Библейский вариант в целом совпадает с вышеприведённой гипотезой: божественный промысел (идея) посредством формирующей энергии божественного же Слова воплощается в физические сущности. Принцип: «И сказал Бог – и стало так лежит в основе божественного творчества». Бог творит Словом: «Все чрез Него начало быть» (Ин. 1, 3).

Как следует из Библии (Быт. 1, 3), в первый день Бог сотворил свет. Конечно, это не физический свет, ибо светила «меньшее» и «большее» были сотворены только на четвёртый день. Так о каком же свете идёт речь? О свете астральном. Об энергии, посредством которой божественные идеи будут в последующие дни творения воплощены в материю, а последняя станет «душою живою».

Этой животворящей энергией, потенциал которой человек и представить себе не может, насыщается, пронизывается и наполняется всё бесконечное пространство Мироздания. Энергия Слова оплодотворяет всевышнюю идею и в конечном счёте созидает жизнь: «В нем была жизнь и жизнь была свет человеков; и свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1, 4–5).

Все дальнейшие акты божественного творения, по сути, сводятся к фокусированию астральной энергии на воплощении очередной идеи Бога. При этом божественное Слово является направляющим, ориентирующим фактором. Налицо – процесс управления большими созидающими энергиями посредством божественного Слова, отражающего в свою очередь божественную мысль.

Однако от макрокосма вновь обратимся к микрокосму, человеку. Откроем ещё раз вышеупомянутую книгу С. Тухолки. В разделе «Три мира и эволюция» приведена схема прогрессивной эволюции природы. (Ниже помещён графически упрощённый вариант этой схемы.)

Как видим, три вертикали – символы трёх «главных царств земли»: минерального, растительного и животного, пронизывают горизонтальные полосы – символы трёх миров: духовного, астрального и физического только до определенного уровня, соответствующего условно степени эволюции того или иного царства. И только вертикаль «человек» пронизывает все планы, упираясь остриём в «потолок» верхнего (духовного) плана.

Автор книги комментирует последнюю «диаграмму возрастания» следующим образом: «человек, как мы видим, эволюирует в духовном плане, но несомненно, что за первым духовным планом следуют другие, ещё более духовные, в которые человек и должен подняться, постоянно совершенствуясь». И далее: «При этом принцип (идея. – Г.М.) каждого царства проникает в область следующего высшего царства. Т.к. согласно оккультизму, закон аналогии проникает всю природу, то и в человеке мы находим три главных элемента, соответствующие трём мирам, а именно элементы: духовный, астральный, материальный.

– К первому принадлежит чистый дух, высшие духовные понятия и побуждения.

– Ко второму – разум, чувство, желание.

– К третьему – физические тела» [2], с. 41–45.

Итак, налицо: три плана в структуре макрокосма (духовный, астральный, материальный) и три аналогичных им главных элемента в структуре микрокосма (человека). Последний «сцеплен» в свою очередь с тремя главными царствами физической природы Земли (минеральным, растительным, животным).

(Правда, оккультизм подразделяет каждый из планов в триаде человека ещё на три подплана, образуя своего рода лестницу эволюции личности. Но эту, более тонкую градацию оставим за рамками данной работы: при желании читатель найдёт по этой теме необходимую литературу.)

Таковы в общих чертах оккультные представления о троичности мира и человека.

***

Библейский вариант, как было сказано выше, в принципе не противоречит оккультному, разница лишь в названиях, терминах, а иногда – в замене их соответствующими описаниями действий или объектов.

Например, в Библии нет названий царств физической природы, но сами царства фактически есть: «минеральное» – земная твердь (Быт. 1, 6–7); «растительное» – травы и деревья (Быт. I, 11–12); «животное» – рыбы, птицы, земноводные, «звери земные» (Быт. 1, 24–25).

В христианском видении мироздание по своей структуре также троично: мир божественный (ангельский) и мир природы соединяются посредством мира человеческого. Трёхипостасен в новозаветной традиции и сам Бог – Творец этих миров.

Что касается человека, то он также сотворён троичным, точнее – триединым: «во всей полноте, во всей целости духа, души и тела» (I Фес. 5, 23).

«Каббала, или западное эзотерическое учение,… признаёт в человеке:

– духовный план – дух,

– астральный план – душа,

– материальный план – физическое тело» [2], с. 46, т.е. фактически ставит знак равенства между названиями сущностей, составляющих триаду человека, в оккультной и христианской традициях.

Я преднамеренно сравниваю версии двух непримиримых в идеологическом плане противников – христианства и оккультизма. (Кстати, в этом противостоянии христианство более активно проявляет внутреннюю и внешнюю неприязнь к оккультному инакомыслию: чтобы в этом убедиться, достаточно прочитать книгу православного священнослужителя А. Кураева «Оккультизм в православии» [5].) Как видим, библейская и оккультная версии относительно структуры тварного мира, в том числе и человека, в принципе совпадают. Триаду, троичность человека в троичном мире признают и Новый завет, и оккультные источники.

Дух Святой – средство общения миров

Единение троичностей макро– и микрокосма приводит не к растворению меньшего в большем, не к поглощению человека окружающим миром, а к своего рода сцеплению триад, соединению их аналогичных ипостасей тонкими невидимыми связями.

В результате микрокосм (человек) занимает свою органическую нишу в системе макрокосма, составляя с ним гармоничное целое, наследуя его признаки, подчиняясь общим законам мироздания. Это вполне соответствует постулату гностиков: что в большом – то и в малом, что снаружи – то и внутри, что вверху – то и внизу.

Гармоничное единение мира человеческого с миром божественным, аналогию «низа» и «верха» Библия отражает непосредственно (Быт. 1, 26–27), только в иной словесной форме, нежели гностики.

Но наряду с этой космической общностью, у человека (в собирательном смысле, конечно) есть и свои специфические, только ему присущие функции и соответствующие им задачи, что отличает его от других творений Бога.

Эта специфика естественным образом вытекает опять же… из общности, из уподобления человека образу Бога. Соответствовать «образу и подобию Божию» и есть, в сущности, обобщённая программа человеческого бытия, своего рода космическое домашнее задание человеку. («Классные» же занятия с человеком Бог терпеливо проводит, например, на горе Синайской, доводя до Моисея развёрнутые наставления, зафиксированные в библейском Пятикнижии. В Новом Завете уроки высокой нравственности даёт Сын Божий: Нагорная проповедь, беседы с апостолами и фарисеями – яркие тому примеры.)

Но, ставя перед человеком главную задачу – быть воплощённой моделью Бога на Земле, нести в себе Его образ и подобие, Всевышний обеспечил ему и возможность выполнения этой вселенской задачи. Он дал человеку (помимо «дыхания жизни») универсальный язык общения как с миром божественным, так и с миром тварным. Без него невозможно было бы человеку выполнить роль посредника, среднего звена между этими мирами. Таким языком является опять же Дух Святой, полученный человеком непосредственно из божественных уст и трансформировавшийся в «дух человеческий, живущий в нем» (1 Кор. 2, 11). Благодаря этому бессмертному духу человек чувствует, думает, стремится и, по словам «отца протестантизма» М. Лютера, в состоянии объять невидимое и вечное. Благодаря Духу Святому происходит постоянный энергоинформационный обмен между божественной троицей и человеческой триадой.

«Дух дышит где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь откуда приходит и куда уходит». Именно голос, т.е. язык слышен в Духе Святом. Но уразуметь это способен далеко не любой и каждый: «так бывает со всяким, рожденным от Духа», – поясняет Христос фарисею Никодиму (Ин. 3, 8).

В день Пятидесятницы собравшиеся вместе апостолы «исполнились Духа Святого и начали говорить на иных языках, как Дух давал им просвещать. Собрался народ и пришел в смятение: ибо каждый слышал их говорящих его наречием» (Деян. 2, 4–12). Итак, каждый слышал «собственное наречие, в котором родились», несмотря на то, что апостол проповедовал на каком-то одном языке по наущению Духа Святого.

Этот фрагмент ярко и образно раскрывает уникальное свойство Духа Святого – быть языком, единым для мира горнего и мира дольнего, ибо каждый из свидетелей этих новозаветных чудес не просто слышал «что-то», но слышал «говорящих о великих делах Божиих.

Творческая деятельность человека – главный критерий богоподобия

Вернёмся к вопросу о нише, занимаемой человеком в троичной системе Бог – Человек – Природа.

С одной стороны – принадлежность человека к животному миру. Она очевидна (временами – даже более чем!). Инстинкты прочно привязывают человека к исполнению поведенческого комплекса, диктуемого самосохранением – индивидуальным и видовым.

С другой стороны – человек, изначально унаследовав образ Бога, в дальнейшем обрёл и Его подобие, вкусив от древа познания добра и зла. «Образ» выразился в троичности природы человека. А в чём же проявилось «подобие»? В каких признаках? Во внешнем, «портретном» сходстве? Нет, конечно, ибо «Бога никто никогда не видел» (I Ин. 4, 12). Тогда в чём же? Естественно, в каких-то сокрытых критериях.

Всякого рода версий по этому поводу было выдано немало: от сходных до полярно противоположных. Мне лично ближе версия сотворчества человека с Богом, каждый из которых созидает, естественно, на уровне, соответствующем его «статусу».

Понятие «сотворчество» в широком смысле подразумевает работу на общую идею, где каждый из участников этого согласованного творческого процесса занимает свою нишу, отрабатывает задачи своего уровня под эгидой генерального автора идеи. «Человек увлекает за собой природу в своей эволюции, Богочеловек увлекает за Собой человечество в своём восхождении к Божественному миру, к которому в конце концов всё стремится и в чём может осуществить свой смысл» [27], с. 133.

Бога и человека связывает идея эволюции, и в осуществлении этой идеи они являются сотворцами. Реализуется же идея эта в форме божественного, грандиозно разворачивающегося во времени и пространстве эксперимента, в котором главным действующим лицом является человек.

В мир, функционирующий по биологическим законам и управляемый только инстинктами, Бог внедряет существо (человека), обладающее одновременно как инстинктами, так и механизмом управления этими инстинктами. Таким образом, наряду с творениями Бога, воспринимающими среду обитания только животным началом, на земле появляется существо, воспринимающее окружающий мир троично: биологически, эмоционально и разумом. Человек, модель Творца, размещается в неразумном мире для того, чтобы «возделывать землю, из которой он взят» (Быт. 3, 23). Иными словами, он должен творчески воздействовать на окружающий мир, совершенствуя его всею своею триадою. Но Бог не знает результатов этого воздействия, ибо Он не ведает, как вообще поведёт себя Человек в земных условиях. (Похоже, что уже в эдемских условиях человек доставил Творцу немало хлопот именно своей непредсказуемостью. В «Смежной теме № 2» этот вопрос и божественный «План перемещения человека из Эдема на землю» будут рассмотрены детальнее.) Но главное – Богу неизвестен характер взаимодействия биологического и духовного начал, вживлённых Им в человека. Следовательно, от Него сокрыты и возможные тенденции к изменениям человеческого бытия и сознания: или эволюции к высшим идеалам, или сползанию к животному миру. Всё это Творец и стремится постичь в результате длительного эксперимента, наблюдая за поведением Своего «образа и подобия» (человечества в целом) в многообразных земных условиях. Результаты наблюдений будут введены в базу данных «божественного компьютера»; обобщённая информация поступит в «копилку Мирового Разума». Таким образом, человек нужен Богу в не меньшей степени, чем Бог – человеку.

***

Я вполне отдаю себе отчёт в том, что приложение к всемогущему и всеведущему Богу понятия «эксперимент», суть которого сводится к познанию неведомого, на первый взгляд представляется кощунственным. Более того, предвижу, что глубоко религиозные люди узрят в слове «эксперимент» оскорбление святыни: издевательство над якобы всеведущим Творцом, отрицание Его провидческих способностей и т.д. Они возмутятся и ролью якобы подопытных кроликов, отводимой им в этом эксперименте. В общем, обвинений в мой адрес будет, видимо, вполне достаточно. Что можно ответить на эти предполагаемые упрёки?

Мне совершенно непонятно, почему самолюбие иных верующих должна шокировать их творческая роль в божественном эксперименте, в то время как их самолюбие совершенно не страдает от неизбежного исполнения роли лабораторного животного в унизительных опытах людей (например, экономические, социальные, культурные и др. «новации» перестроечного и постперестроечного времени). Видимо, потому, что эти издевательства либо просто не замечаются, т.к. их умело камуфлируют под общенародное благо, либо они воспринимаются как неизбежность, с безысходной покорностью, что вполне оправдано и даже предписано заповедями апостолов Петра и Павла. «Итак, будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа…» (I Пет. 2, 13). «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены» (Рим. 13, I).

Упрёки же в недооценке божественных возможностей, мягко говоря, несостоятельны: речь ведь идёт о совершенно очевидном, о том, что знания Бога о человеке, Им же созданном, далеко не безграничны. Бог – всемогущ, но не всеведущ. Достаточно сравнить между собой фрагменты Быт. 1, 31 и Быт. 6, 6–7, чтобы убедиться, судя по высказываниям Самого же Творца, в полной непредсказуемости для Него поведения человека. Если в конце шестого дня Творения «увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма», то спустя определённое время (через три библейских главы), «сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человеков до скотов, и гадов и птиц небесных; ибо Я раскаялся, что сотворил их». (Как видим, несовершенным, с божественной точки зрения, оказался не только человек, но и весь сотворённый Богом мир.) Раскаяться в своём неведении может несовершенный человек, но совершенный (всеведущий и всезнающий) Бог – это уж слишком!

Если в качестве главного критерия «подобия» принять способность человека к творческой деятельности, то неизбежно следует признать у человека-творца и наличие свободы воли (свободы принятия решения и воплощения его в действие) – условия, без которого никакой творческий акт просто невозможен. Это качество Бог передаёт человеку с дыханием жизни.

Свобода воли – это духовная зона, которую Бог создал сугубо для человека. В неё не вхож даже Сам Создатель. Полновластным хозяином в этой зоне является только человек, перед которым Бог ставит те или иные задачи, но не знает заведомо решения, которое человек примет. При этом в оценке действий человека и Своей реакции на человеческие поступки Бог абсолютно свободен. Он может даже уничтожить Своё творение (Быт. 6, 7), но не может сделать его иным, ибо «помышление сердца человеческого – зло от юности его» (Быт. 8, 21). Потому и зло, что эти помышления и поступки, рождённые ими, непредсказуемы, ибо возникли в зоне, «непрозрачной» для Бога.

Конечно, свобода воли Бога соотносится со свободой воли человека, полученной им от Бога, в той же пропорции, что и масштабы творческих задач, решаемых ими. И если масштабы творческой деятельности Бога не ограничены в пространстве: «Се, творю все новое» (Отк. 21, 5) и во времени: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Ин. 5, 17), то размах творчества человека лимитирован «обрабатываемой» им гранью эволюции. Но в пределах этой грани Бог замыслил человека не роботом с заложенной в него программой и пусковой кнопкой, а существом самостоятельным, свободным и троичным во «всей полноте и целости». В противном случае человек бы «не был образом и подобием Творца, он был бы игрушкой Творца» [36], с. 10.

Экзамен у древа познания. Торжество духовного начала

В Библии творческое сотрудничество Бога с человеком начинается уже в Эдемском саду, куда Он помещает его, чтобы этот сад возделывать и хранить (Быт. 2, 8, 5). Ясно, что речь идёт о большем, чем уход за деревьями и цветами. Одним из призваний человека является установление и поддержание гармоничных взаимоотношений между всеми земными царствами природы: минеральным, растительным, животным. Эдемский сад (рай) предстаёт в качестве своеобразного полигона (с облегчёнными условиями обучения), где человек, взаимодействуя с Богом, совершенствует и окружающий мир, и свои с ним взаимоотношения. Эта практика потребуется человеку сразу же, как только он сменит благословенный Богом рай на проклятую Богом же землю. Но, совершенствуя всё вокруг себя, человек в первую очередь должен совершенствоваться сам, стремясь приблизить «образ и подобие» к Оригиналу. Готов ли человек к самостоятельному продвижению по спирали эволюции? «Бог, который изображается вовсе не всевидящим и всезнающим, а строгим, но справедливым судьёй» [29], с. 162, не знает ответа. Он устраивает человеку экзамен у древа познания добра и зла, чтобы видеть, как тот распорядится дарованной ему свободой воли.

Человек должен продемонстрировать Творцу способность к принятию самостоятельного устойчивого решения в нелёгкой ситуации выбора. Эту ситуацию, как следует из Библии, создаёт триада «Бог – человек – змей», в которой:

– Бог изначально триедин (Бог-отец есть Творец всего существующего через Бога-Сына оживотворяющей силой Бога – Духа Святого);

– человек, созданный по образу Бога, наследственно триедин (дух, душа, тело) «во всей полноте и целости»;

– змей – сущность, относительно которой в [29], с. 162 говорится: «В христианской традиции прочно утвердилось отождествление змея с дьяволом, сатаной, принявшим лишь обличье змея». Если принять