Радовался ли Тутор-Рор, приканчивая, подчиненными ему живыми и мертвыми «винтиками», очередное подразделение эйрарбаков? Как не странно – нет. Правда, он им и не сочувствовал. Эйрарбакская армия и даже население являлись для него неким полуабстрактным объектом, по возможности, подлежащим уничтожению. Когда-то, много-много циклов тому, он питал к этой абстракции неизмеримый запас ненависти. Тогда казалось, что закрома злобы не иссякнут никогда. Он ошибся, наверное, по молодости: запасы даже не потратились на что-то естественное – так, какая-то мелочь выплеснулась в процессе двух микро-войн, за дележ нескольких островных захолустьев, там даже не дошло до использования слабейших урановых зарядов.
Побряцали оружием, прокатился туда-сюда, через полмира, «Сонный ящер» во главе небольшой стаи «боевых гор». Тутор-Рор, в те времена, понятно, еще не значился командиром, лишь начинал двигаться по бронированной лестнице карьеры. Пришлось участвовать в вылазках, так что смерть ненавистной расы он видел не только в мигании радарных меток и распечаток хронопластин – наяву тоже случалось. Наверное, тогда и выявилось рассогласование абстракции с реальностью – не совместились. Да и ранние представления о войне оказались не соответствующими действительности. По-прежнему, как и на учениях, очень много пота, частокола недосыпания – часов, дней, циклов, лишь иногда вкрапления крови. В общем, напряжения извилин гораздо больше чем стрельбы.
На островах Суа, вообще, только дважды пальнули гига-снарядом, а проторчали два месяца. Снаряд движется по тридцатиметровому стволу долю секунды, сколько же этих долей они промыкались там зазря? А если учесть дорогу «горы» туда и обратно? Короче, постепенно бездонный, вроде бы, запас ненависти не то чтобы исчез, он переродился во что-то другое, трудно сказать во что именно. Однако как раз тогда, во времена довыяснения отношений сверхдержав, теоретически отъюстированная злоба перестала являться основной составляющей натуры Тутора-Рора – правда, может, ее никогда и не наличествовало по-настоящему. Самым интересным для Тутора-Рора, окончательно и бесповоротно, стала эта, скрытая внутри, до выпуска снарядов или даже танков-«Циклопов», борьба извилин. В какой-то мере такое соревнование напоминало игру, но ведь именно тот, кто обладал более холодной, а не забитой бесцельным злопамятством головой имел больше шансов, когда дело доходило до горячей стадии. А иногда хватало первой фазы, Тутор-Рор был свидетелем такового чуда, когда умелый тактический расклад заставлял противную сторону негласно признавать поражение и делать шажок назад. Его поразило это искусство. И реально-потенциальный противник – Эйрарбия – ушел на второй план.
Тутор-Рор переставал быть тактиком-теоретиком – пройдя фазу «куколки», он становился не просто практическим тактиком, а даже, совсем-совсем немножечко, стратегом.
Если исходить из необходимости потенциально-превентивного нападения на эйрарбакскую Империю, то, учитывая вышеизложенные выводы из математических моделей, лучшим вариантом является «зимний» удар, то есть момент, когда звезды слабо обогревают северное полушарие. Тогда климатические, а так же радиологические последствия будут иметь относительно локальный характер, по крайней мере, похолодание коснется других регионов в гораздо меньшей степени и, вполне вероятно, не перешагнет экваториальную линию. Понятно, что поскольку материки находятся на противоположных частях планеты, у нас в это время будет лето.
Однако, не смотря не все усилия Республики Брашей в достижении значительного военного превосходства над Эйрарбией, мы все же не располагаем точными данными относительно ее потенциала, и, как ни странно, не только в обороне, но и в нападении. Поэтому, дабы обезопасить Брашпутиду, и поставить на ее защиту не только вооруженные силы, а и саму природу, Мозговый Центр выдвигает предложение: использовать в наших целях расположение светил. То есть, учитывать в расчетах положение Рыжей Матери и Пожирателя Крови, а с ними, естественно, и невидимого компонента – Мертвого Драконьего Глаза. Мы не можем гарантировать, что подлая Империя Эйрарбаков не нанесет нам удар. Но, если уж это неотвратимо, более приемлемым он является зимой. Поскольку именно тогда, за счет холода, атмосфера становится наиболее устойчивой к широкомасштабным последствиям применения атомного оружия. Так как плотность воздуха высока, дым и копоть снизу не могут пробить тропосферную паузу, а значит, они неизбежно и быстро будут вымыты осадками назад, на поверхность материка. Следовательно, долговременные климатические изменения, произошедшие на нашем континенте, будут иметь более приемлемые параметры.
В плане борьбы с радиационным заражением, картина более сложна, но в целом, как это не странно, приводит к идентичному выводу. Поскольку чем дольше радионуклиды находятся вдали, тем безопаснее они становятся, было бы выгоднее их вознесение на большую высоту. Однако палка имеет два конца: тогда «зараза» разносится на гораздо большую площадь. В случае использования кобальтовых снарядов, которые, по данным республиканской разведки, уже не один цикл стоят на вооружении Имперского флота, увеличение площади не ведет к уменьшению дозы ниже летальной (!), а значит, более приемлемым вариантом является все-таки «концентрация заражения» в локальных областях.
Следовательно, в целях безопасности нашей родины, Мозговый Центр рекомендует производить потенциально-превентивное нападение на агрессора тогда, когда в Южном полушарии будет зима!
При этом, к сожалению, присутствует возможность явления, названного в наших исследованиях «синхронное задувание солнц», но ввиду того, что основные процессы явления разразятся над Эйрарбией, результат, для Республики, будет более приемлем. Кроме того, из-за неточностей и прикидочных экстраполяций, наши ученые надеются на милость Рыжей Матери, которая оградит нашу родину от этой теоретически возможной, но все же гипотетической беды.
Главным увлечением Тутора-Рора была, конечно, тактика, однако в любой армии, даже такой воинственной как Республиканская, этого совсем недостаточно для продвижения по служебной лестнице. С точки зрения практической деятельности, нужно быть хорошим психологом. По всей видимости, генерал-канонир имел природные способности в этом направлении, по крайней мере, с подчиненными он ладил, а на начальников ему просто везло, на жизненной дороге ему не попались чрезмерно подленькие, основным развлечением и хобби которых являлось втаптывание находящихся снизу в грязь. Конечно, случались любители ставить подошву на подвернувшиеся плечи, однако они и сами, порой, протягивали с верхотуры удобную для ухвата веревку, ведь широкие, устойчивые плечи требовались им даже там, в генерало-адмиральских эмпиреях. Они были предельно расчетливы, эти живучие парни в расшитых золотом мундирах.
Постепенно Тутор-Рор привык к их обществу, а они вполне добродушно терпели его тактико-зацикленное занудство. Более того, однажды выяснилось, что в верховных эмпиреях у Тутора имеется родственник – целый командующий флотом. Это знание добралось до генерала-канонира достаточно поздно, он уже достиг вершины своей карьеры и устал от этого вида альпинизма. Конечно, было бы интересно подвигать по глобусу десяток-другой «боевых гор», однако командовать конкретной подвижной крепостью Тутору-Рору тоже очень нравилось. Кстати, из промелькнувших в сводках сообщений, вытекало, что его милый родич очень скоро шагнет вверх еще более: он умудрился выиграть морское сражение с превосходящим его противником в расположенном вблизи экватора Потустороннем море, причем, выиграть подчистую. О громкой победе средства пропаганды Республики трубили во всех диапазонах и на всех диалектах, даже на «мертвом» ныне языке, не так давно отправившегося в небытие, народа – парганов. Но иногда, сквозь соловьиные трели южно-континентальной похвальбы, на родном браши удавалось поймать передачи Империи: там очень сильно возмущались по поводу «хваленых» и «эфемерно раздутых» «победок» республиканцев. Однако генералу-канониру было некогда выдергивать истину по крупицам, отсевая плевелы, у него и без того хватало обязанностей, тем более что в осуществление собственной стратегии, он сильно увеличил их количество. Ведь он, не много ни мало, готовил мятеж.
Для этой самой подготовки, может даже более чем для карьеры, требовались способности в практической психологии. В настоящий момент Тутор-Рор вел обработку очередной жертвы своей политики. Пока получалось, по крайней мере, его антигосударственные поползновения не пресеклись сходу. Конечно, такого и не должно было случиться, ведь не с первой же беседы командир «боевой горы» начинал склонять своих заместителей к предательству далекой, но родной Республики. Это было медленное и аккуратное дело, начальная фаза выглядела подобием сдувания перышка с лица ребенка. В случае опасности, даже если бы «обрабатываемый» пожаловался в РНК, предварительные беседы генерала выглядели бы, странной, вовсе несвойственной Тутору-Рору оговоркой. Но чаще всего, тот, с кем общался генерал, не имел веских поводов для подозрений, где-нибудь в жилых уровнях рядового состава, в настоящее время, можно было услышать и не такую крамолу.
Миллионотонная «боевая гора», конечно, не состояла только из чудовищных пушек запаянных в многослойную броню, на ней имелось и еще кое-что. Одним из сильных ее качеств были средства разведки, и конечно прекрасно подготовленный, опытный штат сотрудников, умеющий, кроме щелканья кнопками, еще и продуктивно мыслить. Уже немного приспособившись к местным условиям, «Сонный ящер» стал экономно использовать активные средства разведки находящиеся на борту. Разумеется, он делал это не из любви к сбережению электричества – в сравнении с мощью затрачиваемой на стрельбу, а тем более на собственную подвижность, это были неописуемо малые величины. Он просто берег собственную «шкуру» и ритмично трудящийся внутри нее экипаж. Он знал, что проявлять излишнюю активность без меры, да еще в окружении враждебной суши, крайне опасно. Сам он старался поменьше шастать по округе, да это теперь было и не очень надо – его калибры с достаточной надежностью накрывали двухсотпятидесятикилометровую зону гига-снарядами, а еще вдвое большую – подкалиберными атомными боеголовками. Локаторы его тоже не всегда шарили по округе, а даже если такое и делалось, то радиодиапазоны, просвечивающие пространство, часто менялись, дабы затруднить службу вражеским шпионам.
Но вот что использовалось сутки напролет – пассивное наблюдение за окружающим миром. Нет, разумеется, обнаружить нечто враждебное просто так, даже глазами нацепившими бинокль, не представлялось возможным: планета, все же, круглая штука и видимость ограничена горизонтом, кроме того, теперь, несмотря на нахождение Геи в системе тройной звезды, внизу стало довольно темно. А потому, ночами и днями, которые стали теперь не отличимы друг от друга, в пространство пялились радиоантенны. «Ящер» был хитрой штуковиной: за счет собственных размеров, он имел «плечо» между антеннами протяженностью до шестисот метров. Это позволяло без всяких спутниковых премудростей определять координаты радиоисточников, даже когда они использовали длинные волны.
О проекте
О подписке
Другие проекты