Одобрительно-неодобрительный гул подтвердил некороткую память одноклассников.

– И уже бы и сам ими приторговывал, будучи уже в системе. Так же Вам снял ресторан, но не этот, а наш старый «Острава». Ничего нового у нас пока не в городке появилось бы. Водка только пропала.

Все опять дружно возмущённо зашумели.

– Всё пока правдиво?

– Дааа !!!, – бурно отреагировало собрание.

– В перспективе, в этом году в армию на два года пошёл бы, потом доучивался бы до 94-го. Вот по мне и всё. Пока голосовать не будем. В конце. Кто следующий?

– А, мне можно?, – спросила Борисовна.

– Да, конечно, – поторопилась поддакнуть ей, по привычке, Валька-стукачка.

– Спасибо, – поблагодарила Борисовна и начала:

– Так вот. Все Вы знаете, что выпустив Вас, от классного руководства я отказалась и просто преподаю. Сейчас мне с мужем хватает моей простой учительской зарплаты и его пенсии, и плюс 100 рублей на двоих базового безусловного дохода. Спасибо Партии и Правительству за него. Судя же по фильму, времена там в 89 году уже наступили непростые. Всё стало дефицитом и даже ввели талоны. Зарплаты учительские и так были небольшие, а тут и купить ещё и нечего. Престиж учёбы резко упал. Правильно сказал Дэн, многим захотелось быть поближе к дефицитам. А для этого не обязательно идти в институт. Можно просто и в продавцы. Упал престиж, и Комсомола и Партии. Никто в девятый и десятый класс не хочет идти учиться и дальше продолжать учёбу в ВУЗе. Короче, тяжело в школе стало. Ну Вы поняли о чём я.

Сдержанный гул одноклассников и ухмылка Ленки показали мне, что поняли, хоть и не все.

– В перспективе, я бы, наверное, пошла бы работать завхозом школы, курировала бы школьную столовую и ещё там такая интересная тема появилась в связи с трагедией на АЭС, как льготное питание и «чернобыльские льготы и выплаты». Тоже бы постаралась к этом поближе оказаться. Ну, в общем всё.

Гробовое молчание подсказывало мне, что процесс откровенного признания Борисовны всех сильно взволновал.

Я снова взял на себе роль ведущего и предложил продолжить дальше.

Тут же вызвалась Ленка.

– Ну мне сильно добавить или убавить от моего нынешнего положения сложно. Вы все знаете, как моя мамка меня сразу выпихнула замуж за моего козлика с седой бородой на Мерседесе. И тогда бы было всё также. Может чуть по-другому. Хотя, судя по фильму и там появились кооперативы и частники. А, что меня лично касается, то также пошла бы в «лёгкий» и в конкурсах разных участвовала бы. Может родила бы уже, а не порхала. И двумя руками и ногами держалась бы за богатого мужа и ещё нарожала бы. Так что вот так, по мне, – закончила довольно бодро Ленка, свою вполне правдивую, альтернативную историю.

Одноклассники загудели одобрительно. Кое кто и выпил за это.

– Кто следующий?, – опять спросил я.

– Я, я, следующая, – вызвалась Шу и замахала призывно поднятой рукой, как отличница на уроке, что за ней в школе особо не водилось.

Я махнул ей, и она начала свою исповедь.

– У меня тоже, вряд ли бы что-то сложилось по иному. Моя реальность совершенно не противоречит той, что в фильме. Я то, особо ни на кого не надеялась. Только на себя. И стремилась к тому, к чему и пришла. Нашла себе богатого «папика» в Москве и живу, как Дэн верно заметил, в «золотой клетке». Так, иногда, кое кого туда запускаю, порезвиться, ха-ха, – рассмеялась она, взглянув на меня невзначай. Я не выдержал и отвёл взгляд, непонятно почему.

– У меня всё, – закончила Шу.

– А, как же перспективы?, – спросила Борисовна по-доброму, питая необъяснимую приязнь к Шу ещё со школы.

– Да такие же, как у Ленки. Нарожаю ему, никуда потом не денется. Как минимум алименты будет платить. Что в той, что в этой жизни, – обрисовала она свои перспективы и тут же добавила:

– Или к Дэну уйду…, – и после паузы «имени МХАТа», когда все с удвоенным интересом посмотрели на неё и на меня, она добавила: – в кино сниматься.

Тут началось непонятное шевеление и гул вопросов, общий смысл которых сводился, – при чём тут Дэн и кино?

– Так что, это я только в курсе, что Дэн в киноделе не последний человек?, – спросила недоуменно Шу у всех.

Народ возмущённо зашумел и мне пришлось объясняться.

– Господа-товарищи и дамы, тихо ! Прошу Вас, тихо ! Да, Шу права. Я имею некоторое отношение к кинопроизводству.

Это не помогло и на меня обрушился град вопросов.

Пришлось на них коротко отвечать, без подробностей, отшучиваясь известной фразой Рокфеллера: «Я готов отчитаться за каждую копейку своего многомиллиардного состояния, но только не спрашивайте меня, где я взял свой первый миллион».

В общих чертах я поведал товарищам о зарабатывании денег на фондовой бирже, о выгодном вложении в акции успешного НИИ. О покупке Ялтинской киностудии и производстве на ней нашумевшего фильма «Авария дочь полка» и то, как это вызвало рост курса акций студии. Затем я рассказал вкратце о покупке «Мосфильма», когда тот попал в бедственное положение. А потом и о выигранном конкурсе на производство сериала «Лихие-90-е» и о получении гранта от «Фонда Кино», для его производства. Пока первого сезона, но нет сомнений, что со-финансирование продолжиться.

– А, кто придумал такой интересный сюжет?, – спросила Борисовна.

Мой ответ для многих прозвучал неожиданно:

– Это отдельная история. Это фактически плод больного воображения вполне здорового человека, а попросту, его кошмарные сны, записанные и переработанные в сценарий, – поведал я упрощённую версию появления «Лихих».

– А, к тебе и правда можно приехать сниматься?, – спросила неуверенно Ленка.

– Леночка, для тебя всё, что угодно. Если мамка и муж отпустят, – неудержавшись, съехидничал я.

Тут голос подал Серёга.

– Я вот хочу рассказать…, – начал он, с явным намерением «выдать меня с потрохами», а именно с покупкой «пентхауса», но я его перебил и направил в другое русло:

– Да, правильно Сергей, поведай свою историю, а то всё обо мне и обо мне.

Тот замялся на мгновение, но увидел мои красноречивые глаза, что-то там своё понял и с энтузиазмом продолжил свою начатую фразу.

– …. про себя. Я, скорее всего, пошёл бы вначале шофером в колхоз. Батька Дэна мне тогда обещал. Так и вышло. А потом в армию, тоже шофером. Это мне обещал тоже батька Дэна. Но тут у нас армию отменили, а там на все сто загремел бы. Отслужил бы два года и опять на гражданке за баранку сел бы. Ну, и на «сервисе» подрабатывал бы. Фуры за марки и доллары мыл бы или колёса им бортировал бы. А потом, тоже наверное, торговлей занялся бы, как и сейчас. Женился бы…, – тут Серёгу прервал внезапный вопрос его спутницы Вари:

– На ком?

– На тебе, наверное. Ты же там на «сервисе» в буфере работаешь. Вот и сошлись бы, я думаю, – несмело тот ответил.

– Я бы за тебе там не пошла бы. Я, наверное, там хотела себе болгарина-дальнобойщика какого ни будь, – ляпнула Варя, явно не подумав.

– Да пошл…, – начал Серёга гневную тираду, но был мною остановлен.

– Сергей, молодец. Откровенно всё. Кто следующий?

Серёга прервался на пол слове, но всем своим видом показывал своей спутнице всю степень своего негодования.

В ответ мне поднялся лесс рук и хоровое восклицание: «Яяяя!!!»

Все высказывались довольно откровенно, но того накала, что был в первых признаниях, уже не было. Ну, так всегда. Все поняли алгоритм и по нему шли, с небольшими вариациями.

Все наши немногочисленные одноклассницы уже были замужем. Кое кто родил, кто-то был «в положении». У них всё было по накатанной и это мог изменить только «Конец Света», а не какие то там «Лихие-90-е».

У парней не так всё однозначно. Особенно у тех, кто пошёл работать в местные новые предприятия. Они то со все остротой поняли, что в той реальности ничего нового у нас тут бы не появилось. И даже имеющиеся успешные предприятия, как то: льнозавод и маслокомбинат, закрылись бы, по причине развала СССР и нарушения всех производственных цепочек и связей. К тому же, в связи с «войной суверенитетов» в «Лихих», Россия потребовала оплачивать поставки газа и нефти долларами, а сама стала закупать овощи, фрукты, молоко, мясо сахар в той же Польше и отказывалась от взаимозачётов и бартера с бывшими «братскими республиками». А при СССР был общий баланс. В общий союзный фонд поставлялось от республик то, что они производили, а в обмен они получали им необходимое. Те же газ и нефть по цене дешевле воды. А оказалось, что тона нефти стоит столько же, сколько и тона зерна наивысшего качества или как две тоны низкого. И если нефть продать легко и просто, то вот зерно нет. Не говоря уже про газ. Который шёл на отопление частных домов зимой и который нельзя было взять и отключить. В итоге дошло до прямого воровства незалежной Украиной газа из трубы и вынужденной ответной меры со стороны России по прекращению его поставок посреди зимы, для того, чтобы заставить Украину признать долг в несколько миллиардов долларов и передать Севастополь России в аренду на 25 лет.

Поэтому мои одноклассники были весьма озадачены таким аспектом своего возможного несладкого будущего в той реальности фильма «Лихие-90-е». Ну это я так, немного забежал вперёд от уже показанных серий и раскрыл им, по их просьбе, хотя бы фон развития событий.

Потом заговорили о нынешних делах. Я высказал им своё удивление, что многие из них так и не используют тех возможностей, которые открылись сейчас. Сидят в «старом городе» и даже не пытаются из него вырваться. Не улучшают своих жилищных условий, хотя вот для них же строят эти прекрасные дома и предлагаю обменивать их халупы на отличные квартиры.

– Мы стали городом ! И никто нам не позволит жить посреди города в наших хижинах !, – вещал я им, – посмотрите, что стало с теми деревнями вокруг Киева, Троещиной, Осокорками и так далее. Теперь это просто микрорайоны Киева. А кто хочет жить в своём доме, пожалуйста. Есть сельская местность, бери участок и стройся там или покупай готовый дом. А у нас всё снесут в этом или следующем году.

– Так разве за наши, как ты сказал, халупы, дадут нормальные квартиры?, – спросил Стасик, родители которого все десять лет нашей учёбы в школе строили отдельный дом, и наконец построили, а тут такое вот.

– Смотря, кто и что, считает для себя «нормальным», – ответил я и продолжил, – если тебе не хватит оценочной стоимости дома, то предложат доплату с рассрочкой лет на двадцать. Но я уверен, если реально оценивать свои потребности и доходы, то квартиры будут лучше и без доплат, по сравнению с Ваши теперешними жилищными условия.

В подкрепление своего довода я спросил:

– У кого «удобства на улице»?

Лесс рук подтвердил мою правоту.

Тут Вадик задал довольно сложный вопрос:

– Так, а как нам доходы свои увеличить?,

– Ну пока, наверное, для Вас никак. Учитесь, получайте профессию. И если увидите, что в других Регионах больше платят или лучше условия, то не сомневаясь переезжайте туда, – ответил я обтекаемо.

– Хорошо сказать, переехать. А родители?, – это Толя спросил.

– Толя, они что, тут в пустыне? Нет. Они тут всю жизнь прожили. У них тут друзья и знакомые. Но если ты ничего не хочешь менять, то конечно оставайся.

Он смутился от моего довольно прямого ответа и я решил заканчивать с разговорами.

– Так, друзья, заговорились мы. Давайте выпьем и потанцуем. Вон как раз ансамбль местный уже настраивает аппаратуру, – предложил я.

Так и поступили.

Потом были танцы под известные шлягеры в живом исполнении.

В самый разгар вечера меня пригласила на медленный танец какая то местная краля из соседнего зала.

Мы сидели в отдельном зале ресторана, а выходили танцевать на общий танцпол, к которому примыкало ещё несколько залов разных размеров.

Потом смутно помню, как мы с ней пили на брудершафт.

Проснулся я в своей кровати. Голова немного шумела. Но так, всё в рамках дозволенного и ожидаемого от дружеских посиделок. Напрягало полное отсутствие воспоминаний о конце вечера и как я попал домой.

На первом уровне моей квартиры, приглушённый шум указывал на бытовую деятельность прислуги.

Я, как и вчера, пошёл в душ, а потом немного поплавал в десяти метровом бассейне. «Повисел» в воде у панорамного окна, наблюдая за заснеженным город и зимними окрестностями. Конечно, необычное зрелище. Ты, как бы паришь над ним.

Затем, одевшись, я спустился вниз, где меня уже ожидал завтрак.

После завтрака я набрал Серёгу. После нескольких попыток, я понял, что друг хуже меня отделался и больше не стал его напрягать звонками.

Не успел я положить трубу, как она запиликала. Высветился неизвестный номер.

– Алло, – я ответил.

– Дэн, привет ! Ты дома?, – заговорила труба Ленкиным голосом.

– Да, дома.

– Тогда открывая, я уже рядом.

– Лена, ты у моего дома?, – уточнил я.

– Дэн, ты ещё не протрезвел? А, у какого ещё, – возмутилась трубка.

– Я уже трезвый. Я просто переехал, – сказал я спокойно.

– Куда? – спросила Ленка ошарашено.

– Недалеко. Напротив, – подсказал я ей место своего нового жительства.

– В смысле, напротив?

– Ну вот, в этом красивом, высоком доме.

– Огооо, Дэн. И где ты там?

– Поднимайся на тридцатый этаж, я предупрежу, – коротко я ей пояснил и нажал кнопку «отбоя».

Всё повторилось, как вчера с Серёгой. Только я вышел не в халате, а спортивном костюме.

– Лена привет. Ты что-то себе уже заказала?, – начал я.

– Ддда, – немного запнувшись та ответила.

– Лена, ты чего? Слуг никогда не видела?

– Вввидела. В кино, – ответила та коротко, продолжая запинаться и смотреть вокруг круглыми от полного изумления глазами.

– Пойдём. Покажу тебе тут всё, – предложил я ей.

Осмотр квартиры был прерван в бассейне. Ленке очень понравилось «висеть над городом», а мне понравилось вот так «на весу» пытаться её вытолкнуть, ха-ха.

Последовавшая потом «проверка на профпригодность кровати» тоже прошла на высоком уровне. Ленка в очередной раз показала мне, что я безнадёжно от неё отстал, вернее, её запросы и умения в разы превосходит мои возможности. Так что мы просто наслаждались друг-другом, как могли.

– Дэнчик, а куда ты вчера ушёл с этой лярвой белобрысой? И, где она?

– Лена, представь, ничего не помню. Как пил с ней на брудершафт помню, а что потом, нет.

Ленка задумалась и сказала:

– Ну, на клофелинщицу она не похожа. Тем более, что ты потом с ней долго танцевал и даже я слышала, как ты ей говорил, что она твоё «новогоднее приключение», – поведала мне Ленка подробности вчерашнего вечера, которые я совершенно не помню.

– Да, дела, – только и проговорил я.

– А у тебя, тут, ничего не пропало?, – спросила она настороженно.

– Даже не знаю, – ответил я, непроизвольно оглядываясь в спальне.

– Сходи и посмотри, – настояла Ленка.

Я подчинился её «приказанию». Вполне разумному, кстати.

Беглый осмотр ничего не дал. Вернее, показал, что ничего не пропало. Опрос слуг дал информацию к размышлению.

А именно, что они тут никого, кроме меня спящего мирно в кровати, не видели. Но вот в низу, ночной консьерж, которого они ещё застали при пересменке, поведал им, что мол их «хозяин» пришёл домой с девицей, которую тот первый раз видел. Немного выпимши, но на своих ногах и не шатался, язык не заплетался, вежливо поздоровался и сам проследовал к лифту и дальше к себе.

А, девица та ушла под самое утро, почти вот перед его пересменкой в 8 утра. Тоже была вежливая и не пьяная. Так разве, чуть-чуть.

– Ничего этого не помню. Хоть убей, – пронеслось у меня в голове и заставило ещё более тщательнее всё осмотреть.

Повторный тщательный осмотр дал результат, неутешительный. Были следы тщательного обыска всего. Первые признаки его были в том, что не на тех местах лежали вещи, как в карманах одежды, так и на полках в шкафу. Видимо, девица торопилась и просто аккуратно их сложила, не заботясь о полном первоначальном соответствии их местонахождения.

Затем, следы попыток взлома были и в «книге-ПК». Пароль безуспешно пытались водить и он заблокировался. Теперь только с помощью специальной приспособы его можно «вернуть к жизни». Но с собой брать переносной ПК побоялась. И правильно. Во-первых, это уже уголовно-наказуемо, а во-вторых, там стоит радио-маячок. Так что, можно было бы отследить его перемещение и местонахождение.

– Неужели у неё был сканер?, – пронеслось у меня в голове, – тогда это не просто воровка, а агентесса по мою душу, – пришёл я к неутешительному выводу.

– Дэн, ты чего?, – вывела меня из ступора Ленка.

– Да так. Всё на месте. Но вот ничего не помню, – сокрушался я.

– Бывает. Ладно, забей. Ничего не пропало и хорошо, – оптимистически она меня подбодрила.

Потом, чтобы окончательно снять возникшее напряжение мы с ней поплавали и «попарили» в бассейне. От похода в сауну Ленка отказалась. Я так понял, что после тех новогодних приключений двухгодичной давности в Киеве, её от сауны и разных других парилок, что называется «отвернуло».

Затем был обед и снова «проверка кровати на прочность».

После короткого послеобеденного сна и «пятичасового чая-полдника», Ленка засобиралась. Должен был приехать за ней её благоверный. Сюда она добиралась на автобусе, вполне себе комфортабельном, а уже назад заедет за ней её муженёк.

Уже внизу я её шепнул:

– Саныч помнит и ждёт.

– Да некогда ему меня помнить. Он Мир, с какой то бляд..ю немецкой, постоянно спасает. Видела их на фото пару раз, – фыркнула она на прощанье.

Проводив Ленку и вернувшись в апартаменты, я снова погрузился в размышления. Меня задела Ленкина фраза, подслушанная ей в моём разговоре с незнакомкой, я даже имени её не помню. А фраза звучала совершенно дико: «моё новогоднее приключение», что отсылало мою память сразу к моей «новогодней незнакомке».

Мои размышления прервал звонок сотового. Высветившейся номер принадлежал Серёге.

– Алло, – ответил я.

– Привет, Дэн. Ты как?

– Да всё хорошо. У тебя, Серёга, как дела?

– Да вот, Дэн, опохмелился и уже лучше, – огорошил меня он.

– Ты чего это, опохмеляться начал?, – возмутился я.

– Да, не. Рассолу, а потом кофею выпел. И норм, – успокоил он меня.

– Давай прогуляемся по зимнему вечернему городу, – предложил я.

– Давай, – тот согласился.

– Тогда через пол часа у «каменного Вовы»?

– Идёт, – проговорила трубка и отключилась.

Ещё на подходе я заметил фигуру Серёги, маячившую у памятника Ленина, которого мы, для конспирации, ещё со школьных-октябрятских лет, уважительно называли «каменным Вовой», нося на груди «звёздного Володю».

– Да, мороз в этом году знатный, – вместо приветствия начал он, одновременно пожимая мою протянутую руку.

– Ну что, куда пойдём?

– А давай, по старому парку пройдёмся, а потом на дискотеку заглянем, – предложил он.

– Давай, – согласился я с его предложением и мы неспешно пошли.

– Послушай, Серёга, ты помнишь с кем я вчера зажигал?

– Да так, Дэн, смутно, – признался друг.

– А, я вот вообще ничего не помню, – в свою очередь признался я.

– Но то, что я её ни разу до этого не видел, это точно, – заявил Серёга, с видом человека, знающих всех. Но, конечно, это было уже далеко не так. В нашем городе появились тысячи новых людей и продолжает их количество прибывать. Много просто командировочных и гостей.

– Ты, кстати, сегодня работал?

– Неа. Проспал. Да и нужды особой нет. У меня там продавец, – ответил с гордостью Серёга.

Эту историю про Серёгиного продавца знали все в «старом городе». По просьбе нашего одноклассника, он взял к себе на работу его младшего брата. Тот ушёл со школы после восьмого класса ввиду полной своей «необучаемости». Не умел ни читать, ни писать, ни считать. Но Серёга об этом не знал. И нагружал того «по полной». Кое какие подозрения в отсталости протеже у Серёги возникли в их первую поездку «за товаром» в Киев. Когда они ехали на обычном рейсовом автобусе, а его помощник не отрывался от окна. И на вопрос Сергея, что он там увидел?, тот просто ошалело посмотрел на Серёгу и кивнул в окно промолвил «оцэ да !», что означало крайнюю степень «захвата» от увиденного. Потом тоже самое повторялось и в Киеве. Но там отвлекаться и выяснять, что опять так удивило хлопчика, Серёге было некогда.