Вскоре у нас состоялась вторая поездка. Эдику на сей раз пришлось уволиться из милиции, чтобы всего себя посвятить челночному бизнесу. Он, как настоящий мужчина, стремился обеспечивать свою семью и много зарабатывать, но вы уже знаете, что его жена Катя посвятила себя еврейскому богу, отвергла сексуальные домогательства мужа, а потому перегретый по поводу нереализуемой страсти Эдик подсознательно был готов выбрать «безошибочно правильный бизнес», вписывающийся в его супружескую беду. Именно это и случилось.
Китай – страна, где количество рождаемых детей регулируется государством. Больше одного на семью нельзя. А это, в свою очередь, привело к развитию контрацепции. Была даже принята специальная программа на правительственном уровне, и индустрия презервативов развивалась столь ускоренными темпами, что достигла уровня, когда контрацептивы стали вовсе дешёвыми и доступными даже самым бедным слоям населения.
Когда Эдик об этом узнал, то решил, что мимо такого «клондайка» он уж точно не пройдёт, ведь в России хороший презерватив стоил в десять раз дороже – и более лёгких денег он больше ни на чём не заработает! Масштабы планируемого навара – тысяча процентов прибыли на единицу реализуемой продукции! – так подействовали на Эдика, что он, не задумываясь, вложил все, все, все деньги, собранные в долг у родственников и знакомых, в свой проект «Китайский контрацептив». И это ещё с учётом его предыдущей неудачи, за которую ему нужно было расплатиться, и под погашение которой он тоже занял денег. Но Эдик решил, что через «Китайский контрацептив» он не только покроет все убытки, но ещё и получит немалую прибыль.
На сей раз Эдик подошёл к делу обстоятельно. Во-первых, он купил оптом презервативы. Не простые, а с усиками. Решил удивить российский народ необычным продуктом китайской интимной промышленности. На складе китайского поставщика он пересчитал все презервативы – а их количество измерялось в тысячах! Выборочно проверил и пересчитал количество усиков. Даже ушлые китайцы удивились такому основательному подходу… На сей раз было всё без обмана – и количество изделий, и усики – всё было на месте.
И вот мы едем домой. Эдик всю дорогу молчит, и мне его молчание понятно. Для него это занятие – вроде отдушины, так как дома было совсем невыносимо. Вот и сейчас – он на пути к дому, а на душе кошки скребут: мысли о достатке, жене и детях полностью поглотили Эдика. Постепенно от мыслей о сегодняшнем дне он перешёл к воспоминаниям о днях минувших, когда счастье жить рядом, дышать одним воздухом с Катей переполняло его. Огромная тоска по жене, её любящим глазам, улыбке, ласковым рукам стала съедать его. Эдик решил написать SMS. Долго думал, как выразить свои чувства. В последнее время всякий намёк на лирику отвергался женой напрочь: разговор был очень краткий, жёсткий, деловой, исключающий всякие сантименты, словно она не на Земле живёт, а отбывает здесь вынужденную короткую пересадку в иной, уготованный ей лучший мир.
Эдик решил подойти издалека. Гипотетически. Как бы не напрямую. Не материально. «Можно я тебя мысленно поцелую?» – осторожно сделал свой первый заход Эдик и стал ждать ответ. Ответа не было. «Наверное, – рассуждает Эдик, – она думает так: разрешу ему мысленно меня поцеловать, так он ещё чего-нибудь мысленно захочет…»
«Блин, – продолжает мучить себя Эдик, – она же «о вечном», а я к ней с такими крамольными мыслями…», – Эдик решает извиниться за свои нехорошие мысли. Но ответа всё равно нет. «Может, она в психушку попала, и у неё там телефон отобрали?» – испугался Эдик. Не спал всю ночь, переживал…
Наутро приходит SMS от Кати: «Приедешь, сразу домой». Ни слова о вчерашнем послании! Видимо, у неё перлюстрация такая в голове выработалась: всё, что не касается дела, как ненужный хлам отбрасывается в сторону. «Да, – подумал Эдик, – изящная словесность у неё и раньше не была сильной стороной, но, по крайней мере, слово „целую“ всегда присутствовало в конце. Тёплое слово ведь и кошке приятно…» Но тепла не было, «целую» в конце короткого послания тоже не было, и весной в их отношениях не пахло.
Наконец Эдик добрался до дому, открывает дверь в квартиру. Дети бросились на шею. Эдик давай их обнимать, целовать – аж слёзы на глазах выступили… Поначалу Эдик с детьми не был особенно ласковым. Его мама была женщиной во всех отношениях правильной: в доме всегда чисто, тепло, вкусно. Пахала на трёх работах, чтобы дитя, которого она поднимала одна, ни в чём не нуждалось. А вот на ласку и на то, чтобы пожалеть, приголубить, сил её уже не хватало. Поэтому, став отцом, Эдик не сразу научился ладить с детьми.
Этому его учила Катя. Как любовница, она была женщиной «отстань, устала», зато мамкой была отменной. Всё тепло души, о котором мечтал Эдик, доставалось Вите и Вере. Эдик наблюдал за этим – и учился быть таким же заботливым и ласковым родителем.
Сначала он не понимал, о чём можно говорить с детьми, даже сказок никаких не знал. Попросила его как-то раз Катя рассказать детям на ночь сказку, ну он и давай – вместо сказки историю из тарантиновского фильма рассказывать. Пришёл, мол, один крутой ковбой в бар и поспорил с барменом, что помочится с пяти метров в стакан – и не прольёт ни капли. Залил своей мочой всё кругом – столы, стойку, бармена, – а в стакан так и не попал… Дети замерли от восторга. Но тут мимо детской проходила Катя, остановилась и стала слушать, что там её муженёк детям вещает. Послушала минуты две, вошла – и с порога объявила, что сказка неинтересная, и она знает получше.
Ага, да-да! Была бы «сказка» неинтересная, так дети на следующий день, когда Катька ушла на работу, не просили бы папу дальше рассказать! А как они смеялись! После сказок, что их мама рассказывает, они так ни разу не смеялись…
А Катя после тарантиновской сказки Эдику выговор сделала: взяла в руку половую тряпку и предупредила, что если дети завтра в садике всё обоссут, то она лично приведёт его с этой тряпкой в сад – и он там будет все лужи, все полы до блеска оттирать!..
Но перенесёмся в следующий день после приезда Эдика из Китая – с его объёмным «усатым» грузом, спасавшим Поднебесную от переизбытка населения. Возникла серьёзная проблема с товаром: как продавать? Эдик хотел оптом сдать всё в аптеку, да не тут-то было. Сунулся в одну, сунулся в другую – везде требуют сертификат. Естественно, ни о каком документальном сопровождении наших покупок не было и речи. Всё покупалось в спешке, на рынке, «с колёс».
Эдик не на шутку загрустил. Долги надо отдавать, да и прибыль хотелось уже получить. Я предложил: «Дуй на рынок и сам продавай. Так скорее свои деньги отобьёшь». Эдик мне: «Так они же в упаковке, усиков-то не видно – а вся фишка в них!»
Мы снова задумались, но ненадолго. Эдику пришла новая маркетинговая идея: «Сделаю макет и буду ходить по рынку – всем всё будет наглядно видно и понятно».
Где-то около трёх часов следующего дня звонит мой домашний телефон – слышу встревоженный голос Эдика: просит помочь. Его загребли в милицию с формулировкой «сексуальные домогательства в общественном месте», то есть на рынке… Используя свои старые и нерушимые связи, я помог вызволить из застенка своего друга, но больше Эдик на рынок не ходил. И вообще куда-то пропал, на звонки не отвечал.
Я же ещё несколько раз небезуспешно съездил в Китай, а затем устроился агентом в фирму по изготовлению из оникса всевозможных изделий, включая дорогие отделочные материалы, много путешествовал по миру, заключал контракты по закупке этого красивого камня. Много где побывал и в своей стране, сбывая готовую продукцию.
Через год я встретил Эдика. Случайно. В продуктовом магазине… Разговорились. Эдик челночным бизнесом больше не занимается. Устроился продавцом. В магазин секс-игрушек. Видимо, каким-то образом повлияла на это его последняя закупка. Получает хорошую ставку, плюс проценты от продаж.
«А куда презервативы дел?» – спросил я.
«Да никуда. Продаю потихоньку в магазине, пока начальство не видит. Канитель только с ними, – с грустью произнёс Эдик, – усики приходится отрезать: покупателям не нравится, пугают они их».
После нескольких моих удачных сделок и повышения Ларисы до звания начальника следственного управления у нас появилось достаточно денег, чтобы позволить себе, планируя отпуск, не выискивать «бюджетные» варианты, а выбирать роскошный отдых. Мы с Ларисой решили изменить привычному направлению в Турцию – и отправились отдыхать в Арабские Эмираты. Был месяц май. Погода там в это время, как правило, благоприятная – нет сильных ветров, нет и изнуряющей жары.
Прилетели, добрались до отеля, оформляемся для заселения на «ресепшн». Нас много: дочь Маша – двенадцать лет, два шестилетних брата-близнеца, Саша с Серёжей, я и жена Лариса.
«Вопросы есть?» – с дежурной улыбкой спрашивает миловидная русско-говорящая девушка, менеджер отеля.
«Да, – подал голос Саша. – У вас огнетушитель есть?»
Не чувствуя подвоха, девушка с удивлением посмотрела на нашего сына: «Есть. А зачем он тебе, мальчик?»
«Серёга будет поджигать, а я тушить!» – это юмор такой у моих сыновей. Точнее, у одного из них – у Сашки. Серёга, наоборот, чрезвычайно серьёзен, доверчив и наивен. В прошлом году все трое купались в море, на пляже Кемера. Пацаны вышли, а Машка замешкалась. Сергей спрашивает: «А где Маша?» Я решил пошутить: «Утонула». Серёга сделал круглые глаза и в ужасе кричит Сашке: «Маша утонула!» – Саша спокойным тоном: «Наконец-то!»
Братья отличаются не только в этом. Серёжа любит порядок во всём. У него каждая вещь на своём месте, кровать тщательно заправлена, одежда аккуратно разложена по полочкам, все игрушки на месте. В Сашкиной же комнате вечно кавардак, и сколько бы мы ни пытались приучить его к порядку, всё безуспешно.
Сергей обидчив, часто расстраивается по пустякам и плачет, но слёзы его недолгие. Саша же плачет редко, но по самым неожиданным поводам – отчаянно, пронзительно и подолгу. Так было и в тот год, когда мы отдали близнецов в подготовительный класс, а на выходные отправились на дачу. Едем на машине, братья сидят на заднем сидении. Сергей, как всегда, без умолку болтает, комментируя всё происходящее за окном. Саша о чём-то сосредоточенно думает и недовольно поглядывает на братика. Наконец Сашка не выдержал: «Хватит болтать! Ты мешаешь мне думать!»
Сергей заинтересованно: «Ты – думаешь? А о чём?»
Сашка: «Тебе Марина Анатольевна нравится?» (Марина Анатольевна – учительница в их подготовительном классе).
Сергей: «Да. А тебе?»
«Мне – очень!»
Через минуту Саша спрашивает у впереди сидящей Ларисы: «Мама, у Марины Анатольевны есть муж?»
«Кажется, нет. А зачем тебе?»
«Да я бы на ней жениться хотел! Только ты ей не говори, пусть это будет для неё сюрприз!»
Серёга, услышав, такую предательскую наглость, громко вопит: «Нет! Это я! Это я, это я хочу!»
Сашка ворчливо: «Вечно, чего мне надо, то и тебе сразу надо!»
Серёга насупился. Долго молчал, а потом выдал: «Я скажу Марине Анатольевне, что ты попу не умеешь вытирать!»
Сашка зарыдал. Горе его было безмерным. Жизнь кончилась! Все уговоры были тщетны. Так и ревел всю дорогу, пока не приехали на дачу…
О проекте
О подписке
Другие проекты