Глава 3

– Что это за район? – Я отступила на шаг, поняв вдруг одну вещь: мои руки пусты. Ни сумочки, ни телефона, ни кошелька. Так что я вряд ли удача для грабителя, но это мало радует, потому что у мужика на меня могут быть совсем другие планы. И даже будь это не так, как я планирую отсюда убраться?

Сразу стало холодно и страшно.

А еще мои ступни превратились в сплошные волдыри мозолей, потому что чертовы туфли, в которых я протопала неизвестно сколько, были, безусловно, хороши для вышагивания по коридорам галереи, но никак не для истерических марш-бросков в несколько километров по незнакомым районам города.

– То есть ты не к Дизелю подвалила? – осведомился мужчина, точнее, парень, абсолютно бессовестно уставившись в район моей груди.

Ну еще бы! Тонкая мокрая ткань, еще и белая, стою перед ним, считай, что голая. А он… во всем черном и кожаном, пирсинг неярко поблескивает в бровях, нижней губе, естественно, тату на шее до самого подбородка, насколько видела, на кистях, и, судя по всему, повсюду под одеждой… и на кой черт я об этом сейчас думаю? Наглый раздевающий взгляд… Собственно, как раз тот тип прохожего, какого «мечтает» встретить на темной незнакомой улице любая женщина. Натуральный уголовник или отвязный байкер, или еще, мрак его знает, кто, не суть, главное – от него несет неприятностями для всяких блуждающих в ночи под дождем неосмотрительных девушек вроде меня. Вот такими огро-о-омными, плечистыми и наглыми неприятностями с очевидным сексуальным подтекстом.

– Эй! – Он пощелкал у моего лица пальцами, словно я была комнатной собачкой, чье внимание он хотел на себе сосредоточить. – Спрашиваю, ты не к Дизелю притащилась?

– А почему я должна к нему приходить? – сипло ответила, сложив руки на груди, и вздрогнула от неожиданного порыва ветра. Это до какого же психа удалось довести меня Томасу, чтобы я не заметила ни проливного дождя столько времени, ни того, что вокруг меня давно не оживленные улицы, а какие-то трущобы.

Незнакомец проследил с нахальной усмешкой за моим усилием прикрыться и тряхнул головой, отчего длинная темная челка укрыла половину его лица. Я бы сказала, довольно привлекательного лица, если бы подобное замечание было уместно в моих обстоятельствах. А оно таковым в данных условиях не являлось. Но что поделать, я художник, и совсем не отметить резковатые, но красивые линии его черт просто не могла.

– Ну, потому что ты из сучек как раз того типа, как он любит: холеная, тощая, пахнешь так, что сразу стояк, в дорогих тряпках, и явно не малолетка. Он прется, когда цыпочка опытная и знает, чего хочет в постели, – разглагольствуя, байкер опять сделал шаг ко мне и вдруг стал расстегивать куртку.

Так, ладно, вот тот момент, когда умная женщина должна убежать. Ну или хоть постараться. И он назвал меня тощей? Серьезно? А какие же нормальные в его понимании? Так, стоп, дела мне до этого нет!

– Никакого Дизеля я знать не знаю и впредь не хочу. Собственно, как и любого, кто позволяет себе называть женщин сучками и отпускать столь беспардонные комментарии об их внешности! – огрызнулась я зачем-то и сорвалась с места.

Ну ладно, ладно. Попыталась рвануть, потому что каблук вновь предательски застрял в трещине асфальта, в итоге я лишилась одной туфли, вылетев из нее по инерции, и почти рухнула лицом вперед, но, к моему стыду, опять была спасена татуированным и пирсингованным грубияном.

– Сдурела? Шею свернуть захотела? – И на мои плечи легла еще хранящая его тепло куртка, шокировав меня настолько, что я тихонько взвизгнула. – Какого хера ты вообще тут шляешься полуголая в такое время? Трахаря ищешь?

Нет, он что, вообще не слышал о словесном фильтре? Или просто патологический матерщинник? Как же это? Ах, да! С синдромом Туретта!

– Понятия не имею, где это «здесь», и никакого… я не ищу никого! – зашипела ему в лицо. – И я не голая, я в платье.

– Тут темновато, но я охренеть как хорошо рассмотрел твои соски. Они мне чуть глаза, бля, не выкололи. Что точно было бы невозможно, будь ты и правда одета.

– Это… чересчур! – задохнулась я, покачнувшись и ощутив себя колченогой куклой в одной туфле. – Кто дал вам право говорить мне такие вещи, да еще и пялиться?!

– Хм… Вот уж не знал, что мне надо получить у кого-то разрешение на это, – фыркнул он и неожиданно присел передо мной на корточки, опалив горячим дыханием коленки, отчего по коже забегали колкие мурашки. – Ногу давай, Золушка, мать его!

– Что, простите?

Смотреть на него вот так, сверху вниз, оказалось неожиданно… возбуждающе. Как будто он не просто по какой-то причине оказался ниже меня, а встал передо мной на колено, как рыцарь перед своей дамой. Господи! Откуда эти глупые мысли?

– Ногу давай, принцесса! – рыкнул он и сам схватил меня за лодыжку, надевая обувь обратно без особых церемоний, но мои мозоли уже разболелись так сильно, что я зашипела от жжения и, потеряв равновесие, невольно оперлась на его плечи. Широкие. Твердые. Теплые.

– Чё за херня? – спросил он и сунул руку в карман, не поднимая головы, вытащил телефон, и, включив фонарик, направил луч на мою ступню, по-хозяйски ее поворачивая. – Да п*здец просто. Ты как смогла-то?

Из-за угла на приличной скорости выскочили два громко рокочущих мотоцикла, осветив нас фарами, и их водители заулюлюкали, проносясь мимо.

– Ох*еть картинка! – раздраженно проворчал этот фут-фетишист, так и не отпустив моей ноги. – Я и чуть ли не на коленях перед сучкой. Застебут меня теперь из-за тебя.

– Еще скажите, что я в этом виновата!

Прелестно. Вот и сдуло мимолетное романтично-возбужденное состояние. Как и не было. Я резко ответила и дернула ногу из его захвата, но он не отпустил, отчего мое положение стало еще более неустойчивым, и вцепиться в него пришлось сильнее. А этот любитель табуизированной лексики взял и направил ослепляющий фонарик вверх, вынуждая меня зажмуриться.

– Бля, ты еще и в чулках! – прошипел он сквозь зубы, и я возмущенно выдохнула, ощутив, что вторая рука его скользнула вверх и нащупала резинку под мокрой и почти прозрачной тканью.

– Извольте убрать руки с моей ноги! – завопила и хлопнула по наглой конечности, пугаясь не только его дерзости, но и совершенно необъяснимого толчка-спазма, пронзившего низ живота. – Это неприлично! И совсем уж чересчур!

– Ну не то чтобы совсем, но вштырило меня знатно! – хохотнул наглец, резко встал и, не думая скрываться, поправил себя в штанах, сунул мне в ладонь туфлю и вдруг подхватил на руки.

– Вы что?.. – воскликнула я и забилась раненой птицей в его руках. – Отпустите сию же секунду!

– Донесу и отпущу, – невозмутимо ответил он, зашагав в ту же сторону, куда уехали мотоциклы. – Куда ты такая ковылять собралась? И застегни уже эту, сука, куртку! Ну реально как голая же! Сходил, бл*дь, за сигаретами, называется. То Анусы, то принцессы бродячие…

– Какие анусы? Какие принцессы? Куда донесете?

Алло, Алеена, ты с какой стати тут расслабилась и повисла на нем? Мужик, выглядящий как иллюстрация неприятностей криминального характера, тащит тебя куда-то, а ты не зовешь на помощь и даже не пытаешься сопротивляться! Непростительная беспечность!

– Естественно, в гнусный притон, где я над твоим слабым тельцем надругаюсь, и даже не один, – ответил умыкатель беспомощных дев и опять гортанно рассмеялся, вызывая этим звуком странную реакцию в моем теле. Похожую на некую дразнящую щекотку внутри, причем отнюдь не в относительно пристойных местах вроде ребер или подмышек. Совсем не там.

– То есть один вы качественного надругательства не потянете, еще и подмога нужна? А с первого взгляда – мужчина в самом расцвете лет, – необдуманно прокомментировала я, прежде чем прикусила язык, и сразу закрыла себе рот ладонью, в испуге округлив глаза.

Мой носильщик даже споткнулся, уставился из-под челки в лицо, зафыркал, как жеребец, и заржал уже в голос, откидывая голову и открывая вид на татуированное горло с остро выступающим кадыком. А меня с секундным опозданием накрыло вдруг его запахом: сигаретным дымом, влажной кожей, немного испариной чистого, но пышущего тестостероном тела и чем-то типа машинного масла или краски. И от этого я сглотнула, ошарашенная собственной непонятной потребностью облизать его шею… узнать колкость щетины… словить вибрацию этого смеха своим языком. С ума сойти!

– А парила мне – трахаря не ищешь, – отсмеявшись, сказал хам и снова понес вперед.

– Я заблудилась! – возмутилась и дернулась как-то неубедительно даже для себя. Он держал так надежно, и рядом с ним мне, продрогшей и промокшей, было так тепло. – И я никого…

– Я слышал. Разберемся! – оборвал он меня и неожиданно толкнул дверь, казалось бы, в сплошной стене какого-то длинного здания, вдоль которого мы шли.

– Мне нужен телефон, чтобы вызвать такси… пожалуйста. – На меня обрушилось амбре бензина, мазута и еще не пойми чего, и теперь я вообще ничего не видела.

– Ночью в наш район такси хрен приедет, принцесса, – сообщил мне радостную новость рукастый абориген. – Таксисты любят деньги, но еб*нутых среди них нет.

– Вы не могли бы не… ругаться! – последнее прозвучало уже в тот момент, когда он пнул ногой дверь, занося меня в ярко освещенное прокуренное помещение, наполненное голосами и агрессивной фоновой музыкой.

После полной темноты мне пришлось прищуриться, привыкая к смене освещения.

– Какой дебил стал бы ругаться с принцессой? – с явной подколкой прошептал парень мне в ухо, позволяя оглядеться.

– Это одна из сучек Дизеля? – послышался «радушный» хриплый голос откуда-то справа. – Какого х*я ты припер ее тогда сюда, Мангуст?

– Эта – моя! – заявил мой почти похититель так нагло, словно имел на это право.

– С какой стати? – пробормотала я, осматриваясь пока сквозь ресницы и размышляя, нужно ли уже впасть в панику, или я с этим реально опоздала.

Потому как теперь вместо одного грубияна в черной коже и тату я оказалась в компании уже целого десятка, и все они уставились на меня так, что хотелось выпрыгнуть из своей шкуры и бежать без оглядки.

Само помещение, скорее всего, было производственным цехом, переделанным теперь под жилые цели. Мы очутились в громадных размеров комнате, в дальнем углу которой расположились рядком мотоциклы, какие разве что во всяких фильмах типа «Безумного Макса» мне случалось видеть. В противоположной части помещения, что совмещало в себе стоянку байков и гостиную, располагались диваны, столы и стулья, чуть дальше несколько холодильников с прозрачными передними панелями, битком набитые пивом и прочим алкоголем. Громадный экран, где шел какой-то боевик с жестким мордобоем, был подвешен под потолком, вся видимая поверхность стен заклеена плакатами с девицами топлесс и вовсе без одежды в соблазнительных позах, выставляющих свои очень немалые верхние и нижние достоинства. Так вот кого ты не назвал бы тощей, грубиян?

– Кто первый нашел, того и су… девушка, – ухмыльнувшись, объяснил мне потаскун явно по призванию.

– Ты уверен, что Дизель не будет против? – поинтересовался блондин с каким-то диким беспорядком на голове и кольцами серег типа пиратских в обоих ушах. – Что-то больно она на тех, кого он обычно употребляет, смахивает.

– Отсосет в этот раз Дизель! – огрызнулся мой носильщик и, поднеся к одному из столов подальше от остальных, усадил на стул и собрался отойти. – Эта мне с неба упала.

Как так вышло, что я схватила его руку – без понятия, но, заметив это, чуть не самовозгорелась от стыда. И еще больше от того, как самодовольно усмехнулся этот Мангуст, посмотрев на мою цепкую ладонь, что я сразу отдернула.

– Телефон, – смущенно пискнула я.

– Ага, – буркнул он и направился к бару-холодильнику, чтобы быстро вернуться с двумя стаканами чего-то золотисто-коричневого.

– Я не пью.

– Не пей, – пожал он плечами, провел пальцами по экрану и подал телефон мне.

Диспетчер такси была со мной приторно любезна ровно до того момента, пока я не продиктовала ей адрес, сообщенный Мангустом. После этого она торопливо пробормотала, что в этот район в такое время суток никто не поедет, и прервала вызов.

– Я говорил, – без всякого злорадства отметил парень и подвинул мне ближе стакан.

– Что же мне теперь делать?

– Со мной останешься. Приедет Дизель, возьму у него пикап и отвезу куда скажешь, – выдал он мне свою версию развития будущих событий так спокойно, будто остаться на ночь с полнейшим незнакомцем, в окружении его мрачного вида дружков – самая нормальная вещь для здравомыслящего человека.

– Я не стану с вами спать, – прищурилась на него угрожающе, вызвав этим, впрочем, лишь еще один приступ его веселья.

– Я с су… дамами не сплю, принцесса. Не-а. Никогда. Как и они со мной.