И плакал я кровавыми слезами.
 

Раутенделейн

 
Ты плакал? Как? Тебя мне не понять!
Скажи мне, что такое эти слезы?
 

Гейнрих

(делая крайние усилия, чтобы подняться)

 
О, милый образ! Поддержи меня!
 

(Она поддерживает его)

 
Ко мне ты наклоняешься – так низко?
Освободи меня рукою нежной
От этой утомительной земли,
С которой час меня сковал цепями,
Как будто пригвоздив меня к кресту.
Освободи меня, ты это можешь,
Я знаю, и еще… здесь, с головы,
Сними венец терновый, их руками
Сплетенный для меня. Венца не нужно.
Любви! Одной любви!
 

(Раутенделейн помогает ему принять полусидячее положение. Изнеможенный.)

 
Благодарю!
 

(Мягко и как будто в забытьи)

 
Здесь хорошо. Здесь новый стройный шорох.
Здесь ели веют темными руками
Загадочно. Вершинами своими
Торжественно кивают. Сказка! Сказка
Медлительно проходит через лес.
Она шуршит и что-то смутно шепчет,
Листами шелестит, поет сквозь травы,
И вот, гляди: в одежде из тумана,
Вся белая, вся вытянувшись нежно,
И длинный след, как легкий пар, влача,
Она идет – она раскрыла руки,
Вот на меня показывает пальцем
Воздушно-бледным – вот подходит ближе –
Коснулась… слуха… голоса… и глаз –
И нет ее – ушла – и ты со мною.
Ты – сказка! Сказка, поцелуй меня!
 

(Теряет сознание)

Раутенделейн

(про себя)

 
Ты говоришь так странно, – не поймешь!
 

(Принимая быстрое решение, хочет уйти)

 
Усни здесь!
 

Гейнрих

(во сне)

 
Сказка, поцелуй меня!
 

Раутенделейн

(удивленная, останавливается и пристально смотрит на него. Темнеет. Вдруг она зовет поспешно и пугливо)

 
Ай, бабушка!
 

Виттихен

(невидимая, зовет из хижины)

 
Рутань!
 

Раутенделейн

 
Поди сюда.
 

Виттихен

 
Нет, ты поди. Огонь зажечь мне нужно.
 

Раутенделейн

 
Поди сюда! Ай, бабушка! Поди!
 

Виттихен

(все в хижине)

 
Ты слышь, что ль? Приходи сюда скорее,
Мне нужно тут козу кормить, доить.
 

Раутенделейн.

 
Ай, бабушка, поди сюда скорее,
Он умирает, бабушка!
 

Виттихен

(показывается на пороге хижины: в левой руке у нее миска с молоком; она подзывает кошку)

 
Кис-кис!
 

(Говоря о Гейнрихе, вскользь)

 
Тут хоть расти, хоть не расти трава.
Раз человек, так умереть он должен.
Иначе быть не может. А теперь,
Хотя б он и не умер, все к тому же:
Тут толку быть не может. Кис-кис-кис!
Куда ж запропастился мой котенок?
Гулле, гулле, гулле, человечишко лесной!
Миска с молоком стоит! Явись передо мной!
Гулле, гулле, гулле, где ты, женщинка лесов?
Хлебца принесла я вдоволь! Выйди из кустов!
Есть тут чем полакомиться, есть что поглодать,
Это и князьям хоть впору, графам благодать!
 

Около десяти потешных лесных человечков и лесных женщинок, переваливаясь с боку на бок, поспешно выходят из лесу и накидываются на миску с молоком.

 
Эй вы там!
По местам!
Тебе кусок,
Тебе глоток,
На всех тут есть, велик горшок.
Ну! Эй вы, там!
Все драться вам!
Как стая птиц!
Довольно, цыц!
Грехи, ей-ей,
Вы все наглей!
Наелись? Прочь, домой, скорей!
 

Лесные человечки и лесные женщинки уходят, как пришли, в лес. Взошла луна; на скале, возвышающейся над хижиной, показывается Лесной Фавн; прикладывая руки ко рту, наподобие раковины, он воспроизводит крик: «Помогите», звучащий как эхо.

Лесной Фавн.

 
А! Помогите!
 

Виттихен

 
Что там?
 

Голоса

(издалека, из глубины леса)

 
Гейнрих! Гейнрих!
 

Лесной Фавн

(как прежде)

 
А! Помогите!
 

Виттихен

(грозя Лесному Фавну)

 
Брось свой вздор!
Ты всех мутишь тут между гор.
Там шум поднимешь, там ревешь,
Там собачонку вгонишь в дрожь,
Там в топь работника загнал,
Чтоб шею он себе сломал.
 

Лесной Фавн

 
Ты, бабушка, заботься о себе,
Тут гости препожалуют к тебе!
Что гусь несет на пухе за спиной?
Цирюльника – и с мыльною водой!
Что гусь несет над клювом, по траве?
Учителя с косой на голове,
Да пастора – для доброго конца:
Три славных, превосходных молодца!
 

Голоса

(ближе)

 
Ге! – Гейнрих!
 

Лесной Фавн

(как прежде)

 
Помогите! Помогите!
 

Виттихен

 
Чтоб молния тебя сожгла, проклятый!
Учителя мне валит он на шею,
И пастора в придачу.
 

(Грозясь кулаком на Лесного Фавна)

 
Ну, постой!
Запомни! Комаров тебе нашлю я,
И оводов таких, что ты от боли
Нигде себе и места не найдешь!
 

Лесной Фавн

(злорадно, исчезая)

 
Они идут.
 

(Уходит)

Виттихен

 
На доброе здоровье!
 

(К Раутенделейн, которая все еще стоит, поглощенная видом Гейнриха и его страданий)

 
Ступай скорее в дом! Задуй свечу.
Мы спим.
 

Раутенделейн

(мрачно, с упрямством).

 
Я не хочу.
 

Виттихен

 
Не хочешь?
 

Раутенделейн

 
Нет.
 

Виттихен

 
Да почему?
 

Раутенделейн

 
Они возьмут его.
 

Виттихен

 
Так что ж?
 

Раутенделейн

 
Я не хочу.
 

Виттихен

 
Ах, дочка, дочка!
Пойдем! Ведь тут ничем уж не поможешь.
Беда – бедой. Пускай его берут.
Пусть мертвый будет с мертвыми. Ты знаешь,
Он должен умереть, так пусть умрет.
Ему же будет лучше. Погляди-ка,
Как жизнь его терзает: прямо в сердце
И бьет его, и колет.
 

Гейнрих

(во сне).

 
Солнце гаснет!
 

Виттихен

 
Он солнца и ни разу не видал.
Пойдем! Пусть он лежит!
Так лучше будет!
 

(Уходит в дом.)

Раутенделейн

(оставшись одна, прислушивается. Опять слышатся возгласы: «Гейнрих! Гейнрих!» Тогда девушка быстро срывает цветущую ветку и проводит около Гейнриха круг по земле, говоря при этом).

 
Ветку первую в цветах
Я держу в своих руках,
Я в руках ее держу,
Крут заветный провожу.
Ты лежи себе, лежи,
И себе принадлежи,
Будь своим и будь моим!
Больше власти нет над ним:
Все бессильны в этот миг:
Дева, юноша, старик.
 

(Отступая, исчезает в темноте.)

Пастор, Цирюльник и Школьный Учитель один за другим выходят из лесу.

Пастор

 
Я вижу свет!
 

Учитель

 
И я!
 

Пастор

 
Да где же мы?
 

Цирюльник

 
Бог знает! Снова слышно: «Помогите!»
 

Пастор

 
Да, это Мейстер.
 

Учитель

 
Ничего не слышу.
 

Цирюльник

 
Крик слышен был оттуда, с высоты.
 

Учитель

 
Пожалуй, это было бы возможно,
Когда бы к небу падали! Однако,
Мы падаем как раз наоборот:
С горы в долину, не с долины в гору.
Чтоб мне не быть в раю: наш Мейстер, верно,
Лежит с полсотни саженей – пониже.
 

Цирюльник

 
А, черт возьми! Не слышите вы, что ли?
Коли не Мейстер Гейнрих наш кричал,
Я с бритвой к Рюбецалю отправляюсь.
А это ремесло как раз по мне!
Вот, снова!
 

Учитель

 
Где?
 

Пастор

 
Да, мы-то где, скажите.
Лицо я в кровь изранил. Чуть тащусь.
Устали ноги. Силы нет. Я больше –
Ни шагу.
 

Голос

 
Помогите!
 

Пастор

 
Вот опять.
 

Цирюльник

 
И в нескольких шагах! Тут где-то близко!
 

Пастор

(выбившись из сил, садится).

 
Меня как колесом измолотило,
Я больше не могу идти, друзья.
Оставьте здесь меня во имя Бога!
Избейте вы меня до синяков,
Не тронусь с места я. Да, Божий праздник
Так кончился. И кто бы мог подумать!
О, Господи! И колокол погиб, –
Прекрасное творение, в котором
Наш Мейстер благочестье воплотил!
Создателя пути неисследимы,
И дивны.
 

Цирюльник

 
Где мы? Вы спросили: где мы?
Так вот, я говорю совсем серьезно:
Скорее прочь, скорее прочь отсюда!
Я соглашусь в гнезде осином голый
Пробыть всю ночь – охотнее, чем здесь.
На Скате мы Серебряном, – о, Боже! –
В каких-нибудь мы ста шагах от дома
Старухи Виттихен! Проклятый дьявол,
Владеющий грозой! Уйдем отсюда!
 

Пастор

 
Я больше не могу.
 

Учитель

 
Уйдем, уйдем!
Насчет грозы, я думаю, все враки,
И колдовство отнюдь не страшно мне;
Но хуже места нет во всей округе.
Для жуликов, воров, контрабандистов
Здесь прямо рай! Убийства и грабеж
Так часты здесь, что если б Петр задумал
Придти сюда, когда ему хотелось
Изведать ужас, он его узнал бы.
 

Цирюльник

 
Вы знаете таблицу умноженья,
Но есть за этим кое-что еще:
Я не хотел бы, господин учитель,
Чтоб с колдовством столкнулись близко вы!
Колдунья, – ведьма старая, – как жаба,
Сидит в норе, высиживает злобу,
Нашлет на вас болезнь, и если только
Есть скот у вас, она пошлет чуму:
Начнешь доить коров – доятся кровью.
На овцах заведутся червяки,
У лошадей объявится вдруг норов,
На детях лишаи пойдут, а то,
Коли хотите, зоб и всякий веред.
 

Учитель

 
Вы бредите! Вас сбила с толку ночь,
Вот вы и говорите о колдуньях.
Послушайте-ка лучше. Тише! Стойте!
Его я видел ясно: это он.
 

Пастор

 
Кто?
 

Учитель

 
Тот, кого мы ищем: Мейстер Гейнрих.
 

Цирюльник

 
Колдунья представляет нам его!
 

Пастор

 
То призрак, ведьмой вызванный!
 

Учитель

 
Не призрак!
Как дважды два четыре, а не пять,
Так нет колдуний. Там вон Мейстер Гейнрих,
Клянусь своим спасением. Глядите:
Сейчас луна сквозь облако засветит:
Смотрите: что же, прав я или нет?
 

Пастор

 
Да, Мейстер!
 

Цирюльник

 
Это Мейстер, наш литейщик!
 

Все трое спешат к Гейнриху, наталкиваются на зачарованный круг и отскакивают.

Пастор

 
А!
 

Цирюльник

 
А!
 

Учитель

 
А! А!
 

Раутенделейн

(показывается на мгновение в ту минуту, как она соскакивает с ветки одного из деревьев. С демоническим насмешливым хохотом исчезает).

 
Ха-ха-ха-ха-ха-ха!
 

Пауза.

Учитель

(изумленно).

 
Что ж это было?
 

Цирюльник

 
Что же это было?
 

Пастор

 
Оно смеялось.
 

Учитель

 
У меня из глаз
Так искры и посыпались; и право,
Мне кажется, что в голове моей
Дыра в орех.
 

Пастор

 
Вы слышали, конечно,
Какой-то смех?
 

Цирюльник

 
Я слышал смех и треск.
 

Пастор

 
Был смех. Он вон из той сосны раздался,
Сквозь тень ветвей, дрожащих в лунном свете.
Как раз теперь оттуда улетела
Сова и на прощанье закричала.
 

Цирюльник

 
Ну, что же, вы мне верите теперь
Насчет колдуньи? Верите, что может
Она не только мягкий хлеб жевать?
Вам хорошо здесь или от испуга
Дрожите вы, как я? А! Дьявол – баба!
 

Пастор

(высоко поднимая распятие, твердо и решительно приближается к хижине).

 
Пусть будет так! Пусть здесь хоть дьявол сам
Свил гнусное гнездо; вперед, смелее!
Мы победим его Господним словом;
Не часто хитрость Сатаны бывала
Столь явною, как в этот день, когда
Он колокол святой низринул вместе
С создателем его: раба Господня
И верную рабу, чье назначенье –
Висеть над краем пропасти высоко,
Чтоб вечно петь хвалу любви и мира,
И возвещать, сквозь воздух, благодать.
Но вот мы здесь, воители Господни!
Я постучу.
 

Цирюльник

 
Не надо.
 

Пастор

 
Я стучу!
 

(Стучит.)

Виттихен

 
Кто там?
 

Пастор

 
Христианин.
 

Виттихен

 
Христианин
Или язычник: что вам?
 

Пастор

 
Отоприте!
 

Виттихен

(отпирает дверь и появляется, держа в руке зажженный фонарь).

 
Ну, что вам нужно здесь?
 

Пастор

 
Во имя Бога,
О, женщина, безвестного тебе…
 

Виттихен

 
Ого! Весьма недурно для начала.
 

Учитель

 
Заткни ты глотку, демон бурь проклятый,
И чтоб ни слова больше не сказать.
Твой срок истек, исполнилася мера.
Твои дела постыдные и жизнь
Позорная – известны всей округе,
И ненависть к тебе сильна настолько,
Что если ты не сделаешь теперь
То, что тебе велят, еще до утра
Ты красного услышишь петуха
На кровле у себя: в огне и дыме
Твое гнездо утайщицы исчезнет!
 

Цирюльник

(не переставая креститься).

 
Ты, кошка! Твоего дурного глаза
Я не боюсь: мечи огонь и злобу!
Там, где мой труп хотела б ты увидеть
Глазами ярко-красными, повсюду
Ты встретишь крест. Исполни приказанье:
Отдай его сейчас.
 

Пастор

 
Во имя Бога,
О, женщина, безвестного тебе,
Теперь – я говорю тебе вторично –
Оставь утехи адские свои
И помогай нам! Вот, перед собою,
Ты видишь человека: это Мейстер,
Слуга Господень, свыше одаренный
Искусством – в безднах воздуха царит,
В честь Господа и в посрамленье ада!
 

Виттихен

(не переставая обороняться, подходит с фонарем к Гейнриху).

 
Довольно! Если вы возьмете тело,
Что тут лежит, какое дело мне!
Пусть он живет, живи он сколько хочет,
Пока дыханья хватит; хоть и то,
Сказать по правде, хватит не надолго.
Вы говорите: мастер он. Пожалуй,
Что в мастерстве не очень он силен.
Пускай он вам готовит их, пускай вам
Железные звучат колокола, –
Для ваших ли ушей они – подумать, –
В них колокольный звон звучит нескладно,
Да и в его душе. Ему известно,
Чего во всех вещах недостает:
Недостает им лучшего, и в каждой
Есть трещина. Возьмите там носилки
И унесите малого домой! –
Эй, Мейстер – как бишь там? – молокосос!
Вставай! Пора за дело! Всем поможешь:
Вот пастор должен проповедь держать,
Учитель должен бить детей линейкой,
Цирюльник – воду мыльную готовить.
 

Гейнриха кладут на носилки, Цирюльник и Учитель поднимают его.

Пастор

 
Ты, блудная, постыдная жена,
Молчи и брось пути деяний адских!
 

Виттихен

 
Поберегите проповедь свою,
Она известна мне. Я знаю, знаю:
Все чувства – грех один. Земля – могила.
Небесный свод – покрышка гробовая.
Все звезды – дыры, солнце – как и звезды –
Огромная дыра. Погиб бы мир
Без пасторов, и наш Отец Небесный
Для страха только в небе существует.
Хорошим прутом вас бы отстегать,
Вы стоите, бездельники, лентяи.
 

(Захлопывает дверь.)

Пастор

 
О, дьявол…
 

Цирюльник

 
Ради Бога, успокойтесь!
Оставьте вы ее, а то она
Так взбесится, что нам же будет хуже.
 

Пастор, Учитель и Цирюльник уходят с Гейнрихом в лес. Луна поднимается, ясная, и лесной луг окутан безмолвием.

Первая сильфа, Вторая и Третья, одна за другой, проскользают из леса и кружатся хороводом.

Первая сильфа

(зовет шепотом).

 
Шш! Сестра!
 

Вторая сильфа

 
Сестра!
 

Первая сильфа

 
Луна –
Между гор бела, бледна.
Веет мгла и льнет везде
К лугу, к склону и к воде.
 

Вторая сильфа

 
Шш! Откуда ты?
 

Первая сильфа

 
Из вод,
Где поток, свистя, ревет,
Где лучи свой свет дробят,
Упадая в водопад.
Там, дыханье затаив,
Ночи влажной изменив,
Я из пенной глубины
Поднялась к лучам луны,
Проплыла среди камней
Выше, выше, в мир огней.
 

Третья сильфа

(приходя).

 
Сестры!
 

Первая сильфа

 
К нам, сюда, скорей!
 

Вторая сильфа

 
Шш! Откуда ты?
 

Третья сильфа

 
Вперед!
Продолжайте хоровод!
Между скал, где мрак дрожит,
Сонно озеро лежит,
Глубь его темна, как ночь,
Я его родная дочь.
Звезды смотрят в глубину,
Я увидела луну
И, покров свой приподняв,
Я помчалась выше трав,
Выше скал, где спит беда
В горном воздухе, сюда.
 

Четвертая сильфа

(приходя)

 
Сестры!
 

Первая сильфа

 
К нам, сюда! Вперед!
 

Все

 
Вот он, вот он, хоровод!
 

Четвертая сильфа

 
Фрау Холле спит на дне
Там, в болотной тишине,
Я стакнулась с тростником,
И пришла сюда тайком.
 

Первая сильфа

 
Смейтесь, вейтесь, все вперед!
 

Все

 
Вот он, вот он, хоровод!
 

Грозовые огни усиливаются. Слышится ворчанье грома. У входной двери внезапно появляетсяРаутенделейн, она стоит, заложив руки за голову. Месяц освещает ее.

Раутенделейн

 
Холля! Сильфы!
 

Первая сильфа

 
Тише! Зов!
 

Вторая сильфа

 
Ай! Разорван мой покров!
Старый корень, прочь ступай!
 

Раутенделейн

 
Сильфы!
 

Третья сильфа

 
Я задела! Ай!
Там и здесь, туда-сюда!
В сером, в белом, как звезда!
 

Раутенделейн

(вступая в хоровод).

 
Пусть ваш круг меня замкнет!
Вот он, вот он, хоровод!
С вами, сильфы, я сплету
Шепот, ропот и мечту.
Ты, серебряная тень,
Посмотри, как ясный день:
В серебро одета я,
Серебриста ткань моя!
Ты, смуглянка, погляди,
Что там вьется впереди:
Это я кружусь мечтой,
С нежной, с смуглой красотой!
Ты, из золота, взгляни,
После в мысли вспомяни,
Как сияние зажглось
Золотых моих волос!
Я взметну их – ты за мной –
Красный дым и шелк волной!
Я их брошу вдоль лица,
Пламя, пламя без конца!
 

Все

 
Смейтесь, вейтесь, все вперед!
Вот он, вот он, хоровод!
 

Раутенделейн

 
В воду колокол упал.
Где он, где он, сильфы скал?
 

Все

 
Смейтесь, вейтесь, все вперед!
Вот он, вот он, хоровод!
Незабудки, златоцвет
Наш не тронет легкий след!
 

Лесной Фавн приближается с наклоненной головой наподобие козла. Гром усиливается. Во время следующей сцены раздается сильный раскат и слышен шум дождя.

Лесной Фавн.

 
Незабудки, златоцвет
Я топчу, мне горя нет:
На болоте слышен плеск,
За кустами шум и треск,
По траве ползет змея,
Эльфы, сильфы, это я!
Букке, бокке, хейса, хву!
Толстый бык храпит в хлеву.
Телка дурня горячит,
Шею вытянув, мычит.
На спине у жеребца –
Пара мух – и без конца
Спорят в нежностях своих
И невеста и жених.
У кобыльего хвоста
Мошек резвая чета,
Мошек длинный звонкий рой
Вьется в пляске круговой.
Холля! Конюх! Хейа-ла!
Девка вовремя пришла?
В стойле душно! – Что ж дышать!
В стойле мягко полежать!
Холля! Хусса! Хейюххей!
Всюду стало веселей.
Кончен шепот подо льдом,