На улице Илазарова в Нальчике 8 июля 1993 играли свадьбу. В еврейской семье Коли Мушаилова была радость, разделить которую собралось около 600 человек. Дочь Коли выходила замуж за парня из семьи Матаевых. Жених жил с родителями в Москве последние два года, и невесту они забирали с собой в столицу. Но до этого было еще далеко. По горско-еврейским законам, сначала игралась «свадьба невесты». Торжество занимало два-три дня. После этого самые близкие родственники и друзья ехали на «свадьбу жениха». Последняя была запланирована через пять дней в родном городе Матаевых, Махачкале. По окончании торжества и благополучно проведенной первой брачной ночи молодые должны были отправиться в Москву.
Около 17 часов люди уже начали собираться. В большом дворе дома Мушаиловых накрыли столы. На белоснежных скатертях выставили все самое лучшее и дорогое. Черная и красная икра, копченая и вареная осетрина, жареные цыплята… Соленья, овощи и фрукты, импортный сыр… На кухне внутри дома и в домах соседей женщины пекли чуду, национальные пироги с мясом, луком и требухой, готовили плов, жарили котлеты по-киевски. В длинном трехметровом мангале полыхал огонь, на углях собирались делать шашлык из баранины, курицы, осетрины и овощей. Еды было завались. Горские евреи никогда не жалели денег на хорошие столы, а община Нальчика в этом отношении была в числе первых.
Музыканты играли национальные мелодии, но площадка для танцев была пока пуста. Возле входа за столом сидели две бабушки. Каждый гость, заходя, передавал бабушкам свой подарок, и они записывали имя и сумму в тетрадь – для отчетности. Деньги потом забирал тот, кто играл свадьбу, в данном случае Коля Мушаилов. А тетрадь была нужна для того, чтобы в дальнейшем, когда позовут в гости, Коля знал, кто сколько ему принес денег и, соответственно, сколько нужно подарить. Все было четко спланировано и имело смысл.
К 18:30, когда уже почти все сидели за столами, приехали жених и невеста. Под веселую музыку, в сопровождении свидетелей, они заняли место за отведенным им столом. С этого момента и началась свадьба. Отец невесты сразу пригласил дочь на танец под ритмичную национальную музыку. Горские евреи, впитав иранскую и кавказскую культуру, создали свою собственную, и похожую и не похожую на другие. Потихоньку собрался круг танцующих и хлопающих, мужчины осыпали невесту деньгами, которые потом станут гонораром музыкантов.
На свадьбе были представители многих еврейских семей. Из махачкалинской диаспоры присутствовали человек пятьдесят, в основном родственники жениха. Приехал также молодой авторитет из Москвы Даник Махачкалинский, один из немногих горских евреев, пользовавшийся огромным уважением в преступном мире. Наверняка местные рэкетиры знали о том, что этот человек будет у Мушаиловых, поэтому на свадьбе не появились. Водилось такое, что бандиты на еврейской свадьбе могли отобрать у хозяина тот самый пакет с деньгами, что собрали с гостей. А если не давал – грозились сорвать торжество. Но сегодня гости и хозяева были под защитой Даника.
Рудик с Мишутой и родителями сидели вместе со всеми за длинным столом. Напротив Рудика – семья Гилядовых во главе с их знаменитым дедушкой. Марины нигде не было видно, и, ища повсюду ее глазами, парень уже начал нервничать. Около восьми вечера Рудика похлопал по плечу Артем. Рудик встал из-за стола и последовал за родственником. Когда они отошли подальше от скопления народа, Артем с волнением произнес:
– В общем, они в «Эльбрусе»… в ресторане…
– Ясно, что не на горе! – засмеялся парень, чем поверг Артема в смятение.
Рудику не хотелось уходить, пока он не увидит Марину, но слово есть слово, и, поразмыслив несколько секунд, он спросил:
– Ты на машине?
– Да, конечно! – кивнул Артем.
– Ну, поехали тогда! Потом вернемся!
Артем испуганно замямлил:
– Как?.. Мы вдвоем всего?.. Рудик…
– Да не бойся! – бросил ему Рудик. – Поехали давай!
Сев в бежевую «шестерку» Артема, они направились в сторону городского парка. Миновали Осетинскую улицу, выскочили на улицу Шогенцукова и через несколько метров свернули к озеру.
Двухэтажный ресторан «Эльбрус» с белыми колоннами у входа стоял на самом берегу. Артем припарковал машину, Рудик вышел и смело двинулся к входу; его троюродный брат, вытирая пот со лба, поплелся за ним. Перед тем как зайти внутрь, Рудик повернулся и строго сказал:
– Что бы я ни говорил, в разговор не встревай, только на вопросы отвечай, если понадобится. Понял?
Артем кивнул, и они зашли внутрь.
В нарядном зале ресторана занято было несколько столиков. Музыканты тихо играли национальную балкарскую музыку. По залу лениво двигались официанты. За одним из столов сидели шестеро мужчин, все балкарцы. Молодые, крепкие ребята, четверо в спортивных костюмах, двое в джинсах и футболках. Рудик подошел к компании и громко поздоровался:
– Салам Аллейкум!
– Ваалейкум салам! – послышались голоса в ответ, и все по очереди пожали руки подошедшим гостям.
Затем Рудик небрежно, ровным голосом произнес:
– С Исой я могу поговорить?
Один из сидевших за столом, худощавый светловолосый парень лет тридцати, хищно прищурил зеленые глаза и ухмыльнулся:
– Можешь. Если глупости болтать не будешь, говори! Я – Иса!
– А что в твоем понимании глупости? – без тени страха спросил Рудик.
Балкарцы удивленно уставились на него.
– Ты кто такой? – спросил Иса. – Смелый, видать?
– Кто я такой? Я Рудик, с Колонки. Думаю, мне нечего бояться! Я мужчина и пришел поговорить с мужчинами… Никого не оскорбил и уважительно общаюсь.
– Мужчина, значит… – задумчиво произнес Иса. – Ну и что ты хочешь? Мужчина! – ухмыльнулся он.
– Для начала ничего, если я присяду?
Иса кивнул, и Рудик, подвинув стул, уселся в торце прямоугольного стола; балкарцы сидели по двум сторонам от него, Иса – по правую руку; Артем остался стоять за спиной.
По-прежнему спокойно Рудик обратился к Исе:
– Расскажу все, но… один момент… Просто в качестве примера… – Он взял со стола лепешку и достал из кармана 500-рублевую купюру. – Допустим, я покупаю у вас лепешку за пятьсот рублей…
– Ты что, попутал, еврей? – злобно прервал его мордатый брюнет со сломанным носом, сидевший слева. – Торговать к нам приперся?
– Тохта5, Азрет! Пусть говорит! – поднял руку Иса и вновь повернулся к Рудику: – Ты говори, говори! Только смотри, итог может тебе не понравиться! Если лишнего наговоришь, отвечать придется!
– Согласен! – кивнул Рудик. – Допустим, я купил лепешку… помял ее в руках и говорю вам: верните деньги – лепешка черствая. Сразу этого не понял, теперь же хочу вернуть…
– Ты не в Колонке! – возмутился еще один из сидевших, молодой парень с короткой стрижкой. – У нас так не бывает…
Иса бросил на него хищный взгляд, и парень тут же замолчал.
– Вы мне в ответ говорите, – невозмутимо продолжил Рудик, – так, вообще-то, нельзя, да и денег тех уже нет, но ладно, по дружбе… можем тебе вместо денег дать огурец соленый! – Он взял огурец с тарелки и, повернувшись к Артему, спросил: – У тебя тысяча есть?
– Да, – тихим голосом ответил тот.
– Давай сюда. – Рудик взяв у брата купюру и протянул ему огурец. Затем повернулся к балкарцам: – Видите, я остался в плюсе благодаря вашей щедрости. Но лепешка еще у меня… Проходит какое-то время, вы приходите и требуете свою лепешку. А я вам говорю: «Не дам! Я дал вам за нее 500 рублей, и теперь она моя! А про огурец я вообще ничего не знаю!» Что вы со мной сделаете? Уверен, ничего хорошего.
– Конечно! Если честно, вагон лепешек отдашь! – ухмыльнулся мордатый.
Иса, уже понимая, к чему клонит Рудик, зловеще улыбнулся:
– Ты забыл одно! Лепешку, которую ты у нас покупал, мы испекли в твоем дворе и из твоей муки! И ты решил просто забрать свое, но еще и денег нам дал! А мы – неблагодарные! Воткнули тебе огурец тухлый, чтоб ты с голоду не сдох, а деньги все прожрали… одним словом, – он злобно сверлил взглядом Рудика, – мы тебя накололи, но ты оказался хитрей! Лепешку оставил у себя!
Все тихо сидели, не произнося ни слова. Рудик выдержал взгляд Исы.
– Ладно! Вышла непонятка… – заговорил он, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее. – Но мы же друзья! Зачем тогда портить отношения? Вернем как было, и все! – Он повернулся к Артему: – Дай огурец! – Взял овощ из рук брата, вернул ему тысячу, положил огурец на тарелку, затем положил на место лепешку, взял со стола 500 рублей и убрал их в карман. – Так нормально? Все на месте! Я не заработал… ну и ладно! Вы при своих! Лепешка ваша у вас, мои деньги у меня…
– Почему ты решил, что кто-то что-то хочет возвращать назад? – важно спросил Иса. – Нас все устраивает и так! Если ты хочешь нам дать денег… мы готовы их принять!
Парни дружно рассмеялись, нагло оглядывая парней с Колонки.
Рудик молча дождался, когда они перестанут ржать, и серьезным тоном ответил:
– Без проблем! Я дам деньги! – После паузы он продолжил: – Но только если вернут мою лепешку…
– Короче! – прервал его Иса. – Лепешки, огурцы… запутал уже, если честно! Ты насчет дома говоришь, который Алим купил, так?
– Да! – кивнул Рудик.
– Ну и что вы хотите? Вернуть дом?
– Да! – согласился Рудик.
– И ты не боишься, что сделаешь хуже себе и своему родственнику?
– Я ничего не боюсь! – с жаром ответил Рудик. – Я же сказал – я мужчина! Более того, я уверен, что и вы люди чести, потому что вы мужчины!
Иса на мгновение задумался, затем произнес:
– Сделаем так! – Балкарец щелкнул пальцами и, повернувшись к одному из своих друзей, бросил ему: – Атабиев Алимни бери чакьырчы!6
Тот сразу вышел из-за стола и выбежал на улицу.
Иса посмотрел на другого, самого молодого из всей компании, и скомандовал:
– Кьуй!7
Парень взял стоявшую на столе бутылку «Распутина» и разлил водку по рюмкам, одну из которых поставил перед Рудиком. Иса посмотрел на Рудика и, довольно улыбаясь, произнес:
– Ну, раз ты гость, давай выпей с нами! А потом поговорим дальше!
Рудик взял рюмку, глядя на рэкетира.
– Чтоб наше сотрудничество было выгодным, Аллах айтса!8 – произнес Иса и осушил рюмку.
Следом за ним выпили его друзья. Рудик дождался, пока последний из них поставит рюмку на стол, и только после этого опрокинул ядовитую жидкость в горло и быстро взял с тарелки соленый огурец. Он знал, что у балкарцев и кабардинцев принято ждать, пока выпьет старший по возрасту, и лишь потом можно пить самому.
Балкарцы были скромны в еде, в отличие от евреев, и стол был так себе. Кроме солений в тарелках лежали балкарские хычины, тонкие пироги с начинкой из картошки, сыра или мяса, на больших блюдах – шашлык из баранины, жареная форель… лепешки и минеральная вода. В голове всплыла картинка со свадьбы: там ставят тарелки с закуской поверх других тарелок от переизбытка блюд.
– Ты, я вижу, парень со стержнем, – внезапно заявил Иса. – Если честно, среди ваших ребят таких мало! Ты чистый еврей?
– У меня мать армянка, – ответил Рудик. – Но это тут ни при чем. Дело не в национальности. Просто я считаю, что уважение можно заслужить, проявляя справедливость и великодушие.
– И что, – усмехнулся Иса, – ты сам заслужил? Уважение?
– Среди своих друзей, думаю, да! – пожал плечами Рудик.
– А я заслужил уважение среди своего народа! – сверкнул хищным взглядом Иса. – Благодаря силе и смелости!
– Сила и смелость могут посеять в людях только страх! – спокойно ответил Рудик. – Это не уважение! А вот справедливые решения – это достойно уважения…
– Ну давай тогда будем справедливы! – улыбнулся Иса и показал на Артема, стоявшего все это время за спиной Рудика. – У него есть цех! И чтобы его никто не трогал, мы можем его защитить! Ведь за нами сила. А у него деньги! Он поделится с нами деньгами, а мы – своим именем и силой. Справедливо?
Рудик понял, к чему клонит Иса. Типичный наезд на цеховика с целью взять его «под крышу». Разговор стал опасным, но парень уже шел ва-банк: рисковать так рисковать. Он кивнул:
– В принципе, часть правды в этом есть, но это уже взаимоотношения «покупатель – продавец», и покупатель, коим является цеховик, всегда выберет лучшее предложение!
– И какие предложения есть у твоего цеховика? – спросил Иса.
– Бесплатно!
Балкарцы рассмеялись, а Рудик, выдержав паузу, продолжил:
– Конечно, такого имени и такой силы, как у вас, у предлагающего ему свою помощь нет, но зато… бесплатно!
– И кто же это такой? – удивился Иса.
– Я! – уверенно ответил Рудик.
Иса и его друзья расхохотались еще громче.
Рудик пожал плечами:
– Мне некого бояться, и я готов за своих близких положить свою жизнь, если нужно! У меня нет своей группировки, но, я думаю, мы все люди чести, и если потребуется, я выйду один на один с любым…
– Тохта! Прекрати! – остановил его Иса, закончив смеяться. – Гляди, Алим пришел!
К столу подошли молодой парень, которого отправляли за Алимом, и худощавый высокий мужчина лет пятидесяти с седыми волосами. Когда он со всеми поздоровался, Иса произнес:
– Алим! Люди предлагают вернуть тебе твои деньги, а ты вернешь их дом! Что скажешь?
Алим удивленно посмотрел на Рудика, потом перевел взгляд на Ису и спросил:
– А что вернуть?.. Я же… дом…
– Я скажу свое решение! – Тон Исы стал повелительным. – Парень с Колонки складно говорит, если честно! Нормальный пацан! Поэтому мы сделаем так. Алим! Ты же товар продал?
– Ну да… конечно… – пробормотал мужчина.
Иса посмотрел на Рудика:
– Он отдаст вам какой-нибудь товар… например, шкуры. Овчину. Уже через неделю. Алим! – Он перевел взгляд на мужчину. – Поедешь в горы, купишь овчину, сколько есть по селам, и привезешь евреям! Понял? – Тот согласно кивнул, а Иса продолжил: – Конечно, время прошло и так далее, но все же… Вы, евреи! Принесете деньги от шкур, а Алим вернет вам дом! Пойдете и запишите у нотариуса все! Справедливо? – спросил он у Рудика.
– Более чем! – кивнул парень, удивляясь такому исходу. – Это достойно большого уважения!
Иса хитро улыбнулся:
– И бесплатно! Заметь!
– Ну, Земля круглая, – ответил Рудик. – Может, завтра и я пригожусь вам. Я добро не забываю.
– Ты просто понравился мне, – заявил Иса. – Смелый парень! Больше таких было бы… Может, к нам прибьешься? Нам нужны такие ребята.
– Благодарю от души! Время покажет! – уклончиво ответил Рудик.
Алим и Артем вышли из зала обговорить детали.
– Я этот вопрос закрываю. Давайте выпьем! – поставил точку Иса. Молодой балкарец налил водку, все выпили, и Рудик встал.
– При всем уважении к вам… – произнес он, собираясь, чтобы окончательно закрепить договоренность, вытащить самый большой козырь. – Мы пойдем! У наших там свадьба, и старший, приехавший из Москвы, ждет вестей, как решился вопрос.
Лица балкарцев мгновенно изменились. Все прекрасно знали, что из Москвы приехал Даник Махачкалинский. Серьезный авторитет. Иса вскинул брови:
– То есть за тобой стоит… – Он не стал произносить имя.
Рудик дружелюбно улыбнулся:
– За мной стоят только честь и правда! А все остальное основано на взаимоуважении между нами!
Сидевшие за столом не сразу поняли, что он сказал, и, пока переваривали услышанное, Рудик пожал руку Исе, затем поднял две руки ладонями вперед, чтобы попрощаться с остальными:
– Хорошего вам вечера! Бог даст, свидимся!
Он вышел на улицу, где Алим разговаривал с Артемом.
– Поехали, Артем!
– Подожди! – ответил цеховик и показал на Алима.
Балкарец с несчастным лицом сказал:
– Послушай! Как я сейчас куплю столько шкур? На такую сумму!
– А когда ты продавал товар, ты думал о том, что у человека из глотки вытаскиваешь?
– Послушай, друг! – взмолился Алим. – Я сам в минусе из-за этого дела! Давайте как-нибудь решим без шкур!
Рудик ухмыльнулся и быстро проговорил:
– Варианта тут два! Первый – ты возвращаешь нам дом без денег! И мы все забываем! Шкуры не надо…
– А деньги? – возмутился Алим. – Я же потратился сильно! Ису грел… Деньги или… как?
Рудик надменно посмотрел на него:
– Если ты хочешь деньги, то второй вариант. Вези шкуры, потом мы пойдем к нотариусу, и ты получишь два с половиной миллиона рублей!
– Два с половиной миллиона? – вскинулся Алим. – Я тридцать тысяч долларов отдал за дом!
– Это было год назад! – злобно процедил Рудик. – И ты дал два с половиной миллиона рублей! Тогда курс был восемьдесят рублей! А сейчас тысяча двести! Но это уже твои проблемы! Иди к Ельцину и спрашивай у него! А у нас есть слово! Тебе отдадут за дом ровно то, что дал ты! Понял? – Балкарец с ужасом смотрел на Рудика, который после паузы закончил: – Так что завтра в двенадцать часов будь у нотариуса на Суворова со всеми документами! Артему отдашь дом и иди гуляй!
Он пошел к машине. Артем несколько секунд смотрел на Алима, затем спросил:
– Тебя ждать завтра у нотариуса? Чтоб я планировал.
Балкарец опустил глаза и тихо промолвил:
– Да!
– До встречи тогда! – весело попрощался цеховик и побежал вслед за Рудиком к машине.
– Как тебе это удалось? – воскликнул он в салоне. – Я, когда там стоял… Уже думал, они нас разорвут! Ты гипнотизировал их, что ли?
Рудик устало ответил:
– Да все просто… Я не боюсь их, и все! И чего вы все так боитесь балкарцев?
– Рудик! Ты просто… – Артем во весь рот улыбался. – Я вообще не понимаю, как ты это сделал?
– Ну, видишь ли… они полагаются на силу. Значит, и боятся ее же. Сначала я использовал их силу против их же человека. А потом… Я им в конце сказал, что старший из Москвы ждет результат! Они подумали, что я говорю про Даника Махачкалинского. Но я его имя не произнес… Теперь они побоятся не сдержать слово, думая, что Даник в курсе этой темы. Но и спросить у него об этом они не могут, потому что я имени не называл. К тебе точно теперь никто не подойдет!
Артем так и ехал с улыбкой на лице. Ему и в голову не могло прийти, что 22-летний безработный раздолбай Рудик сможет вернуть ему дом. В его понимании это было глупостью какой-то, что все так просто согласились. Но сам Рудик прекрасно осознавал мотивы. Он сделал ставку на то, что Иса захочет подсадить их на свой крючок. Ясно как день, что он уже свой навар получил с Алима за дом, тут больше нечего выжимать. А тут евреи пришли! За справедливостью! И Иса решил, что лучше отдать им то, что они хотят, все равно убытки понесет Алим! Зато теперь евреи будут, можно сказать, «при нем». Подвернется случай, на цеховика Артема наедут, и евреи тут же снова прибегут к Исе. А там уже дело техники…
Рудик и рассчитывал на то, что Иса подумает именно так. Но потом он открыл свой козырь, хотя имя авторитета не произнес. Теперь Иса сам к Артему не сунется – будет ждать, пока тот придет сам. Но вполне вероятно, что Артема не тронут, потому что слух среди местных поползет очень быстро.
Несмотря на свой молодой возраст, Рудик построил хитрую комбинацию, предугадав ход мыслей Исы. И ему это очень понравилось. Впервые он провернул дело без применения силы и угроз. Появился какой-то азарт, желание поиграть с людьми еще. Рудику это было намного больше по душе, чем шить в цеху одежду или продавать ее. Он пока еще не понимал, сколько денег можно заработать, закручивая подобные схемы. Но впереди была вся жизнь. А пока они ехали в родную Колонку на шумную и веселую еврейскую свадьбу.
О проекте
О подписке