– Дьякон, вы можете со мной не согласиться, но апостолы, которые были грамотными людьми – большая редкость для того времени, никогда бы не последовали за Иисусом, таким, каким его описывают в Евангелиях, нерешительным и спокойным. В то время был всплеск мессианской мысли, и многие объявляли себя спасителями человечества, от руководителей мелких духовных сект и до лидеров восстания против Римской империи, поддерживаемых духовенством Иудеи. Но как бы то ни было, христианство считается основной религией, а Иисус – богом, а как это произошло, никто не ответит.

Посмотрев на дьякона, который с таким удивительным спокойствием слушал его, профессор добавил:

– Простите за столь резкие высказывания. Наверное, вам все это не особенно приятно слышать, и ваше самообладание вызывает восхищение.

– У вас накопилось много вопросов которые мучают, преследуют, и я хотел дать вам возможность высказаться. Все эти эмоции и сомнения продиктованы лишь отсутствием веры в господа нашего Иисуса, и как только вы уверуете в него всем сердцем и душой, эти сомнения отпадут.

Профессор промолчал. Он решил сменить тему и, посмотрев на Библию, которая лежала перед Томасом, поинтересовался:

– А почему вы читаете Писание не на планшете, а в бумажном виде? Мы же в двадцать первом веке, веке технологий.

Положив руки на Библию и одной из них то ли поглаживая ее, то ли очищая от пылинок, дьякон ответил:

– Несмотря на технологический прорыв, я предпочитаю печатный вариант, тем более что это издание составлено на древнегреческом. К тому же данная Библия имеет для меня особую ценность, поскольку досталась мне от дяди, который недавно покинул этот мир. Он служил настоятелем церкви в маленьком городке на берегу моря. Дядя считал, что Евангелия, которые были написаны апостолами на греческом, в процессе перевода на латынь могли утратить истинный смысл. Будучи ребенком, я каждое лето отправлялся к нему на каникулы, и еще тогда дядя привил мне интерес к древнегреческому и латыни. Так продолжалось, пока его не перевели в Ватикан. Затем я продолжил изучение этих языков в университете.

Предаваясь воспоминаниям о детстве, Томас немного загрустил.

– Эта Библия для меня имеет особенное значение. После того как я научился читать и немного понимать древнегреческий, дядя в этом издании сделал мне подстрочник на итальянском, чтобы всегда можно было посмотреть значение непонятных слов. Я как раз сейчас снова начал перечитывать Библию, чтобы освежить в памяти древнегреческий.

Взглянув на Джованни, Томас сказал:

– Я понимаю, что мое присутствие не доставляет вам особого удовольствия, но мы со священником Ипполитом выполняем указ кардинала, и это часть нашего служения.

Профессору было интересно общение с Томасом, а кроме того, ему хотелось дать археологам больше времени на извлечение свитков, поэтому он продолжил беседу:

– Томас, получается вы с самого детства тяготели к церкви и не пошли по стопам родителей, как можно заключить из ваших слов?

– Да, это так. Я рос в семье фермера, где о религии лишний раз говорить было не принято. Отец враждебно относился к христианству и другим религиям, но причины, повлиявшие на его мировоззрение, мне до сих пор неизвестны. Что касается меня, то я был посвящен в дьяконы три года назад, когда мне только исполнилось двадцать два года. Меня всегда влекло к богу, еще с самого детства. Может, это влияние дяди и его красочное изложение библейских сюжетов теми летними вечерами в моем детстве или внутренний позыв, но, как бы то ни было, я избрал путь служения.

– А как отнеслись близкие к вашему выбору?

– Моей матери не стало, когда мне было пять лет, после этого мы с отцом практически не общались, хоть и жили под одной крышей. Он враждебно относится ко всему, что связано с религией, и мне не особо хочется это вспоминать. Отец говорит, что бог в сердце и человеку необязательно молиться или креститься, чтобы быть праведным, но я убежден, что это не так, а также я считаю, что только религиозный человек может быть добрым и праведным. В Евангелии от Иоанна приводятся слова Иисуса: «Я есть путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня». Из этих строк становится понятно, что только тот, кто встал на путь Иисуса, господа нашего, может узреть путь истинный. Сейчас в моей душе живет только бог, и я служу ему всем сердцем.

Томаса взволновали его рассказы о конфликте с отцом и о пути к богу. Между тем Джованни, задумавшись о своем детстве, произнес:

– А я рос в светской семье, где вопрос о религиозности даже не поднимался. Мои родители познакомились еще в университете и смогли пронести свои чувства через всю жизнь. Они с уважением относились ко всем людям и прожили счастливую жизнь… Родители настаивали, чтобы я познакомился с Библией, поскольку считали, что эта книга обязательна к прочтению каждому. Библия произвела на меня неизгладимое впечатление как красиво написанный миф о боге, рае, грехопадении и человеке. С годами, видя всю несправедливость вокруг и вообще в мире, я еще больше в этом утвердился. Хотя потом не раз перечитывал Священное Писание.

– Религия – это истина. И вам должно быть известно, что церковь запрещает читать святые тексты из праздного интереса.

– При всем уважении к вам и религии я не разделяю эту точку зрения. Писание принадлежит людям, истории, а не определенной части общества, которая решает, кому его читать. Я убежден, что Библию не стоит понимать буквально, и она несет совсем другой смысл, нежели тот, который позже ей придали религиозные лидеры. Как и просвещенные прошлого, я пологая, что она обращена не ко внешнему, а внутреннему миру человека. А если вас интересует мое мнение об Иисусе, то я убежден, что если он когда-то и существовал, то был приверженцем одной из раннехристианских, иудейских мистических сект, которые толковали Писание аллегорически, но впоследствии это учение было искажено, упрощено, и на его основе возникло христианство.

Дьякон никак не отреагировал, и, посмотрев на него внимательно, профессор спросил:

– Хотите пример? Разве в Евангелии не говорится: «Царство божье внутри вас»? Если есть это утверждение, зачем тогда воздвигается столько церквей, храмов? Может, Иисус говорил это буквально и не желал всех этих каменных сооружений? Как бы то ни было, я считаю эту фразу главной в христианстве, поскольку она обращает взор человека не на внешний мир, не на окружающих, а в первую очередь на самого себя, чтобы каждый из нас строил это царство внутри.

Сделав паузу, профессор добавил:

– Так и учили меня родители, что человек сам, невзирая на законы и заповеди, должен внутри себя понять, что хорошо, а что плохо, и следовать этому все дни своего пребывания на земле. Быть честным перед своим внутренним богом – мы это называем совестью. Они прожили с такими убеждениями долгую и счастливую жизнь и не сделали никому ничего плохого, несмотря на свою нерелигиозность. Я полагаю, что в Евангелии подразумевается именно эта внутренняя работа человека над собой, а не молитвы и посещение храмов.

– Я скептически отношусь ко всем этим историям и вольным интерпретациям Священного Писания. Вы, наверное, не раз слышали слова: «Вне церкви нет спасения», поскольку господь наш Иисус и является главой Вселенской церкви. Миллионы, если не миллиарды человек по всему миру ежедневно посещают церкви, возносят молитвы, поскольку людям важно находиться в общине, быть рядом с Иисусом. Разве их кто-то принуждает? Нет, это их внутренний позыв, они знают, что спасение можно получить только в Церкви Христовой. Раз вы читали Библию, то, наверное, помните слова господа нашего Иисуса Христа из Евангелия от Матфея: «Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее», а также: «Где двое и трое собрались во имя Мое, там и Я посреди них». Вот поэтому священники учат, что только в церкви происходит таинство единения человека с богом. Исходя даже из этих коротких пояснений, вы сможете понять ошибочность ваших убеждений.

– Получается, нерелигиозные люди априори не могут быть добропорядочными?

– Это утверждение не мое, а священников, чьим словам и мудрости я полностью доверяю.

– Вы опираетесь на мнение священников, а я – на собственный опыт. На жизненном пути я встречал много разных людей, и кто из них более праведные – неверующие или религиозные – однозначно ответить нельзя, поскольку лжецов можно встретить везде. Я считал и считаю, что религиозность не является залогом нравственности и тем более не дает права считать всех других грешниками. Совесть – это лучший судья, внутренний арбитр, апеллируя к которому мы и должны совершать те или иные поступки. В нашей истории вы найдете большое количество далеких от религии людей, которые сделали для этого мира гораздо больше полезного, чем…

Джованни замолчал.

– Профессор, не стоит подвергать сомнению сказанное в Писании. Здесь и вернувшись в Ватикан я буду молиться о том, чтобы вы пришли к истине… – Томас поднялся со стула, посмотрел в сторону раскопок и спросил: – Когда вы приступите к извлечению новых свитков?

– Думаю, что завтра или послезавтра. Но, как я уже говорил, вы не найдете там ничего интересного. В Евангелии от Луки сказано, что Иисус начал проповедовать в тридцать лет, приняв крещение от Иоанна. Где до этого был Иисус, никто не знает. В некоторых источниках указано, что до тридцати лет он был в Александрии и других египетских городах. Получается, он прибыл в Иудею в 30 году. А свитки датируются 27—28 годами, и это Оплонтис, а не Рим и не Египет. При всем уважении к религии о Иисусе мало кто тогда знал и вряд ли стал бы писать здесь, на берегу Неаполитанского залива. Если бы Иисус совершил на территории римской империи какое-то чудо или смог выделиться среди толпы, до нас обязательно дошли бы записи о нем, но сколько ни искали, как в иудейских, так и в римских источниках, ничего найти не удалось. Вообще, серьезно о христианстве как о религии начали говорить только через триста лет, в 313 году, когда Константин Великий провозгласил свободу вероисповедания на всей территории Римской империи.

– Вы ошибаетесь, профессор. Сохранились Евангелия, написанные во втором, в третьем и даже в первом веке нашей эры, то есть задолго до «миланского соглашения», достигнутого в 313 году. До провозглашения свободы вероисповедания Константин Великий, которого также называют первым христианским императором, имел чудесное видение, а именно крест, и впоследствии приказал сделать христианство официальной религией Римской империи. Но это не вопрос для дискуссии, так же как и историчность Иисуса, поскольку данные факты даже не подлежат сомнению. А присутствуем мы на всех раскопках, где хоть косвенно могут иметься свидетельства земного пути господа нашего Иисуса, чтобы представить их людям.

– Томас, я вижу, вы искренне верующий и умный молодой человек, такие люди всегда вызывают восхищение. Вы можете следить за ходом работ сколько угодно, но я убежден, что об Иисусе вы ни здесь, ни на каких-либо других раскопках, которые столько лет контролируются папской комиссией по священной археологии, ничего не найдете. Разве не понятно, что земной путь Иисуса, описанный в Евангелиях, – это всего-навсего миф, выдумки отцов церкви?

– Профессор, каждый человек имеет право на свою точку зрения, и я не собираюсь с вами спорить. У вас поверхностные знания о господе нашем и его земном пути. Если вы когда-то придете в лоно церкви и начнете не просто читать, а изучать Библию, то у вас не останется сомнения в существовании Христа. А если говорить о доказательствах существования бога нашего Иисуса, то их множество в каждом из Евангелий. Они писались разными авторами и в разных местах, но при этом все жизнеописания Иисуса имеют между собой лишь небольшие различия. И даже вся хваленая наука, и в том числе археология, до сих пор не смогла опровергнуть факт существования бога.

Дьякон замолчал и снова встал у окна, наблюдая работу археологов. Джованни, поняв, что оппонент болезненно воспринимает всякую критику религии и не желает даже допустить мысли о ее мифологической составляющей, решил завершить эту тему.

– Простите, Томас, но мне нужно отправляться на раскопки.

– Конечно, профессор. Я скоро присоединюсь к вам, чтобы на месте оценить ход работ. Кстати, завтра в девять утра священник Ипполит ждет нас в папской комиссии по священной археологии. Нам нужно выехать заблаговременно, чтобы не опоздать к указанному времени.

Джованни предложил поехать в Рим на его машине, после чего покинул комнату. А дьякон открыл ту самую, подаренную дядей, Библию на древнегреческом и продолжил чтение.

Через несколько часов в комнату вошел синьор Понти и принес один из тех свитков, которые он успел перевести ночью, под номером 7. Он пояснил, что рукопись была составлена в 14-й год правления Тиберия, то есть в 27 или 28 год нашей эры. Как только профессор вновь покинул фургон, Томас аккуратно развернул свиток и принялся изучать его.