Тогда 4-й канал был вроде как периферийный, где какая-то фигня идет, ну пускай идет пока, потому что есть более серьезные дела: 1-й канал, 2-й, много проблем…»

Любопытно послушать и воспоминания Л. Новоженова о том, какой «бордельеро» царил в начале 90-х в «Останкине». Вот его слова: «Я пришел в «Останкино», когда уже началось падение нравов. У нас был последний эфир перед Новым годом. Все уже праздновали. И когда я увидел пьяную аппаратную, людей, лежащих на пультах, которые даже у меня вызывают священный трепет, – это было нечто…»

Но вернемся к «Времечку». Уже через год-другой передача твердо стояла на ногах и считалась одной из самых занимательных на отечественном ТВ. Теперь в ней уже работали около 70 человек, а если считать еще и бухгалтерию, охрану и прочие службы – все 150. Только в Москве на программу работали 14 бригад. На «Времечко» приезжали глазеть из Германии, из Франции (по тамошнему ТВ была даже целая передача, посвященная ей), поскольку подобных передач там нет.

Теперь перейдем к другой передаче – «Мое кино», которую создал сценарист Виктор Мережко. Он попал на телевидение в 1987 году не по своей воле – ему предложили делать передачу «Шок». Однако вышло всего лишь несколько выпусков «Шока», после чего руководство «Останкина» приняло решение ее закрыть. Однако Мережко с ТВ не порвал. Вскоре ему позвонила Ирэна Лесневская и предложила вести «Кинопанораму». В кресле ведущего этой популярной программы Мережко просидел почти семь лет. Однако в 93-м его добрый приятель Эдуард Сагалаев создал ТВ-6 и, испытывая явный недостаток в кадрах, позвал к себе Мережко. Вскоре на свет родился первый собственный проект канала ТВ-6 – программа «Мое кино».

Далее в нашем списке идет «L-клуб». Его с самого начала вел актер Леонид Ярмольник. Леонида нельзя назвать случайным человеком на телевидении. Впервые он попал в «ящик» еще в начале 80-х, когда показывал своего «цыпленка табака» в суперпопулярной передаче «Вокруг смеха». После этого он стал частым гостем для многих телепередач. Так продолжалось до 92-го года, когда сам Владислав Листьев внезапно предложил Ярмольнику попробовать себя в качестве ведущего познавательно-развлекательной передачи «L-клуб». Ярмольник согласился не сразу. Вот что он рассказывает: «Я раздумывал целый год. Шел в нее через страшное собственное сопротивление. Но Влад убеждал меня в том, что ничего зазорного, постыдного, плохого здесь нет. А тут меня знакомые артисты подзуживали – Леня, не соглашайся, будешь там, как попка-дурак, нести всякую ахинею, тебя больше не будут снимать в кино и так далее. А Влад развеял мои заблуждения…

Мы придумывали эту передачу как познавательно-развлекательную. Собирались перерыть весь мир, найти и рассказать обо всех играх на свете. Сняли «пилотный» выпуск. Он получился вроде бы неплохим, но каким-то… неживым. Там не было общения. Но мы искали дальше. К нам пришел режиссер Игорь Иванов – признанный мэтр развлекательного телевидения. Замечательный театральный художник А. Боровский сделал для клуба новые декорации. Моя жена, Оксана Ярмольник, заново одела меня и наш «L-балет».

Другая передача – «Белый попугай» – родилась благодаря Юрию Никулину. Он всю свою сознательную жизнь собирал анекдоты, великолепно их рассказывал, и именно это стало побудительным мотивом для создания «Белого попугая». Причем сначала у ее создателей (передача родилась в ТО «ЭльдАрадо») был замысел сделать разовую рекламную программу к изданию «Антологии анекдотов». Но после съемок того выпуска все поняли, что родилось нечто необычное для отечественного ТВ, и было решено продолжить выпуск передачи.

Вспоминают создатели и участники передачи.

Е. Красникова (худрук ТО «ЭльдАрадо»): «Первые год-полтора мы получали очень много писем от антисемитов типа: «Зачем же ты, Юра, евреям продался?» По этим письмам все оказывались евреями, за исключением разве что Куравлева. Поэтому мы старались, чтобы евреи рассказывали анекдоты про своих, украинцы (Филиппенко, Удовиченко, Полищук…) – про своих и т. д…»

Г. Горин: «Никулин был очень тактичен, терпелив. Как-то во время съемок на него упал тяжеленный софит. Прямо на голову. Его заклеили, он мужественно это перенес и только сказал: «Будем считать, что Никулин сегодня был в ударе». Когда ему рассказывали анекдот, он хихикал, его спрашивали: «Вы слышали этот анекдот?» – «От вас еще нет», – почти всегда отвечал он. Мы со съемочной группой были в Израиле и пошли к Гробу Господню. Там стояла длиннющая очередь. Наш сопровождающий Лева обратился к людям на иврите. Толпа закивала и тут же пропустила Никулина. «Что ты им сказал?» – спросили мы. «Я им сказал, что это Президент России».

Когда в августе 1997 года Ю. Никулин скончался, у создателей «Белого попугая» была мысль закрыть передачу. Им казалось, что без Юрия Владимировича выпускать ее бессмысленно. Но потом возобладала другая точка зрения – что передачу надо выпускать в память о Никулине. Вот уже более двух лет она выходит в эфир без своего создателя и, честно скажем, мало похожа на то, что мы видели ранее, при Никулине. Вроде бы внешне все осталось неизменным: популярные люди, смешные анекдоты, но человека, который бы цементировал передачу, выступал в роли доброго хозяина, увы, нет.

И, наконец, последняя в нашем списке передача – «Чтобы помнили», которую придумали Леонид Филатов и режиссер Ольга Медынская и где речь шла о былых кумирах советского кинематографа. Идея создать подобную передачу возникла у Филатова не случайно, а как ответ на ту волну, которая началась в «демократических» российских СМИ, которые бросились охаивать все советское. Обструкции подвергалось буквально все: начиная от «ужасного» КГБ и заканчивая «совковым» кинематографом. И хотя ничего удивительного в этом не было (все это было продолжением той волны дегероизации, которая подняла еще горбачевская перестройка с ее настоящим «девятым валом» статей о «злодее Сталине», «жертвах НКВД», «бессмысленных потерях в войне» и т. д.), однако у многих людей это вызвало естественный протест. Как будет вспоминать потом сам Л. Филатов: «Эта передача родилась так: в начале перестройки появилось очень много горлопанов, обливающих черной краской всю нашу прежнюю жизнь. Никто не спорит, при социализме было много дурного, но ведь и хорошее случалось. Да возьмите всех наших великих писателей: Пастернака, Булгакова, Астафьева, Распутина, Абрамова, Можаева, Трифонова, Самойлова – откуда они взялись, как не из той жизни? И вот я не то чтобы в знак протеста против этих «клопов», повылазивших из разных щелей, а от обиды, что ли, решил сделать телепередачу «Чтобы помнили». На всех бы меня не хватило, а рассказать об артистах так называемого второго эшелона, попавших в струю времени и оттого запомнившихся зрителям, вполне мог…»

Еще одним побудительным мотивом к созданию этой передачи стало то, что в начале 90-х наступил настоящий мор в творческой среде, когда буквально один за другим из жизни стали уходить коллеги Филатова, которые составляли гордость советского кино и театра. Так, только в одном 1990 году из жизни ушли такие звезды, как: Сергей Филиппов (19 апреля), Инна Гулая (27 мая), Николай Граббе (12 июня), Георгий Бурков (19 июля), Сергей Параджанов (20 июля), Владимир Тихонов, Анастасия Георгиевская (9 сентября), Борис Тенин (11 сентября), Николай Рыбников (22 октября), Юрий Демич (24 декабря). Следующий год унес жизни актеров: Софьи Павловой (25 января), Леонида Маркова (3 марта), Петра Щербакова (16 марта), Рины Зеленой (1 апреля), Никиты Михайловского (23 апреля), Юрия Пузырева (24 мая), Юрия Медведева (19 июля), Лидии Сухаревской (10 октября), Леонида Оболенского (17 ноября), Готлиба Ронинсона (25 декабря), Юрия Белова (31 декабря) и др.

Многих из этих людей Филатов знал лично: пересекался с ними на различных студиях, работал в одном театре (с Готлибом Ронинсоном), просто встречался в различных компаниях. О смерти большинства из этих людей пресса практически ничего не сообщала, что было вдвойне обидно: ведь они многое сделали для страны, для людей, которые здесь жили. Но в силу того, что власть взяла курс на десоветизацию, этим людям было уготовано забвение. Это было несправедливо, тем более что многие из ушедших были еще не старыми людьми, а некоторые и вовсе молодыми. Никите Михайловскому было 28 лет, Юрию Демичу – 42 года, Инне Гулая – 50 лет, Георгию Буркову – 58, Николаю Рыбникову – 60 и т. д.

По словам Л. Филатова: «Программа «Чтобы помнили» родилась из внутреннего протеста против этого наступающего беспамятства. Но прежде всего хотелось удержать в памяти именно людей «второго эшелона», которых забывают в первую очередь.

Конечно, когда минует несколько поколений, срабатывает неумолимый закон «исторического отбора». Однако невозможно согласиться, когда чуть ли не на второй день забывают скромных, не занимавшихся саморекламой людей, которые жили рядом с нами, в меру своего таланта доносили до нас разумное, доброе, вечное. Что там будет через сто лет, пусть потомки разбираются. А наше дело – сохранить память о своих современниках, о том, что нас сопровождало и грело в жизни…»

Написав заявку на создание пока что разовой передачи (она должна была быть посвящена Инне Гулая), Филатов отправился с ней на телевидение. Однако там его ждало разочарование: ни один телеканал не захотел иметь у себя подобного проекта. К руководству телевидением тогда пришли уже другие люди, которые поставили своей целью если не запретить, то отправить в пыльный ящик все советское. Стало понятно, что «демократы» повторяют те же ошибки, что совершали большевики, которые, придя к власти, также захотели начать историю с чистого листа. Однако советская власть просуществовала почти восемьдесят лет и наряду с недостатками у нее было и много достоинств (причем последних гораздо больше), чтобы теперь так бездарно распоряжаться ее наследием. Но времена в стране наступили смутные. Короче, ничего путного из затеи Филатова в те дни не вышло, и он решил отложить осуществление этого проекта на потом. Так пролетело еще два года, прежде чем на ТВ нашлись люди, которые заинтересовались проектом Филатова. В итоге в ноябре 1993 года свет увидел первый выпуск передачи, а точнее, «первая глава». Это было впервые на отечественном телевидении, когда рассказывалось о жизни и творчестве отечественных киноартистов, ранее знаменитых, а затем всеми забытых.

Рассказывает М. Топаз: «Само название программы несет в себе двойной смысл. Первый – никто не должен быть забыт. Второй – чтобы помнили идеалы уходящего времени, нравственные ценности того поколения, на смену которому приходят «выбирающие пепси»…

Работа потребовала от автора устаревших качеств – бессребреничества и трудового энтузиазма. «Останкино» так и не заключило с Филатовым договора. Штатные сотрудники хотя бы получали свои невеликие оклады, а Филатов долгое время работал «за так». Режим был выматывающий – программа создавалась по «остаточному принципу». Это означало, что монтаж шел в самые неудобные часы, оставшиеся от более выгодных программ, что группа получала технику, не разобранную другими. То есть самую изношенную. Никогда не было уверенности, что во время съемки аппаратура не подведет. Она и подводила. Рассказывая о драматической участи коллег, Филатов из-за постоянной угрозы закрытия и сам находился в не менее драматической ситуации. К тому же программа заставила погружаться в «пространство трагедии». Тема жизни и смерти ни для кого не проходит бесследно…»

Программа держалась во многом благодаря ведущему – Леониду Филатову. Поэтому, когда в октябре 93-го его свалил инсульт (аккурат в дни расстрела Белого дома), у многих было такое ощущение, что передача закроется. Однако, к счастью, этого не произошло. Правда, чуть позже над ней действительно нависла угроза закрытия – из-за отсутствия денег. И тогда руку помощи коллегам протянула президент «REN-TV» Ирэна Лесневская. Были созданы те условия, которых и заслуживала группа Филатова.

Однако вернемся к общей ситуации на отечественном ТВ.

В отличие от «Останкина», где всегда царил официоз, во Всероссийской телерадиокомпании в те годы была несколько иная ситуация. Созданная на волне противостояния еще союзным властям, эта компания в течение нескольких лет продолжала вести себя в некотором роде как оппозиционная. И хотя Президенту России и его команде такая ситуация откровенно не нравилась, однако приструнить строптивых телевизионщиков то ли духу не хватало, то ли недосуг было. Во многом это объяснялось и тем, что во главе компании стоял Олег Попцов – человек, грозных окриков из Кремля никогда не боявшийся. Не случайно до сих пор большинство сотрудников РТР вспоминают его с уважением. Приведу слова руководителя студии «К-2» Б. Бермана: «Мы помним времена, когда компания была семьей – со своими заморочками, конфликтами, скандалами, но семьей. Во главе с Олегом Максимовичем Попцовым и Анатолием Григорьевичем Лысенко…

Был случай – это уже апокриф, – когда после передачи мы столкнулись в лифте с Попцовым. И, обсуждая ее, долго-долго ездили вверх-вниз. Он всегда вникал в детали: какой монтаж, какие склейки, а вот тут тему не совсем раскрыли… И мы не понимали своего счастья, нам казалось, что это в порядке вещей, когда председатель ВГТРК или гендиректор разбирают с нами передачи…»

В декабре 1993 года в «Останкине» произошла очередная кадровая перестановка: вместо В. Брагина к руководству пришел еще один Яковлев – на этот раз Александр Николаевич, тот самый иделог-либерал, который вместе с М. Горбачевым затеял в середине 80-х перестройку. Причем Яковлев совмещал сразу два поста: он был руководителем Федеральной службы России по телевидению и радиовещанию и исполняющим обязанности председателя Российской государственной телерадиокомпании «Останкино».

Вспоминает сам А. Яковлев: «Дело было, помню, в субботу. Все проистекало очень просто. Мне домой позвонил президент и попросил возглавить «Останкино». Но я очень сильно заколебался. Борис Николаевич стал убеждать: соглашайтесь на столько времени, на сколько сможете или пока вам будет это интересно – на год, на два, на три. И все-таки я ничего конкретного Ельцину не ответил, сказал, что надо встретиться поговорить.

Действительно, на следующей неделе президент принял меня в Кремле, и мы обсудили первое, второе, третье, четвертое…»

О том, как воспринял коллектив «Останкина» нового руководителя, вспоминают очевидцы – В. Егоров и В. Кисунько: «На посту председателя Всероссийской государственной телерадиокомпании Александр Николаевич столкнулся с серьезными трудностями. Известно, что для того, чтобы идти в бой, нужны союзники. Но среди работников телекомпании «Останкино» он единомышленников почти не нашел. Многотысячный коллектив творческих и инженерно-технических сотрудников с трудом воспринимал его новации. Некоторые из этих новаций оказались надуманными, они внедрялись силой приказа, казалось бы, опытного руководителя. Помня, как удачно была внедрена идея «Маяка» на радиовещании (каждые полчаса музыка, а затем выпуски новостей), председатель приказал каждый час вещания на телевидении прерывать выпусками теленовостей. Первыми возмутились зрители, а потом и руководители из новых органов власти: когда посередине художественного фильма или документальной передачи, как назойливая реклама о прокладках, появлялись кадры новостей, в том числе и выступления руководителей, это вызывало раздражение аудитории и сомнения в компетентности теленачальников. Пришлось от этой новации отказаться…»

Между тем начальники на ТВ менялись, а общая ситуация в «Останкине» оставалась неизменной. Это наглядно демонстрировал голубой экран, где «чернуха» перемежалась с «развлекухой», а в паузах зрителя долбила по темечку реклама. Причем 94-й год стал годом настоящей рекламной лихорадки в России, когда рекламный бизнес имел повышенную температуру. Огромные деньги были выброшены на рекламный рынок целым рядом финансовых корпораций – «Хопром», «Московской недвижимостью», «Телемаркетом» и, конечно же, «МММ». Последняя в одном только 94-м году потратила на рекламу своих акций около 24 миллионов долларов! Огромные средства, вложенные отечественными корпорациями в рекламу, привели к тому, что осенью того же года рекламные блоки на канале «Останкино» в наиболее популярное время достигали 8—10 минут (в том году за рекламу на этом канале было заплачено 120 миллиардов рублей, что составило седьмую часть общего бюджета телеканала).

Многие читатели наверняка еще помнят, кто был героем рекламных роликов в 94-м. Это бравый офицерик из «Хопра» и «дети трех букв»: Леня и Рита Голубковы, пенсионеры Николай Фомич и Елизавета Андреевна, студенты Игорь и Юля. Все эти «герои» помогали власть имущим грабить народ, отнимая у него, по сути, последние копейки – те, что не смогло отнять ельцинское правительство. Так что российское ТВ активно участвовало в том грабеже населения, которое тогда происходило в стране. Если советское телевидение базировалось на пропаганде героико-патриотических поступков и воспитывало своих зрителей на примерах таких подлинных героев, как Зоя Космодемьянская или Юрий Гагарин, то российское капиталистическое ТВ сделало героями уже иных персонажей – дебилообразных супругов Голубковых. Вообще о героях «МММ» надо рассказать особо.

Как известно, кидально-финансовую пирамиду «МММ» создал Сергей Мавроди. Но мало кто знает, как возникла при этом АО собственная мини-киностудия. А дело было так.

Казахский режиссер Бахыт Килибаев, снявший знаменитую «Иглу» с Виктором Цоем, в начале 90-х задумал снимать очередную картину – «Гонгофер». Однако, чтобы снимать кино, нужны были деньги, которые просто так никто еще не давал. Килибаев безуспешно потыркался в несколько компаний, пока наконец не оказался в «МММ». Там к его просьбе отнеслись с пониманием, поскольку по достоинству оценили талант режиссера и те перспективы, которые могло принести сотрудничество с ним. В итоге «Гонгофер» был снят, взял несколько призов («Золотой Овен-93», «Кинотавр-94»), а Килибаеву руководство «МММ» предложило