Стоило нам войти в лес, как руки и ноги мои заледенели от ужаса. Будур тоже перестала храбриться. Мы шли прямо, никуда не сворачивая. Чем дальше заходили мы в лес, тем мрачнее становилось все вокруг. Птичий гомон постепенно стихал, лес вымирал. Наконец мы дошли до того места, где не пела ни одна птица. Был уже вечер. Стемнело. Будур зажгла факел, прихваченный с собой. Вот и поляна. Огромная площадь, скорее поле. В нос ударил отвратный запах. Меня чуть не вывернуло наизнанку. Будур тоже тошнило. Мы присмотрелись. Все поле было устлано трупами. Полусгнившая плоть, полускелеты. Выпущенные наружу внутренности. Эти разлагающиеся трупы стонали и двигались. У меня подкосились ноги. Я наверняка бы упала прямо на гниющее месиво, но Будур вовремя подхватила меня.

– Пошли, – прошептала она.

Я чувствовала, как дрожит ее рука, держащая меня за пояс. Меня колотило так, что стучали зубы.

– Пойдем, – простучала я зубами.

Мы пробирались через разлагающиеся тела. Шли и шли. Мы даже уже свыклись со страхом и дрожью в теле. Вдруг на другом конце поля показался свет.

– Это огонь, разведенный старухой. Она ждет нас, – сказала Будур.

Мы прибавили шагу, однако расстояние не уменьшалось. Так шли мы очень долго. От усталости у меня ломило ноги, болела спина и живот. Мы все шли.

Наконец, когда я была уже готова упасть без сил прямо на какой-нибудь гниющий труп, огонь сам собою быстро приблизился к нам. Мы подошли к костру. За пламенем едва виднелся какой-то холмик. Мы обошли костер и увидели лаз вниз, под землю. Немного помедлив, мы спустились туда. Лаз скоро превратился в тоннель. Первая шла Будур, за ней следовала я. В тоннеле было очень узко и сыро. Мы шли, согнувшись в три погибели. Будур держала перед собой факел, который освещал нам путь в кромешной мгле.

Скоро мы очутились в каморке, в которой горел огонь. Мы встали у края, крепко сжав руки. Жуткая обстановка. Полно мешков, каких-то тюков. Казалось, они были повсюду: на полу, на потолке. От мешков исходил гадкий резкий травяной запах. Однако это было все же лучше, чем вонь с поля. В дальнем углу у костра сидело нечто. Оно было все в шерсти. На голове росли длинные, сбившиеся в колтун волосы.

– Мы пришли к старухе-красноглазке! – громко, четко и как-то подозрительно бесстрашно отчеканила Будур.

– Знаю, – нам ответил грубый голос. – К огню!

Мы подошли к огню. Мое сердце стучало так, что, казалось, его можно было услышать за километр.

– Садитесь.

Мы присели на корточки. К нам повернулась старуха с морщинистым лицом

и красными, как кровь, глазами.

– Чего не живется вам, девки, спокойно? – зло спросила она.

– Мы пришли за желанием, – уверенно произнесла Будур. Казалось, самообладание вернулось к ней.

– А то! Много вас таких шастало. Ты первая, – мотнула старуха своей волосатой грязной головой в сторону Будур. – Дай мне левую руку.

Будур протянула старухе руку. Та схватила ее своей костлявой гнилой культяпкой, достала что-то из мешка, лежащего рядом с ней, и кинула в костер. Пламя вспыхнуло и загорелось багровым цветом.

– Вот дура ты, девка. На верную смерть за другого идти? Дура! Попробуй выйти отсюда, тогда сбудется твое желание! – старуха залилась злым смехом. – На вот, – она протянула Будур какой-то порошок из того же мешка, – съешь.

Будур, преодолевая рвотный рефлекс, съела порошок прямо из гнилых рук старухи.

– Теперь ты, – старуха кивнула в мою сторону.

Я протянула старухе левую руку. Она продела со мной все то же, что и с Будур.

– Глупые девки. И эта туда же, – старуха уставилась на меня своими злыми кровавыми глазами, ухмыльнулась. Я увидела у нее во рту острые гнилые клыки. – Загадали желания? Ну все. А теперь попробуйте уйти! – старуха вновь залилась своим ужасающим смехом.

Я отдернула руку. Меня трясло от страха. Будур встала на ноги и подняла меня. Мы попятились к выходу. Вновь узкий сырой проход. Теперь впереди шла я, а Будур следовала за мной.

– Только не отвязывай веревку, – повторяла Будур.

Мы шли и шли, а тоннель все не кончался. Казалось, мы застряли здесь навсегда. Паника накатывала все сильнее. У меня кончались силы. Не хватало воздуха. Стало трудно дышать. Кружилась голова. А тоннель все не кончался. Я не чувствовала ног, казалось, мы топчемся на одном месте. Вдруг я услышала зловещий смех позади себя. Это был смех красноглазой старухи. Я обернулась и в шаге от себя вместо Будур увидела старуху, которая все сильнее заливалась хохотом. Я бросилась бежать. Я задыхалась, из моих легких вылетал тяжелый хриплый свист, все внутри болело, но я бежала. Наконец я выбежала из подземелья и вновь оказалась на поляне с гнилыми трупами. Тлеющие тела издавали стон, от которого у меня внутри все содрогалось. Я хотела орать от страха, но из моего открытого рта не вылетело ни звука. Я бежала и бежала. Смех за мной все не стихал. Я обернулась, старуха не отставала. Я хотела крикнуть, но не могла. Наконец из последних сил я крикнула:

– Будур! Будур!

Никто не ответил.

Я бежала, спотыкаясь о гниющие тела. Я оборачивалась снова и снова, но Будур не было, только старуха преследовала меня по пятам. Я больше не могла бежать, силы окончательно покинули меня. Чья-то гнилая конечность вцепилась мне в ногу, я упала. Я ползла по стонущим мертвецам, а старуха ползла за мной. Вдруг я поняла, что старуха не отстает, потому что привязана ко мне веревкой, и если ее развязать, то я смогу избавиться от старухи. Я принялась было отвязывать веревку, но сил у меня не было, а узлы не поддавались. Я вновь обернулась. Вдруг голова старухи отделилась от тела и подлетела ко мне. Я стала отмахиваться руками, но это лишь раззадорило злую, горящую кровавыми глазами голову. Она все смеялась, показывая острые гнилые клыки. Вот она подлетела ко мне совсем близко и вцепилась мне в шею. Я изо всех сил пыталась отодрать ее от себя, но все попытки были тщетны. Я без сил упала на чей-то труп. Внезапно звуки исчезли. Я провалилась в черную дыру.

Не знаю, сколько я так пролежала. Вдруг я пришла в себя. Мне показалось, что кто-то приподнял меня. Кто-то звал меня по имени. Я с трудом приоткрыла глаза. Все, что смогла разглядеть – мужской силуэт.

– Это я, Олег. Я пришел за тобой, – я не различала уже, где реальность, а где бред, все смешалось для меня. Я покорно ожидала смерти. Черная дыра забытья вновь поглотила меня.

Не знаю, сколько я была без сознания. Я вновь очнулась. Снова почувствовала свое тело. Тяжесть в руках и ногах. Хотела пошевелиться, ничего не вышло. Чуть дрогнула рука. Что со мной было? Открываю глаза. Ясно одно – я еще жива и нахожусь внутри какого-то навеса из веток. Где я? Где Будур? Повернув голову в сторону, я увидела Лену.

Это точно Лена? Не старуха?

Лена сидит рядом и выжидающе смотрит на меня.

– Ты как? – голосом заботливым, словно у мамы, спрашивает она меня.

– Нормально, – чуть слышно шепчу я.

– Мы боялись, ты не очнешься.

– Где Будур?

Лена отстраняется. Я вижу напротив себя Будур. Она лежит почти бездыханная, с мертвецки белой кожей. Меня охватывает дрожь и паника. Она умерла?

Лена читает страх в моих глазах.

– Живая, но дела у нее плохи, – Лена пытается улыбнуться. – Вот только выздоровеете, я вам устрою сладкую жизнь, – пытается приободрить она меня и себя.

Я замечаю в руках Лены какую-то книгу.

– Что это?

– А, – Лена смотрит на книгу, – стихи.

– Чьи?

– Автор Неизвестный.

– Неизвестный? – знакомое имя. Вспоминаю. У Будур на столе лежала книга со стихами Неизвестного.– Я знаю его.

– Знаешь?

– Да. Его Будур читает.

– Да. Она любит этого автора.

– Почему Неизвестный?

– А? – Лена загадочно улыбается. – На самом деле под этим именем скрывается очень известный человек.

– Кто?

– Секрет.

– Но мне, как еле выжившей, можно сделать скидку.

– Только если никому не скажешь.

– Никому.

– Это Великий князь.

– Великий князь?! – эта новость практически заставила меня окончательно прийти в себя. – Я же читала стихотворение. Это не может быть Великий князь.

– Почему?

– Ну, ну… – я хотела точнее выразить свою мысль. – Он такой надменный. Такой самовлюбленный. Разве может такой индюк писать такие стихи?

– Может. Видно, сильно его пробрало, – Лена рассмеялась.– На самом деле не такой уж он и индюк, хотя иногда прямо вылитый.

– А Будур знает, кто такой этот Неизвестный?

– Конечно. Только помни, что это секрет.

– Ладно.

Я успокоилась. На смену любопытству вновь пришли слабость и тревога. Глаза закрывались.

– Лен, почитай что-нибудь из книги,– я хотела отвлечься от вернувшегося и нарастающего страха.

Мне проще со смертью по-братски обняться,

В азартную с нею пуститься игру,

Чтоб вместе с ней громко шутить и смеяться,

Пусть жизнь моя будет стоять на кону.

Мне проще не спать, а смотреть на луну.

Мне маяться проще сто лет!

Чем просто сказать тебе, что люблю,

А вдруг ты ответишь мне нет?

***

Я проваливалась в свой сон-бред. Когда я вновь очнулась, самочувствие мое было значительно лучше. Я открыла глаза и увидела мужской затылок, склонившийся над Будур. Кажется, это был Великий князь.

Действительно, правитель стоял на коленях рядом с Будур и гладил ее по голове. Он тяжело дышал. Я не могла поверить в то, что видела. Я закрыла глаза, потом вновь открыла. Картина не изменилась. У меня вдруг предательски защекотало в ноздре, я рефлекторно шмыгнула носом. Князь резко обернулся и посмотрел на меня.

– Я рад, что ты очнулась, – с тоскою в голосе сказал он, тронул меня за руку и вышел. Я огляделась. Мы с Будур лежали внутри какого-то шалаша. Значит, нас каким-то чудом нашли и вытащили с той ужасной поляны. Нас спасли, несмотря на всю опасность. Значит, есть люди, которым я нужна. Какая же я счастливая.

Вдруг в шалаш вошел Олег. Увидев его, я была готова разреветься. Он наклонился ко мне.

– Любишь ты поспать, – прошептал он.

– Пить, – попросила я. В моем горле была пустыня. Олег поднес к моим губам флягу с водой. Я осторожно сделала глоток. Потом еще один.

– Ты как, Катюш?

– Почти хорошо. А как Будур?

– Пока плохо.

– Она умрет? – мне стало страшно за нее. Она стала для меня родной.

– Нет, – уверенно ответил Олег. Я знала, что он пытается успокоить меня, но мне так хотелось верить ему.

Олег взял меня на руки и вынес наружу. Рядом с шалашом был разведен костер. У огня кашеварил Дохлятич. Рядом сидела Лена. Здесь были воины Великого князя. Еще у костра сидели двое мужчин, которых я раньше никогда не видела.

Олег присел рядом со мной. Я привалилась к нему спиной. Слабость моя была сильна.

– Ну, покорми девчонку, – услышала я голос Дохлятича.

– Я покормлю, а ты держи ее, – сказала Лена Олегу. Она стала кормить меня с ложечки, как маленькую.

Во мне проснулся зверский аппетит. Я съела всю тарелку супа. Атмосфера немного повеселела. Однако Будур все еще была без сознания, и мы переживали за нее. Скоро к нам подошел Великий князь.

– Очнулась, – с облегчением сказал он и ушел.