным на волю судьбы. Появляется ощущение, что ты никому не нужен, поэтому никто и не спрашивает, когда ты вернешься. И кстати, когда тебя не ограничивают комендантским часом, пропадает интерес гулять до утра. Тебе даже не надо придумывать отмазки, мол, где шлялся, с кем и почему так поздно вернулся. Но всем моим размышлениям мешали толпы комаров-людоедов. Шкала скуки давно превысила норму.

– Никитос, сходи, разведай местность, – я осмотрелся вокруг, – вон, может за тем забором огород, так ты еды надыбаешь. А то, пока их дождешься, уже с голоду помрешь.

– Не-е-е, не хо-о-очу.

– Блин, Никитос, ты какой-то непродуктивный.

Но уже спустя несколько минут моего терпения вдалеке появились наши добытчики. Четыре фигуры приближались к бричке.

– А че они с пустыми руками? – запаниковал Глеб.

– Да не, вон в руках у Дюса сумка.

Надо сказать, что сумку распирало от наворованного. В основном она была заполнена арбузами, компанию которым составили маленькие дыни. Семеро голодных парней решили не тянуть с трапезой и оценить качество арбуза прямо на месте. Дима достал нож и начал делить добычу на всех. Резал криво, от того и куски у всех были разными по размеру, но никто не жаловался. Арбуз был не самым сладким, но годным на то, чтобы утолить наш аппетит в начале ночи.

– Корки от арбуза выкидывайте вон туда, в кусты, чтоб днем не запалили, – сказал Дюс. Вот так вот. Мы не мелкие воришки, в нашей организации все было продумано до мелочей. Оушен со своими друзьями аплодирует стоя.

Закончив трапезу, мы собрались в обратный путь. Но так как в прошлый раз мы спускались по тропинке вниз, то теперь придется толкать кузов, чем мы и занялись, пока Дима сел за руль. Я встал сзади, справа от меня упирался руками в доску Никитос, а сбоку толкал Андрей. С нашей помощью бричка понемногу набирала скорость.

– Давайте! Запрыгиваем по одному, – скомандовал я.

Первым залетел в телегу Андрей, следом за ним, закинув ногу за борт и задев по спине сидевшего внутри Дюса, перевалился в кузов Никитос. Дюс, развернувшись, начал ругать его за неосторожность. Я запрыгивал последним, но и у меня все вышло не слишком гладко: я все же задел ногой Никитоса.

– Это карма! – крикнул я ему вместо того, чтобы извиниться. Вежливость у нас не в чести.

Но далеко уехать не удалось: через пару метров, мотоблок резко наклонился влево, в сопровождении крика Коляна: «Стой, лять!».

– Вылезайте, – сказал он нам, – приехали.

– Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал? – спросил я.

Выбравшись на землю, мы окружили мотоблок. Колян осмотрел колеса со всех сторон, где-то что-то покрутил, сделал умный вид и сказал:

– Надо диски короче снимать.

Открутив спереди болт, наш механик начал снимать два больших металлических диска, которые служили противовесом, чтобы мотоблок не наклонялся назад. Судя по напряженному лицу Коляна, диски были довольно тяжелые. Но с их исчезновением мотоблок стал значительно легче, как и наша задача. Починив транспорт, мы отправились дальше. Только в этот раз уже Колян сел за руль, а Дима ему светил фонариком.

Со всех сторон на нас лаяли собаки, но вся наша компания не обращала на них внимания. Хотя жителям деревни лай собак, наверное, изрядно действовал на нервы, мешая спать. Особенно в столь позднее время. Обратно мы поехали по грунтовой дороге, расположенной параллельно центральной трассе.

– Никитос, ты домой? – спросил Глеб, когда мы подъезжали к сельскому клубу. В ночи это здание казалось мне еще больше, чем днем. За ним жили бабушка и дедушка Глеба и семья Никиты.

– Ну, – собеседник кивнул головой.

– Тогда сейчас вместе пойдем.

К слову, Глеб уже полчаса как должен быть дома. Проезжая мимо тропинки, ведущей к клубу, Никита и Глеб пожали всем на прощание руки и приготовились спрыгивать на ходу. Я провожал их словами:

– Высадка десанта! Обратный отсчет: три, два, один!

Две фигуры отделились от нашей экспедиции и скрыли за деревьями, посаженными по разным сторонам тропинки. Остальные мои попутчики не были ограничены комендантским часом. Наше путешествие не заканчивалось, а только набирало обороты.

После того, как мы избавились от толстого пассажира и его компаньона, ехать стало гораздо легче.

– Слушай, Димон, погнали со мной, здесь у забора яблочек нарвем, – предложил Дюс, – а потом их догоним.

Я сразу понял, о каких яблоках он говорит. Во дворе одного дома, мимо которого мы скоро будем проезжать, росло несколько яблонь, куда мы часто ходили, чтобы подкрепиться. Одна яблоня была расположена прямо возле забора, отчего и страдала больше остальных. Хотя самые дерзкие из нас, могли и во двор залезть, ради добычи.

Две фигуры, отличающиеся друг от друга лишь по росту (Дюс был ниже Димы) покинули нас в поисках чужих фруктов. Ехать стало еще легче. Я пересел на доску, где как раз освободилось место. Андрей достал свой телефон и начал снимать происходящее. Решил поработать репортером.

– Итак, сейчас мы ведем прямой репортаж с места событий. Наш долгий путь лежит к чужим огородам, хранящим вкусные арбузы. Вот это Коля, наш личный водитель, знает каждую кочку на местной трассе. Это Антоха. Антоха, помаши ручкой на память. А там, где-то вдалеке, еще два тела…

– Вон они бегут, – уточнил я.

Две фигуры росли по мере приближения к нам. Андрей решил запечатлеть спортсменов через объектив телефона. Коля при виде преследователей поддал газу, желая оторваться от фигур. Но парни бежали быстрее, чем мы ехали, поэтому спустя минуту мы были настигнуты. Догнав нас, они ловко запрыгнули в тележку. Делиться едой ни Дима, ни Дюс не стали, аргументируя это тем, что они почти ничего не нашли. Доказывая свою точку зрения, Дюс периодически что-то жевал. Мы продолжили свой путь, глядя на Большую медведицу.

Спать не хотелось никому из нас, ведь ночью у нас начиналась новая жизнь. Дневная по сравнению с ней ни на что не годилась: помогай в хозяйстве, работай в огороде. Конечно, ночью мы тоже проводили время в огородах, но с совершенно иной целью. Кстати, я заметил, что летом ночью не так уж темно. Лунный свет освещал все вокруг, благодаря чему мы могли рассматривать дома по обе стороны дороги, деревья вдалеке, спящих на поляне коней.

Мы будили сельских жителей гулом мотоблока и своим безудержным смехом, причиной которому могла стать любая вещь на свете. Но большинство шуток, произнесенных нами в пути, были посвящены нашему водителю, не упускавшему ни одной кочки и ни одного кизяка на дороге. После каждого толчка Коля принимался покрывать руганью Диму за то, что не заботится о сохранности транспорта. Мне стало холодно, может, действительно похолодало, а, может, это от того, что я уже минут двадцать ничего не делал, лишь сидел на доске, обдуваемый ветром. Надо было жилетку все-таки взять. Хотя и в этом равнодушно-холодном ветре был большой жирный плюс: он оберегал нас от назойливых (и таких же голодных, как и мы) комаров. Ночью этих мелких, невыносимых тварей было несметное множество. А выбор-то у них в плане жертв невелик: кроме нас никого из живых в это время не найдешь.

Проезжая мимо дома моей бабушки, я зачем-то надел капюшон. Боялся, что меня увидят? Нет, в это время все спят: в окнах не горел свет. Да и смысл мне прятаться? В деревне не так много людей, шастающихся по ночам. В любом случае бабушка бы узнала о моих похождениях. А дальше эта весть дошла бы и до всех остальных членов семьи. Так зачем я надел капюшон? Может, во мне на минуту проснулась совесть? Стало стыдно за то, что ночью я шатаюсь по деревне, обворовывая односельчан, с которыми завтра буду здороваться, как ни в чем не бывало. Они будут жаловаться мне, что ночью кто-то посещал без спросу их огороды и даже что-то украл! Мне это запросто могли рассказать, ведь в деревне у меня была репутация хорошего мальчика: учился в школе на пятерки, побеждал в олимпиадах, поступил на бюджет с высокими баллами по ЕГЭ. Ну разве может этот ангел ночью воровать арбузы? И все-таки мне кажется, что капюшон я надел, чтобы скрыться от бабушки, мол, это не я ночью хулиганю, меня здесь нет. Я в домике.

Ехали мы медленно, оттого казалось, что прошло много времени, хотя мы даже еще не покинули пределы деревни. «Будь у меня сейчас велосипед, я бы их уже обогнал», – подумал я. Но у меня не было велосипеда, а была реальность: я, очень медленный и шумный мотоблок, четверо попутчиков и луна. Отличная команда по опустошению огородов. Можно брать телефон и снимать сельскую версию фильма «Форсаж».

Спустя несколько минут мы подъехали к домам, расположенным на краю села. Собаки здесь не лаяли на нас, видимо, спали. Я начал немного завидовать им. Заглушив мотор, Дима в компании с Дюсом отправились в хату, пока я с Андреем и Колей кормил комаров на улице.

Чтобы хоть как-то скоротать время и разогреться, я начал ходить вокруг да около, то прыгая, как кузнечик, то растирая плечи руками, не забывая периодически прихлопывать присосавшихся тварей. Ничего не спасало. Андрей и Коля все также сидели в тележке. Хотя я скакал больше не от холода, а от скуки. Мне жутко надоело ничего не делать, сидя на доске, словно петух на жердочке. Я даже и не задумывался о том, чтобы спросить, чего мы ждем, ибо это было неважно. Мне нужно было только идти куда-нибудь, именно идти, а не ехать.

Спустя минут десять вернулись Дюс и Дима, причем не с пустыми руками. Оба курили, освещая все вокруг светлячками сигарет. Подойдя ближе, парни посвятили нас в великий план:

– Короче, когда подъезжать будем, надо будет всем, кроме водилы вниз лечь, чтоб палева не было, а то, если толпой, сразу все понятно.

Пункт прибытия я так и не узнал, но зато теперь знал о дальнейших действиях. Картина прояснялась. Расстелив сомнительного вида клеенку, мы вчетвером расположились внизу, и только потом уже тронулись с места. Спустя пару минут мы уже находились за пределами деревни и ехали в сторону соседней деревни – Белоусовки. Дорогу я хорошо знал, уже лет пять езжу по ней каждое лето на велосипеде. Лежали мы на спине, ногами упершись в один борт прицепа, головой – в другой. Я лежал с краю, зажав между собой и стеной канистру с бензином. Судя по тому, как она тряслась во время движения, содержимое канистры было на исходе. Чтобы она не маячила перед глазами, раздражая меня и нарушая гармонию и спокойствие ночи, я отодвинул ее в область своих ног. Слева от меня смотрел в телефон Андрей, за ним лежал Дюс, которого почти не видно было из-за маленького роста, а завершал цепочку тел Коля. Дима снова был за рулем. Дюс решил еще раз закурить, поэтому, повернув голову вправо, я наслаждался свежим и чистым воздухом, повернув влево, вдыхал табачный дым. Ни Андрей, ни Коля, ни я не курили, что Дюсу было только на руку: ему больше достанется. А то в деревне есть традиция делить одну сигарету на всех курящих, даже если их в компании десять штук. В небе подменяла солнце луна, освещая нам дорогу, так что Дима в фонарике больше не нуждался. Ехали мы, в основном молча: каждый думал о своем (хотя кто-то вообще спал). Лишь один раз мы прервали молчание, когда Дима, наехал на кочку. Четыре тела тут же подлетели в тележке и со всей силы рухнули спинами на пол. Нашему водителю прилетело в спину аж четыре матерных слова.