Светофор

Любые совпадения случайны. Все персонажи, кроме синих и зелёных существ, выдуманы.

Она с раздражением посмотрела на часы. Как невыносимо терять здесь время, когда у нее столько дел. Все равно это бесполезно. Что бы там не говорила мама подруги сестры ее одноклассницы (кажется, так) про этого врача, Анна особо не верила: спасибо, проходили уже. Чудо-врачи и чудо-методики… Никто так и не научился лечить мигрень, а доктора даже не знают, что ее вызывает. Если бы подруга сама не записала ее сюда на семь часов вечера, после работы, Анна ни за что бы не пошла.

Худой и нервный мужчина пропал за дверью с табличкой «Психомигренист» – что это за специализация такая? – минут тридцать назад, и с тех пор лампочка над кабинетом светилась надписью «не входить». Анна достала из сумочки листочек со списком дел на неделю, исписанный с двух сторон и быстро пробежалась по пунктам. Особенно ее волновал пункт номер семь – это потребует времени и сил, и обязательно сегодня. Руки бессознательно терзали сумочку, а каблуки нетерпеливо постукивали по полу. Надо просто встать и уйти. Обидно только, что столько времени потратила… может, подождать еще пару минут?

И тут лампочка сменила надпись на приглашающую. Ну, наконец-то!

Анна подождала для приличия, чтобы предыдущий посетитель вышел, но тот снова, видать, застрял. Значит, надо поторопить. Она вежливо постучалась и приоткрыла дверь кабинета. «Входите, входите», – услышала она.

Войдя, Анна закрыла за собой дверь и огляделась. Предыдущий пациент отсутствовал. Как отсутствовали и другие двери, через которые он мог выйти, и даже окна. Но этот поразительный факт не сумел должным образом ее удивить, потому что все остальное удивляло куда сильнее. В полутемном кабинете не было вообще никого. И ничего. Только одинокое кресло, стоящее ровно посередине, – старинное, с атласной обивкой и резными подлокотниками. Откуда-то сверху раздавалась тихая, едва уловимая, но очень приятная музыка. «Новые методы психотерапии», – сообразила Анна.

Вот тут-то ей и надо было смыться. Улыбнуться неизвестно кому и просто уйти. Но вместо этого она медленно, словно ее заставили, подошла к креслу и села на него, будто кто-то нажал ей на плечи. В ту же секунду музыка прекратилась, а из стены напротив, как из прожектора, хлынул свет. До этого момента, Анна могла поклясться, там ничего не было, а сейчас она явно видела светофор – красный, желтый, зеленый. Сейчас горел ярко-желтый, и луч был направлен точно на ее кресло, но глаз не слепил. «Желтый цвет предупрежденье, жди сигнала для движенья»², – всплыл откуда-то из подсознания детский стишок.

А потом буквально из воздуха нарисовались два стола, словно так и стояли все это время друг напротив друга, как в обычном медицинском кабинете. Классная иллюзия, подумала Анна, наверное, фокус такой. И вот только что никого не было – а вот уже за столами сидят фигуры, обе слишком большие, словно взрослые на детских стульчиках, низко сгибаются над своими бумагами. Одна, слева, посолиднее, явно мужская, справа – худая, пониже, женская. Ни дать ни взять врач и медсестра. Вот только цве́та… ненастоящего. Ну не бывают люди такого цвета (размер Анну почему-то не удивил). Доктор – вот гляньте, весь светится холодно-синим. Лицо, руки, шея… такая у него ярко-синяя кожа. А кожа медсестры очень приятно блестит теплым зеленым цветом, прямо глаз радуется. Но халаты-то обычные, халаты-то белые.

Анна поняла, что сходит с ума, но это почему-то ее не напугало. Инопланетяне – ну а кто это мог быть еще? – разом повернулись в ее сторону. Лица светились так ярко, что их было не разглядеть, но Анне показалось, что доктор смотрит с прищуром, а сестра сочувственно улыбается.

– Что тут у нас? – проговорил доктор строгим баском.

– Вот, – мягко ответила медсестра и протянула ему листочек.

Анна в растерянности схватилась за сумку – это был ее собственный листок, со списком дел. Она узнала его, потому что все, что ей хотелось разглядеть, сразу же увеличивалось. Вот же ее пункты! И заголовок «Мои дела на январь».

– Посмотрим, посмотрим, – доктор уткнулся в ее список.

Через некоторое время он поднял голову и уставился на пациентку.

– Ну и где же тут ваши дела, голубушка? – неожиданно вкрадчивым голосом спросил он.

Примерно так разговаривают с душевнобольными.

– А это что тогда по-вашему? – Анна сама не ожидала, что будет отвечать зеленому доктору, но ее возмутил вопрос.

– Как же, как же, – приторно улыбался доктор. – Ну-с, посмотрим… пункт один – «Записать Вику и Диму на курсы для будущих родителей. Вика – зайти в пятницу с ней и спросить про аллергию». Вика и Дима это кто?

Спросил он почему-то не у Анны, а у медсестры.

– Сын и невестка, – ответила та без запинки.

– Чудесно. Пункт два. «Игорь – сорок пять лет, замена паспорта, за месяц, не забыть оплатить квитанцию». Игорь – это муж?

– Да, – подтвердила зеленая.

– Ну, дальше ясно… – доктор вертел бумажку туда-сюда. – «Ремонт потолка, вопрос – натяжные?»… так-с… «купить фильтры для пылесоса (Игорь) «… «мама – обновить антивирус в компьютере»… «коммуналка»… «подарки учителям»… пункт семь «Машенька – вторник, контрольная по математике, выучить дискриминант» – подчеркнуто три раза.

– Дочь, – подсказала медсестра.

– До сих пор не запомнила, – буркнула Анна. – Сегодня последний день!

Синий перевернул листочек и прочитал последний, тридцать второй пункт:

– Ну вот единственное нашел: «записаться к врачам». Заметьте, – доктор обратился к коллеге, словно обсуждая интересный симптом. – К врачам, а не в врачу… к окулисту там или неврологу. Этакая отписка.

Та понимающе кивнула, бросив на Анну деликатно-сочувственный взгляд.

– Давайте анализы, – деловито потребовал доктор.

Сестра взяла со стола бумажку и принялась зачитывать:

– Радость жизни – ноль целых одна десятитысячная. Агрессия – на верхнем пределе нормы. Ответственность – выше нормы в пятнадцать с половиной раз. Тревожность – тут зашкаливает, – понизила голос она.

– А что с физическим состоянием носимого тела? – странно сформулировал доктор.

Зеленая медсестра протянула ему другую бумажку. Анну это заинтересовало, и она непонятным для себя образом снова приблизила текст, так что видела каждую строчку. И тут она даже удивилась, хотя думала, что уже не сможет: это был список врачей, тех самых, которых она планировала посетить в пункте тридцать втором. Написан он был ее же рукой, но она его никогда не писала, только собиралась.

– Может, радикально решить? – задумчиво протянул доктор, ничуть не стесняясь присутствия пациентки. – Радость жизни на нуле. Не проще ли будет уже раз – и сразу туда? Зачем ее мучить-то…

Он поглядывал на Анну почти скучающе.

– Да я бы и рада, – неожиданно заговорила Анна. – Честно. Если бы быстро, конечно, и не больно. Устала я очень. Но не могу я! Без меня все пропадут. Только я знаю, что с учебой Машеньки, и какие врачи нужны детям, и еще страховку мужу напомнить… А мама? Нет, не могу… Они же даже коммуналку забудут платить.

Доктор смотрел на нее, но не слушал, а только кивал, словно грустил, подтверждая диагноз.

– Радикально нельзя, – сдержанно вступила медсестра, корректно поправляя старшего по должности. – Программа недовыполнена, к тому же много ошибок.

– Н-да-с… Без исправления катастрофический результат будет, – нехотя подтвердил синий врач. – Ну что? Значит, лечить, – добавил он уже бодрее. – Давайте анамнез. Что там с соседними объектами?

– С детьми все в порядке, – задумчиво протянула сестра. – Младшую только в покое оставить, и все. Старший уже привык, и его все устраивает, но женился вовремя, и жена работает в правильном направлении, главное, не дать привыкнуть и ей тоже. С мужем… здесь не просто… Он на даче живет полнедели. Работает удаленно – программист.

Зеленая замялась.

– Изменяет? Пьет? Не любит? Не помогает? – равнодушно набросал варианты доктор.

– Нет, нет, – торопливо ответила та. – Совсем наоборот. Не изменяет, не пьет, помогает… когда говорят. А на даче он отдыхает… ну, от нее.

– Можно понять, – усмехнулся синий.

– Ну, тут не совсем, – поморщилась медсестра. – Вот, взгляните – распечатка телефонных звонков.

Доктор бросил острый, любопытный взгляд на очередную бумажку.

– Ничего удивительного… – он снова уставился на пациентку. – Ну, и зачем вы, душенька, звонили ему в субботу вечером семь раз подряд?

Казалось, ответ ему известен, но Анна решила не сдаваться.

– Первый раз узнать, как доехал… А потом, через полчаса, узнать, как дела, не дымит ли печка. И перед сном – выключил ли газ и запер ли дверь. Он может лечь и не запереть!

– Может? – спросил доктор у зеленой.

– Может, – подтвердила та. – А еще как-то терял паспорт, сжег чайник…

– Ну вот, а он трубку не брал! – воодушевилась Анна. – Я уже думала соседу звонить… а оказывается, у него мобильник в куртке лежал на террасе, представляете?

Доктор только развел руками – мол, ну что тут еще диагностировать, все же ясно. Но сестра с таким простым решением не согласилась. А может, это и не сестра вовсе, а фельдшер. Или даже продвинутая ученица?

– Семь звонков… входящих! – с упором сказала она. – Входящих. И ни одного исходящего, понимаете?

– Ну а чего ему самому звонить, когда ему и так названивают? – отмахнулся доктор.

Сестра поджала губы, но промолчала.

– Выписывай, – приказал синий, желая уже закончить очевидный случай. – Значит, лечение. Беззаботность – полнейшую. Умственную нагрузку – по возрасту, со скидкой на состояние. Физическое восстановление. Игровую деятельность – на усмотрение персонала. Память обнулить, заботы убрать. Все ясно, душенька? Ну что, деточка, отдохнем? – елейно пропел он.

Анна пришла в себя. Хорошо пребывать в состоянии абсурда… но пункт номер семь гласил, что если сегодня она не зазубрит с Машенькой формулу дискриминанта, дочь провалится на контрольной! А Дима забудет прийти к Вике на первый сеанс родительской школы, и та на него обидится. Игорь снова не выспится, потому что будет смотреть до ночи кино.

Конец ознакомительного фрагмента.