Дени Курт

Три больших плазменных монитора мерцают перед глазами, и я прикрываю их. Устал. Откидываюсь на спинку офисного кресла и задеваю тугим выпяченным животом край стола. Раздраженно кошусь на улыбку растянутого пупка в окошке между пуговиц темной рубашки. Стоящая рядом с мышкой чашка призывно пахнет кофе. Надо сходить еще себе налить. Но это нужно вставать, идти на кухню по извилистым коридорам… Ну нафиг, Алекс вернется из юридического отдела и принесет.

На правом мониторе мигает окошко предупреждения, и я щелкаю мышкой, разворачивая его, кисло усмехаюсь. Менеджеры из отдела по работе с ВИПами опять залезли на сайт с порнухой. Перехожу в окошко мэсседжера и пишу сообщение еще одной своей помощнице – Тилле, чтобы она, когда закончит настраивать телефон у новенькой девочки-секретарши нашего коммерческого, шла бы к ВИПам и запускала бы антивирусник, мной разработанный. Все равно минут через десять у них там все накроется медным тазом. Тилла отвечает мне ворохом улыбочек, подмигивающих мордочек и сердечек. Смотрю на эту розовую какофонию символов и в очередной раз убеждаюсь, что от увольнения из моего IT-отдела ее спасает только феноменальная неконфликтность и наличие хоть каких-то мозгов, позволяющих ей справляться с настройками телефонов и созданием учетных записей для вновь прибывших обормотов…. Ну и сиськи пятого размера, будем откровенны.

Дверь в наше царство проводов, процессоров, серверов и прочей аппаратуры распахивается пинком, и в узком проходе появляется Алекс, тащащий на плече стремянку. Его синие волосы стоят дыбом, в ушах мерцают гвоздики с черными камушками, черная майка с черепом болтается на цыплячьем торсе, а ноги чуть косолапо загребают при ходьбе.

– А…

– Кабель под навесным потолком барахлит, – отвечает он на мой невысказанный вопрос, шмыгая носом и сильно картавя, – как думаешь, крысы?

– Скорее, когда светильники в потолок новые монтировали, зацепили, – отвечаю я, наблюдая за тем, как он бочком пробирается к стеллажу с кучей модемов. Алекс, крякая, поднимает стремянку и ставит ее на приступку, фиксируя специальным крюком.

– Что там у юристов такое срочное было, что они мне криком чуть барабанную перепонку не выбили? – окидываю взглядом свои мониторы. На кухне генеральный директор тырит чей-то йогурт из большого холодильника. Делает пару глотков и ставит бутылку на место…

– В соцсети выйти не смогли, маленькие. Вот и изволили гневаться… – фыркает Алекс, устраиваясь за своим рабочим столом с двумя мониторами и кучей разнокалиберных кактусов около них. Кактусы он раз в неделю любовно поливает из старого заварочного чайника, приспособленного с помощью ситечка под лейку с капельным поливом.

– А ничего, что в рабочее время сидеть в них запрещено? – снова кошусь на чашку и вдруг решаю, что с кофе можно и подождать.

– Они юристы, им все, видимо, можно, – он равнодушно пожимает плечами, – а где, кстати, остальные?

– Георг и Вилли уехали за картриджами новыми. Карл заболел. Люси на конференции, защищает свою разработку для экстренного сохранения файлов при апокалипсисе… Так что, не считая Тиллы, мы с тобой сегодня здесь одни…

– Надо же как романтично… – Алекс насмешливо дергает носом. – А не закрыть ли нам дверь и не придаться ли увеселению и утехам, м?

– Отличная мысль, – щерюсь я, предвкушая ежедневное развлечение, – только боюсь, вернувшаяся Тилла снова начнет нудеть, что подслушивать разговоры сотрудников неэтично…

– Так уволь ее… – он делает какую-то пометку на стикере и клеит его на свой любимый кактус. Будто обметанный паутиной, – все равно от нее пользы – мизер, а претензий – вагон… Начальник ты, в конце концов, или как?

– Нее, увольнять ее невыгодно… Как только она появилась, мужская часть отдела начала чаще ходить на работу, а не прикидываться хворыми якобы от некачественных пельмешек, а Люси, наконец-то, сменила свои жуткие бифокальные очки на линзы.

– Люси и в очках красавица… – буркает он, а я в который раз убеждаюсь, что у Алекса уж очень специфические понятия о прекрасном. Неожиданно замечаю, что его лицо удивленно вытягивается. – Слушай, там Ванесса.

– Кто?

– Майер Ванесса пришла… – он тыкает пальцем в свой экран, и я перевожу взгляд на квадрат, в котором виден ресепшен. И точно. Возле стойки стоит наша бывшая сотрудница, с которой я когда-то крепко дружил, Ванесса. Вернее, уже теперь Эрика Майер. Рядом с ней топчется, неуверенно озираясь, русоволосый парень лет 28-30. Не задумываясь, выбираю это видео и включаю звук. И по интонациям сидящей на ресепшене Джулс (в кулуарах фирмы получившей прозвище цепной собаки) я понимаю, что видеть свою бывшую коллегу та совсем не рада…

– Ну и чего ты приперлась сюда, а? – презрение столь явно звучит в ее голосе, что мне невольно хочется помыть уши, а еще и протереть монитор дезинфицирующими салфетками, – думаешь погуляла 4 года, а тебя тут все ждут, как манну небесную?

– Да боже упаси… – откровенно веселится Эрика, облокачиваясь на стойку и подтягивая своего спутника за рукав к себе поближе, – меня ждать вообще дело ненадежное и бесполезное….

– Тогда что ты тут делаешь?

– В гости пришла.

– Да ага, конечно… Небось вынюхиваешь что-то…

– Джулс, не слетай с катушек, я обычный картограф. Я половину рабочего времени отмечаю изменения ландшафта и вношу корректировки в карты и общие базы данных, а вторую половину – сижу в лесу или в болоте, ну или там, куда институт пошлет, и собираю данные миллионом интересных способов, подкармливая местных насекомых своей кровушкой… Мне до вашего промышленного шпионажа и прочих неврозов дела нет…

– Ну-ну… – Джулс поджимает пухлые губы и меряет бывшую подругу таким уничижительным взглядом, что мне в кои-то веки хочется встать с кресла, дойти до ресепшена 10 коридоров и треснуть ее белобрысой башкой о стол.

– Ладно тебе дуться… – Эрика с незнакомо гадкой усмешкой достает из сумки-котомки бутылку водки и ставит ее на стойку перед администратором, – я тебе подарок принесла…

– Я такую отраву пить не буду, – врет Джулс нервно облизывая губы и явно сглатывая, – ты б еще мне технический спирт принесла. И вообще шла бы ты отсюда, пока я охрану не вызвала…

– Слышь, Джулс, – Эрика наклоняется к ней, понижая голос до шепота, и я резко выкручиваю звук на максимум, – ты рот-то свой прикрой, и пропуск нам с Люком выпиши, чтобы мы могли пройти к вашему всевидящему человеку пауку, а то я мигом всем тут расскажу, что ты делала в тот злосчастный новый год, после которого тебя назначили моей начальницей. Хотя ты тут была без году неделю и в словосочетаниях «бизнес-план» и «квартальный отчет» делала больше пяти ошибок.

Открываю месседжер Джулс и пишу ей туда «а я предоставлю видео- подтверждение. С любовью, Всевидящий спайдермен». И отправляю под сдержанное хрюканье Алекса, который наблюдает происходящее у меня из-за плеча.

На экране видно, как Джулс, прочитав сообщение, краснеет до корней ухоженных до отвращения волос и дрожащими руками берет чистый бланк посетителя.

– Спасибо, солнышко… – щерится в улыбке Эрика и, подмигнув своему явно обалдевшему приятелю, разворачивается в сторону коридора, ведущего в мой кабинет кратчайшим путем, – а бутылочку ты себе все же возьми… Пригодится душевные раны протирать после общения со мной…

– Сучка! – выплевывает ей в спину Джулс, нервно хватая бутылку и пряча ее под свой стол. В ответ Эрика, не оборачиваясь, показывает ей фак.

–Слушай, я, конечно, Ванессу… ну или теперь уже Эрику знал мало, всего-то месяца четыре и то скорее шапочно, – Алекс почесывает свою синюю голову, – но ей эта прога явно пошла на пользу…

– Поживем – увидим… – отвечаю я, невольно ловя себя на том, что пытаюсь хоть немного втянуть свой надутый оплывший живот. Но получается только какое-то кряхтение, от которого пуп еще больше высовывается в просвет между пуговицами рубахи, и я с трудом натягиваю ее пониже, – слушай, сделай мне одолжение, иди погуляй где-нибудь часок…

– Так не честно, я тоже хочу с ней пообщаться, – обиженно тянет Алекс, при этом выуживая из шкафа куртку и проверяя свою электронную сигарету в кармане.

– Обещаю устроить посиделки с ней за свой счет и пригласить не только тебя, но и всю компанию, которой мы тогда общались. Идет?

– Договорились, – сияет Алекс и исчезает в запасном выходе на черную лестницу, который мы сами сделали, когда поселились в этом кабинете. И вовремя, потому что через 15 секунд дверь распахивается и на пороге появляется Эрика с так называемым Люком, который, увидев наш непроходимый кавардак, состоящий из телефонов, проводов, компьютеров и разнокалиберных деталей ко всему этому, явно несколько расслабляется и перестает шмыгать серыми глазищами как испуганный таракан.

– Привет, человек-паук, – Эрика весело машет рукой, спотыкается о провод, на что Люк мгновенно реагирует, удерживая ее за предплечье, – ой, мама, кошмар, у вас тут ничего не меняется. Спасибо, Люк.

Она задорно смеется и подходит ко мне, с трудом поднимающемуся с кресла, и позволяет себя прижать к моему необъятному пузу.

– Привет, чудище лесное… – мои пальцы едва касаются ее пружинчатых волос. И я тут же отпускаю ее от себя. Она по привычке запрыгивает на край моего стола, а приятель Эрики, оглядевшись, пристраивается на колченогий, хоть и крепкий табурет. – какими судьбами к нам?

– У меня к тебе дело на килограмм желатиновых червячков, – серьезно заявляет она.

– Даже так? – заинтересованно подаюсь вперед, чувствуя, что пуговицы еле держатся, да и ремень немилосердно впивается в мой живот. – Ну давай… Жги…

– Август Принс. Тебе это имя о чем-нибудь говорит?

– Хм… Принс… банкир… Ну есть такой у нас среди тех, с кем мы сотрудничаем… а что?

– Он тут бывает?

– Редко… Но иногда заезжает к нашему генеральному, посидеть с рюмочкой чего-нибудь покрепче…

– Мне нужна информация. О нем… – обычно пустые глаза Эрики неожиданно будто вцепляются в меня ржавыми крючьями и тянут к тебе поближе, чтобы рассмотреть.

– Какого рода?

– Все что нароете… И не стесняйтесь лезть в самую грязь. Мне нужно понимать, что это за человек во всех его проявлениях….

– Эм… Он тебе что-то сделал? – осторожно интересуюсь я, чувствуя, как от ее внимания ко мне у меня потеют ладони.

– Нет. Но он может сделать моему хорошему другу. Дени, ну ты же уникум, придумай что-нибудь. Мне надо знать, можно ли с ним иметь дело или лучше сразу бежать, как от огня.

– Да придумать-то – дело нехитрое… – вздыхаю я, скрещивая руки на груди, – правда это все будет незаконно, и, в случае чего, мы тут все можем попасть в офигенные проблемы с работодателями и полицией.

Вместо ответа она молча открывает сумку и шлепает на мой стол большой пакет, наполненный моими любимыми свежими желатиновыми червячками…

– Здесь ровно килограмм, – она развязывает пакет, и от их аромата у меня текут слюни, – нароешь мне интересненькое на Принса, и я куплю тебе еще два.

– И банку хорошего кофе для Алекса. Он мне будет помогать.

– По рукам… – она подставляет мне свою детскую ладошку, и я стараюсь шлепнуть своей как можно мягче. Такое сокровище, не скупящееся на желатиновых червячков в промышленных масштабах, однозначно надо беречь…