Сказать особо нечего, кроме огромного сожаления по поводу судьбы Э. Юнгера на территории СНГ. Юнгер приобретает некоторую популярность у определенных слоев населения, становится атрибутом "субкультуры" будто. Только промелькнет где-то имя в разговоре или в тексте и сразу, все кто в "теме", улыбнуться краешком рта, подмигнут и уже читают/ покупают/ слушают.
На днях киборг Илон Маск сделал твит посвященный Юнгеру, похвалил "Стальные грозы". Вот тут уже судьба подмигивает самому Юнгеру и улыбается краешком рта.
Вот и я, прочитав аннотацию к книге встрепенулся "Э. Юнгер нашего времени, боевые действия и тд".
А что оказалось на деле? Да ничего, абсолютно. Войне автор уделил пару страниц, причем это даже не описания действий, а такое "summary". Все остальное это размышления ГГ обо всем + невнятные переходы на рассказы, которые пишет сам ГГ. Читать все это скучно и неинтересно. Это мне и напомнило высказывание редактора издательства Ad Marginem Александра Иванова про определенный слой писателей, привожу цитату ниже, уважаемые коллеги полностью ознакомиться можно в подкасте "эпоха крайностей":
Издавали довольно много бросовых книг. У нас были какие-то книги, в которых даже стыдно признаваться. Какой-то Дмитрий Лекух! Какая-то полная фигня, какие-то спартаковские болельщики, футбольный фанатизм. Какая-то Елена Трегубова… Полная какая-то дрянь. Этот трэш периода Робски-Минаева, новорусский глэм-трэш, сериализация, попытка читать прозу как в телесериалах. Мы немножко отдали этому дань. У нас были целые авторские сюжеты на эту тему. Лекух, например. Три или четыре, а может и ПЯТЬ книг полного говна. Очень слабый писатель Садулаев. Ну очень слабый. Его мы почему-то стали издавать. По инерции, человек хороший, бе ме ме, ну как не порадеть родному человечку, да? Вот мы издавали это говно. Там нечего вспомнить, там нет ничего, ни интонации… Есть книги, которые вы читаете и вам нечего вспомнить ВООБЩЕ НИЧЕГО. Это просто такая равнина говна. Но вот это говно, оно не является таким Говном с большой буквы. Нет, такой это дристеж, мелкий такой дрист. И мы конечно не обошлись без этого мелкого дристежа за тридцатилетнюю историю.