Розыгрыш

В двухстах метрах от берега одного из сочинских пляжей качалась на небольших волнах моторная лодка с тремя пассажирами. На одном из них – крепком юноше лет восемнадцати – был надет акваланг. Двое его приятелей крепили ремнями что-то поверх баллонов.

– Долго ещё? – спросил аквалангист. – Затяните сильней, а то он свалится!

– Заканчиваем, – пропыхтел юнец того же возраста, худой и белобрысый. – Ты, главное, плыви так, чтобы было видно его, а не тебя!

Когда они затянули оба ремня, на спине крепыша вырос большой акулий плавник. Оба сели на лавочку, и стало видно, что напарником худого была симпатичная девица на пару лет младше своих приятелей.

– Приготовил камеру? – спросила она худого. – Коля, мы не далеко стали? Может, подплывём ближе?

– Нормалёк, – ответил белобрысый. – С цифровым зумом всё будет ништяк. И камера – это не твой айфон, Светка, – сниму в лучшем виде. Лишь бы Валька не напортачил. А ближе подплывать нельзя – всё испортим.

– Представляю, как они драпанут! – радостно сказала девушка. – Чего ты ждёшь?

Валерий, к которому был обращен вопрос, молча перевалился через борт, сильно качнув моторку, и с всплеском ушёл в воду.

– Дурак! – выругался белобрысый. – Кто же так прыгает! Смотри, он забрызгал камеру!

– Сам виноват, – вступилась за бойфренда Светлана. – Не мог убрать? Давай вытру.

– Вроде работает, – успокоился Николай, включив камеру. – Смотри, плавник!

Недалеко от лодки появился треугольный плавник, который быстро поплыл в сторону пляжа. Света наблюдала за ним в бинокль, а её приятель – в видоискатель камеры. Поэтому они не заметили, что таких плавников уже два и второй, разрезая воду, с большой скоростью устремился вслед за первым. Через минуту они сошлись и оба исчезли.

– Что за хреновина?.. – растерялся Николай. – Ты видела?

– Ой! – воскликнула Светлана. – Коль, ведь здесь же нет настоящих акул! Нужно как-то помочь! Да брось ты свою камеру!

– Здесь только катраны, а плавник был больше нашего. Слушай, он ведь утопил мой акваланг! Пятьсот баксов коту под хвост! Как ты думаешь, его предки заплатят?

– Как ты можешь говорить о деньгах? – заплакала девушка. – Заводи мотор, и давай попробуем как-то помочь!

– Как я ему помогу? – зло спросил Николай. – Второго акваланга нет, да я и не полез бы в воду. В Дону поймали пиранью, а в Крыму появились бамбуковые рыбы, наверное, из-за потепления, может, и сюда принесло какую-нибудь песчаную акулу. Не реви, у меня сейчас никого нет, могу заменить твоего Валерку. Бабок у меня больше, в обиде не будешь. Посмотри на берег!

Человеческий муравейник на пляже волновался: многие бросали вещи и отбегали от берега, другие, наоборот, проталкивались ближе к воде. Вот те, кто в ней купался, все, как один, бросились на пляж.

– Вон наш плавник! – обрадовалась Светлана. – Валя жив, и у нас всё получилось! Да снимай же, недотёпа!

Николай схватил камеру, быстро навёл на плавник и включил зум. Тёмный треугольник проплыл буйки и устремился к выбиравшимся из воды людям.

– Что за хреновина! – повторил он, не прекращая съёмку. – Мы так не договаривались!

Плавник приблизился к одному из пловцов, и тот исчез. Крики на пляже стали громче, и от воды побежали все.

– Это не Валя… – девушка разжала руки и бинокль упал в воду.

– Классная съёмка! – довольно сказал Николай. – Нужно подумать, как подороже её толкнуть.

Из грязи…

В некотором царстве, в некотором государстве жил да был сын дьяка, наречённый при рождении Вадимом. Уже в малолетстве это чадо отличалось своеволием и шкодливостью. Отец обломал об него немало прутьев, но так и не привёл к покорности. Став отроком, Вадим не образумился и часто зело зло шутил над соседями, вкладывая в свои каверзы немалый ум и фантазию. Били за это уже палками, но с тем же успехом. Когда сын вымахал в здоровенного детину, бить стало трудно, он сам в кулачных боях бивал самых отчаянных драчунов.

– Пойдёшь со мной в приказ, – решил отец. – Обучу грамоте и будешь помогать. Если и сейчас выйдешь из моей воли, то вот тебе Бог, а вот порог!

К его удивлению, сын не стал спорить и быстро выучил грамоту, после чего взялся запоем читать все свитки, что лежали в приказе. Помощи отец не дождался, но утешился тем, что чадо перестало безобразничать и взялось за ум. Писанное знание – это сила!

В то время у царя вошла в возраст дочь – прекрасная царевна Марфа. От женихов не было отбоя, но все они получили отказ. Царь Елисей долго терпел выходки дочери, но наконец терпение лопнуло.

– Ты в своём уме, девка?! – орал он на Марфу. – Дать афронт самому прынцу Датскому!

– От него воняет, – отбивалась дочь. – И вообще среди этих прынцев и царевичей одни задохлики! Нужен тебе такой зять?

– От тебя самой прёт чесноком! – продолжал кричать царь. – И никто из женихов не воротил нос! А стать в мужчине не главное!

– А главного не видно, – противилась Марфа. – Если мужик большой, у него всё должно быть таким!

– Всё, моё терпение кончилось. Если и в следующий раз будет отказ… Что замолчала?

Царевна закаменела лицом и не могла или не хотела сказать ни слова. Сколько ни бился отец, так ничего и не услышал.

– Приведите дохтора! – приказал он вбежавшему на зов боярину. – Если немчура не разговорит, выгоню его за пределы царства!

Несколько дней дохтор поил царевну своими зельями, но не добился ничего, кроме икоты, и был изгнан. Приводили даже ведунью, но и она отступилась. Царь думал три дня и три ночи. Итогом этих раздумий стал указ.

– И кто разговорит царевну, тому царь Елисей отдаст её в жёны! – орали глашатаи в городах царства. – Неудачники получат опалу. Если это князья аль бояре, у них отберут вотчины, а если купцы али подлый люд, тех ваще лишат головы!

Услышал это Вадим и загорелся.

– Не имею охоты быть дьяком, как ты, – сказал он отцу. – Как хошь, батя, а я спытаю удачу!

Ничего не сказал ему отец, только горько пожалел о том, что мало трудился с женой и родили только одного сына, да ещё такого неслуха.

Когда сын дьяка подошёл ко дворцу, там уже стояла длинная очередь женихов. Солнце припекало, и Вадим пожалел, что не надел мурмолку, но очередь так быстро продвигалась, что он не успел запариться.

– Кто таков? – спросил царёв ратник.

– Вадим, дьяков сын, – ответил он.

– Может, его сразу казнить? – устало предложил этот ратник другому.

Тот осмотрел могучего детину и махнул ему рукой на двери. Стоявший возле них рында отвёл очередного жениха в большую палату, где на резном стуле с высокой спинкой молча сидела мрачная царевна. Поодаль на лавке устроились два боярина.

– Начинай! – крикнул один из них. – И поспеши, нам недосуг ждать!

– Не торопи, боярин, – отозвался Вадим. – Лошадь на базаре и ту не покупают без осмотра, а тут жена. Это точно царевна?

– Следи за языком! – рассердился второй боярин.

– А почто сумлеваешься? – поинтересовался первый.

– Так не вижу красоты, – объяснил Вадим. – Не царевна, а какая-то служанка. Небось, и ноги кривые? – Он подошёл к Марфе, взялся за подол сарафана и потянул вверх.

– Ты что творишь, ирод?! – не выдержала она.

– Можете идти к царю, – сказал Вадим остолбеневшим боярам и добавил для невесты: – Я так разумею, что со свадьбой не будем тянуть.

Этим же вечером царь разбирался с женой.

– Принять в семью голодранца! – кричала она на мужа. – Ты в своём уме?

– Я дал слово, – возразил Елисей.

– Как дал, так и возьмёшь обратно! – бушевала царица. – Ты царь или не царь?!

– Дочь довольна, – сказал он, – и мне подойдёт такой зять. Будет кому оставить царство. Умён, не труслив и в меру нагл – чем не наследник? Своего от тебя не дождусь!

Сказка ложь, но в ней мораль: если хочешь выбиться в цари, к уму нужно приложить наглость. Без неё не обходится никакая власть.

Вспять

Николай Азаров работал в компании Зеленского без малого пять лет и успел дорасти до должности заведующего отделением научно-технического центра его клиники. Для молодого биохимика это был быстрый карьерный рост. В компании, кроме этого всемирно известного лечебного учреждения, были ещё большое фармацевтическое предприятие и фабрика спортивного питания. При собеседовании его собирались отправить на одно из этих производств, но кто-то из кадровиков передумал, и молодому специалисту пришлось заняться медициной.

Клиника состояла из нескольких больничных корпусов, научного центра и двух жилых домов для врачей, младшего медицинского персонала и охраны. Николай тоже попытался получить комнату, но ему объяснили, что селят только тех, чьи услуги могут срочно понадобиться.

Попасть в НТЦ можно было через въездные ворота или крытый переход в административный корпус клиники. Надёжная изгородь имела приборный контроль, а места пропуска тщательно охранялись. Двое вооружённых охранников хорошо знали Николая, тем не менее ему пришлось пройти процедуру опознавания. Сканер проверил его радужку и подтвердил личность, после чего открылась перекрывавшая переход дверь. Показав парням свою карточку, он побежал дальше. Поводом для такой спешки был вызов самого шефа. Зеленский лично беседовал со всеми руководящими работниками фирмы перед их назначением, такой чести в свое время удостоился и Николай. После этого он видел Александра Владимировича только однажды, когда три месяца назад в НТЦ привезли Самойлова. Эта встреча стала третьей.

– Где вы ходите? – недовольно спросила секретарша. – Он о вас уже спрашивал!

Пробежав приёмную, Николай вошёл в кабинет. В большом помещении не было другой мебели, кроме стоявшего в отдалении начальственного стола и расположенных вдоль одной из стен стульев. Одно из двух больших окон почти полностью закрывали растущие в кадках кусты, но для хорошего освещения хватало второго.

– Берите стул и садитесь рядом! – не здороваясь, приказал Зеленский. – У нас крупные неприятности, а вас приходится ждать!

Вообще-то, Николай сразу же бросил все дела и помчался на вызов после звонка секретарши, но с начальством спорят только кретины, поэтому он молча выполнил приказ.

– Вы исполняете обязанности Кравцова, поэтому слушайте, что нужно сделать, – продолжил шеф. – Скоро в центр приедут из администрации президента. Охране дана команда пропустить, а вам нужно оказать всяческое содействие, поделиться результатами наших исследований и отдать Самойлова!

– Как это отдать?.. – растерялся Николай. – Мы же так и не…

– У нас утечка, – оборвал подчинённого Зеленский. – Меня предупредили, что, если мы не выполним все требования, придётся отвечать за похищение человека и насильственные опыты. И отвечать будете вы вместе с Кравцовым, потому что я ни о чём не знал. Всё поняли? Скопируйте результаты исследований, потом передадите лично мне в руки. Если будет возможность, продолжите работы без объекта. Идите!

«Вот сволочи! – зло думал Азаров о начальстве, возвращаясь в свой НТЦ. – Не знал он! В этой клинике нельзя пёрднуть, чтобы ему об этом не доложили! А Кравцов, скотина, наверняка всё знал! Не уехал бы он отдыхать в октябре в промозглую Германию, да ещё так спешно! Одна надежда на то, что никому не выгодно раздувать эту историю, а то меня точно сделали бы крайним!»

Дальше события развивались стремительно. Едва Николай вошёл в здание центра, как подбежал охранник и доложил, что его ждут у подъезда. Ждал высокий мужчина лет пятидесяти, с неприметным лицом и почти лысой головой, одетый в утеплённый плащ. Неподалёку курили крепкие парни в камуфляже, обвешанные каким-то убойным железом. За ними на дороге стояли два бронированных электромобиля: шикарный мерседес и отечественный восьмиместный «Тигр». Наверное, это была силовая поддержка ФСО.

– Здравствуйте, – поздоровался лысый. – Я один из врачей президента Алексей Михайлович Соболев. Где мы можем поговорить?

– Пройдёмте в мой кабинет, – представившись, пригласил Азаров. – Ваши бойцы пусть ждут здесь. Самойлова приведут наши охранники.

Кабинет располагался на втором этаже и использовался исключительно для отдыха. Соответствующим был и интерьер.

– Садитесь на диван, – сказал Николай, заняв кресло. – Что вас интересует? Я временно заменяю начальника нашего центра и постараюсь ответить на все ваши вопросы.

– Расскажите об этой истории с начала и до конца, – попросил Соболев. – Мне говорили о вашем «пациенте», но очень коротко. Он действительно молодеет?

Слово «пациент» было произнесено с нескрываемой иронией.

– Я тоже расскажу коротко. Все подробности будут в его личном деле. По базам МВД и личным документам Сергею Самойлову через месяц должно исполниться семьдесят три года. Месяцев пять назад он начал молодеть. Сначала это было не очень заметно, потом стали обращать внимание соседи. Это очень нелюдимый и замкнутый человек, у которого нет семьи и близких друзей. Родственники есть, но не в Москве. Сначала он старался реже выходить из квартиры и делал это в вечернее время, потом занялся гримом.

– Это не так просто, – заметил Соболев. – Он кто по специальности?

– Слесарь из какой-то коммунальной конторы и к тому времени уже несколько лет не работал. С гримом всё просто. Для морщин достаточно жидкого латекса, пудры и красящего карандаша, а сделать седину ещё проще. Если не присматриваться… На этом он продержался с месяц, за который помолодел ещё лет на пятнадцать. Грима оказалось недостаточно, и Самойлов решил обменять квартиру. Мы вышли на него случайно. Один из наших охранников жил в соседнем подъезде. Он рассказал об этом уникуме…

– И вы поверили?

– У нас никто не поверил, но кто-то из начальства охраны решил проверить, и после этой проверки Самойлов оказался в центре.

– Кто дал приказ провести акцию и как на ваши действия реагировал Самойлов? – спросил Соболев.

– С первым вопросом обращайтесь к руководству клиники, – ушёл от ответа Николай. – А реакция… У нас очень хорошие профессионалы, которые применили какую-то химию. Сергея доставили в бессознательном состоянии. Когда пришёл в себя, попробовал сбежать, но быстро понял, что это нереально. В то время я дал бы ему не больше сорока пяти.

– А сейчас?

– Сейчас это тринадцатилетний мальчишка. Не верите? Знаете, Алексей Михайлович, для меня нет никакого смысла во вранье. Я не в восторге от вашего появления и требования отдать пациента. У нас только наметились успехи, а теперь придётся свернуть исследования.

– Работали три месяца и так мало накопали? – не поверил гость. – Рассказывайте, что нашли.

– Попробуйте работать результативней, – пожал плечами Азаров. – Хотя с нашим заделом, может, и получится. Прежде всего мы проверили состояние организма и были удивлены. Сейчас даже в молодом возрасте трудно найти человека без какой-то патологии, а наш пациент мог служить образцом абсолютно здорового человека! Он продолжал молодеть, и вскоре в этом убедились самые заядлые скептики.

– Нашли причину? – уже с интересом спросил Соболев.

– Нашли следствие. В его крови образуются очень сложные органические молекулы, которые обладают некоторыми свойствами живых организмов. Они долго существуют в насыщенном кислородом питательном растворе и быстро распадаются при неблагоприятных условиях. Эти молекулы могут перемещаться и как-то менять свойства крови. Когда её вливали в старых пациентов клиники, они не только заметно молодели, но и выздоравливали за несколько дней.

– Омоложение было неполным?

– Для полного нужно каждый день качать из Сергея кровь, – объяснил Николай, – Это путь для одного-двух пациентов, да и то у них должна быть кровь с нужными параметрами.

– И какие они у него?

– Группа А, резус положительный.

– Это не подойдет. Пробовали выделить молекулы?

– Можно выделить для исследований, но не миллионы для чьей-то крови, – ответил Азаров. – Чего мы только ни перепробовали! Попытались определить структуру и химический состав молекулы, но не хватило возможностей оборудования. Там всё так сложно, что можно забыть о синтезе. И по-прежнему непонятно, что является причиной их появления в крови Сергея.

– Вы подготовили для нас копию результатов своих работ?

– Я только что получил такое распоряжение Зеленского. Нужно часа два, за меньшее время не успею.

– Тогда я заберу Сергея, а за результатами пришлют кого-нибудь другого. Пойдёмте к вашему мальчишке.

– Пойдёмте. – Николай встал с кресла и вместе с гостем вышел из кабинета. Они подошли к лестнице и поднялись на третий этаж. В конце коридора стоял вооружённый охранник.

– Не мало одного? – спросил о нём Соболев.

– Здесь на всех окнах решётки, – ответил Азаров. – Охрана заточена на сам центр, а в комнатах Самойлова установлены камеры.

Они подошли к охраняемым дверям и Николай отпер их своим ключом. Первым вошёл охранник и тут же упал, сбитый подсечкой. Сваливший его мальчишка добавил удар ногой, заставив упавшего скрючиться от боли, а потом ударил в горло замершего в изумлении учёного.

Когда упал Николай, Сергей быстро завладел парализатором охранника. Кроме потерявших сознание, был ещё какой-то незнакомец в плаще, который попытался сбежать. Пришлось стрелять. Бросив оружие, «объект» пробежался по коридору и взметнулся по лестнице к выходу на крышу. Здесь не было запоров, потому что в хорошую погоду крышу использовали курильщики центра и охраны. Туда даже отнесли несколько пластиковых стульев. Внизу завыла сирена и послышался топот многих ног. Когда через несколько минут на крышу выбежали охранники и бойцы ФСО, на ней никого не было.

– Ушёл в вентиляционную шахту, – сказал один из них, показав рукой на погнутый зонт. – У нас нет вентиляторов, поэтому он доберётся до технического этажа. Шустрый! Быстро спускаемся, а то внизу один Валентин.

Они не успели самую малость. Когда мужчины выбежали из здания, увидели лежавшего охранника и мчащийся к воротам «Тигр».

На решение бежать повлиял не приезд команды президента, о котором Самойлов не знал. Когда его доставили в центр, молодого и крепкого мужчину охраняли без дураков, не делая скидки на его коммунальное прошлое. Слесарь не спецназовец, но мало ли что у него было в жизни! До каждого охранника довели, что в случае побега виновные не отделаются потерей работы. Но время шло, и тело продолжало молодеть. Юнца охраняли уже без прежних строгостей, а когда он начал превращаться в мальчишку, все откровенно расслабились. Этим нужно было воспользоваться. Стоит сбросить ещё год-два, и уже не помогут приемы и неожиданность. У него просто не хватит сил справиться с крепким мужчиной. К тому же изматывали постоянные заборы крови. Взрослое тело проще переносило издевательства медиков, а телу подростка мало помогали те полезные деликатесы, которыми его кормили. Они все уходили на очередную порцию крови.