В новых многоэтажных домах всё по-новому. И люди, и стены, и даже запахи. А самое главное – новые друзья!
С одним из них Витя познакомился так.
Из подъезда только что заселенного здания вышел мальчик с большим, чрезвычайно аппетитным на вид бутербродом в руке. Ему было столько же лет, и Вите стало ясно, что они наверняка будущие одноклассники. Поэтому он не стал особенно церемониться.
– Я – Витя! – сразу назвался он.
– А я – Саша!
– Поделись, а?
– Пожалуйста! – охотно согласился Саша и тут же деловито спросил: – А… как?
– А что, разве есть какая-то разница? – удивился Витя.
И услышал:
– Еще бы! Ты что, закон бутерброда не знаешь?
– Это когда он всегда падает маслом вниз?
– Нет, другой!
Саша отломил маленький кусочек:
– Можно делиться по-соседски. – Затем разломил бутерброд пополам: – Можно по-братски. – После этого он добавил к предназначенной для Вити половине еще немного: – Можно по-дружески. – И наконец протянул весь бутерброд: – А можно и по-монашески. Так меня, когда мы ездили паломниками в монастырь, монах научил!
– Ух ты! Здорово! – восхитился Витя. – Хорошо жить с монахами!
Он вернул большую часть бутерброда Саше, давая понять, что они теперь с ним друзья. Расспрашивая и рассказывая обо всем на свете, отправился с ним на площадку играть. А Сашу с его легкой руки после этого все стали называть не иначе, как Сашей-монахом.
Хотя тому не было еще и двенадцати…
Слыхали?
Вся сельская школа отправляется завтра в праздничную поездку на День города. А Костя Луночкин остается дома. Так решил сам директор школы.
И правда, не только учителям, но и самим ребятам надоели вечные шуточки Кости.
То он стулья перед началом уроков разберет и сложит так, чтобы они рассыпались под садящимися. То один из портретов великого ученого или писателя на классной стене вниз головой повесит. В итоге учитель, ничего не понимая, чтобы лучше рассмотреть, вдруг начинает клонить голову набок – ниже, ниже… Отчего, конечно же, сразу дружный смех – и сорван урок!
Словом, всё: Костя не едет! Можно ничего не опасаться хотя бы в этой поездке.
Ах, так? И Костя решил отомстить…
Зная, что все как один придут в самой лучшей, нарядной одежде, он ранним утром прокрался на школьный двор и, хихикая в кулак, густо выкрасил одну из скамеек. Красным… Синим… Зеленым…
– Вы у меня все как зебры сейчас будете! – только и слышалось в ранней утренней тишине.
Он бы и все остальные скамейки так же испачкал. Краски было хоть отбавляй. Да времени не хватило.
Один за другим на дороге стали появляться сначала учителя, а затем и ученики.
– Ладно, и этого с вас хватит!
Довольно потирая ладони, Костя спрятался за старую липу и стал ждать.
Кто-то, позевывая, опустился на одну скамейку. Кто-то на другую. А на эту – ну хоть бы кто-то один сел! Тем более что уже подъехали автобусы и вот-вот должна была начаться посадка.
Не выдержав, Костя вышел из-за дерева, подошел к выкрашенной скамейке, чтобы предложить ребятам отдохнуть и здесь. Но, увидев его, те радостно закричали:
– Костя! Как хорошо, что ты сам пришел!
– Это еще почему? – насторожился Костя.
И неожиданно услышал:
– Так ведь мы за тебя упросили директора, и ты тоже едешь с нами!
– Бегали за тобой, а тебя дома почему-то не оказалось. И водители уже не могут ждать ни минуты!
– Идем скорее в автобус!
– Бежим!!!
– Да вы что?! – обрадованно воскликнул Костя.
И от изумления сам так и сел на свою скамейку…
Федя Карпов уступил вошедшей на маленькой остановке старушке место в автобусе. И победно огляделся вокруг. Еще бы! Автобус-то пригородный, целый час до города ехать. Да и место было одно из самых лучших. И досталось оно ему не так просто!
Хорошо, что он точно знал, где всегда тормозит водитель. Поэтому не поленился прийти заранее и встал прямо там, где будут передние двери.
Правда, пришлось потолкаться с ровесниками и пронырнуть между взрослыми, но всё равно это место досталось ему! Он с наслаждением расположился на нем. Настроился со всеми удобствами ехать до самого конца пути.
И вдруг эта старушка…
Как только она, опираясь на палочку, с трудом поднялась в автобус, все сидевшие пассажиры, как по команде, сделали вид, что ничего не заметили. Одни тут же прикрыли глаза, словно спят. Другие срочно принялись читать захватывающие книги или искать в своих сумках что-то такое важное, без чего просто жить нельзя… Федя тоже немедленно принялся смотреть в окно. Но… старушка встала совсем рядом.
Скосив невольно глаза, он увидел в ее старых-престарых руках тяжелую сумку и похожую на клюку Бабы-яги самодельную суковатую палку… Раздражение охватило Федю. И чего этой бабушке не сиделось дома? Захотела гостинчиков внукам привезти – так приехали бы за ними сами! Небось и машины имеют! Могли бы и красивую трость ей в аптеке купить!
Однако по мере того как колеса автобуса наматывали километры дороги, раздражение начали сменять угрызения совести. Федя вспомнил, как любит его и как быстро устает, даже что-то немного сделав по дому, его родная бабушка, которая, пожалуй, даже моложе этой.
В конце концов он не выдержал. Нехотя, кое-как поднялся. И теперь с чувством явного превосходства смотрел, как отреагировали на этот его поступок другие.
Сама бабушка долго-долго благодарила Федю. А пассажиры… Они и правда уже спали или читали.
Только двое, кажется, и заметили его подвиг. Девочка из младшего класса, смотревшая на него с восторгом, будто на рыцаря из давнишних времен. И мужчина в очках – бухгалтер из сельской конторы.
Но тот, почему-то странно усмехаясь, поглядывал то на Федю, то на боковую стену автобуса, где прямо над сиденьем висела какая-то табличка. Федя перевел на нее глаза, вчитался и… Всю его гордость как рукой сняло. На табличке было написано: «Места для пожилых людей и инвалидов»!
Чем выше человек задирает нос, тем больше вероятность, что он где-нибудь да споткнется. А Ваня Сидоров, приехавший на каникулы из Москвы в село Никольское, и вовсе сел в лужу. Случилось это так.
Едва познакомившись с новыми друзьями, он, пренебрежительно кивая на маленькие деревянные дома, среди которых были лишь две кирпичные пятиэтажки, на единственный магазин и покосившийся от времени клуб, пренебрежительно заметил:
– Да, единственное, что у вас есть в деревне – так это воздух!
– У нас не деревня, а село! – тут же поправил его только что давший покататься на своем велосипеде парень.
– Да какая разница? – отмахнулся от него Ваня.
– Как это – какая? – возмутились остальные ребята.
– Большая!
– Деревня – это когда без храма!
– А с храмом – уже село!
– Ну, что касается храмов и соборов, то у нас, в Москве, их не счесть! – с видом явного превосходства заявил на это Ваня.
Ребята, явно завидуя, переглянулись между собой – возразить на такое им было нечего.
– Надо же…
– Ага!
– Каждый день можно ходить ставить свечки или на службу!
– И в каком же из них ты прихожанин?
– Кто? – не понял Ваня.
– Ну, в какой храм ходишь чаще всего?
– Я? Да ни в какой! Я только на футбол или на хоккей. Или на крупные концерты рок-музыки! – снова начал гордиться гость из Москвы.
И вдруг услышал:
– Так, стало быть, ты сам деревня, коли живешь без храма!
Вот так Ваня и сел в лужу. Конечно, не в прямом смысле (хотя после недавнего дождя луж в селе было хоть отбавляй), а в переносном, как сказал парень с велосипедом. Но всё равно легче Ване от этого не стало.
Потому что восстанавливать свой авторитет ему пришлось до самого конца каникул!
«Толя, что нам задали на дом по русскому языку?»
«Упрожнение 213 или 215».
«А точнее?»
«Сам ни магу понять. У меня подчерк плохой».
«Ну, тогда я, пожалуй, оба напишу!»
«Пишы, пишы! Отличник… А я вабще не буду. Зачем зря ни нужную работу делать?»
А правда – зачем?
«Леночка! А Светка сегодня про тебя так нехорошо сказала! Хотя сама, между нами, самая худшая в классе!»
«А кто же лучший?»
«Конечно, мы с тобой! Как живешь? Чем занимаешься?»
«Да вот, показываю Светочке нашу переписку. Она как раз сейчас у меня в гостях!»
«Андрюша, ты выучил уроки?»
«Да, мама!»
«Все-все?»
«Конечно!»
«И всё-всё запомнил?»
«Ну да!»
«А что вам на сегодня задали?»
«Сейчас посмотрю…»
«Лёнь, давай Витьку завтра побьем!»
«За что?»
«Он меня после уроков знаешь как по спине стукнул! Одному мне с ним не справиться. А ты сильный, боксом занимаешься!»
«Вот и он мне тоже сейчас с этим звонил. Только говорит, что это не он, а ты его ударил!»
«А что ты?»
«Что я? Думаю…»
«О чем?!»
«Как вас теперь помирить!»
«Дочка, ты почему не позвонила мне на большой перемене?»
«Некогда было! Нам вдруг объявили контрольную по алгебре. Сижу и не знаю даже, с чего начать…»
«Помоги тебе Господь! Вразуми и укрепи!»
«Ой, только не надо молиться!»
«Это еще почему?»
«А у меня всегда после твоих молитв или двойка, или с подружками неприятности!»
«Всё правильно. Это потому, что Господь такими скорбями помогает тебе вспомнить о Нем!»
«А если я прямо сейчас Его вспомню?»
«Конечно! Давно пора! Помолись! И я вместе с тобой!»
«Ладно… попробую…»
«Ну как у тебя, дочка?»
«Мам! Ничего не понимаю! Кажется, я написала, и всё правильно! Посмотрим, какая завтра будет отметка. Самой интересно…»
Саша с самого раннего детства и минуты не мог прожить без хвастовства. Он хвастал всем чем угодно. Причем не только хорошим, что сделал, но даже… плохим!
Как только не отучали его от этого родители! Дали ему в качестве поучительного примера книжку про лягушку-путешественницу, которая лишилась всего из-за этого качества. И что же? Саша выучил сказку наизусть и стал этим хвастать!
Шли годы. Но Саша не унимался. И чем дальше, тем сильнее. Хотя справедливости ради надо заметить, что в двенадцать лет хорошего у него стало гораздо больше, чем плохого. И добивался он немалого.
В школе Саша получал только отличные оценки, не раз побеждал на математических олимпиадах, крупных шахматных турнирах, заработал несколько юношеских разрядов и в других видах спорта. Он стал умным, собранным, крепким.
И был интересным собеседником даже для взрослых людей. Но… но… но… Всё портило хвастовство!
Родители наказывали его за это. В школе стыдили. Друзья просто смеялись над ним. Всё было напрасно! Не помогло даже то, что сначала понемногу, а затем все чаще Саша стал ходить в храм.
Но вот однажды, читая дома Евангелие, как это посоветовал ему священник, он вдруг остановился на словах Христа, которые неожиданно поразили его: без Мене не можете творити ничесоже[1].
О проекте
О подписке
Другие проекты