Отзывы на книги автора «Филип Пулман»

«Однажды на Севере»
Как Хан Соло встретил Чубакку. Создатели сольного фильма об одном из величайших антигероев всех фантастических времен и народов вполне могли бы вдохновляться небольшой повестью Филипа Пулмана. Конечно, Ли Скорсби далеко не самовлюбленный авантюрист, но воздушный шар он получил при вполне остросюжетных обстоятельствах и тут же влип в криминальную драму с политическим уклоном, во время которой нашел себе могучего и неразговорчивого друга. Йорек Бирнисон имеет куда больше сходства с уроженцем планеты Кашиик. Разве только белый медведь не попадал в рабство, но также был изгоем в мире хозяев жизни. И без лишних вопросов бросается защищать справедливость.

Что примечательного в совершенного непритязательной истории из вселенной «Темных начал»? Возможность пролить слезу умиления над трагически погибшим героем, который вновь живой, куда моложе и наивнее себя в будущем. Деймоны могут вполне переговариваться друг с другом, скрывая что-то от своих людей. То есть, они не зеркало человека, анималистический аватар его характера, а вполне самостоятельное сознание. А еще Пулман заставляет русских и скандинавов вести общий теневой бизнес. Московит Поляков отрабатывает штамп злого русского, красноречивого, как ленинский коммунист, и жестокого, как Чингисхан. Только вот его дочь, глупая блондинка, это клише из другой оперы. Север у Пулмана представляет собой тоже вполне узнаваемый сектор далекой-далекой галактики, где все экономические и политические силы сосредоточены в руках бандитов-промышленников, а государственная власть номинальна. Но по жанру это всё же спагетти-вестерн. В центре интриги эпичная перестрелка Ли из Техаса с заклятым врагом с шотландской фамилией. Происходящее похоже на постиронию. В самом деле, нельзя же серьезно наматывать на палочку эту сахарную вату из соплей. Зато хороши иллюстрации-заставки Джона Лоуренса, подражающие старинным гравюрам. Грубые толстые штрихи подчёркивают суровость мира. Их схематичность и в то же время точная работа со светотенью передает романтично-мрачную атмосферу северного портового города, где почти нет места уловкам, а всё решается грубой силой.

«Оксфорд Лиры»
Как наследник XX века, Филип Пулман решил поиграть в метатекстуальные игры со вселенной «Темных начал». С одной стороны, они не очень-то приплюсовываются к приключенческой стилистике романов. С другой, «Чудесный нож» с появлением в кадре земного мира, заложил возможность для постмодернистской мистификации. Пулман проявляет себя как героя-рассказчика, сочиняя к рассказу сентиментально-философическую преамбулу о разных бумагах – письмах, путеводителях, случайных документах – перемешавшихся между мирами и будоражащих воображение писателя. И книга перемежается реконструкцией таких бумажек как иллюстраций к тексту, но в то же время для занудного читателя представляются игрой, со своей системой, перекрестными ссылками и связью с основным повествованием. Умный фансервис.

А в самом рассказе Лира опять влипает в неприятность от своей безрассудности. Никаких новых красок ее Оксфорду Пулман не придает. В основе всё тот же триллер с преследованиями по улицам, еще один вариант жестокой мести ведьмы людям, уже дважды прозвучавший в основном цикле, и скрытый от новичков разговор о Пыли. Таинственное сознание заменяют стаи птиц. Их загадочное поведение, наблюдаемое в реальном мире, готовность жертвовать собой Пулман привязывает к сознательным частицам, которые создали материальный мир. И птицы – еще один инструмент для сообщения своей воли человеку. По-прежнему из северных земель приходят главные угрозы, на этот раз с Урала. А Московия и Россия – это разные страны. Для русскоязычного читателя это звучит как вариант эстрадной шутки.

А еще писатель впервые заявляет Малькольма Полстеда как некрасивого и нелюбимого Лирой ученого. Спустя годы он станет тем самым прекрасным и пытливым мальчиком на «Прекрасной дикарке», который спасет младенца от потопа и жестоких лап церковных спецслужб. И в рассказе состоялось знакомство с судьбой алхимика Мейкписа. Все герои сходятся в последнем на сегодняшний день романе вселенной Лиры.