Волшебная ночная прогулка по Манхэттену

– Куда хочешь отправиться? – спросила Кэсси, стоя перед дверью; живот у нее крутило от волнения.

Иззи успела сходить в туалет и переодеться; обе они теперь были в верхней одежде и ботинках. В руках Кэсси держала Книгу дверей.

Иззи пожала плечами.

– Только не в Италию. Туда, откуда мы сумеем вернуться пешком, если вдруг застрянем.

– Согласна, – ответила Кэсси.

Она подумала про книжную лавку – самое уютное и любимое место, – однако Иззи предложила кое-что получше.

– Знаю, – заявила она. – Терраса на крыше отеля «Лайбрари». Помнишь?

Кэсси помнила. В отеле «Лайбрари» они любили выпить после работы, еще до ухода Иззи из «Келлнер Букс». И сейчас иногда туда захаживали, впрочем, уже не так часто. Иззи нравилось это место, потому что там можно пить дорогие коктейли на свежем воздухе в окружении небоскребов Среднего Манхэттена и наблюдать, как тусуется богатая молодежь. Кэсси нравились вид и возможность заглядывать в манхэттенские окна.

– А давай, – подхватила она. – Хорошая мысль.

– И ты тоже предложи место! – прибавила Иззи. – Сначала в мое, потом – в твое!

Кэсси улыбнулась, ей эта идея пришлась по душе.

– Ну что, отправляемся в волшебную ночную прогулку по Манхэттену?

– Ура! – просияла Иззи.

– Хорошо. – Кэсси снова повернулась к двери в прихожую. – Бар отеля «Лайбрари».

Она замерла, сжала Книгу дверей и принялась думать о баре в отеле, о двери на крышу. Потом, решительно кивнув, потянулась к ручке и открыла дверь, за которой оказалась лишь их собственная прихожая.

– Дерьмо.

– Что случилось? – спросила Иззи. – Что не так?

– Знала бы…

– Ну а что ты в прошлый раз сделала? Просто повтори. Только теперь не в Венецию.

Кэсси посмотрела Иззи в глаза.

– Должно быть проще, – продолжала та. – Всего ведь несколько миль отсюда! А Венеция – за океаном.

– Хочешь сама попробовать? – Кэсси протянула ей Книгу дверей.

– Не-а, – попятилась Иззи.

Вздохнув, Кэсси снова посмотрела на дверь. Закрыла ее и попыталась успокоить дыхание; ну почему так колотится сердце? Она напряглась, вспоминая, что и как делала в первый раз.

Она думала о Венеции. Об улице, о пекарне. О двери. Она вспоминала – нет, не просто вспоминала, а мысленно видела ту дверь в Венеции. А потом возникло странное чувство…

Закрыв глаза, Кэсси подумала про дверь на крыше отеля – стеклянную, холодную на ощупь, c въевшейся грязью по краям. Представила, как тянется к ней, как берется за ручку.

И вновь ощутила странное, искрящее напряжение внутри всего тела, а внутренний голос воскликнул: «Получается!»

– Гляди! – выпалила Иззи.

Кэсси открыла глаза и посмотрела вниз. Книга в руке снова потяжелела, но теперь происходило и нечто другое. Книгу окружало свечение, аура, как бы тень – неосязаемая, но восхитительно многоцветная, будто радуга. Кэсси поводила книгой взад-вперед, радужная аура следовала за ней, лениво плывя по воздуху.

– Она светится! – воскликнула Иззи.

Кэсси поглядела на дверь. Взялась за ручку, потянула.

Дверь не сдвинулась с места.

– Э-э? – удивилась Кэсси.

– Что там? – спросила Иззи. – Что теперь?

– Дверь не поддается.

Кэсси опустила взгляд на книгу. Та все еще светилась странной многоцветной аурой. Все еще казалась тяжелее и жестче. Что-то происходило.

Кэсси вновь посмотрела на дверь и раза два дернула.

– Похоже, не открывается, – пробормотала она.

И тут Иззи сказала:

– А ведь дверь в баре открывается наружу.

Кэсси тут же сообразила, что Иззи права. Чтобы открыть их дверь – обычную дверь в прихожую, – надо потянуть на себя, как и ту дверь в Венеции. А вот если бы они находились сейчас в баре отеля «Лайбрари» и захотели выйти на крышу, то дверь следовало бы толкнуть.

– Не может быть, – ошарашенно пробормотала Кэсси.

Их дверь каким-то образом изменилась и теперь открывалась иначе, чем в обычной жизни. Кэсси толкнула, дверь распахнулась, и навстречу им, словно радостный пес, рванулся прохладный воздух.

Она опустила взгляд и увидела, что аура вокруг книги растворяется, уносится ветром прочь, а сама книга вновь становится легче.

Они с Иззи переглянулись.

– Пойдем! – крикнула Иззи, и девушки выскочили на террасу на крыше отеля «Лайбрари», хохоча как дети.

Ночь казалась живой от снега: белые вихри кружили в небе над террасой, огни города расплывались в пелене. Высотки-великаны молча стояли и наблюдали, закутанные в саван пурги.

Иззи потащила Кэсси к скамейке в дальнем углу крыши и открыла зонтик над столом. Они были там одни под этим снегом, лишь какой-то одинокий посетитель выпивал на другом конце террасы.

– Выпьем чего-нибудь? – предложила Иззи, заглядывая в бар через окно.

По ту сторону стекла играл пианист, и музыка вилась в ночном небе вместе со снегом.

– Поверить не могу, – сказала Кэсси, изумленно мотая головой.

Как они перенеслись через весь город? Она с нежностью глянула на книгу в простом коричневом переплете у себя в руке. Книга вошла в ее жизнь и творила чудеса.

– Холод собачий, но мне все равно! – крикнула Иззи, и смех ее улетел в бурю. – Мы в отеле «Лайбрари»!

– Знаю, – воскликнула Кэсси. – Идем!

Она вытащила Иззи из-под зонтика прямо в метель, и они, облокотившись на парапет, стали смотреть в каньон Мэдисон-авеню. Внизу лежал арктический мир, быстро росли сугробы, в снежной буре пятнами расплывались уличные фонари и огни машин. Отдельные смельчаки, склонив головы и накинув капюшоны, с трудом торили себе путь сквозь снег. За спиной у Кэсси и Иззи пианист в баре закончил играть медленную вещь и начал другую, поживее – аранжировку какого-то классического джазового стандарта, который Кэсси никак не могла вспомнить.

– Возьми меня за руку, – с улыбкой потребовала Иззи.

– Что? – спросила Кэсси, щурясь на подругу сквозь снег.

– Потанцуй со мной, Кэсси! – воскликнула Иззи.

– Ты пьяна!

– Да!

Иззи притянула Кэсси к себе, и они с минуту танцевали под музыку из бара – а вместе с ними в морозном ночном небе кружили снег и звуки пианино.

– Обалдеть, – выдохнула Кэсси, когда они, вытирая лица от снега, рухнули на свои места под зонтиком.

– Мне все еще кажется, что я сплю, – сказала Иззи. – Неужели мы только что танцевали в небе?

– Меня схватила какая-то психичка и заставила плясать фокстрот, – подтвердила Кэсси.

Иззи улыбнулась и стала, качая головой, разглядывать снег. Пианист у них за спиной заиграл следующую вещь, помедленнее и более подходящую для позднего вечера в нью-йоркском баре.

– И что собираешься делать с этой своей способностью? – спросила Иззи несколько секунд спустя. – Ты ведь можешь в любой момент отправиться куда угодно?

Кэсси задумалась.

– Никогда больше не поедешь на работу на метро? – предположила Иззи. – Просто выйдешь из спальни в книжный магазин.

От такой мысли Кэсси улыбнулась.

– Иногда мне нравится ездить на работу. Когда не холодно.

– Холод – отстой, – согласилась Иззи. Она оглянулась через плечо в сторону бара. – Очень хочется выпить.

Кэсси тем временем жонглировала у себя в голове новыми возможностями.

– Никогда не придется пользоваться общественными туалетами.

– О боже, ну конечно! – воскликнула Иззи. – Вот здорово! Никаких очередей, чтобы пописать.

– Я смогу просто ходить в домашний туалет, – продолжала Кэсси. – В любое время, когда приспичит.

– А если в туалете буду я? – спросила Иззи. – Зайдешь прямо когда я сижу на толчке?

– Ну брось. Все равно ты дверь никогда не закрываешь. Я все уже видела.

– Здорово, что книга у тебя, – объявила Иззи, придвигаясь к Кэсси для тепла. – Могла ведь попасть к кому-нибудь другому, не такому хорошему. Подумай только, сколько всего мог бы натворить плохой человек.

Кэсси молчала, не желая впускать в голову такие мысли. Ей хотелось жонглировать возможностями, наслаждаться радостью, а не мучиться беспокойством.

– Представь психопата, который смог бы проникнуть в спальню к любой женщине и затем улизнуть, – сказала Иззи. – В любой точке мира.

– Ага, – согласилась Кэсси.

– А еще можно переместиться в любую страну, совершить там преступление, вернуться, и никто не узнает, что ты там была. Даже если подумают на тебя, у тебя будет идеальное алиби – ведь ты находилась в другой стране.

Кэсси молча кивнула.

– Или, скажем, вор, – не унималась Иззи. – Ничего взламывать не нужно. Даже в банк заходить. Просто открываешь дверь – и ты уже там. Или в ювелирный магазин. Все были бы в опасности.

– Ну брось, – нахмурилась Кэсси. – Давай не будем составлять список ужасных злодеяний. Это ведь потрясающе, Иззи! Это… да это лучшая в мире вещь! Волшебная книга, благодаря которой я могу попасть куда захочу. Не порти все!

Иззи подняла руки, как будто извиняясь.

Какое-то время они сидели молча, но Кэсси не терпелось снова воспользоваться книгой. Ей хотелось узнать, куда еще они могут отправиться.

– Давай попробуем еще куда-нибудь?

– Давай, – сказала Иззи. – Где потеплее.

Они подошли к двери в бар. Одинокий посетитель сидел на прежнем месте. Он скользнул темными глазами сперва по Кэсси, потом по Иззи, затем перевел взгляд на окружающие здания. Кэсси снова воспользовалась книгой, та потяжелела, как тогда, в квартире, вокруг руки взорвалась радуга – все получилось даже проще, чем в прошлый раз. Они шагнули в дверь бара, но оказались в совершенно ином месте.

Девушки перенеслись в Нью-Йоркскую публичную библиотеку, в читальный зал, где Кэсси провела массу счастливых часов. Сейчас там было темно и тихо, в окна билась вьюга. На цыпочках они хихикающими призраками проскочили через темноту; Кэсси боялась, что сработает какая-нибудь сигнализация или их заметит охрана. Через боковую дверь они попали в книжный магазин «Стрэнд» на южной стороне Юнион-сквера – еще один любимый магазин Кэсси. Перед каждой дверью она ждала, что вот теперь уж точно вернется суровая реальность и заберет у нее эту сказку, но каждый раз ошибалась. Мир вдруг оказался полон чудес и возможностей.

– Я есть хочу, – заявила Иззи, стоя в магазине.

– Как насчет «У Бена»? – предложила Кэсси, имея в виду круглосуточную кулинарию недалеко от их дома.

Там они когда-то два часа прождали агента по недвижимости, чтобы заехать в свою квартиру, а потом частенько захаживали туда за сандвичами или какой-то другой едой навынос.

– Давай, – согласилась Иззи.

Кэсси открыла дверь подсобки, и они очутились в кулинарии «У Бена» за милю от магазина. Сели подальше от входа. Иззи взяла себе блины с беконом и колу, Кэсси потягивала кофе, пытаясь унять волнение.

– Только взгляни на меня, – жалобно проскулила Иззи, – я омерзительна. Полночь, а я так поступаю со своим телом.

– С твоим телом все хорошо, и ты это знаешь.

– Но станет нехорошо, если буду столько жрать. Видела моих теток? Жирные коровы. Вот какие у меня гены, Кэсс.

– Зачем же ты ешь?

Иззи пожала плечами.

– Чтобы занять рот. И я пьяная. – Она бросила вилку на тарелку и отодвинула ее. – Что собираешься делать с книгой?

– Что ты имеешь в виду? – спросила Кэсси.

Иззи нахмурилась.

– Ну, ты ж не можешь просто оставить ее себе и вот так использовать.

– Почему? – недоуменно спросила Кэсси. – Мне ее дали. Она моя.

– Ты ничего о ней не знаешь, Кэсс. Она может быть опасна.

Кэсси вздохнула. Предостережение ей не понравилось. Не понравилось, что она чувствовала: Иззи права. Пока подруга допивала колу, Кэсси думала над ее словами, а затем согласилась.

– Я могу разузнать. Про книгу, про мистера Уэббера.

– Как? – спросила Иззи. – Он ведь умер, не забыла?

– Спрошу у миссис Келлнер. Она могла его знать. Он ведь был ее постоянным клиентом.

Иззи кивнула.

– Пока не разузнаешь, лучше, наверное, с книгой не играться. Тебе же неизвестно, как она действует.

– Мы всю ночь уже с ней играем, – возразила Кэсси.

– Да, – серьезно согласилась Иззи, – и все равно. Я бы не советовала.

– Пойдем домой? – сменила тему Кэсси. – Я устала.

Обратно они шли по заснеженному городу, держась за руки, а дома легли вместе в кровать Кэсси; обе не могли уснуть и хотели согреться. Они болтали о Книге дверей, об этой невероятной, сногсшибательной магии, о том, что все это может значить. Лежа в полумраке комнаты рядом с лучшей подругой, болтая о всяких чудесах, Кэсси чувствовала, что счастлива; ночь была холодной, но ее сердце – теплым.

В какой-то момент Иззи ушла к себе, и Кэсси осталась одна. Вытащив Книгу дверей из-под подушки, она принялась вертеть ее в руках, тереть обложку большим пальцем. Снова пролистала ее, дивясь плотности текста и тщательно прорисованным картинкам. Попробовала определить языки, но почти не встретила знакомых символов. Вернулась к началу книги, к дарственной надписи мистера Уэббера и вновь от изумления открыла рот: надпись исчезла. На первой странице теперь были только строчки, говорившие, что это за книга. И ничего, что напоминало бы о послании мистера Уэббера: ни следов чернил, ни отметин на бумаге. Гладкая, чистая страница.

Кэсси не верила своим глазам. Перед ней было еще одно чудо, проявление магии, однако она вдруг поняла: ей немного больно от того, что слова мистера Уэббера исчезли. Она задумалась, и через несколько мгновений разум снова обратился к возможностям, которыми наделяла ее книга, к дару, который она обрела. И который передал ей мистер Уэббер.

– Это взаправду, – прошептала Кэсси.

Но ей хотелось доказать себе еще один раз. Несмотря на опасения Иззи, она знала, что хочет использовать книгу снова. Кто же откажется от волшебства? Кто устоит?

Кэсси вылезла из кровати и на цыпочках подошла к двери спальни.

Она подумала о поездке в Европу много лет назад – лучшем времени в жизни. И книга могла вновь подарить ей это счастье.

Кэсси зажмурилась и попыталась вспомнить еще какую-нибудь дверь из своего путешествия. Ей пришел на ум хостел, в котором она остановилась в Лондоне. Скрипучая дверь из темного дерева, два узких высоких окна. Книга в руке потяжелела, и Кэсси, открыв глаза, вновь увидела странное свечение, словно книгу окутало облако радужного пара.

– Красота, – пробормотала она, и лицо озарилось.

Она свободной рукой потянула дверную ручку и услышала скрип. Дверь ее спальни никогда так не скрипела. Радужное свечение таяло, по лицу Кэсси расплывалась блаженная улыбка.

Она выглянула за дверь и увидела ту самую лондонскую улицу, которую так хорошо запомнила, серое утро, дождь, припаркованные вдоль тротуара машины. Из своей уютной спальни Кэсси видела город на другой стороне океана.

– Ух ты! – хихикнула она.

Кэсси уже и не помнила, когда что-либо приводило ее в такой восторг.

Она закрыла дверь и покачала головой – не потому, что сожалела о своем поступке, а потому, что не могла поверить в то, что сделала.

Потом вернулась в кровать, не выпуская книгу из рук, глядя на нее, как в лицо любимого человека.

Она могла творить волшебство.

Могла вернуться в любую точку планеты, к любой двери, которую когда-либо открывала.