Феликс Медведев — довольно известный журналист-писатель, телеведущий. Книга эта сборник, составленный из давних и не очень давних интервью со всевозможными знаменитостями из «Огонька», других журналов и телепередач и отредактирован днем сегодняшним. Но книга очень неплохая, потому что основную канву текста составляет не просто сплетни и домыслы журналиста о личной жизни «звезд», а прямая речь этих героинь. Звездами, «великими старухами», он назвал женщин в очень преклонном возрасте - «ровесниц века», которые так или иначе знамениты (почти все они русские, кроме Франсуазы Саган). Ровесницы века — им было что рассказать... Многие очерки составлены в форме интервью, а есть и дневниковые записи, есть диктовки. Поэтому это в своем роде документ — документ, который сегодня обнародован.
Конечно, «звездами» их назвать сложно, а как иначе — трудно сказать, это наши великие: Анна Ахматова, Клавдия Шульженко, Екатерина Васильева, Нонна Мордюкова, Ольга Аросева; это наши забытые: неэмигрировавшая княжна Екатерина Мещерская, эмигрировавшая последняя великая княжна (родившаяся в России) Вера Константиновна Романова, «парижанка из Иваново» Натали Саррот; это никогда не бывшие особо знаменитыми свидетельницы страшного ХХ века Софья Радек, дочь коммуниста Радека, Ольга Голицына, «из бывших»; это старухи, информацию о которых было не найти долгие годы: писательница Галина Серебрякова, бард Новелла Матвеева, художница Варвара Бубнова...
Скажите, какое место на земле для вас самое святое?
- Нет, такого места нет. Впрочем, первое, что мне пришло в голову, видимо, автоматически, когда вы кончили вашу фразу, моментально — могила Ходасевича на кладбище в Биянкуре... Это серьезно. Я всегда помню об этом месте. Я приезжаю в Париж, на следующий день беру такси и еду туда смотреть, все ли в порядке, и все в порядке бывает всегда, потому что не только я езжу туда, но и разные другие люди. Но даже эта могила не удержала меня от переезда в Америку...
Нина Берберова (Ходасевич был какое-то время ее мужем).
…Помню государыню и одну из великих княжон, помню, что она была в сестринско-хирургическом облачении, значит, служила в госпитале. На сладкое подали замечательный шоколадный крем. Какой же он был вкусный! И нам предложили добавочную порцию. Конечно же, мы воспользовались любезностью хозяев и съели ее. Предложили в третий раз. Но, как нам искренне и настойчиво ни предлагали, мы с братом отказались. Считали, что это уже нарушение этикета.
Вера Романова
В момент ареста отца меня не было дома. И он заявил, что не уйдет из квартиры, пока не простится с дочерью. Хоть стреляйте. И они ждали моего возвращения. Вернулась я поздно ночью, терпение непрошенных гостей уже, по-видимому, иссякало, и отца выводили. На прощание он успел мне сказать: «Что бы ты ни узнала, что бы ты ни услышала обо мне, знай, я ни в чем не виноват».
Софья Радек.