Не доходя до лифта, Камил вдруг резко свернул и, распахнув неприметную дверь, вынырнул на пожарную лестницу. Пробежав несколько этажей, он почувствовал легкое дуновение воздуха и, сгруппировавшись, прыгнул в приоткрытую дверь. Кол в руках секретаря разорвал ему плечо, но не достиг цели, застряв в кевларе бронежилета, а вот трость в руке Камила нащупала грудь противницы и выплюнула заряд картечи, вынося изрядный кусок плоти. И тут же, не давая ей опомниться, он перетек чуть правее, и быстрым движением свернув её голову, приник к разорванным сосудам, подставляя пасть под упругие струи чужого витэ и с каждым глубоким глотком гася в себе Жажду Зверя.

Отшвырнув полегчавшее тело к стене, он достал из кармана набор влажных салфеток и тщательно вытер лицо и руки. Рубашку и костюм это, правда, спасти уже не могло, но плащ он успел сбросить еще на площадке и сейчас накинул на себя, застегнув на все пуговицы, замаскировав таким образом следы экспресс-трапезы.

Дальнейший спуск прошел без приключений, но перед выходом с лестницы он остановился и перезарядил трость. После чего поднял воротник и вышел в холл.

На выходе из подъезда ему повстречались оживленно перетявкивающиеся гангрелы, возвращающиеся с охоты. Судя по всему, она была не особо удачной. Камил вежливо поклонился и вышел наружу. Как он и предполагал, шумная охота за Регентом распугала из двора всех, кого только можно, однако машины барона он тоже не нашел.

Он вновь достал телефон и набрал номер.

– Ну и как ты меня прикрываешь, скажи мне?

– Ща мы тебя заберем. Не переживай. Там все равно всех распугали. Выходи на угол.

Подтверждая его слова, во двор, скрипя тормозами, влетела белая машинка без огней и распахнула заднюю дверь.

– В этот раз оперативненько, – сказал Камил, усаживаясь внутрь.

– Ты даже не знаешь, насколько! – радостно заорал Барон с переднего сиденья, – взяли мы этого задрота колдунского!

– Его ж, вроде, не догнали?

– А мы его не догоняли, мы его выследили. Мы еще на парке его тачку пометили, пока он тебя дожидался, а потом выследили через спутник.

– И он от вас не ушел?

– А куда бы он от нас ушел? Мы ж знали, где он стоит. Зажали в тупике и переехали бэтэром! А потом все, что оттуда пыталось выбраться, проткнули ломиками, в трех местах. Да ты щаз сам посмотришь, вон парни его на эвакуатор грузят.

Парни действительно сноровисто загружали на эвакуатор то, что осталось от тремерского фургончика после таранного удара бароновского танчика. В изломе изувеченной кабины угадывалась фигура регента, проглотившего лом, теперь уже в прямом смысле. В его запрокинутую голову в район рта был забит обрезок стальной трубы, и еще парочка торчала из тела, намертво приковав его останки к останкам авто.

Водрузив этот монумент на платформу, рабочие набросили сверху тент и, погрузившись на бэтэр, покинули место передряги.

Рокер медленно двинулся вслед за эвакуатором.

– Куда вы его?

– Знаю я тут одно местечко, за городом. Там тихо и никто не задает вопросов.

Процессия постепенно набрала ход, и вскоре за окнами замелькали огни пригорода, а потом потянулись бетонные заборы промзоны. Наконец, машины вынырнули на обширный пустырь, заросший бурьяном и остовами конструкций.

– Приехали.

Камил с Бароном вышли в ночную прохладу.

– Скоро утро, нужно спешить, – напомнил Камил.

– Не боись, Прима, – выскочившая из кабины эвакуатора Бешенная Алиса, умело орудуя мини-краном, спускала «памятник регенту» на грешную землю. Барон содрал с него тент и, проверив наличие тела внутри, начал бодро обкладывать останки, старыми автомобильными покрышками.

– Прима, не в службу, а в дружбу – достань из багажника остальных жмуриков, а то мой водитель от руля оторваться не может, его еще не переколбасило.

Камил обошел машину и открыл багажник, он оказался доверху набит телами, числом около трех-четырех, видимо, некоторые не влезали целиком, их аккуратно расчленили и впихнули в зазоры – собрат, укомплектовавший пассажиров, явно был большим знатоком и любителем «тетриса». Камил слегка поморщил нос, но потом вспомнил про угробленный костюм, вздохнул и, набрав полные руки телочастей, понес к погребальной композиции. Освободившаяся Алиса присоединилась к переносу.

Скоро на пустыре возникло скульптурное сооружение зиккуратного типа, которое Барон щедро полил, из принесенной канистры.

– Прима, Алиса, вы как относитесь к небольшому аутодафе? – Барон прямо лучился энергией.

– Без меня, – сострил Камил, на всякий случай делая шаг назад. Клан Бруджа к огню относился достаточно спокойно, без паники, в отличие от колдунов и большинства собратьев, особенно клана Тремер.

Так что огненное погребение – это был достойный ответ господину Регенту на его шпильки в виде серебряной картечи и прочих деяний.

Водители отогнали машины, и Барон бросил на монумент раскрытую зажигалку.

Пламя огромным змеем взметнулось над останками, осветив окрестности.

– Поехали, братва! – Барон подошел к автомобилю и открыл дверцу.

– А не выберется? Колдуны, говорят, живучие.

– Из огня-то? Вряд ли. Я ему еще в трубы пару термитных шашек положил, чтоб горелось лучше, так что до встречи в аду!

Машина резко взяла с места, пугая светом фар мелкую ночную живность. Некоторое время все молчали. Камил не выдержал первым.

– О чем молчим? Сдается мне, о мои Свободные собратья, вы сегодня еще где-то нашкодили, но боитесь признаться.

Барон странно посмотрел на Алису и промолчал, а та, наоборот, заговорила.

– Это случилось не сегодня.

– Что?

– Ну, я просто не знала, можно ли тебе доверять.

– Во как! Ну, теперь уже продолжай.

– Поэтому сначала посоветовалась с Бароном, но он тоже не знает, что с этим делать.

– Та-ак. И с чем же?

– Ну, ты же слышал, что случилось со старым Князем?

– Да уж, по-моему, все слышали.

– Во-о-от, а я – видела…

– Та-а-ак… с этого места поподробнее.

Бешеная Алиса на секунду запнулась, но потом продолжила, постепенно переходя на привычный темп скороговорки.

– Она приехала за мной той ночью, одна. Сказала, что есть вопрос, решить который нужно быстро и без посредников. Ну, мы же подрабатываем иногда, по решению проблем. Я согласилась, села в машину. Потом мы поехали, и я не помню, когда она это сделала, она же была очень сильная, очень. Я даже пальцем пошевелить не могла. Только смотреть.

Она привезла меня в свой кабинет, вытряхнула как куклу, там был беспорядок, как будто вихрь разметал все. А на столе лежал ОН.

Ну, точнее, я сначала не поняла, что это. Но я и сейчас не совсем понимаю. А уж тогда!

Я лежала на ковре и смотрела, как она подходит и берет со стола что-то, поворачивается ко мне, и я вижу, что это икона. Очень старая. В золотом окладе.

Похожа на византийскую работу. Темный лик. Но тогда меня удивило не это. Я помню, меня поразило то, что она явно держит ее с трудом. Понимаешь? Ей было тяжело! Она занесла меня на двадцатый этаж, как ребенок куклу, одной рукой! А тут я почти ощущала, как дрожат от напряжения ее руки. Потом она наклонилась ко мне и сунула эту штуковину мне прямо в лицо, и я увидела, как фигура на доске пошевелилась. Она посмотрела на меня, и у нее был такой глубокий взгляд! Я почувствовала себя пылинкой, падающей в бездонный колодец, но дно у него все-таки было, правда очень, очень глубоко и там плескалась жажда. И вот эта жажда-то и смотрела на меня, и имя ей было Тьма. Знаешь, Камил, я давно перешагнула рубеж не-жизни, уже более ста лет отделяет меня от того времени, когда я боялась порождений ночи, но в тот момент мне, Бешенной Алисе, стало страшно, как маленькой девочке! Вот такой был взгляд у той фигуры. И хотя я была скована ее доминантой, я попыталась разорвать этот контакт, отвернуться. Но все что мне удалось сделать, это оторвать взгляд от доски и посмотреть в глаза Князя. Тогда я восхитилась своей силой воли, но потом поняла, что он меня просто отпустил. Не я ему была нужна в тот вечер, не я, только это меня и спасло!