15

Наконец дождавшись вечера, Эмилия надела накидку и с лампой поспешила в лес.

На скамье уже сидел Кристофер, попивая из фляги. Присев рядом, Эмилия ощутила запах алкоголя.

‒ Вы пьете? ‒ спросила она.

Мужчина повеселился и ответил ироничным вопросом:

‒ А что еще можно делать с жидкостью?

‒ Я вообще-то не это имела в виду. Впрочем, это ваше дело… ‒ принялась оправдываться девушка.

Кристофер вдруг протянул к ней флягу и предложил угоститься.

‒ Спасибо, но я не пью, ‒ отказалась она.

‒ Я тоже. Но говорят, что алкоголь помогает успокоиться, забыться, развеселиться, разогнать тучи на небе своей жизни…

Слова немного удивили.

‒ И вы в это верите? ‒ уточнила Эмилия.

‒ Я проверяю… ‒ пошутил Кристофер.

Девушка тоже улыбнулась. А затем вспомнила о броши.

‒ Откуда у вас была брошь леди Генриетты? ‒ задала она вопрос.

‒ Кто сказал, что эта ее брошь? ‒ принялся увиливать собеседник. ‒ Разве во всем мире не найдется два очень похожих украшения…

‒ Во всем мире, может, и найдется, но не в этой ситуации, ‒ была уверена Эмилия.

Она вдруг сама взяла из руки мужчины флягу и отпила. Это был ром. Крепкий и ароматный. Выдохнув, девушка встала и, глядя сверху на сидящего, неотступно спросила:

‒ Кто вы такой и какое отношение имеете к семье лорда?

‒ Ты уже это спрашивала… ‒ напомнил ей Кристофер. ‒ Я написал тебе в записке прийти сюда, если ты желаешь кое-что получить, ‒ вместо объяснений добавил он.

‒ Вы нашли деревянную пчелу? ‒ уточнила с сомнением Эмилия.

‒ Пока нет. Но я могу тебе помочь кое в чем.

Слова интриговали, девушка показала видом о продолжении речи.

‒ Если ты выберешь воздаяние той, кто тебя обижал, тогда я помогу это устроить, ‒ еще более загадочно произнес мужчина. ‒ Да или нет? ‒ четко задал вопрос в конце.

Эмилия нагнулась и снова взяла из его рук флягу. После пары глотков она ответила:

‒ Да.

Кристофер кивнул, одобряя выбор.

‒ Завтра в доме лорда будет проводиться благотворительный вечер, приглашают всех подряд, с кого можно содрать денег. Я там буду.

Слова поразили девушку, уста ее невольно разомкнулись.

‒ А теперь иди. Уже поздно. И твой друг наверняка ждет слов благодарности…

Эмилия вспомнила про Лео и его смелый поступок в ее защиту. Пока она пребывала в раздумье, Кристофера уже не оказалось на скамье. Девушка огляделась, оставаться одной в лесу не хотелось, и она поспешила домой.

Ранее к ней стучал Лео, однако ему не окрылили, он решил, что Эмилия уже спит и не стал настаивать.

16

Новый день выдался хлопотливым и занятым. Слуги готовились к приезду гостей. В праздничном зале готовили длинные столы с белыми скатертями, вазами с цветами и позолоченными канделябрами. Сервировали серебряными приборами и фарфоровой посудой, хрустальными стаканами и бокалами. Подавали разные закуски и напитки. Леди Генриетта решила устроить не обычный ужин ввиду ожидаемого количества гостей, а так называемый буфет. Гости смогут сами выбирать себе блюда, не садясь за стол, а слуги будут помогать. Сегодня было вызвано за отдельную плату больше слуг, в том числе из дорогого ресторана, знающих этикет и нормы буфета. За вино будет отвечать Лео вместе с другими мужчинами. Эмилии отвели роль помощницы во всем, как и Хильде, и Глэдис.

Первые гости, близкие к семье, уже прибывали под вечер. У дверей стоял Эдвин в сюртуке и, встречая каждого, вежливо кланялся и улыбался. Эмилия хлопотала у стола и вдруг увидела пожилого мужчину. К нему подошла женщина, примерно одногодка. Их она видела у дома из окна кареты по пути в дом лорда. В пожилом девушка узнала того самого ‒ завсегдатая в комнатушке, которая была за стеной. Однажды она заметила в щелочку двери проходящего мимо сэра вместе с вульгарной дамой. Ее подозрения подтвердились, когда к паре подошла Сара и обняла мужчину, назвав отцом. На его среднем пальце бросался в глаза вычурный перстень с черным камнем. Мистер Ласелс ‒ престарелый банкир, он же престарелый Ловеласелс, как его называла хозяйка дома, отец баронессы, которая жена сына лорда. Это показалось поразительным и разом смехотворным. Если бы семья банкира и лорд с леди узнали бы, что творит их близкий… Эмилия вспомнила стоны за стеной в том доме и поджала губы, дабы не рассмеяться. В зале собирались порядочные донельзя богатые люди.

Мимо проходил одетый в сюртук Лео с белой салфеткой, повешенной на руке, и нес бутылку вина. Незаметно приостановившись возле Эмилии, он тихо произнес:

‒ Глянь-ка, кто вошел в зал и как к нему побежали некогда важные и независимые хозяева…

Эмилия повернулась и увидела упитанного мужчину на вид средних лет с круглой лысиной, будто озеро в оазисе. Его великодушно приветствовали лорд и леди. Генриетта, сама милость, давила из себя добрейшую улыбку и показывала неописуемое счастье видеть столь важного гостя. Лорд Рэндольф приветливо жал руку гостю своими обеими руками и для показа радушия похлопывал верхней ладонью.

‒ Очень желанный жених для их внучки… ‒ прошептала Эмилия.

Лео кивнул и добавил:

‒ Ни разу не женатый герцог Бэнингем…

‒ А он и вправду выглядит гораздо старше своих лет, будто видавший виды, ‒ прошептала сама себе девушка.

Внезапно слуга завел в зал большую гладкошерстную собаку светлого окраса с черной мордой. Своим размером она наводила страх, но морда ее и взгляд сразу располагали к себе. Несмотря на кажущуюся грозность, собака была спокойная. Раздалась тихая усмешка Лео.

‒ Не может быть… герцогу даже собаку разрешили привести прямо в зал, ‒ произнес юноша. ‒ Тогда как миледи терпеть не может собак, а сэр Джереми до ужаса боится, впрочем, таких собак в семье лорда не любит никто… ‒ пояснил он с иронией.

Превозмогая брезгливость и не подавая виду, леди Генриетта радужно скалилась на милую собачку и была несказанно счастлива видеть ее прямо здесь возле столов и гостей, и самое главное ‒ себя. Потрогать неприятное животное она себе никак не могла позволить, но повелевающим взглядом намекнула лорду, а затем и подошедшему Максимилиану. Супруг послушно присел возле собаки и принялся ее приветствовать. Барон же скромнее, лишь вскользь погладил. Миледи незаметно помахала рукой Сеси, подзывая ее. Девочка не хотела общаться с герцогом и тем более приближаться к блохастой собаке. Она выдержала дистанцию и остановилась подальше. Бабуля ей недовольно намекнула улыбаться, растянув рот на своем лице.

‒ Леди Сесилия, рад вас видеть, ‒ сказал ей герцог и сделал шаги ближе.

Его жест сразу подметила умудренная миледи. Сам подошел, значит, присутствует интерес. Сеси манерно, игриво и в то же время нелепо закачалась, завертела головой, накручивая на палец локон, закатывая глаза и постукивая носом туфли по полу. Подобное детское, не по возрасту и статусу поведение удивляло Эмилию. Кому такое может нравиться? Если только глупцу или же любителю совсем юных и наивных особ. Вот только наивной Сеси вовсе не была. Скорее даже она повзрослела очень быстро, лишь ум не успевал окрепнуть.

Собаку держал за поводок чернокожий слуга герцога. Эмилия не раз встречала привезенных когда-то из Африки людей, одни работали в домах дам и господ, другие мыли улицы, а кто-то, как Эмилия, в прачечной. А вот Сеси крайне удивил такой человек, сильно отличающийся внешним видом от остальных. Хихикая и не совсем пристойно кокетничая, девица громко выдала:

‒ Какой он смешной, у него нос, как у вашей собаки, герцог…

Эмилия взглянула на Сеси, назвать ее леди язык бы не повернулся. Стоя неподалеку, решил пошутить столь же недалекий Джереми:

‒ А если его хорошенько намылить и потереть мочалкой, кожа станет светлее?..

На словечки дядюшки захохотала противным голосом Сеси, как и повеселился сам шутник. Чернокожий слуга, конечно же, стоял молча, с опущенной головой. Миледи закатила накрашенные темным цветом глаза, приложив ладонь на лоб, словно прикрываясь от стыда. Сыну сделал тихонько замечание лорд. Герцогу определенно нравилась юная леди, видимо, поэтому он не стал никого одергивать и даже поддержал забаву. Это успокоило взволнованную Генриетту. Выдохнул и лорд.

‒ Это верно, чернокожие бывают с такой ужасной внешностью, что без слез не взглянешь. В моем доме работает черная служанка, у нее нос еще шире, точно у обезьяны, а на голове не волосы, а точно крона баобаба, ‒ заговорил уничижительно герцог, сделанный из подобного хозяевам дома теста.

Хоть и сам он обладал совершенно непривлекательной наружностью. Живот вот-вот прорвется из-под растянутого сюртука и выпадет на пол, а лысина заблестит на свету огней, отражаясь в хрустальных люстрах.

‒ Бабаба… ‒ повторила с ошибкой невежественная Сеси и вновь засмеялась. ‒ Что это за смешное слово? Какое-то животное? ‒ спросила она, продолжая строить гримасы.

Весело стало всем, кому-то искренне, кому-то с натяжкой, вынужденно. Сара же покраснела от поведения дочери. На нее бросил нахмуренный взгляд Максимилиан, судя по всему, не довольствуясь материнской работой жены.

‒ Дорогая, баобаб ‒ это дерево, которое растет в Африке, ‒ тихонько сказала девочке мать.

Эмилия в ужасе покачала сама себе головой, даже она когда-то читала про флору некоторых мест Африки, которые посещали путешественники. Несмотря на низкий класс, дедушка Пчёлки был образован и начитан. А потом сам обучил грамоте дочь ‒ матушку Эмилии.

Сара стояла возле дочери и шепнула ей поинтересоваться у герцога как раз о путешествии его кузена в Африку. Незаинтересованная какими-либо познаниями Сеси вынужденно открыла рот. Но лучше бы этого не делала.

‒ Герцог, мне так хочется узнать, какая же в Африке фауна, какие еще там растут деревья?..

Гость оказался в легком замешательстве, ведь фауна ‒ это животный мир. Он уточнил, о чем же все-таки желает узнать юная леди. У Сары покраснели уши, она затеребила сережку. Мать сама неверно подсказала дочери и опозорилась.

Не выдержав, к ней быстрым шагом подошел Максимилиан и, резво взяв под руку, повел в сторону. Перед гостем он извинился, что они с супругой ненадолго покинут приятную компанию.

Эмилия поправляла цветы в вазе и заметила, как стоящая подальше от всех пара о чем-то беседовала. Барон находился к ней спиной, девушка видела только испуганное лицо баронессы. Внезапно Максимилиан крепко сжал своей ладонью руку Сары выше локтя и стал давить. Он был определенно очень недоволен и даже зол. Сара хлопала глазами так, словно летят слюни и ее грубо отсчитывают. Баронесса мельком поглядывала на сжимающую ее руку ладонь мужа и, видимо, просила отпустить. Внезапно Максимилиан тряханул супругу и только после этого убрал руку. Он резко отвернулся и отошел, а Сара, поглядывая вокруг, начала незаметно растирать место давки. Казалось, она едва сдерживает слезы.

Эмилия с самого начала не увидела между сей парой любви и тепла, а теперь убедилась. Похоже, Сара частенько раздражала мужа.

Гости прибывали, в зале стало много народу. Чернокожий слуга герцога уже увел собаку во избежание инцидентов. Каждый гость был дорого, с иголочки одет, доносились ароматы парфюмов, на дамах красовались разноцветные наряды, блестели украшения. На миледи было, пожалуй, самое шикарное ожерелье, бриллианты отсвечивали и переливались на свету огня, бросая лучики. Эмилия посмотрела на очарованную своим мужем баронессу Марджери. Она держала его под руку и не отходила ни на шаг, словно боялась, что он убежит. Рядом с ним баронесса выглядела счастливой. Или же так только казалось. А вот вкус и понимание своего стиля у баронессы отсутствовали. На ней было несуразное желтое платье, которое оттеняло ее белое лицо, притом, что глаза ярко накрашены неподходящими синими тенями, а губы темной помадой. Марджери была похожа на пугало или вовсе мертвеца, которого как попало разукрасили для похорон.

Эмилия искала глазами единственного долгожданного гостя, который обещал появиться. Когда служанка проходила мимо лорда и нескольких господ в его компании, то услышала, как Рэндольф обращается к пожилому крупному мужчине «Достопочтенный епископ». Девушка мельком взглянула и поняла, кто из присутствующих высшее духовенство. Одет епископ был, как все господа, в дорогой костюм.

Вновь приблизился Лео с новой бутылкой вина.

‒ Глянь, кто пришел… ‒ прошептал он.

Эмилию заинтриговало, кто же на этот раз. А вдруг Кристофер.

‒ Брат сэра Уинстона Тьюлиса ‒ супруга баронессы Марджери. А с ним молодая женщина ‒ его невеста, племянница епископа.

Это не особо было интересно Эмилии, девушка нехотя направила взгляд. Внезапно ее будто ударила молния. В племяннице епископа она узнала женщину с непристойной фотографии, которую нашла у Джереми.

‒ Не может быть… ‒ в ошеломлении произнесла Эмилия.

Лео же подумал о другом и добавил:

‒ Может, может… Семья сэра Уинстона породнилась с епископом, чего также хотели бы лорд и леди, ведь духовенство на самом высоком счету в Палате лордов. Леди Генриетта страстно желала, чтобы на месте брата сэра Уинстона был сэр Джереми. Она даже пыталась свести сына, повела против воли на бал, где присутствовала племянница епископа, урожденная графиня Мэри. Но, похоже, что-то не вышло, и в итоге жук-усач отбил родственницу священнослужителя… ‒ закончил юноша иронией в сторону внешнего вида брата Уинстона.

Эмилия выслушала, но всё никак не могла отойти от узнанного о племяннице епископа. Возможно, она не стала Джереми невестой, но у них есть близкие отношения, коли у него оказалась ее откровенная фотография… Наверняка она была не единственная, с кем водил шашни Джереми, ведь у него имелись и другие снимки женщин. Также Эмилия сделала вывод, что леди Генриетта пыталась перейти дорогу брату сэра Уинстона, то бишь навредить семье мужа дочери. Девушка вспомнила прошлый тайный разговор матери и дочери на крыльце. Возможно, Генриетте не по нраву, что дочь так держится за мужчину, который хотел с ней развестись. Но и развод мог ударить по репутации семьи. Повсюду держали оковы.

Неугомонная веселушка Сеси уже находилась в кругу юношей и хихикала с ними. Она велела Лео налить ей вина. Слуга засомневался, ибо она еще слишком юна для алкоголя. Но девица хотела соответствовать повзрослевшим юношам, что ее окружали. Лео взглянул на Эмилию, та отрицательно покачала головой, дав намек не наливать и увильнуть. Но Лео был простым и незамысловатым человеком, ему трудно изображать то, что он не умеет. Юноша замешкался, завертел головой в поисках родителей леди, покуда она взяла пустой бокал у одного из гостей ‒ юноши, затем выхватила бутылку у слуги и стала сама наливать. И вот тут как назло происходящее заметил Джереми. Он поспешил подойти и демонстративно пихнул ненавистного слугу в спину. Питая теперь к нему злобу за ту выходку в гостиной, Джереми заявил:

‒ Как ты посмел дать целую бутылку моей племяннице!

Ошеломленная Эмилия двинулась с места на помощь Лео, хоть и не знала, что будет делать. Но ее вдруг остановила Глэдис, настырно подавая поднос с рюмками рома.

‒ У меня уже голова разрывается. Иди скорее, отнеси вон тем господам запрошенного рома, ‒ суетливо сказала она.

Девушка непроизвольно приняла поднос, но все еще стояла на месте и наблюдала, как наглец Джереми унижает и обвиняет неповинного Лео.

‒ Когда узнают лорд и леди, то ты вылетишь отсюда. Я же обещал, что ты пожалеешь о своих угрозах, ‒ говорил на ухо юноше он.

Лео перепугался, ноги подкашивались. Благо один из гостей в кругу Сесилии махнул рукой и весело сказал:

‒ Да брось, пусть уже идет, работает.

Джереми сделал шаг от Лео, намекая пока что уйти. Униженный слуга потерянно пошагал. Нахальная Сеси обратилась к Лео словом «эй» и показала забрать бутылку. С опущенным взором он вернулся и молча взял.