Но до сих пор я описывал человека, коим не являюсь, каким, наверно, хотел бы быть, – спесивого соблазнителя, тайного кумира моего достойного во всех отношениях внутреннего Я. Раньше я считал искренность занудством. И вот впервые пытаюсь выпустить на свободу существо еще более зажатое, чем я сам.