– Демон по всей видимости скрывался от своих, ты же знаешь, они могут погасить огонь, если кто-то начнет угрожать их безопасности. Не знаю, как он пересек границу, но наверняка потратил много силы, и это ослабило контроль. Выброс случился в Эленвилле, как ты поняла, чуть ли не в центре города. Может, он планировал найти ночлег, может, просто пережидал, но приступ его накрыл прямо в городском парке. Волна спалила к Темной матери три улицы, благо у многих были экстренные порталы. Но у кого-то их не было, а кто-то не успел вовремя среагировать.

– Как он жив после этого? – удивилась я.

– Нам не нужна война с демонами или, помилуй Темная мать, со Смешанными землями. Он не говорит, откуда он. Вообще мало что говорит. Неадекватен. Нам надо его вернуть своим, кровавые распри его рода сейчас не к месту.

Эльф сердито сжал губы, отчего те превратились в тонкую ниточку. Сомневаюсь, что он согласен с тем, о чем говорит. Излагает мне официальное решение властей. И верно, кто я такая, чтобы он хотя бы словом предал свой народ.

– Зачем вам я? – это действительно непонятно. Я не эльф и вообще из другого государства, если что.

Он насмешливо посмотрел на меня.

– С ним сейчас возятся три целителя, но безрезультатно. А ты – темная, Лесана. Черный зельевар и даже немного филигранник. Среди нас нет ни одного темного, ты же знаешь.

Да, эльфы темными не бывают, как и демоны светлыми. Глупый вопрос, могла бы и сама догадаться. Хотя…

– Ты же знаешь, я даже не мастер, – я скептически покачала головой, продолжая смотреть под ноги. Мы начали подниматься по темным ступенькам в башню, минуя Стражей, которые, видимо, нас ожидали и ни словом не задерживали.

– Ты всё, что у нас есть. Люди отказались присылать темного целителя или темного зельевара, даже слабого. Они тоже не хотят войны, если что-то пойдет не так. А ты почти своя, всё же полуэльф.

Ну да, ну да. Вот так моя сказка продолжает жить.

– Ясно. Веди дальше.

Мы начали подниматься по винтовой каменной лестнице наверх. Алиендр – впереди, а немного позади. На каждом этаже располагалась каменная площадка с серыми металлическими дверьми и выплавленными символами на них. И ни звука, кроме наших со Стражем шагов. Страшно от того, что происходит за этими дверьми, скрытыми пологом молчания. Страшно, что пленники не могут рассказать, если с ними что-то случится и нужна будет помощь. Но эльфы считают, что все здесь обитающие заслужили свою участь.

Пролете на двенадцатом или тринадцатом мы остановились. В холле стояли два эльфа-целителя, судя по нагрудным знакам государственной лечебницы. От них исходила волна силы, которую я уже научилась ощущать. Это значило, что они недавно магичили и я воспринимаю остаточный фон. Оба были мне незнакомы, и судя по одеждам, передо мной оказались целители высшего круга, с которыми я и не могла никак пересекаться, будучи той, кто я есть.

– Та самая темная травница? – сморщил свой тонкий нос один из них, тот, что был повыше и побогаче одет.

– Лесана Митринель – темный зельевар, – резко сказал Алиендр.

– Даже не мастер, – разочарованно покачал головой этот неприятный тип.

Алиендр не стал вступать в полемику (или вступаться за меня) и просто приложил руку к двери, открывая её.

Комната была крошечная. Каменные стены во въевшихся древних символах, узкая железная кровать с серым матрасом и пара стульев, видимо, появившихся здесь только с приходом целительской делегации.

На одном из стульев сидел ещё один целитель, пожилой, с белыми длинными волосами и практически прозрачными глазами, говорившими о его преклонном возрасте. Одет он был проще, чем остальные, но вряд ли уступал им в силе, скорее, скромность одежды была обусловлена пожилым возрастом. Тем не менее нагрудный знак имелся, украшенный драгоценными камнями.

На кровати лежал демон. Лет двадцати пяти или немногим старше, очень худой, с растрепанными черными волосами, острыми выступающими скулами и бледными губами.

Его руки, ноги и туловище были оплетены белыми сверкающими путами, не дающими ему шелохнуться. А на подоконнике маленького окна стоял артефакт-накопитель: белый куб, от которого тянулись нити к путам пленника. Куб был заполнен светлой субстанцией не более, чем на три четверти. Если мне не изменяет память, такие кубы заряжаются высшими магами и стоят они баснословно. Наверняка из главного эльфийского хранилища вещица.

– Лесана Митринель, темный зельевар, – представилась я коллеге-целителю, оставив позади этикет.

– Магистр О′Нерремиль, – кивнул мне старый маг, впиваясь пронзительным взглядом.

Старший род, значит. Серьезно эльфы обеспокоены из-за беглеца, получается.

– Как пациент? – я застыла у двери, не зная, что делать.

И зачем я только согласилась? Как я могу помочь Стражу с этим демоновым демоном?

– Неконтролируемые выбросы природной силы и внутреннего огня вследствие эмоционального стресса. До завершающей ступени инициации осталось четыре месяца. Он её не пройдет. Он уже на грани безумия. Свои бы его или прикончили, или потушили огонь.

– Так может и мы его…? – не удержался Алиендр.

– Страж Галланель, во имя Светлой матери, покиньте помещение! – сердито сказал старик.

Но Алиендр потоптался и остался, тем более магистр во время описания состояния демона сидел с закрытыми глазами, проводя скрытую диагностику.

– Что стало спусковым событием? – уточнила я.

– Какое это имеет значение?

– Имеет.

Магистр нахмурился и тем не менее ослабил путы в районе рта демона.

– Что с вами случилось? Почему вы сбежали? – Обратился он к демону, но тот продолжал пялиться в потолок, хотя уголок рта его дрогнул.

– Чем вы его накачали? – я подошла к демону и попыталась заглянуть ему в глаза.

– Я гашу эмоциональные всплески, чтобы продлить действие артефакта. Он сейчас мало что соображает.

– Снимите, – коротко сказала я, не особенно надеясь, что целитель послушается. Но он послушался.

Демон быстро приходил в себя… или в себя безумного, раззадориваемого готовым вырваться наружу внутренним огнем. Глаза зло засверкали, рот скривился, лицо приобрело красноватый оттенок, он попытался скинуть путы и не смог, и это привело его в бешенство. Зрачок стал красным и заполнил огнем всю радужку, пульсируя с каким-то диким ритмом.

– Я вас… спалю… темная мать… я вижу сердце… хочу к нему… пустите меня! Пустите меня! Пустите меня!

Демон забился в путах, лицо исказила гримаса гнева и одновременно боли.

Я подошла ближе, наклонилась над его лицом и заглянула в глаза:

– Я знаю, Сердце огня зовёт тебя. И ты скоро будешь с ним, станешь единым целым. Мы тебя отпустим. Но ты должен рассказать нам, что с тобой случилось, чтобы мы тебя отпустили… Магистр, наблюдайте, во имя Светлой матери! – это я уже прошипела магистру.

– Эта… дрянь, – демон как будто ещё больше взбесился, отчего глазные яблоки покрылись красными разводами из-за лопающихся сосудов. – Дрянь… извивалась прямо под ним… Дерьмовый друг… Прямо в нашем доме, в нашей кровати… Убью её, спалю!

Он затрясся в каком-то страшном диком приступе, но всё моё внимание было направлено к целителю.

– Что видите?

– Сила рвется, сердце скоро не выдержит. Он и так был на пределе перед завершающей инициацией, а теперь она рвется, опускается к сердцу…

– Откуда опускается? – не поняла я.

– Из головы, – постучал по виску магистр.

– А разве не из третьего энергетического центра?

– Нет, её разгоняет мозг.

– Покажите мне. Покажите мне экран! – я не знаю, зачем я стала требовать развернуть мне диагностический экран, наверное, вспомнились ученические эксперименты, но целитель, по всей видимости, решил, что связываться со психами – себе дороже, и ему хватит и одного лежачего.

Над головой демона развернулась сияющая карта организма, с венами, сухожилиями, и пульсирующими искрами силы, которые магистр проявлял специально для невидящей меня. Они и кружились огненным смерчем в районе груди, окутывали жизненно важные органы огненными нитями, мелькали огненными точками в потоках крови в венах. Но их провоцировали процессы в голове, именно оттуда короткие разряды раз за разом запускали огненный смерч.

Но я подобное уже видела – не с демонами, а с людьми и эльфами. В этом частном случае на провокацию организм отвечал огнем, у немагов – нервным срывом и сумасшествием, у магов – или выбросами силы, или наоборот её угасанием в зависимости от картины в голове.

Здесь слишком мало значения придавали мозгу и слишком много энергетическим центрам. Целители знают, что команду для действий с магией или энергией даёт мозг, но относились к этому как к обычному органу – кровь течет по венам, легкие отвечают за дыхание, мочеполовая система – за репродуктивную и мочевыделительную функцию, а мозг – за мысли и команды.

Мой мир в этом продвинулся дальше. Он знал, что за мысли отвечают нейроны, а за повторяющиеся действия, поведение и взаимодействие с окружающими – создаваемые ими нейронные связи. Они – виновники побед и бед, и именно они сейчас губили демона.

– Можете мозг сделать крупнее? Остальное не нужно, – попросила я целителя. – И ещё крупнее.

Он продолжал скептически смотреть на меня, только вот теперь магистр, выполнив свою функцию, стал мне мешать.

– У меня есть идея. С зельями. Есть заготовки. Можете оставить карту и покинуть меня минут на пять? Я вас позову.

– Вы в своем уме? – сказать, что он удивился – ничего не сказать. Он продолжал смотреть на меня как на больную.

– Я при всем желании не смогу его убить из-за пут. Они ведь, насколько я знаю, не только нас защищают, но и не дают ему сгореть от своей магии, раз за разом запускают сердце.

– Вы сошли с ума, что вы вообще можете сделать? – покачал головой старик. – Я достаточно потакал вашей самонадеянности.

– Я уже имела дело с сумасшедшими, и у меня есть один вариант… для решения проблемы. Но мне нужно сосредоточиться. Меня не зря сюда позвали. У вас всё равно нет никаких идей.

– Да вы сами сумасшедшая, – он не сказал, а словно плюнул. – Темная мать тебя к себе приберёт за такие фокусы.

– Вот только угроз не надо. Оставьте меня. Алиендр, тебя я тоже попрошу уйти. Я позову вас… скоро.

Страж смотрел на меня не открываясь, не доверяя, ожидая подвоха. Но я ведь всего лишь темный зельевар, и даже яд не сможет убить демона, да ещё и под воздействием пут и непрерывного вливания в них силы от артефакта-накопителя.

– Я за тебя поручился своим именем, – сказал он мне напоследок, выходя из комнаты. За ним вышел и магистр с выражением брезгливости на лице.

– Вот мы и остались одни, демон, – сказала я, подходя ещё ближе к голове демона и ласково прикасаясь к вискам.

Он смотрел на меня ненавидяще своими кровавыми глазами с огненными точками, которые стремились вырваться наружу и спалить меня дотла.

Я не была уверена в этом, что делаю. Но я уже экспериментировала с сумасшедшими, хоть демонов среди них и не было. Чего только не творили мы в Академии Темных Искусств, не зря она имеет свою зловещую славу. Учебные эксперименты с безумцами были в прошлом, остались в академическом госпитале, но память была жива.

Память… она хранит так много. Это всего лишь нейронные синапсы, но для живого существа – это целый мир в голове, вторая картина окружающего пространства, дубликат, сохраняющий в себе налет субъективности и психических искажений.

Но эта картина определяет все наши действия, и эта картина сводит с ума демона.

– Дорогой мой… пациент, – я легонько погладила его виски, провоцируя выгнуться. – Вспомни эту… тварь… и твоего друга. Хорошо они повеселились? Тебе понравилась картина?

– Ссука, – прошипел демон, но тем не менее вспомнил событие. Маленький участок, небольшая крошечная сеточка выделилась на карте, по ней прошлась огненная точка – сила внутреннего огня.

– Да, я такая, – я снова посмотрела на него, а потом на карту. Надо, чтобы участок продолжал гореть, не дай бог ошибиться.

Глядя на карту, я стала плести свою паутину из нитей, примериваясь к активному участку.

– Ты вошел, такой наивный дурак… Даже не замечал, что тебя водят за нос, а ещё демон называется, и они… где? На кровати? На ваших простынях?

– Она кричала… так же, как со мной… Пусти меня! Пусти, тварь! – он снова начал биться в путах, но мне было достаточно.

Тонкие нити изолировали нейронные сети, оплетали сверкающие песчинки, делая их недоступными для получения реакции. Демон резко перестал биться и непонимающе уставился в потолок. Я видела, что нейронные связи от этого воспоминания тянутся к разным участкам мозга, но моей целью не было стереть это воспоминание полностью. Нужно было просто аннулировать повторяющуюся реакцию: возникновение воспоминания о событии и об участниках и далее переход к действию – сформировавшейся нейронной цепочке, направленной на уничтожение врагов с обращением к магическому и огненному источнику.

– Сколько до испытания?

– Четыре месяца.

– Точнее! – мне такие расплывчатые факты не нужны.

– Четыре месяца восемь дней.

Хорошо, будет такой срок закрепления плетения.

– А теперь попробуй позвать огонь.

Он закрыл глаза и послушно обратился к внутреннему источнику. Естественно, ничего не произошло из-за блокирующих пут, но нужный блок нейронов оживился. Он был связан с таким огромным количеством областей! Жизни не хватит все заблокировать, но мне это и не нужно. Я выбрала самое главное сосредоточение и оплела тонкой нитью, продолжая поглаживать голову демона.

– Не получается! – обиженно воскликнул парень.

– И не получится, на тебе же путы, – усмехнулась я, отрывая наконец от него руки, чтобы достать зелье из сумки. Полупрозрачная зеленоватая субстанция – как раз то, что сейчас нужно.

Он сверкнул на меня глазами, но больше не был злым или бешеным, скорее… обиженным. Но тем не менее послушно выпил легкое успокоительное зелье, которое я осторожно влила в его рот для отвода глаз.

– Больше не балуй, демон, – насколько могла, грозно сказала я на прощание, спрятала пустой флакон в свою сумку и вышла.

За дверью на меня скептически смотрели четыре пары глаз.

– Я попробовала зелье. Экспериментальное. Должно помочь. Алиендр, плата по утроенному тарифу или верну как было.

Эльф только поднял бровь, а я, не дожидаясь проверки целителей, под их недоуменные взгляды бросила Стражу «пошли» и стала спускаться по лестнице. А потом – дом, ужин и теплая кровать. А с демоновыми демонами дальше пусть сами разбираются.