Глава 4

Это был высокий точечный многоквартирный дом. Дверь Пузыреву открыла миниатюрная, очень живая и симпатичная женщина, на вид лет тридцати. Немного подумав, Андрей всё же решил, что это мама Кристина, а не дочка Маша.

– Я детектив Андрей Пузырев, – представился сыщик, изобразив широкую улыбку.

– Проходи, Андрей, – женщина тоже улыбнулась, – ничего, что на ты?

– Я не против, – детектив кивнул, – а ты, значит, Кристина.

– Ну, по-видимому, да, – усмехнулась женщина, предлагая жестом пройти на кухню.

На ней был надет легкий короткий халатик, и фигура у нее была совершенно девичьей.

– Я так понимаю, что ты хочешь узнать, что я делала в ночь убийства? – прямо спросила Кристина, садясь на стул и закидывая ногу на ногу. Ноги были стройные и красивые.

– Ну, во-первых, я хотел узнать, одна ли ты сейчас в квартире? – усмехнулся Андрей, с трудом отводя взгляд от голых стройных ног.

– Даже так? – женщина рассмеялась. – Муж сейчас где-то бродит, Маша у себя в комнате… но она нас не слышит, она у компьютера сидит в наушниках.

– Почему муж где-то бродит? – детектив изобразил удивление.

– Он художник, любит рисовать городские пейзажи. Он часто бродит по улицам, выискивая места, которые потом можно будет перенести на холст.

– Он тебя ревнует? – неожиданно спросил Пузырев.

– Я думаю, да, – взгляд женщины оценивающе пробежался по телу Андрея. – Когда мы поженились, мне было девятнадцать, ему двадцать семь. Тогда мы выглядели почти как ровесники. Тогда он любил рисовать меня… голой. Сейчас он выглядит на шестьдесят, а я на тридцать… Но он перестал меня рисовать.

– Тебя рисуют другие, – детектив с иронией посмотрел в светло-голубые глаза, у матери Кристины глаза были такими же.

– Только ты ему об этом не говори, – усмехнулась женщина, – у нас крепкая семья.

– А Маша знает?

– О чем? – рассмеялась Кристина. – О том, что у нас крепкая семья?

– О том, что к тебе в окно в ночь убийства забирался… другой художник.

– А почему ко мне? – Кристина продолжала весело смотреть на детектива. – Может, это к ней забирался… садовник. Маша девочка взрослая, парни за ней толпами бегают.

– У нее с садовником что-то есть? – Пузырев сначала удивился, но потом сообразил, что частые приезды Маши к бабушке могли быть связаны именно с этим вполне симпатичным парнем.

– Думаю, да. Но мы с ней не лезем в дела друг друга, каждая занимается тем, что считает нужным.

– Вы с ней не очень близки, – Андрей не спрашивал, а утверждал.

– В какой-то момент наши пути немного разошлись, мы не часто беседуем по душам.

– Так что ты мне можешь сказать о своем художнике? – улыбка вернулась на лицо детектива.

– А это имеет какое-то отношение к убийству?

– Мне было бы приятно узнать именно из твоих уст, что лестница позади дома была приставлена именно к твоему окну. Это значительно облегчило бы мне поиски убийцы.

– А ты можешь мне дать гарантию, что муж об этом не узнает? – на лице Кристины появилась напряженная улыбка.

– От меня он точно ничего не узнает, – Пузырев пожал плечами.

– Хорошо, уговорил. Да, в моей спальне в ночь убийства находился один молодой человек. Он приехал около полуночи на своей машине. Мы с ним занимались любовью. А потом мы услышали крик, и он быстро сбежал через окно.

– Ладно, этот вопрос мы прояснили, можем забыть, – кивнул детектив. – Скажи, Кристина, что ты делала в комнате матери, когда она тем вечером ложилась спать?

– Ты подозреваешь, что это я хотела ее отравить? – женщина нахмурилась.

– Я подозреваю всех, но я так понял, что у тебя с матерью были довольно напряженные отношения.

– Да, это так, – Кристина задумчиво кивнула. – Еще в детстве я поняла, что мать меня не любит. Она вообще никого никогда не любила, в том числе и моего папу.

– Почему ты так решила?

– Это видно. Пока была маленькая, я этого не понимала, а когда начала что-то понимать в жизни, сразу это увидела. Вы ведь были у нее в поместье. Вы видели там хоть одну фотографию ее мужа, дочери, внучки? Их там нет. А между прочим, мой сводный брат Миша в молодости увлекался фотографией, он часто делал снимки, когда мы все были молодыми, когда у нас дети родились. Фотографий у мамы должно быть много, но она их прячет, они ей не нужны… Но моя нелюбовь к матери не может быть причиной смерти Виктории. Мне нет смысла покушаться на ее жизнь.

– В финансовом плане у вас в семье всё в порядке? – поинтересовался детектив.

– Да, я хорошо зарабатываю, и у меня очень хорошие и теплые отношения с директором фирмы, в которой я работаю, – усмехнулась Кристина.

– Я понял, – Андрей покачал головой. – Кристина, а с дочкой твоей я могу поговорить?

– Пойдем, посмотрим, захочет ли она тебя принять, – женщина легко вскочила, сверкнув голыми ногами.

Через большую, обставленную модной мебелью комнату, Кристина прошла к закрытой двери. Без стука женщина открыла дверь и заглянула внутрь.

– Накинь на себя что-нибудь, – сказала мать, – с тобой молодой человек хочет поговорить насчет убийства в доме твоей бабки.

Дождавшись, по всей видимости, когда девушка оденется, Кристина повернулась к сыщику.

– Заходи, беседуй.

Она чуть посторонилась, пропуская Андрея в комнату. Ему пришлось повернуться боком, чтобы не задеть женщину.

Маша сидела у компьютерного стола в большом вращающемся кресле, подвернув под себя голые ноги. На маму она была почти не похожа, была крупнее, с более развитыми формами, только светлые глаза выдавали родство. Эти глаза смотрели на сыщика с вызовом.

– Я полиции уже всё рассказала, – скривив красивые, полные губы, произнесла девушка.

– Ну, я не полиция, – усмехнулся Пузырев, – и меня интересуют немного другие аспекты произошедшего.

– Да? И какие же? – некоторый интерес появился в светлых глазах, устремленных на сыщика.

– Ты ведь чаще других членов семьи общаешься со своей бабушкой, – не дождавшись приглашения, Андрей опустился на край широкого, раздвинутого дивана.

– Ну, дядя Миша не реже меня появлялся у бабули, – усмехнулась Мария.

– Но ты там у нее частенько и ночуешь, – продолжил настаивать Андрей.

– Ну, ему для его дела хватало времени и днем, а я не люблю впопыхах…

По манере разговора девушка была очень похожа на мать, и Пузырев уже понял, что и в плане поведения яблочко от яблоньки упало совсем недалеко.

– Так зачем же ты и твой дядя приезжали в дом Зинаиды Артемьевны? – спросил Андрей, уже зная ответ. Но ему было интересно услышать это из уст девушки.

– За одним и тем же, – усмехнулась Маша, но продолжать не стала.

– Ну и с кем ты там по ночам встречалась? – продолжал сыщик подталкивать девушку на откровенность.

– С Максом, конечно, там больше подходящих парней нет, – внучка не стала ничего придумывать.

– С садовником?

– Ну, можно его и так назвать. Вообще-то, он в Пушкине учится в сельхозе, парень вполне серьезный. У бабки он просто немного подрабатывает, деньги лишними не бывают… Ну, и со мной встречается, в усадьбе прикольно.

– В ночь убийства он был в твоей спальне? – поинтересовался детектив.

– Нет, нам больше нравится у него во флигеле. Там атмосфера более… прикольная.

–Значит, ты возвращалась от него, когда услышала крик?

– Ага, я по лестнице поднималась, а тут она как заорет… И бабка тут же из своей комнаты выскочила, чуть в меня не врезалась.

– А какие у тебя отношения с твоей бабушкой? – переключил Андрей разговор на другую тему.

– Нормальные, – девушка пожала плечами, – мы терпим друг друга. Любовью это назвать нельзя, но… она меньше всех допекает меня нравоучениями. Я думаю, ей на меня просто наплевать. Зачем я приезжаю, она отлично знает, но ее это совершенно не волнует. Она не ханжа.

– У тебя ведь была возможность подсыпать отраву в рюмку на тумбочке, когда ты целовала бабушку перед сном.

Маша на минуту задумалась. Она сидела, прикусив нижнюю губу и не моргая смотрела Андрею в глаза, будто решая в голове какую-то сложную задачу.

– Да, я могла это сделать, – наконец кивнула девушка. – Мне следователь сказал, что отравление произошло мышьяком, а я знала, что в кладовке есть отрава от крыс. Я кое-что смыслю в биологии и знаю, что в крысиной отраве содержится мышьяк. Я вполне могла взять отраву и подсыпать в настойку. К тому же я знаю, что настойка очень горькая, я в детстве ее немного пробовала из любопытства, так что горечь отравы горечью микстуры вполне надежно скрывалась, но… Мне не было никакого смысла убивать бабулю. Она мне жить не мешала, а наследства от нее я всё равно не получу, всё предкам достанется.

– Логично рассуждаешь, – Пузырев задумчиво кивнул, разглядывая голые ноги девушки и признавая про себя, что у ее матери ноги даже красивее. – С тобой мы более-менее разобрались… А теперь расскажи, к кому же приезжал твой дядя.

– В доме постоянно жили только две женщины, – усмехнулась Мария, – и одна из них его мать. Если ты хороший детектив, то сможешь при помощи дедуктивного метода сделать соответствующий вывод.

– И как давно у твоего дяди отношения с домработницей?

– Я думаю, что он в какой-то момент сменил на этом посту моего деда, – девушка откровенно смотрела веселым, озорным взглядом в глаза детектива. – Я была еще маленькой, часто ночевала у бабушки с дедушкой, а по ночам я любила гулять по большому, как мне казалось, волшебному саду. Тогда для меня было загадкой, зачем по ночам дед ходит во флигель. После смерти деда во флигель стал ходить дядя Миша… Я несколько раз подглядывала в окошко, чем они там занимаются. Можно сказать, что в этом плане я получила раннее развитие.

Теперь Пузыреву стал понятен особый интерес, проявленный Михаилом Сидорцовым к смерти служанки.

– А как ты полагаешь, кто мог отравить Викторию? – Андрей решил на другой ноте закончить разговор.

– Понятия не имею, – Маша покачала головой. – Я думала об этом. Но я не понимаю, кому могла быть выгодна чья-то смерть. Виктория никому не мешала, бабуля тоже живет себе тихо-мирно, никого не трогает. Наследство у нее так себе, из-за него нет смысла заморачиваться.

– Ладно, тогда я пойду, спасибо, что уделила мне время, – Пузырев поднялся с дивана.

– А ты настоящий детектив? – неожиданно спросила девушка.

– Ну-у… да, – Андрей слегка опешил от такого вопроса.

– А можно я к тебе как-нибудь приду на прием?

– А зачем? – Пузырев всё же полез в карман за визиткой.

– Ты мне нравишься, – усмехнулась девушка.

– Это не причина, чтобы приходить в офис, – Андрей тоже усмехнулся и протянул в сторону кресла кусочек картона с адресом и телефоном.

– У меня есть одна идея… – Маша спрыгнула с кресла, подошла и взяла визитку. – Но мне её еще нужно обдумать. Я, когда всё придумаю окончательно, зайду. Окей?

– Заходи, только деньги взять не забудь, я забесплатно не работаю, – усмехнувшись, детектив взялся за ручку двери.

– Договоримся, – раздался у него за спиной смешок.

С Михаилом Сидорцовым Андрей договорился встретиться в здании правительства. Центр города, пробки, но всё же Пузыреву удалось к назначенному времени добраться до Смольного.

– Знаете, я согласился встретиться с Вами только потому, что Вас наняла моя мачеха, – сказал Михаил Сергеевич, широкоплечий, слегка располневший, лысоватый мужчина лет пятидесяти, когда мужчины расположились в небольшой переговорной комнате на первом этаже. – Я уверен, что полиция и сама справится с этим делом, но… раз уж Зинаиде так хочется… Спрашивайте.

– Какие у Вас отношения с мачехой? – Пузырев приступил к расспросам.

– Теплые, но нельзя сказать чтобы очень близкие, – чиновник пожал плечами. – Каждый вечер мы не созваниваемся, не справляемся, как дела, но примерно раз в неделю я к ней заезжаю.

– А Ваши жена и дочь в каким были отношениях с Зинаидой Артемьевной?

– В никаких, – Михаил Сергеевич слегка усмехнулся. – Они стараются держаться от нее подальше. Бывало, иногда они приезжали к ней, но старались делать это как можно реже.

– А она как относится к членам Вашей семьи?

– Нейтрально, – мужчина покачал головой. – Мне кажется, Зинаида не одобряла мой выбор, когда я женился, но с тех пор пролетело много лет, всё сгладилось…

– Почему Ваши жена и дочь не приехали на день рождения в субботу?

– Не захотели. Я говорю честно, без утайки. Они не болели, просто у них не было желания встречаться с моей мачехой. Они не хотели портить настроение ни себе, ни Зинаиде.

– А с Викторией Вы были в каких отношениях? – задал Пузырев прямой вопрос.

– Она служанка, я сын хозяйки, – Михаил пожал плечами, никакой тревоги на его лице не отразилось. – Отношения такими и были.

– Тем не менее, служанка присутствовала за общим семейным столом на дне рождения хозяйки.

– Зинаида так захотела, – снова пожимание плечами. – Виктория давно живет в этом доме, наверное, имела право на некоторые вольности.

– Она могла позволить себе вольности не только с хозяйкой, но и с ее пасынком, – детектив сделал еще один непрозрачный намек.