Унылые ожидания

Присмирела зима под напором ветров.
Не пускает мороз в петербургскую гавань.
Видно в этом году не дождаться снегов.
Значит, Рыцарь дождя нашу ёлку возглавит.

Значит, будем по лужам водить хоровод
и дождинки ловить на унылой Дворцовой.
И одарит дождём нас Владычица вод
под разящие ритмы музЫки попсовой.

Двадцатый век

Россия, сколько испытаний
тебе принёс двадцатый век.
И сколько тягостных скитаний
изведал русский человек.
Открылось жертвенное жерло
войны убийственным ключом.
Войны, что стала зваться первой,
что сварой полнила наш дом.
Когда потоком миллионным
текла кровавая река.
И визгом пуль глушились стоны,
что скорбь убийством нарекла.
По трупам ушлые взбирались
на гребень властного холма.
Иные с Русью расставались,
чтоб не испить с вином дерьма.

За грош разбрасывались гены
великой чести и добра.
Из мрака выбрались гиены,
настала смутная пора.
В момент погосты вырастали,
кишела трупами земля.
И мы терпимей к смерти стали,
вкусив сполна худого зла.
Страна тянулась к мирной жизни,
но снова грянуло – ВОЙНА.
И встали люди за Отчизну,
как в те, другие времена.
И завертелась мясорубка,
вбирая в жерло новых жертв.
В Кремле вождя дымилась трубка,
и люди шли за ним на смерть.
И снова гибли миллионы,
и исчезали города.

Геройством рушились заслоны,
отвагой красилась среда.
И пал Рейхстаг к ногам героев.
Победой вспыхнула заря.
Фашизм назначен был изгоем
в судебный полдень октября.
Настали годы возрожденья,
сплотил людей энтузиазм.
Но очень тихо вырожденье
играло музыку для нас.
Ушла партийная когорта,
а вместе с ней сдалась страна.
Взбодрились западные орды,
звучала ненависть одна.
И вновь бесчисленные жертвы,
скитальцы в мареве чужбин.
И жизни с мыслями о смерти,
и горький перечень судьбин.

С таким безжалостным наследьем
ушёл от нас двадцатый век.
И вновь с особенным усердьем
воспрянул русский человек.

Костюмы для садика

На ёлочку в садик готовим костюмы.
Мне Киборгом выпало быть.
Алёшка на ёлку придёт в виде Тумбы,
а Светке Андроид носить.
Егорка готов наряжаться Планшетом,
а Вике Горгоной парить.
И будет на ёлке две Лолы при этом,
а Зайчика может не быть.
Не будет Лисички, и Волка не будет,
и Белочке быть не дано.
Нарядная ёлка про Репку забудет
и Кошку забыть суждено.
А так бы хотелось увидеть Слонёнка
и Пёсика с шустрым хвостом.
Знакомые звери милей для ребёнка,
чем киборг со страшным лицом.

Бессонные ночи

Бессонные ночи в безмолвной квартире.
Не может быть муки страшней.
Как будто по дому гуляют сатиры,
и нет их в потёмках важней.
Как будто проклятия лезут в окошки
в обличии грозных судЕй.
И звери кусаются не понарошку
с подачей абсурдных идей.
Безвольные ноги стремятся в изгнанье,
и в мыслях витает абсурд.
Ужели бессонье дано в наказанье,
но кто тот немой самодур?
Ну, кто в виде демона властвует ночью
и гонит целительный сон.
Я вестнику тьмы не давал полномочий,
так что ж издевается он.

У жизни нет реальных тормозов

У жизни нет реальных тормозов,
Но мы, порой, хотим влиять на скорость.
К ней в детстве обращаемся с укором —
скорей прибавь хоть капельку годов.
Нам взрослость озаряет небосвод
с заманчивой возможностью свободы.
Мы гоним с жаром медленные годы
и знаем всё на свете наперёд.

Но детство остаётся позади,
а взрослость не бывает беспроблемной.
Повсюду ожидают теоремы,
свобода не маячит впереди.
И мы не замечаем пустяка,
что жизнь не замедляется, а мчится.
И время между пальцами сочится,
и старость уж совсем недалека.

А в старости года летят стрелой.
Порою не успеешь оглянуться,
спина спешит под тяжестью согнуться,
и зрение скрывает пеленой.
И хочется мгновенья удержать,
но время нашей жизни убывает.
И прошлое обратно призывает,
но видится другая благодать.

Остались считаные дни

Остались считаные дни,
и старый год уйдёт в былое.
Уйдут с ним доброе и злое.
Заступит новый проводник.

Последний лист календаря
сорвёт безжалостное завтра.
И Новый год – событий автор,
добавит праздничный заряд.

А после праздника опять
ворвутся ветреные будни.
Машину времени разбудит
желанье новое познать.

Ёлочный базар

В Петербург пробрались ёлки,
ожил ёлочный базар.
Настоящие иголки
не даются детям в дар.
Приготовь, папашка, деньги,
на оплату не скупись.
Неожиданным везеньем
ты с ребёнком поделись.
Посмотри, какая ёлка,
просто дивная краса.
В Новый год не будет толку,
если ель не заказать.
И разносят папы ели
по предпраздничным домам.
Ну, а вы купить успели,
иль она досталась нам?

Новый год без снега

Земля теплом своим делилась.
Декабрь без снега уходил.
В прощальном ритме сердце билось,
его мороз не остудил.
Зима, по западным стандартам,
дворцы и парки обняла
не белизной, а мокрым артом.
В садах природа зацвела.
А так хотелось снежной неги
в обнимку с лёгким холодком.
С бокалом думали о снеге
и заедали холодцом.
На заготовленную тару
снежинки так и не легли.
И новогодние петарды
пробить ненастье не смогли.

Догорел последний лучик декабря

Догорел последний лучик декабря.
Бой курантов возвестил о смене года.
Я ласкал глазами ёлочную прядь
и винил во всём ненастную погоду.

Нудный дождик смыл былое волшебство,
не представив даже маленькой надежды.
Не напившись белоснежным естеством,
я оставил в прошлом зимние одежды.

Я оставил в прошлом свежесть бытия
с разрисованным узорами окошком.
За которым целовались ты и я,
только ласки нам хватило на немножко.

Ты исчезла за дождливой пеленой,
растворилась в новогоднем карнавале.
Я пустился за рождественской звездой,
и нашёл свою надежду на причале.

Птица счастья теребила паруса.
Открывались неизведанные дали.
Как прекрасно чувство веры в чудеса
без навязанной сомнением печали.

Обращение к солнцу

Год девятнадцатый на солнце был скупым,
так улыбнись нам солнышко в двадцатом.
За светлый луч мы многое дадим,
не поскупимся питерским богатством.

Мы для тебя откроем все сады,