Иногда мне кажется, что быть женщиной в истории — это вечный выбор между ролью и распятием. Или ты мать, или предательница. Муза — или ведьма. А чаще всего — просто никто, кого вырезали на монтаже.
Вот «Сестры Мао». Я почти чувствовала: «Ага, вот тут цитата, тут факт, тут аллюзия», хотя Маккри сразу предупреждает: герои вымышлены, не ищите прототипов, не путайте с реальностью. Но мне как раз это и нравится — как он прячет документальность за слоем литературной игры. Но это неважно, потому что даже если их не было — они могли быть. И в этом вся суть.
Айрис — это больная свобода. У нее эпилепсия, зависимость, резкость, защитный цинизм. Особенно в сценах, где она говорит с Китом. Парень посылает деньги матери, потому что «просто любит», а она отвечает — «а я не обязана». И вот в этом ее выборе — быть отдельной, не любящей, не обязанной — слышится все: отголосок сломанного детства, принятие навязанных ролей, отчаянное одиночество.
А Ева вроде как та, кто «держится» и играет по правилам. Мечтала быть актрисой. Старается быть «нормальной». Любит, живет с мужчиной, строит семью. Их пара — почти сатирическая зарисовка о том, как легко превратиться в бытовых врагов. Они в итоге — ощущение несбывшегося спектакля, несыгранной роли, которую никто и не предложил.
Но сильнее всего меня ударила, конечно, тема материнства. Не как «рожать детей», а как вообще быть матерью, даже если у тебя никогда не будет ребенка. Быть матерью себе, идее, другим, когда сама хочешь, чтобы тебя хоть кто-то обнял. У Маккри это прямо нерв книги. Мать здесь — не человек, а рана. И вот ты ее всю книгу царапаешь.
Цзян Цин — бывшая актриса, ставшая женой Мао Цзэдуна и одной из самых влиятельных фигур Культурной революции. В истории — «мать нации» и «Железная леди». В романе — идеальный продукт режима: в ней почти не осталось права на любовь, только оценка и соответствие. Даже в семье. Материнство для нее — поражение. Цзян презирает свою дочь, Ли На, не потому что та делает что-то ужасное — а потому что делает не то. Не по линии партии, не по «женскому достоинству», и — главное — не по ее ожиданиям. Сам факт, что дочь выбрала мужчину, которого мать считает недостойным, уже становится личным предательством. И вот тут случается страшный, чудовищный момент — Цзян описывает внука как уродливого. Она буквально считает, что их связь с дочерью завершилась рождением «абсолютно некрасивого ребенка» — как символа ее проигрыша.
После этой книги хочется делать. Или хотя бы понять, зачем ты до сих пор живешь в чьем-то сценарии. И именно поэтому — этот текст остается со мной. Он не дает тишины. Не дает простого вывода. Только напряжение, осадок и... благодарность. За то, что такие книги существуют.
Вот «Сестры Мао». Я почти чувствовала: «Ага, вот тут цитата, тут факт, тут аллюзия», хотя Маккри сразу предупреждает: герои вымышлены, не ищите прототипов, не путайте с реальностью. Но мне как раз это и нравится — как он прячет документальность за слоем литературной игры. Но это неважно, потому что даже если их не было — они могли быть. И в этом вся суть.
Айрис — это больная свобода. У нее эпилепсия, зависимость, резкость, защитный цинизм. Особенно в сценах, где она говорит с Китом. Парень посылает деньги матери, потому что «просто любит», а она отвечает — «а я не обязана». И вот в этом ее выборе — быть отдельной, не любящей, не обязанной — слышится все: отголосок сломанного детства, принятие навязанных ролей, отчаянное одиночество.
А Ева вроде как та, кто «держится» и играет по правилам. Мечтала быть актрисой. Старается быть «нормальной». Любит, живет с мужчиной, строит семью. Их пара — почти сатирическая зарисовка о том, как легко превратиться в бытовых врагов. Они в итоге — ощущение несбывшегося спектакля, несыгранной роли, которую никто и не предложил.
Но сильнее всего меня ударила, конечно, тема материнства. Не как «рожать детей», а как вообще быть матерью, даже если у тебя никогда не будет ребенка. Быть матерью себе, идее, другим, когда сама хочешь, чтобы тебя хоть кто-то обнял. У Маккри это прямо нерв книги. Мать здесь — не человек, а рана. И вот ты ее всю книгу царапаешь.
Цзян Цин — бывшая актриса, ставшая женой Мао Цзэдуна и одной из самых влиятельных фигур Культурной революции. В истории — «мать нации» и «Железная леди». В романе — идеальный продукт режима: в ней почти не осталось права на любовь, только оценка и соответствие. Даже в семье. Материнство для нее — поражение. Цзян презирает свою дочь, Ли На, не потому что та делает что-то ужасное — а потому что делает не то. Не по линии партии, не по «женскому достоинству», и — главное — не по ее ожиданиям. Сам факт, что дочь выбрала мужчину, которого мать считает недостойным, уже становится личным предательством. И вот тут случается страшный, чудовищный момент — Цзян описывает внука как уродливого. Она буквально считает, что их связь с дочерью завершилась рождением «абсолютно некрасивого ребенка» — как символа ее проигрыша.
После этой книги хочется делать. Или хотя бы понять, зачем ты до сих пор живешь в чьем-то сценарии. И именно поэтому — этот текст остается со мной. Он не дает тишины. Не дает простого вывода. Только напряжение, осадок и... благодарность. За то, что такие книги существуют.