Обречённая на провал речь атеиста к религиозным людям

 
Мнимый пир, ваш мнимый пир; о, ваш мнимый пир!
Таков он ваш любимый мнимый пир,
что вы стоите за него как зверьё,
с жадностью вгрызаясь и дёргая кусинищи
от того фирменного на нём блюда —
ненужной мне пустоты.
Воспеваемые вами «любовь», «душа», «дух»,
«потомство», судьба», «рай»,
«мудрость», «справедливость», «бог» —
есть только она.
Вы, наплевавшие на свой разум, искатели
халявного личного счастья,
буйно убежденные в правоте на папирусе —
недолго вам ещё быть на том пире.
Потому как к моей радости,
по причине неизбежной смерти
(всегда во всей полноте ощутимой),
и по причине отсутствия бога,
КАЖДЫЙ ИЗ ВАС СГИНЕТ В НИЧТО. Буквально.
 
 
2011
 

«Она встала с мягкого кресла, и подошла к стене…»

 
Она встала с мягкого кресла, и подошла к стене
обклеенной дорогими рельефными обоями.
Ей было интересно их пощупать, понять самой,
нужно ли брать себе такие же, или, подобные им.
Она нежно водила руками по обоям, надавливала на них,
прижималась к ним лицом, пробовала вдохнуть их
                                                                                   аромат,
припадала к ним губами, лизала их сырым языком.
Я находился в шести шагах от неё, и меня сжигал
пламень отчаяния.
 
 
2011
 

«Когда смолкнет претенциозность…»

 
Когда смолкнет претенциозность
каждого отдельного человека,
ощетинившаяся ничтожность ощутится
наконец много более полно,
до смолкания сокрушаясь об
установленной Богом безвыходности
для всего сущего.
Необходимо прекратить непрерывный
процесс отождествления себя с человеком.
«Кто я?» «Кто она?» «Кто он?»
Вероятно, нечисть.
 
 
2011
 

Сбыт

 
Я продал (без торга) свою душу Богу за три копейки.
Кинул ему в сумку первую копейку за сотворение
                                                                                 женщин,
Вторую копейку за бессилие против них мужчин,
И третью копейку за возможность не быть в этом мире.
Бог, конечно, посмеялся надо мной чахоточным, и забыл
                                                                                      меня.
Забыл.
 
 
2011
 

Ночное размышление

 
Как всё безнадёжно, как всё глупо;
 
 
Я горько, полусмеясь, сморкаюсь в салфетку,
Сморкаюсь от накативших слёз.
Я мечтаю жить с красивой глухой женщиной.
Целиком отдать ей свою жизнь.
 
 
Как всё очерствело, как всё озверело;
 
 
Я закрываю лицо руками, склоняясь к земле,
К родной грязной земле.
Я мечтаю жить с красивой немой женщиной.
Сделать её для себя целым, более ценным миром.
 
 
Как всё колется, как всё щиплется, режется,
То не тщеславцы ли вертятся?
 
 
Как всё принижено, как всё нагажено,
Как наврано, оплёвано, опозорено —
Людьми, которых сваял всеблагой Бог.
 
 
Никогда они не устанут причинять боль,
Никогда они не насытят свою бездонную похоть.
Извечно они будут, без права на то – судить,
Без совести,
Вершить – своё психоаналитическое «правосудие».
 
 
2011
 

Хвороба

 
Я был в отъезде, я был на поручении;
Прошу прощения, конечно, но я не мог бы
Продолжать свои исследования без этого отъезда.
Теперь я дома, и вот, переодевшись,
Я внимательно и строго тебя оглядываю.
Ты заболела, это было заметно с порога,
Ведь кожа на щеках пунцовая, облезлая,
Пересохли и полопались губы,
Тучно вздулись вены на лбу.
 
 
Боже мой, насколько горяч твой лоб!
Сейчас я схожу за градусником
И мы это установим совершенно точно.
Ой, ну зачем ты так резко искривила рот дугой,
Завела глазки, и махаешь во все стороны руками?
Что ж, ты боишься знать свою температуру…
Это вполне оправданно и объяснимо,
Но для меня это излишним не будет точно.
Вот – клади его под свою гладкую подмышку.
Минута, две, три, четыре, пять. Достаём.
Бог ты мой! Я крайне огорчён и озадачен…
«Говорить ли мне ей, что у неё сорок один и девять
                                                                              десятых?»
Думаю, думаю, думаю я про себя; и сам трясусь как
                                                                          в лихорадке.
Она будет чересчур волноваться и паниковать,
Будто бы умрёт, не протянув и сегодняшней ночи…
Да, я налгу, налгу о результате; во благо Мира.
Заволокло туманом всё в моих намокнувших глазах.
 
 
О Господь Всесильный, Ты хоть Сам-то знаешь,
За что послал Ты на неё наказание данное?
Ведь онтологически не может быть она ни в чём
                                                                              повинной.
Ей шесть годков всего! Ты, Боже, рубишь фишку или нет?
Я ей не стану такой плачевный результат вещать.
Насчёт палат больничных, и скорых докторов – они мне
                                                                              ни к чему!
Я сам искусный фармацевт. Моя аптечка не помещается
                                                                             в квартире.
 
 
2012
 

«Взгляд наивной неведомости…»

 
Взгляд наивной неведомости,
силящийся вас исследовать,
встретившись с вашим взглядом —
смущается, и резко переносится
в иную от вас сторону.
 
 
Как угодна такая процессия!
Тем сильнее, когда ты знаешь,
что всякое при соприкосновении
взглядов демаскированное смущение —
есть жажда его продолжения.
 
 
Верификация истинности снисканного
понятия в сосредоточении людей,
скучающих от однообразных мыслей,
приносит подкупающее достославие,
ad notam попирающее их.
 
 
Спесись своим познанием, муже!
Но не запамятуй, что путь такой —
страдание. Стон белым днём сквозь зубы,
из голода по чувствам, есть вещий стон,
пророчащий о бездне не-существования.
 
 
2012
 

Фатализм

 
Всеобволакивающее влечение – быть как они.
Иметь исконно характерное для них обличие
полное плавных изменяющихся по капризу линий.
Иметь невозможность следовать этике.
Иметь отсутствие причастности к эстетике.
Исключать с лёгкостью невесомости вечность.
Сие есть вовсе не желания, но влечения,
наиболее точными символами коих являются:
копошения змей, и течения рек.
 
 
Быть тождественным вещи, быть целиком рабом,
осязать без интерпретации собой все вещи мира,
всасывать их изначально собой напрямую,
как доступно только им одним, находящимся
единственно в физиологическом пространстве.
То или иное уподобление им – недопустимо, т.к.
немыслимо вне их. Поэтому для многих, точней
для всех, кто не они – земное бытие и неземное
суть синонимы – обозначающие Ад.
 
 
2012
 

«Вчера до обеда, я заходил в мясной лабаз…»

 
Вчера до обеда, я заходил в мясной лабаз,
используемый для торговли исключительно сырым
мясом. В таких местах, сознание всегда
радуется изобилию покупателей – что хорошо
известно каждому, кто однажды бывал там.
Я проходил между длинными рядами, застланными
мясом парнокопытных, рогатого скота и птицы,
при этом внимательно рассматривая большое
количество лиц покупателей, и тех, кто продаёт.
 
 
Достаточно насмотревшись на лица – я прислонил
свои сумки к полу, и приостановился поразмыслить.
Мой взор пал на один весьма поразивший меня
стеллаж. Поразил он меня по причине, что мясо
на нём было весьма низкокачественным: оно было
дурно пахнущим, потемневшим, и даже заветренным,
от чего с боков мясных кусков были вызывающие
отвращение коросты.
 
 
Торговки этим совершенно непригодным для
употребления продуктом питания на месте не было
(говорю торговки, потому как у нас принято, что
мясом торгует преимущественно женский пол).
Вероятно, она отошла по нужде в здешний туалет.
Я был уверен, что под стать стеллажу, торговка
после туалета никогда не станет вымывать руки.
Я брезгливо сморщился, и разумеется, отвратился,
и принял решение поскорее уйти от этого стеллажа.
 
 
Но здесь, произошла во всём неожиданная встреча,
приведшая моё настроение к колоссальному упадку,
и принудившая мои глаза источать слёзы.
К отвратному стеллажу возвратилась торговка.
То была юная дева – мясничка в светлом фартуке,
имеющая облик, более возвышенный, чем облик
любой из женщин на полотнах итальянских мастеров
эпохи Ренессанса.
 
 
2012
 

Садовый верлибр

 
Некогда утром,
          я совершал прогулку,
                    среди древ
                              моего плотно засаженного сада
                                        подле моего дома,
                              в котором я живу.
                    Нервы мои,
          весьма возбуждались
от ухоженного вида
          собственного сада,
                    отчего чувства мои
                              были вполне положительными.
За древами
          в собственном саду,
                    я неизменно совершаю уход
                              собственными руками
                                        в нужное для этого время года.
                              Поэтому, каждое древо
                    в моём саду
          полезно для меня.
Я радуюсь тому,
          как каждое из них
                    выглядит,
                              и главным образом
                                        радуюсь плодам,
                              которые на них
                    произрастают.
Соседи мои,
          насколько я знаю,
                    не радуются плодам
                              на своих древах,
                                        потому что не ухаживают
                              за своими древами.
                    При этом, располагая
          пятью детьми,
они лишают их важных способов
          радоваться собственной жизни:
                    совершать игры
                              в том саду,
                                        и потреблять плоды с древ
                              в том саду.
                    Но сожалеют ли они об этом?
 
 
                    Я всё утро сожалел об этом.
 
 
2012