Финал тоже с чего-то начинается

« – Вот клуша, – ласково подумал о жене Шилов, сидя в машине возле Привоза, – забыла телефон. А, может, это к лучшему…. Сейчас на рынке столько „щипачей“ развелось….»

Телефон Людмилы лежал на заднем сидении и как-то нерегулярно попискивал.

«… – Разрядился, что ли?» – Шилов протянул руку за аппаратом, чтобы подзарядить его от прикуривателя машины.

Коснувшись рукой экрана, который при этом засветился, он заметил, что у нее пятнадцать непрочитанных сообщений. Сергей почувствовал, как кровь с шумом приливает к его голове. Посмотрев по сторонам, он заметил, что жена уже идет к машине. Шилов снова положил телефон на заднее сидение.

Сергей так и не смог уснуть. Людмила спала в своей комнате. Шилов встал и тихо, стараясь не разбудить жену, прошел в ванную. Выкурив сигарету, он вернулся к себе и уселся на угол дивана. В окно неярко светил уличный фонарь, раскачиваясь на ветру.

Просидев так около часа, Шилов все-таки решился. Он протянул руку к журнальному столику и взял в руки планшет. Найдя в интернете мобильную версию «одноклассники», он нажал кнопку «установить».

Уже через пять минут Сергей вошел на страничку Людмилы, благо пароль он помнил хорошо.

Из того количества сообщений, которые он не успел прочесть, Шилов увидел только новые два. Остальные были удалены.

«Ок»

01.41

Милая моя! Солнце мое! Не бойся его. Я смогу тебя защитить! Верь мне!

01.45

Спокойной ночи любимая! Я хочу, чтобы ты приснилась мне! Еще раз! Не бойся его. Я сам никогда не стану зачинщиком, но, если придется, если он пальцем тебя тронет, то сделаю это по законам Гор…. Ты меня знаешь.

Мигающий оранжевый огонек выдавал присутствие отправителя.

– Вот козел! – вслух прошипел Сергей. – Что же ты никак не угомонишься?

Немного подумав, Шилов все-таки написал ответ, понимая, что Гаджи сразу же прочтет сообщение.

– Послушай горе-«гоРец», это тебя по твоим же законам нужно забить камнями!

Нажав на кнопку «отправить», Сергей услышал сигнал на телефоне жены. Отложив планшет, он прилег на диван. Сердце гулко колотилось в его груди. Сигналы поступающих сообщений стали звучать чаще. Людмила проснулась.

Шилов услышал, как она встала и подошла к своему столу.

Через несколько минут она вошла в его комнату и включила свет.

– Как ты мог? – сердито спросила Людмила.

– А ты? – Сергей приподнялся на диване.

– Зачем ты пишешь ему от моего имени?

– И у меня есть вопросы? – Шилов встал с дивана. – За что? За что ты так со мной поступаешь? Теперь мне понятны твои вздохи без причины, эти песенки «Не Ангелов» на «ютюбе» о разбитом сердце, твое поведение в постели. Ты что, занимаясь со мной сексом, все это время думала о нем?

– Слушай, Шилов, – разозлилась Людмила, – ты чем лучше? Трахал меня с каким-то остервенением, мол, на тебе, на! Мне просто жаль его, как человека! А ведь тебя только об одном просила – оставаться самим собою.

– Что? – вскричал Сергей. – А меня тебе не жаль? Его как человека жаль? Тогда кто же я, черт возьми? За что, за что?

– Все, – Людмила развернулась, чтобы уйти, – вы мне оба надоели. Не прикасайся больше ко мне, иначе дело плохо кончится.

– По законам гор? Да пошла ты! – Шилов со злостью захлопнул за ней дверь.

Он провел ладонями по лицу, словно стирая увиденный кошмар. Выключив свет, Сергей снова уселся на диван.

Тяжелые мысли никак не выходили из головы, словно Шилов все еще продолжал разговор с женой.

«… Быть самим собою, говоришь? А не то разлюбишь, если я не останусь прежним, сказала ты.

А как это? Как можно оставаться прежним после того, что я увидел и услышал? Ты, похоже, не понимаешь сама, что сделала и продолжаешь делать. Ты не видишь себя со стороны, когда начинаешь говорить об этом человеке. А мне больно смотреть на то, что я вижу. Твое выражение лица не просто меняется, оно ИЗМЕНЯЕТСЯ… А, может, это все намеренно делается?

Ты как-то упрекнула меня в том, что я «все время шпыняю тебя» напоминанием о том, что произошло. Но ведь именно ты сама и возвращаешься к этому.

Не так давно, когда мы вместе сидели за ужином, ты снова завела разговор о том, что хочешь позвонить ему и поговорить: мол, он болен психически из-за тебя, мол, натворить бед может несчастный. Ты, с твердой убежденностью в голосе, настаивала на том, что он готов на все, даже ответит на твой звонок, хотя и не будет видеть того, кто звонит. Откуда такая уверенность? Значит, есть то, что ты от меня намеренно скрываешь? Так? Я уж не говорю о том, что меня при этом в твоих мыслях и словах не существовало. Получается, что можно с легкостью перечеркнуть все… в один миг. Так что же происходит на самом деле? Ни на один прямо поставленный вопрос ты так и не ответила мне. Почему? Я уже даже и не настаиваю.

Я не стану тебе ставить какие-либо условия. Вот не стану говорить, что, мол, если позвонишь, то уже и все… Улыбает?

Я даже не стану тебе объяснять, что, то положение, в которое ты меня поставила, позволив этому человеку обсуждать меня с тобой, принимать от него советы (включая и медицинские!), делиться с ним (мне уже не интересно чем), называется положением идиота.

Хочу только заметить, что твое настойчивое желание позвонить ему и поговорить, «опускает» меня даже ниже этого. То есть ты, в его глазах, можешь спокойно плюнуть на меня и делать то, что захочешь. Именно так. Так что твоя фраза «будь самим собою», на самом деле, звучит как «оставайся идиотом». А он при этом улыбается и потирает свои потные похотливые ручонки, подпитывая свои интриги все новыми идеями, словно паук. Высший пилотаж для кодированного типа, которого я никогда не знал, но зато он, вдруг, стал желать мне смерти. Что? Откуда я знаю, что он алкоголик? Не знаю, но чувствую это. Может и наркоман, которому удалось соскочить с иглы на водку. Он ведет себя и говорит так, будто в его мозгах кто-то и что-то меняет все время.

Вопрос: ради чего ты это делаешь?»

Голова Сергея налилась какой-то странной тяжестью, и он закрыл глаза….

Шилов сидел в своей машине возле вокзала, смотрел, как на лобовое стекло падали крупные капли холодного осеннего дождя. Вернее была уже зима, просто она как-то сильно подружилась с осенью в этом году, и они никак не хотели расставаться.

Вдруг раздался резкий звонок телефона. Сергей вздрогнул и, не глядя на определитель, произнес:

– Алло!

– 159-й! Это вторая! Вы не слышите, что ли? – голос диспетчера не был грубым. – Вы еще в аэропорту? Возьмите пассажиров на Таирова.

– Спасибо вторая, – грустно ответил Сергей, – беру и подтверждаю.

– Не забудьте выставить время. Счастливого пути!

Ждать пришлось недолго. Минуты через две в запотевшее стекло задней двери кто-то постучал. Шилов по привычке, не выходя из машины, приоткрыл заднюю дверь и увидел двух мужчин.

«… – явно арабы или турки», – подумал Сергей.

– Нам на Таирово, – на ломаном русском языке произнес мужчина с коротко стриженой бородой.

– Присаживайтесь, – предложил Шилов.

Второй пассажир был гораздо крупнее и выше первого.

«Здоровый шкаф, – подумал Сергей, – хотя большой шкаф громче падает».

За всю дорогу путники не проронили ни слова.

– Ну, вот господа, приехали, – сказал Сергей, глуша мотор во дворе многоэтажки на Королева.

– Сколько мы вам должны? – спросил его тот, что был крупнее.

– Семьдесят! – ответил Сергей, поворачиваясь к нему лицом.

Их взгляды встретились. Какой-то неприятный холодок пробежал у Шилова по спине.

«… – странный тип, – подумал Сергей, забирая из рук пассажира деньги, – жуткий какой-то взгляд. Странно, такое впечатление, что я уже его где-то видел….»

– Благодарю вас, – пассажир не отводил свой колючий взгляд от Шилова.

– Всего доброго, – буркнул Сергей, заводя мотор.

– Слушай Резван, – произнес Гаджи, как только машина такси отъехала от подъезда, – надо организовать постоянный поиск этого номера телефона, и добудь мне информацию по этому ай-пи адресу, всю, что сможешь: где находится абонент, ну и прочее.