Глава 10

Не в силах преодолеть любопытства, Фрижель потер ещё несколько камней. Рисунок был и там. Казалось, в нём была воплощена какая-то история.

– Посмотрите, – позвал Фрижель остальных.

Остальные члены группы подошли к нему.

– Что это? – спросил Эрнальд.

Но никто не мог ответить на его вопрос. Движимые любопытством, они принялись вместе очищать камни и спустя некоторое время обнаружили крошечный фрагмент шедевра, который скрывал слой мха. Это был фриз, шедший по периметру зала.

– Уверен, что это дело рук архитекторов, построивших храм, и в этом рисунке они хотели рассказать свою историю, – сказал Эрнальд, отойдя на несколько шагов назад, чтобы в полной мере насладиться рельефно вырезанными фигурами.

– Но каких именно архитекторов? – спросил Абель.

– Сарматских, – ответил Фрижель.

Все в удивлении повернулись к Фрижелю. Особенно эта новость поразила Химу.

В середине фриза юный маг смог различить знакомый силуэт судна. На его парусе была выгравирована голова эндермена с мечом позади. Это был герб воинов дельты.

Хима подошла ближе, дрожа всем телом. Судя по всему, она и понятия не имела, что эти храмы могли быть построены её далёкими предками. Она положила белую руку на гравюру и прошлась по контурам, не говоря ни слова. Она была потрясена.

– Ты ничего не знала? – спросил Эрнальд.

Она покачала головой, не отрывая глаз от фрески.

– Вот это находка так находка! – воскликнул Абель. – А в каком направлении всё это читается?

Фрижель подал другу едва заметный знак, чтобы тот умерил пыл. История Химы и её народа была выгравирована здесь. И может быть, ей не хотелось делиться ею с остальными. И вполне возможно, что Химе не хватало смелости читать эту историю. Воительнице нужно было время, чтобы в полной мере осознать грандиозность этого открытия.

Абель смутился. Вот уже в который раз ему не хватило чувства такта. Но Хима его ни в чём не упрекнула. Она обошла комнату, поймав на себе любопытный взгляд Вальда. Найдя начало фриза, она откашлялась и начала своё повествование. Дрожь пробежала вдоль спины Фрижеля. Вместе с ним сарматка открывала для себя прошлое своего народа. Было очень волнительно слышать, как эти иероглифы обретали звук благодаря представительнице племени из Дельты спрутов.

– В первой части говорится о жизни сарматов в джунглях Таранки, – говорила Хима. – Они жили в шатрах, но это было, наверное, очень давно. Быть того не может… – И она приблизила лицо к стене. – Мужчины носили оружие, как и мои найяти.

Эта новость потрясла всех. Понадобилось какое-то время, чтобы сосредоточиться на продолжении истории.

– А здесь мы видим мужчин, строящих импровизированные жилища, и женщин, собирающих арбузы. А здесь они, скорее всего, сражаются с ходячими мертвецами. И, по всей вероятности, их мечи сделаны из дерева. А вот на них напали чужестранцы, и началась война. – Указав пальцем на изображение, она спросила: – Вакиза Эрнальд, ты узнаёшь этот народ?

Эрнальд подошёл и сказал, что не знает, кем были эти люди.

– Судя по всему, они носили медные доспехи. Но я никогда не видел такого орнамента. И в те времена ещё не было никаких магов, потому что всё это происходило до начала правления Ориэль. Лет триста или четыреста тому назад.

– Но их мечи уже железные, – заметила Хима.

И, прежде чем продолжить рассказ, она глубоко вздохнула, внимательно рассматривая фриз.

– Сарматы… – пробормотала она с видимым усилием. – Сарматы понесли тяжёлые потери в битве с чужестранцами. И были вынуждены покинуть Таранку. Они направились в дюны Кинзира. Многие из них умерли от голода. А ещё им приходилось отражать нападки мумифицированных зомби^[7]. А вот несколько найяти впервые видят странное здание. Скорее всего, это… Неужели это Крепость Эндера?!^[8]

Вальд внимательно осмотрел фриз.

– Ну, конечно, – сказал он. – Очень похоже.

Хима дошла до конца стены. И теперь она расшифровывала изображения с ещё большим самозабвением.

– А здесь мой народ прибывает в Эндер. Но Дракон Эндера обнаруживает их и атакует. Последние из мужчин строят мост к внешним островам. Посмотрите, это мои найяти, которые защищают мужчин, пока они работают, вооружившись деревянными мечами. А эта женщина привлекает внимание монстра и пересекает главный остров, чтобы Дракон следовал за ней. Остальные бегут по мосту к внешним островам и разрушают его. А эта найяти… она пожертвовала собой… – Хима повернулась к Эрнальду. – Наверное, она была первой вакизой, как ты думаешь? Посмотри, мой народ воздвиг в её честь памятник. Они её почитали. А ты заметил, мужчины больше не носят оружия. – И сарматка указала пальцем на следующий рисунок, выбитый в камне. – Всё ясно: мужчины строят город вроде Айянны, а найяти защищают их от эндерменов. А здесь одна из найяти находит жемчужину Эндера. И она первой танцует танец жемчужин. Вот её сажают у подножия большой статуи и предлагают угощение. Она отказывается. Скорее всего, она стала второй вакизой. Сарматы заканчивают возведение первого города и строят корабль, потом второй, уже на другом острове.

Улыбка осветила лицо воительницы. Фрижель никогда не видел её такой. Она светилась от счастья, открывая для себя и окружающих историю своего народа. И юный маг очень хорошо её понимал. Его жизнь тоже изменилась, когда он, наконец, узнал, какими доводами руководствовались его бабушка Сара и мать Энора, пожертвовав своими жизнями.

– Существование в Эндере было невыносимо тяжёлым, – продолжала Хима. – Народ питался такими растениями, как хорус^[9], шалкер^[10], и эндермитами^[11]. А спать сарматам приходилось сидя на земле, так как они были лишены возможности сделать кровати^[12]. На них без конца нападали эндермены, а Дракон Эндера постоянно летал над островом, на котором находился единственный портал, через который мои соплеменники могли выйти на поверхность. А тут ещё… – голос Химы дрогнул. – Гоблины!

Фрижель посмотрел на фриз и сразу же узнал маленьких существ с острыми ушами. Тысячи гоблинов верхом на тарантулах!

– Они появились из Крепости Эндера, – продолжала воительница вне себя от бешенства. – Дракон Эндера убивал их сотнями, но они всё прибывали и прибывали. Эти твари всё вокруг себя разрушали! Наши города, корабли. Их было так много, что они с ног до головы облепили Дракона своими безобразными телами. Они разбили кристаллы Эндера, и они…

Хима в изумлении сделала шаг назад. Эрнальд нахмурился и молчал: ему потребовалось несколько секунд, чтобы расшифровать послание, начертанное на стене.

– Неужели гоблины одержали победу над Драконом Эндера?

– Но это невозможно, – пробормотал Абель.

Глава стана мятежников в задумчивости переминался.

– Но я собственными глазами видел, – сказал он, – как Сара, Люд Лоу и Аскар Рог сражались с ним! Значит, было два Дракона Эндера? Это неслыханно!

– Скорее сюда! – воскликнул Фрижель. – Посмотрите.

Хима подошла к нему.

– Сарматы спаслись бегством через портал, – сказала она. – Они бежали из Эндера.

Потом маг указал на ещё одну деталь фриза.

– А теперь смотрите сюда, – пробормотал он, указав на изображение под порталом.

– Яйцо Дракона Эндера! – воскликнул Эрнальд. – То есть монстр, которого я видел, был потомком вот этого, изображённого на фреске?

Дед Фрижеля задумался, строя самые разные предположения. Но все эти вопросы мало интересовали Химу, которая хотела знать, какова была дальнейшая судьба её народа.

– А вот найяти возвращаются из Эндера, – продолжала она. – Но племя, изгнавшее их из джунглей Таранки, всё ещё здесь. Мои сёстры стали гораздо сильнее с тех пор, как овладели танцем жемчужин. Но чужестранцы гораздо многочисленнее и вооружены более современным оружием. А теперь посмотрите сюда: это, скорее всего, маг. Он выбросил огненный снаряд. Сарматы возводят храмы в джунглях, укрываясь в них от врагов. Но вскоре мой народ снова вынудили бежать. Они строят корабли и отправляются в дельту.

Хима умолкла. Она дошла почти до конца фриза.

– И те, кто выгравировал эту длинную историю, скорее всего, тоже вынуждены были бежать. И с тех пор племя сарматов нигде не могло найти длительного пристанища. Отныне сарматы, обречённые на вечные скитания по Дельте спрутов, возводили только плавучие города.

Тем временем Вальд разжёг огонь в центре помещения. Все уселись вокруг и принялись за грибное рагу, не говоря ни слова. Хима, разумеется, обдумывала всё то, что она только что узнала. Эрнальд, казалось, с головой окунулся в воспоминания. А Фрижель спрашивал себя, как теперь, узнав историю своего народа, будет реагировать воительница, столкнувшись с Дерином Свейлом? А Абель? Как переживёт он встречу с отцом?

Ночь уже наступила, и они решили лечь спать. Флуффи дремал, свернувшись в клубок возле огня. Каждый оборудовал себе уголок. И в тот момент, когда Фрижель уже укладывался спать, кто-то схватил его за руку. Это был Эрнальд. Он казался очень смущённым.

– Я сожалею, – прошептал он. – Сожалею, что обиделся на тебя, когда ты отказался незамедлительно примкнуть к войскам Истар. Я… я иногда отказываюсь принимать тот факт, что ты уже вырос и больше не ребёнок. – Мучительная гримаса исказила его лицо, когда он произнёс: – Этого больше никогда не повторится. Обещаю.

Громадное чувство облегчения охватило Фрижеля. Он почувствовал лёгкость во всём теле, ощущал себя пёрышком, как будто огромный, тяжёлый камень упал с души.

– Спасибо, – сказал он.

Он улыбнулся, подошёл к деду и крепко сжал его в объятиях.

Глава 11

На следующее утро Абель и Хима, согласовав маршрут, решили вести всю группу прямиком через лес. Так у них будет меньше вероятности встретить разведчиков верхом на волках. Но идти через лес было трудно. Заросли акаций становились всё гуще, и джунгли с каждым шагом становились всё непроходимее. Через два часа ходьбы Абель остановился и вытер пот со лба.

– Мы почти пришли, – сказал он. – Эйкан будет сразу за теми деревьями.

Эрнальд положил на землю свой мешок, вытащил из него кусок белой ткани и прицепил к потухшему факелу. Теперь он шёл впереди всех, потрясая белым флагом. Но, когда Хима посмотрела на него, что-то вроде отвращения отразилось на её лице. А Эрнальд ответил ей на это улыбкой.

– Мы идём на переговоры, – сказал он сарматке.

Воительница кивнула, даже не пытаясь скрыть неприязнь.

– Я знаю, – ответила.

Хима глубоко вздохнула, набираясь мужества, и группа в тягостном молчании пересекла последние блоки, отделявшие их от города. Они, наконец, вошли в Эйкан.

Несмотря на всю серьёзность ситуации, Фрижель не мог скрыть восхищения перед Эйканом. Идеально вписываясь в окружающий лес, дома, гармонично сочетающие камень и дерево, своей архитектурой повторяли формы стволов. Город вырастал из зелени, не будучи полностью поглощённым ею. Взору открывались то небольшое жилище, приютившееся между корнями огромной акации, то мост, переброшенный между ветвями, то стены дворца, наполовину скрытые лианами.