Цитаты из книг автора «Фредерик Коплстон»

Парменид отрицал существование пустоты или пространства, и Зенон попытался подкрепить позицию учителя, доведя аргументы противоположной стороны до абсурда. Предположим на мгновение, что существует пространство, в котором находятся различные объекты. Если это пустота, ничто, то в нем не может быть никаких объектов. Если же это что–то материальное, то оно само должно располагаться в пространстве, а это пространство – в другом, и так до бесконечности. Но это же абсурд. Таким образом, объекты не находятся ни в пространстве, ни в пустоте, и Парменид был прав, отрицая существование пустоты.

Пифагорейцы, таким образом, стоят перед дилеммой. Либо все во Вселенной бесконечно велико, либо бесконечно мало. Вывод, к которому хочет подвести нас Зенон, заключается в том, что предположение, которое породило подобную дилемму, а именно что Вселенная и все в ней состоит из частей, – абсурдно. Если пифагорейцы думают, что гипотеза Единого абсурдна и ведет к нелепым выводам, то Зенон показывает, что противоположная гипотеза, гипотеза множества, приводит к столь же нелепым выводам.

Таким образом, аргументы Зенона сводились к тому, чтобы привести доводы пифагорейцев – оппонентов Парменида – к абсурду. Эту мысль высказал Платон в своем диалоге «Парменид», там, где он говорит о задаче, которую ставил перед собой Зенон, восстанавливая свою (утерянную) книгу. «Истина заключается в том, что это написано для защиты идей Парменида от тех, кто на них нападал, а также для того, чтобы показать, к каким нелепым и противоречивым результатам приводят выводы [оппонентов Парменида], если им следовать. Моя книга – это ответ тем, кто верит в множественное, она опровергает их аргументы, показывая, что гипотеза о существовании множественного, если ее изучить до мельчайших деталей, приводит к еще более нелепым результатам, чем гипотеза о существовании Единого»

Зенон из Элеи, родившийся около 489 года до н. э., был учеником Парменида, и все его высказывания надо рассматривать исходя именно из этого факта. Его рассуждения не просто забавы ума, а аргументы в защиту позиции Учителя. Парменид отрицал множественность и заявлял, что изменение и движение – это иллюзия. Но поскольку очевидные данные нашего чувственного опыта дают нам множество примеров изменения и движения, то столь смелое заявление Парменида вызвало целый град насмешек.

Парменид утверждал, что Бытие, Единое имеет пространственные границы, однако Мелисс, самосский ученик Парменида, думал по–другому. Если Бытие конечно, тогда за его пределами должно находиться ничто; Бытие ограничено этим ничто. Но если Бытие ограничено этим ничто, то фактически оно ничем не ограничено – значит, оно бесконечно. Бытие не может быть окружено пустотой, ибо пустота – это ничто. А ничто не может существовать.

Итак, следует признать историческим фактом, что Парменид был материалистом, и никем другим. Однако это утверждение не устраняет непримиримых противоречий, присущих философской системе Парменида, на что указывает профессор Стейс. Несмотря на материализм, идеи Парменида содержали зерна идеализма или, по крайней мере, могли служить отправной точкой для идеализма. С одной стороны, Парменид утверждает, что Бытие не подвержено переменам, и поскольку он считает его материальным, то это означает, что материя не уничтожается. Этот принцип приняли Эмпедокл и Демокрит и использовали его в своей атомистической доктрине. Но в то время как Парменид вынужден был признать изменение и становление иллюзией, придерживаясь противоположной Гераклиту точки зрения, Демокрит не смог отрицать того очевидного факта, что изменения в мире существуют. Этот факт требовал объяснения, а не простого отрицания. Поэтому Демокрит, принимая тезис Парменида о том, что Бытие не может ни возникнуть, ни исчезнуть – иными словами, материя не уничтожается, – интерпретировал изменение как соединение и разделение неразрушаемых частичек материи. С другой стороны, историческим фактом является то, что Платон позаимствовал у Парменида идею о неизменности Бытия и идентифицировал пребывающее бытие с существующей объективной идеей. В этом смысле, конечно, Парменид заслужил прозвище «отца идеализма

Если оно появляется из бытия, тогда никакого появления, никакого возникновения на самом деле нет – ибо оно уже существует. Если же оно появляется из не–бытия, тогда не–бытие должно уже быть чем–то, чтобы из него могло что–то возникнуть. Но такого не может быть, поскольку не–бытие – это ничто.

Нам могут предложить последовать за ходом его мысли, но даже в этом случае у нас не будет никакого основания утверждать, что Парменид считал Единое Мыслью. Если бы Парменид представлял Единое как самодостаточную Мысль, Платон и Аристотель не смогли бы этого не заметить, а Сократ не считал бы первым трезвомыслящим философом Анаксагора с его понятием Нуса (Nous). Истина заключается в том, что, хотя Парменид и установил различие между Разумом и Чувством, он создал не идеалистическую систему, а систему монистического материализма, в которой изменение и движение отвергаются как иллюзорные.

Но хотя Парменид и сформулировал принцип различия, ставший фундаментальным принципом идеализма, следует воздержаться от искушения считать его самого идеалистом.

Изменение и движение – это явления, познаваемые чувствами, поэтому, отвергая эти явления, Парменид отвергает путь чувственного опыта.