Цитаты из книги «Два мира в древнерусской иконописи»

изможденный лик его свидетельствует, что эта власть – действие нездешней,

аскетический облик пророка. Все земное от него отсохло.

Они прекрасны лишь как прозрачное выражение того духовного содержания, которое в них воплощается

Икона остается у нас сплошь да рядом предметом того поверхностного эстетического любования, которое не проникает в ее духовный смысл.

Золотая или серебряная риза, закрывшая икону, оказалась весьма поздним изобретением конца XVI в.; она, прежде всего, – произведение того благочестивого безвкусия, которое свидетельствует об утрате религиозного и художественного смысла.

Эти черты отличия заключаются, во-первых, в аскетической неотмирности иконописных ликов, во-вторых, в их подчинении храмовому архитектурному, соборному целому и, наконец, в-третьих, в том специфическом горении ко кресту, которое составляет яркую особенность всей нашей церковной архитектуры и иконописи.

те черты, которые проводят резкую грань между ними и человекообразными языческими богами.

двух планов существования. С одной стороны, – потусторонний вечный покой; с другой стороны – страждущее, греховное, хаотическое, но стремящееся к успокоению в Боге существование, – мир ищущий, но еще не нашедший Бога.

Не один только потусторонний мир Божественной славы нашел себе изображение в древнерусской иконописи. В ней мы находим живое, действенное соприкосновение двух миров,

этих произведениях выявилось все жизнепонимание и все мирочувствие русского человека с XII по XVII в.