Глава 4

Лёша

В восемь я уже дома, на сутки завтра. Волнение не покидает, хотя не пацан давно. Захожу в квартиру, бросаю ключи на комод, навстречу выходит Сатору. Муркнув, обтирает ногу и важно входит в дом. Отвлекает. Пока корм положить, пока за ухом почесать… Всё машинально, потому что мыслями весь в нашей встрече. Она тут, совсем близко, на расстоянии нескольких цифр в телефоне. И завтра мы снова увидимся, и послезавтра… Сердце бьётся быстрее, ничего не могу с ним сделать. Останавливаюсь у высокого окна, смотрю на золотой шпиль собора, подсвеченный в темноте. Был бы верующим, молился бы тогда. А может, и молился. На неё. Нельзя так в другого человека погружаться. Жизнь должна быть посвящена карьере, развитию себя, а не заглядыванию в чужой рот. Понял бы раньше, не было бы так больно.

Дом, в котором я живу, чуть не дотягивает до памятника архитектуры. Стены широкие. Сажусь на подоконник с ногами, намутив себе большой сладкий безалкогольный коктейль. Лучше напиться бы. Нихера не лучше: зная себя, начал бы звонить. Как только уедет, удалю номер. Он и сейчас не нужен. Ну, разве что по работе. Конечно, исключительно по работе. Усмехаюсь и провожу рукой по глазам. Остановись, а. Самому не противно?

Со сном проблем обычно нет, падаю и засыпаю без лишнего допинга. Не с моим ритмом жизни на бессонницу жаловаться. Сегодня сполна ощутил её прелести и встал с чугунной головой. Под душем стоял дольше обычного, приводил себя в чувство. Так не пойдёт. Несерьёзно совсем. Пока ехал в больницу, выкрутил до упора любимый плейлист, и в голове наконец прояснилось.

– Доброе утро, Алексей Николаевич, – здоровается охранник, курящий на входе. Сегодня с кофе встречает Мишка. Смотрит слишком хитро и многозначительно. Быстро докладывает, как прошла ночь. Хорошо, что быстро – всё было нормально. В ординаторской, кроме нас, пока никого. Падаю на диван, вытягиваю ноги и вздыхаю. – Давай, спрашивай.

– Это она, да? – выпаливает, не задумываясь. Тру переносицу, усмехаюсь: небось, изнывал от нетерпения всё это время.

– Она «кто»?..

– Дядь Лёш, ну!

Дядей только наедине зовёт, и когда очень сильно нервничает.

– Что «ну»?

– Ну, она же. – Он протягивает телефон, там фотография десятилетней давности. Мишке тогда тринадцать было. Вот мы с Олей стоим. Я повис сзади на её плечах, хохочу во весь рот. И она на меня смотрит. Мы в тот день заявление в ЗАГС подали… Легко пожимаю плечами, хотя на душе скребётся. Непрошенные воспоминания, конкретно про этот день я не вспоминал. Вздыхаю беззвучно: какая у нас ночь тогда была… Вот это точно сложно забыть.

– Она, и что? – получается холодно, даже не заметил. Отодвигаю в сторону телефон, встаю. – Не отвлекайся. Лучше в лабораторию сходи, узнай, что там с анализами.

Хорошего всё же мало: у Паши шкалит АЛТ и АСТ, надо проверять печень, этого ещё не хватало. Когда появляется Оля, я успеваю перелопатить кучу вариантов лечения. Она здоровается, молча берёт распечатку анализов, хмурится.

– Твою мать, – тянет обречённо.

– Угу, – киваю со вздохом. Не до личного сейчас. Мальчишка и так с часовой бомбой ходит, так теперь и диабет о себе даёт знать. Так некстати! Задираю глаза к потолку. Ненавижу проигрывать, хотя сдаваться рано.

– Вытащим, – говорю бодро. Хлопаю Олю по плечу. – У нас выбора нет.

– Я в тебя верю, – с внезапной серьёзностью говорит Оля.

– Правда?.. – получается как-то робко. Какие у неё глаза глубокие. Не оторваться. И губы до последней трещинки изученные. Знакомый аромат щекочет ноздри – она не поменяла туалетную воду. Тянет к ней безумно. Оля не двигается, смотрит, не отрываясь, а у меня сердце кадык подпирает…

– Алексей Николаевич, можно вас? – в кабинет заглядывает медсестра Юля. Стучать не учили?!

– Позже никак?

– Это очень важно.

– Не буду мешать. – Оля юрко проскакивает между мной и стеной и выходит. Что это сейчас было?..

– Ну? – Пробегаю пальцами по столу, отбивая едва слышный ритм. – Что случилось?..

Юля подходит, широко улыбается и протягивает телефон. Фотография. Что-то мне на них сегодня особенно везёт. Два теста на беременность. Положительных.

– И что? Мне тебя поздравить надо? По поводу декрета не ко мне, в кадры.

– Лёш, не включай дебила. Себя тоже поздравь.

Секунда-другая. Я начинаю хохотать. Живот от смеха сводит, дышать больно. Говорю сквозь слёзы:

– Юленька, солнышко, ты меня за кого держишь? У нас было один раз всего, и я отлично знаю, что такое безопасный секс. Про отцовство кому-то другому затирать будешь.

– У меня, кроме тебя, никого не было! – возмущается Юля и надувает подкаченные губки.

– Ага. Ты это этажу травматологии скажи. И в нейро ещё загляни, может, папка там.

– Можешь что угодно про меня думать, но этот ребёнок – твой!

– Придёшь с тестом ДНК, тогда поговорим. Материал я предоставлю, только попроси.

– Мудак!

– Даже спорить не буду.

Юля явно хочет хлопнуть дверью, но там Оля. Пропускает её и смотрит на меня. Раздражение колет кожу.

– Что? Нотации читать будешь?

– Нет, – говорит тихо. Входит в кабинет и тихо прикрывает за собой дверь. – А если это на самом деле твой ребёнок?

– Смеёшься? Я точно знаю, что у меня никаких детей нет, уж за этим слежу, голова на плечах имеется. И от Юли… Смешно. Она с половиной больницы переспала.

– Тогда почему ты тоже с ней переспал? – Она брезгливо морщится.

– Почему нет, если предложила? – пожимаю плечами.

– Ты теперь берёшь всё, что предлагают?

– Не всё, но многое. Почему нет?..

– И даже не думал, что можно по-другому? О семье, например, ни разу не думал?

– Куда ты клонишь? Сама о семье много думала? Дома ждёт муж и пара детей? Молодец, рад за тебя.

– Нет, не ждёт, – отвечает Оля и странно смотрит. Взгляд до костей пробирает.

– Сама знаешь, – говорю тихо, – что одному проще. Мне – точно проще. И если вдруг этот ребёнок окажется моим, в чём я лично очень сомневаюсь, всё, на что может рассчитывать Юля – алименты по суду. Не собираюсь играть в благородство и тащить под венец.

– Что, даже фамилию не дашь?

– Дам, если мой. Может, даже наследство со временем перепадёт… Да что за разговоры вообще?! Нет у меня никаких детей, и пока сам не захочу, не будет!

Глава 5

Оля

Не думала, что доживу до того дня, когда всерьёз прислушиваешься к местным сплетням. Я бы рада их не слушать, только уши не заткнёшь. По отделению гуляют волны, и, если бы я не стала свидетелем разговора между Лёшей и Юлей, точно поверила бы в каждую подробность.

– Говорят, они полгода встречались, прикинь? Тайком, чтобы никто не знал. А теперь он от ребёнка отказывается…

– Слушай, ну, Алексей Николаевич не такой. Он ответственный.

– Кто? Лёлик? Да он мимо юбки если и проходит, то только когда глаза в другую сторону смотрят!

– Тем более! Как бы он с Юлей встречался? Да и Юля… А то ты не знаешь, какая она!

– Какая бы ни была, а остаться одной с ребёнком…

Неужели он всегда был таким бабником? Наверное, просто я не замечала. Тогда казалось, что, кроме меня, в твоей жизни нет никого. Правда, не состоявшаяся свекровь отлично дала понять, как сильно я ошибаюсь. И всё-таки, почему же ты на Людочке не женился?

– Привет, красивая, – слышу глубокий голос над ухом. Оборачиваюсь – Сергей.

– Снова на консультацию? – спрашиваю, невольно делая шаг назад – подошёл слишком близко. От его дыхания пахнет свежим кофе.

– Можно и так сказать. Как тебе Питер, успела рассмотреть?

– Я тут училась. Так что да, успела.

– Училась?! Неужели? Слушай, может, ты и про Лёшку слышала, он, говорят, лучшим на курсе был.

Морщусь про себя. Этого ещё не хватало. Вот надо ему в прошлом копаться?!

– Может, и слышала. Не помню, это давно было.

– Он любит похвастаться, так что не спрашивай про учёбу, а то не заткнёшь. – Сергей широко улыбается и вдруг склоняется к уху: – Так что насчёт свидания, м?

– Даже не спросишь, замужем ли я?

– Какая разница? Ты в командировке. – Он подмигивает. – На то и нужны командировки – заводить романы.

– Какие романы?

К нам подходит Лёша. Во рту перекатывается леденец на палочке, взгляд холодный. Пробегает от меня к Сергею и обратно. Впивается, не давая отвести глаз.

– Ольга Дмитриевна не прочь завести командировочную интрижку? А с виду такая неприступная.

– Ничего я не собираюсь заводить! – огрызаюсь и смотрю возмущённо. Не хватало ещё, чтобы подумал обо мне так… Как?.. А сам лучше? Да и пусть думает! – Если и собираюсь, это вас не касается, Алексей Николаевич. – Улыбаюсь сладко. У него дёргается щека, моя улыбка становится приторной.

– Сергей, так когда, вы говорите, мы можем попить кофе?

– Сегодняшний вечер вас устроит? – Он тут же становится в стойку. Фыркаю про себя. Днём записала девочек на экскурсию. Утром у них занятия на удалёнке – нечего расслабляться. А вечер… Вечер у нас свободен, хотелось бы погулять по вечернему городу. Но это же просто кофе, много времени не займёт.

– Полностью. – Широко улыбаюсь, замечаю, как мрачнеет Лёша. Что такое? Думал, буду в рот заглядывать? Пусть Юля заглядывает, или как её там.

– Лёшка выглядит так, будто очень хотел бы к нам присоединиться, – ехидно тянет Сергей.

– У меня дежурство сегодня, – бурчит он. – Ты вообще что тут забыл?

– Хороший вопрос. Пара вопросов появилась. Идём. Ольга, до вечера. Буду ждать в холле в семь. – Он одаривает многообещающим взглядом, а Лёша смотрит пристально, но позволяет увести. Дышать становится легче. Казалось, он буквально продавливает меня в пол.

В ординаторской те же слухи, от них хочется кричать в голос! Ординаторы обсуждают сплетни, правда, совсем с другой интонацией.

– Да бред это! Будто я его не знаю! – горячится Миша. – Он мне с двенадцати лет про презервативы задвигал! Чтобы так лохануться…

– Всякое бывает, – пожимает Юра плечами. – Но я тоже считаю, что это всё фигня.

– Именно. Осечки у всех случаются, – говорит парень, имени которого пока не знаю.

Осечки… Горько хмыкаю и иду к свободному столу. У нас эта осечка случилась так удачно, что подарила сразу двойню. Как сейчас ту ночь помню, потому что она единственная была, когда настолько потеряли контроль, что обо всём забыли. В тот день подали заявление и поехали на дачу к его родне, спасибо, что там родителей не было… Все пили, а нам дополнительный допинг не нужен был, и так от эйфории летать хотелось. Глаз друг с друга не спускали, постоянно касались, хихикали по-детски, светились… Стоп. Смотрю на Мишу. Это же его племянник, как сразу не узнала! А он меня узнал? Чёрт, теперь надо быть ещё осторожнее.

Чувствую, что краснею. Прикрываю глаза ладонью, хотя в мою сторону никто не смотрит. Невольно вспоминаю, как мы тогда себя вели… Подростки и те больше о приличиях думают. Тело вспыхивает, когда вспоминаю, как Лёша толкнул меня к стене, как его губы обжигали шею, а дыхание оглушало. Как, услышав чужие голоса, он хмыкнул и с озорной улыбкой потянул по лестнице наверх. Как мы искали спальню, спотыкаясь и останавливаясь на каждом шагу… Нашла о чём думать!

Он входит в кабинет, и места сразу становится мало. Даже воздух густеет. Видно, что настроение отвратительное, и интерны разом затихают. Смотрят в ожидании. Лёша морщится, щиплет переносицу и громко вздыхает.

– Спрашивайте. Один раз разрешаю, но если потом услышу, что вы этот бред повторяете…

– Это правда? – выпаливает Миша.

– Не девяносто девять процентов нет. И не смей говорить об этом моим родителям! – Лёша угрожающе тычет в него пальцем.

– Но один процент всё же есть, – хитро улыбается Юра.

– И это ничего не значит, – отрезает Лёша и ловит мой взгляд. Добавляет твёрдо: – Ничего.

Пожимаю плечами. Мне нет до этого дела. Совсем никакого. Смешно, ведь твоих детей я уже получила. Идеальный генофонд.

***

Лёша