Глава третья

Увлечение библиотекаря не просто чтением, а подготовкой к будущему поступлению на филфак, чем он мотивировал постоянные занятия с учебником старославянского языка, только добавило ему авторитета у активистов и уважения у сотрудников ИК.

А тат ещё и высокое начальство из Москвы напомнило о своём «протеже», когда в сибирскую исправительную колонию строгого режима прибыл столичный следователь, о которого были важные вопросы к свидетелю Александру Бредихину, проходящему по уголовному делу, получившему новые обоснования к возобновлению поиска истины.

Со всеми юридическими тонкостями в одном из кабинетов администрации лагеря состоялось оперативно-розыскное мероприятие, на котором Александр Викторович при свидетелях опознавал из ряда, разложенных перед ним фотографий ту, на которой мог быть его сообщник и организатор поджога и кражи из научной библиотеки на Нахимовском проспекте.

Явившись в высокий кабинет из своей библиотеки, Сантей легко справился с, поставленной перед ним, задачей.

– Вот он! – указал он пальцем на фотографию бывшего депутата, а ныне мошенника объявленного в федеральный розыск Дениса Бороненко. – Этот в мундире полковника меня нанимал на совершение преступления!

Но и потом пришлось ему часто возвращаться к этой теме, приходящей к Сантею в кошмарных снах, связанных с его опасениями за свою жизнь при появлении в тех местах, где его знали раньше.

Пока не завершился этот его вечный страх к полному удовлетворению уголовника.

…Однажды, на ужине в столовой, когда во время приёма пищи для демонстрации новостных программ включался телевизор, он вдруг увидел в информационном блоке то, что взволновало его до глубины души.

То был сюжет о расстреле наёмным убийцей в центре одной из европейских столиц того самого Дениса Бороненко, который в своё время сам стрелял в спину Сантея.

Да и до сей поры вполне мог быть нанимателем «киллера» для своего бывшего сообщника по краже из секретного хранилища книг в лимитированном отделе научной библиотеки, который курировала Федеральная служба охраны.

– Зато теперь ничто и никто реально не угрожают мне по скорому возвращению в Москву! – возликовал рецидивист. – И всё у меня там получится в лучшем виде!

И с того момента ещё усерднее засел он за учебник старославянского языка, заодно штудируя и сборник с историческими текстами эпохи средневековья на Руси.

…Когда есть заветная цель в жизни, обещающая завидное будущие и все необходимые средства и возможности для её достижения, то время летит незаметно.

Вот и для Александра Бредихина как один миг пролетели три года лишения свободы, назначенные ему судом за хищение культурных материальных ценностей.

– Потому что, почти, ни дня из прожитого за «колючкой» времени не выпускал из рук учебник старославянского языка, – хвалил сам себя Сантей за проявленное усердие. – Готовясь с его помощью обрести в нужный час необходимые знания.

И когда к майским праздникам в канцелярии ИК ему выписали справку об освобождении, а в кассе выплатили деньги, как заработанные на «библиотечном поприще», так и предназначенные на проезд до места прежней регистрации, то он уже добился своего:

– Совершенно свободно мог читать в сборнике исторических текстов любое произведение предков и тут же бегло переводить его содержание на современный литературный язык.

Правда сами учебные пособия, изрядно потрёпанные им за время столь интенсивной эксплуатации, пришлось оставить на прежней полке книжного фонда колонии, когда передавал дела вновь назначенному на его место «книжному червю» из числа осужденных.

Заодно тепло распрощался со своими верными активистами, которые надеялись тоже довольно скоро выйти по УДО и увидеть небо уже не в привычную за столько лет ожидания, клеточку, а таким, каким его видят свободные российские граждане.

Пообещал им:

– До скорой встречи!

И для порядка запомнил накрепко адреса и подробные анкетные данные лагерных приятелей.

Сам Бридихин рассчитывать на условно-досрочное освобождения не мо.

И это, не смотря на все свои достижения, которых добился по участию в общественной и культурной жизни этого учреждения ФСИН.

Только обиды не таил.

Понимал уголовник, замешанный в серьёзном преступлении, задевшем интересы государства:

– Руководство ИТК не станет делать ничего противоречащее мнению генерала Константина Безбородова из ФСО, пока он сам не распорядится на счёт своего «крестника».

Но таких распоряжений не было.

Так что лишь ровно день в день своего ареста трёхлетней давности Сантей оказался на свободе и смог взять билет до Москвы.

Глава четвёртая

Столица встретила уголовника не так уже и плохо.

За ним оставалась даже комната в коммунальной квартире, за которую, впрочем, никто всё это время и не думал платить.

Зато соседи благосклонно решили:

– Не прошло даром это пребывание Александра Викторовича в далёкой Сибири.

– Взялся мужчина он за ум!

– И работу нашёл, путь физически трудную, зато честную, не то, что занятия в прошлые времена!

И действительно, приобрёл Александр Бредихин рабочую спецодежду, острую штыковую и грабли, а также нитяные китайские перчатки от предстоящих мозолей.

Со всем этим своим багажом он и отправился на пригородную электричку, маршрут которой отлично запомнил:

– Не то, что неизвестное место в дремучем лесу, где якобы, выбросил ценные листы из древнего исторически ценного фолианта, чтобы не тащить на себе лишнюю тяжесть.

На самом деле Сантей вовсе не лукавил перед майором Сергеем Мухиным, когда утверждал:

– Не запомнил место на лесной дороге, где остановил свой микроавтобус его наниматель для поджога, сообщник в краже, а потом и потенциальный убийца, чуть запоздало пустивший в него пулю из пистолета.

…Он никогда прежде не бывал в не очень отдалённом от МКАД, районе Подмосковья.

И возможно, так бы и замёрз той морозной ночью в чаще леса, если бы ноги, после долгого плутания среди елей, сосен и пихт случайно не вынесли его на территорию садового товарищества.

В столь поздний час сторож, если он, разумеется, был, то уже оставил свой пост и предался объятиям Морфея.

Потому никто не мешал странного визитёру в защитном костюме пожарного пройтись по улочкам между садовыми домиками и выбрать один из них для более близкого изучения изнутри, а не снаружи.

Как всегда и бывает в столь небольших, небогатых садоводствах, зимой хозяева здесь появляться не собирались:

– И до самой весны отсутствовало электрическое освещение.

Зато в сенцах избушки, с дверей которой уголовник со стажем легко сорвал пробой, нашлась керосиновая лампа с запасом топлива, а также початый коробок спичек.

Близкое ознакомление с тем, что ему «Бог послал!», вовсе не разочаровало Сантея.

Среди старых тряпок он отыскал всё то, что могло заменить ему фальшивый защитный костюм пожарного, в котором на люди было бы просто неразумно показаться:

– Чтобы не ненароком тут же не угодить в лапы первого попавшегося по пути полицейского.

Эта брезентовая амуниция из каски, куртки и широченных брюк, была сброшена тут же, у входа на дачу.

Взамен взломщик обрядился в старенькие брюки, ватную стеганку и даже на голову ему нашлась облезлая кроличья шапка.

И только сапоги он оставил прежние:

– Поскольку хозяева не носили обувь такого размера как у него.

Здесь же удалось утолить и чувство голода с помощью сухарей в комоде, до которых не успели добраться мыши и банки яблочного сока, поднятого из подпола в этом хозяйственно-жилом сооружении.

И вот там, в ямке, среди изобилия различных фруктовых и овощных закруток, незваный гость придумал:

– Как облегчить свою добычу за счёт никому не нужной старинной бумаги, напоминающей своей грубым составом настоящий картон.

При этом ему не хотелось просто выбрасывать то, что государство хранило, как говорится:

– За семью печатями!

Вооружившись садовым ножом владельца участка, воришка вырезал из переплёта всё его содержимое. Затем упаковал в полипропиленовый мешок из-под удобрений и прямо в погребе, выбрав угол, свободный от банок, закопал в землю.

Остаток грунта он аккуратно рассыпал по всему подполу и для полной маскировки притоптал ногами.

Уже с рассветом, не дожидаясь появления возможного сторожа, Александр Бредихин покинул территорию садоводства.

– Куда идти? – ему подсказала широкая просека, проделанная для свободного доступа садоводов к своим владениям. – По ней и дошёл до ближайшей остановки пригородного электропоезда.

Глава пятая

Не слишком много всего успел передумать новоявленный огородник, пока электричка мчала его, вместе с другими дачниками, до той самой, хорошо запомнившейся ему остановки пригородных поездов.

Зато пешая прогулка по лесной просеке дало ему возможность оценить реальность овладением его же собственной добычей:

– Под видом наёмного батрака.

Тот самый участок, где он три года назад получил всё, что хотел, тоже долго разыскивать не пришлось.

– О том, что он у цели, – Сантею напомнила форменная защитная одежда пожарного, водружённая сейчас на огородное пугало. – Таким вот, довольно странным образом, хозяева, видимо пожелали наказать незваного гостя, похитившего у них телогрейку и выпившего банку компота из подполья.

Ещё той роковой зимой Бредихин предположил преклонный возраст дачников.

И не ошибся.

И теперь, спустя три года, нисколько не помолодели старики, с большим трудом занимавшиеся вскапыванием грядок.

– Бог в помощь! – из-за забора поприветствовал их незнакомец. – Нет ли какой временной работы по уходу за огородом?

Пенсионеры не сразу поверили в столь редкую удачу:

– Найти батрака в самый разгар весенней обработки участка!

Потому сначала хорошенько расспросили человека с полным набором инструментов:

– О его условиях найма?

Вскоре ударили по рукам. И Александр Викторович взялся за работу на чужом участке.

Первым делом он применил грабли, расчистив ими все шесть соток от сухих остатков с прошлой осени и прочего мусора.

Не поленился все эти кучи собрать на кусок материи, выданной ему нанимателями, и в несколько приёмов отнести до свалки:

– Откуда столь горючий, но запрещённый к сжиганию на месте, состав должен был забрать общественный грузовой транспорт.

А там, принялся и за рытьё самого огорода.

Правда, на подготовку к основному делу ушло слишком много времени и когда старики собрались на электричку, чтобы отправиться домой до следующего дня, их трудолюбивый и умелый батрак попросил оставить его переночевать:

– А завтра с самого утра начну и к обеду всё закончу!

Ему пошли навстречу:

– Не ведая об истинных планах нового знакомого.

Оставшись хозяином положения в знакомой избушке, Сантей, убедившись, что пенсионеры действительно ушли на остановку пригородных поездов, взялся за осуществление своей задумки.

Он спустился в подполье, вырыл там из сухой земли свой полипропиленовый мешок со страницами древней книги, затем, поместив добычу в объёмистую матерчатую сумку, прихваченную им загодя из квартиры, тоже повторил путь неразборчивых нанимателей рабочей силы туда, где слышались сигналы пролетавших поездов.

На всякий случай он заровнял место своих раскопок, чтобы никто не догадался о том, что здесь:

– Что-то могли искать?

А на память о себе, как было и зимой, оставил кое-какую вещь.

Но если прежде это был, совершенно бесполезный старикам наряд пожарного, то теперь они обзавелись за счёт сбежавшего батрака вполне завидным подарком:

– Штыковой лопатой и граблями…

Той же ночью Сантей был уже в своей комнате, разбудив поздним приходом соседей по коммунальной квартире.

Зато последующие несколько дней было у него тихо, как в могиле.

Только до тех, кто очень желал прислушаться через дощатую дверь, о том, что происходит у соседа уголовника, могли услышать, как шелестят, переворачиваемые листы древнего фолианта…

Часть вторая
Золотой шар

Пролог

«…В недобрый день того лета явилась звезда на закате, лучи имущая и хвосте, и упала за горой к полудню.

И знаменовала она новую пагубу христианам, ибо по тому же самому трагическому лету сотворилось нашествием новых врагов – безбожных татар, каких в стороне нашей не знали…»

…Оторвал монах-летописец гусиное перо от драгоценного пергаментного листа.

Присыпал он, всё только что им написанное мелкой песчаной пылью из глиняной песочницы. Остался очень довольным чистотой проделанной работы.

Снова умакнул остро отточенное жало в посудину с чернилами.

Но – задумался.

Уставился в темный угол своей кельи. Задышал сквозь сухой кашель, неровно колыша трескучее пламя лучины, укрепленной над аналоем – высоким узким столом с покатой крышкой.

Уже и перо обсохло, да только не до писания больше монаху – задрожали руки от нахлынувшего чувства…

…Велик и благословенен славный город Богодар.

На высоком речном берегу привольно раскинулись дома и мастерские его братчин – артелей кожевенников, серебряников, мостников, плотников и прочих людишек.

В том числе и, гордых своим высоким мастерством – по каменотёсному, бронному да ружейному делу.

Тут же рядом – торговые ряды гильдии купеческой. Чьи суда и караваны знают не только на родной Руси, но и дальних просторах они бывают, в краях заморских.

Никому нет притеснения от лихих набегов иноверцев.

Знают горожане и гордятся тем:

– Черные клобуки-берендеи, торки тюркские и те смирились под властью Великокняжеской.

И то сказать:

– Надежен своими стенами – толстыми насыпными, да ещё и с частоколом, устроенным по верху, детинец в центре Богодара.

К тому же это не простая крепость, а самый настоящий дворец, вобравший в себя все чудеса зодчества:

– И расписные хоромы нынешнего князя Твердислава Остромировича, и крепкие бревенчатые же постройки его боевой дружины, да жилища прилежной челяди.

И днем на солнце, и ночью, если луна на небе, всегда видны над забором-бруствером перед боевым помостом высоких стен – отточенные, железные рожоны на древках копий и рогатин караульного дозора.

Попробуй, сунься ворог сюда:

– Ног не унести, костей не собрать!

А чтобы не забывали об этом:

– Очень частыми стали походы княжеского войска во главе с верным воеводой Завидом Ратником по соседним пределам.

…Вот и нынче широко распахнулись ворота детинца и сияя латами под лучами полуденного солнца, потекла оттуда колонна верховых, где первым на рослом белом скакуне сам великий князь Твердислав красуется принародно.

Ликованием встречают его горожане. Восхищенными взглядами провожают и его самого, и всю немалую княжескую свиту, пока следует дружина широкой крутой улицей до самой реки.

А там уже вздымаются паруса на боевых ладьях:

– Слава венценосцу, избраннику Божьему!

– Никак ловитва выдалась, промысел охотничий на лесного зверя? – гадали многие.

Так как знали доподлинно:

– На ворога князь не собирался. Оброк с них бранный, в связи с этим, не собирал.

Успокаивает и добродушная улыбка, что играет на открытом, мужественном лице княжеском.

Знает Твердислав:

– Красив он в своем голубом корзно-парчевом плаще, не по летней поре роскошно подбитом горностаем. На правом плече застегнут он дорогой янтарной запоною.

Сияет под ним и ожерелье – ворот княжеской одежды, расшитый золотом и самоцветами.

В правой, не прикрытой руке Твердислава, кому-то предупреждением, а кому – зароком от всех бед, могучий шестопер-палица с щестиреберным разящим наконечником.

Гарцует рядом столь же величественный воевода.

Только вовсе не так красив тот.

На его – корявом от шрамов лице, кои не скрывают даже густая – лопатой, борода и вислые усы, гуляет усмешка:

– Гляди, князь, как все тебя любят. Что ни скажи – отказа нет!

Вроде вслух хочет сказать, но молчит.

Лишь кованые копыта лошадей гремят по мощеной улице, да звенят доспехи верховых.

…Охота и впрямь ожидает быть знатной.