Часть 1. Искусство тетриса

Для того чтобы цель этой части книги была достигнута в полной мере, её нельзя читать как обычную литературу, её надо практически штудировать с маятником в руках. При обнаружении в тексте какого-либо утверждения или вывода, следует задаться вопросом, насколько полным является понимание данного вывода или утверждения. Кроме того, в процессе чтения у вас то и дело будут возникать собственные мысли, их также следует подвергать анализу с маятником. Приступать к дальнейшему чтению следует только после того, как будет получен ответ, что данные утверждения, выводы и мысли являются ясными, а понимание полным. Конечно же, никто не может запретить прочитать всю книгу целиком сразу, но повторное чтение (а такое будет обязательно) должно быть с соблюдением данной инструкции.

Сказка о ветре

Жила-была одна страна. Ничего такого особенного про эту страну сказать было нечего, такая же, как и её соседи. В этом мире вообще-то было много стран, они отличались друг от друга размерами, традициями, производимыми товарами, но их устройство было по своей сути одинаковое. И коль скоро страны были похожи, то и взаимодействовали они между собой совершенно схожими способами. Одни по определённым, давно забытым причинам открыто или тайно враждовали, другие налаживали торговые отношения, в которых каждая находила выгодные для себя стороны. Иной раз случалось так, что и торговые партнёры ссорились между собой, когда один из них начинал требовать больше или когда другой вдруг начинал отчётливо понимать, что он получает гораздо меньше, чем рассчитывал. Зачастую такой дружбе приходил конец, и страны становились чужими друг другу, что иногда выливалось в настоящую войну. Не менее часто случалось, что после конфликта страны снова мирились и продолжали свои отношения, как и прежде. Справедливости ради надо заметить, что корни взаимных претензий им так и не удавалось найти, а значит, конфликты вспыхивали с потрясающей периодичностью. Некоторым всё же удавалось найти компромисс, основным положением которого было утверждение, что в одиночку в этом мире выжить нельзя, что обязательно нужен партнёр, и лучше всеми силами сохранять старого, чем искать нового, ведь вместе было сделано столько дел и столько прожито бед и радостей. А с новым придётся всё начинать сначала. Но наш рассказ не о том, как жили страны между собой.

Внутреннее устройство стран походило на мишень, в центре которой находилась столица, где жили правители. Это был небольшой по площади город, но очень компактно застроенный вполне добротными и монументальными строениями, такими величественными, что граждане даже и помыслить не могли, чтобы хотя бы оспорить те указы, которые исходили от правителей, живших в этих дворцах и замках. Сразу за границами столицы начинались города учёных и других всяческих мудрецов, которые не только давали советы тем, кто жил ещё дальше от столицы и их городов, они также советовали правителям, как тем поступать в будущем. Эти города были хоть и менее величественны, но всё же их авторитет тоже был незыблем. Следующее кольцо городов населяли чиновники, знающие, что и в какой последовательности нужно делать, чтобы государство ширилось и укреплялось. Следующее кольцо уже состояло не только из городов со строгими прямыми улицами и размеренным движением населения. В этом кольце поселений попадались и мелкие посёлки, и даже деревушки, а занимались их жители тем, что развивали всяческие изящные и не очень искусства, зачастую не имевшие никаких практических целей, и искали то, что могло отвлечь от занудной рутины повседневных дел. Но самое главное их занятие было в том, что они культивировали чувственные ощущения, которые правители использовали в качестве пропаганды и шпионажа за жителями самых дальних окраин. Они были единственными, кто имел контакты с простым людом, а те в свою очередь были так очарованы тем, что они хоть кому-то интересны, что раскрывали перед искусниками-шпионами все свои мысли и даже тайны, что не раз оборачивалось неописуемыми бедами. На самых окраинах страны жили труженики, мастеровые и прочие ремесленники, и хотя именно их трудами обеспечивалась жизнь во всех других городах, никто их не благодарил, потому что это считалось само собой разумеющимся.

И вот в один прекрасный день несколько простых жителей почувствовали странный ветер, дующий непонятно откуда. Этот ветер был непростой, в нём была какая-то непонятная сила, и сила этого ветра была в том, что с её помощью можно было легко находить самые разные ответы и разрешать самые сложные проблемы. Но сложнее всего было уловить эту силу, ведь для этого надо было на некоторое время забыть о существовании других городов, откуда всегда приходили приказы.

Известие о чудесном ветре быстро распространилось по всем окраинам. Простой люд охотно прислушивался к его шёпоту и налаживал свои дела с потрясающей ловкостью. Дела на окраинах пошли так хорошо, что к этому ветру начали прислушиваться и искусники со шпионами. Они были столь очарованы возможностями ветра, что даже забывали об этом доложить куда следует. Даже чиновники и мудрецы ничего опасного в этом не заподозрили, посчитав, что внезапное избавление от проблем – это результат потрясающего везения и что будет мудро стараться не вмешиваться в ход событий, дабы случайно не спугнуть свою удачу.

Постепенно идеи, которые приносил ветер, настолько овладели всеми, что страна начала жить совершенно иначе, чем прежде. Эти перемены были столь разительными, что даже правители были вынуждены высунуться из своих дворцов и замков, потому как ветер начинал проникать и в их чертоги. Но реакция правителей оказалась совершенно иной, чем у их подданных. Столичные жители схватились за головы, понимая, что они почти утратили свою власть, а лояльность, которую проявляло население страны, это всего лишь привычка. Правители не были глупцами, они чётко понимали, что ветер способен рассказать остальным, что на самом деле правители никогда не заботились о своих подданных и они сами исполняли чужую волю небесных покровителей и своих предшественников, которые оставили в замках и дворцах очень строгие инструкции. С тех пор столичные жители потеряли покой и сон. Они судорожно пытались найти способ вернуть утраченное могущество, но у них не было для этого даже малейшего шанса, ведь они могли пользоваться только тем, что было записано в священных инструкциях, а народ уже твёрдо жил по другим правилам и по всей очевидности не собирался возвращаться к прошлой жизни. Так и не найдя выхода, правители решили закрыться у себя за высокими дверями и поискать другие инструкции, которые они, наверное, просто не сумели найти. Они лишь время от времени показывались из окон и то практически для того, чтобы им передали еду и напитки.

Правители после неоднократных, но одинаково безуспешных попыток разрешить свою проблему, начали осторожно вести переписку с другими правителями. Иногда они пользовались недоступной для прочих граждан голубиной почтой, а иногда давали распоряжения тому, кому ещё могли доверять, но не открывали своей озабоченности. По мере такой переписки правителям удалось кое-что выяснить. Оказалось, что подобная напасть постигла и другие страны, по слухам, не только те, что располагались по соседству, но даже очень-очень далёкие. Некоторые страны тоже знали про этот странный ветер, но их население отмахнулось от него, сохраняя достойную подражания верность своим правителям и вековым традициям или посчитав, что всё это чистой воды баловство, которое только отвлекает от настоящих дел и постоянных никак не разрешаемых проблем. Другое открытие правителей состояло в следующем. Интерес к ветру жителей, равно как само появление ветра, никогда не бывало случайным. Причин появления ветра могло быть несколько. Он мог появляться из-за мудрецов, которым постоянно не сидится на месте, оттого что им, видите ли, до зарезу нужно знать, как и что устроено в этом мире. Ветер также могли призвать и чиновники, которые постоянно ищут, как бы так справиться с проблемами, чтобы поменьше сил затратить. Иной раз на ветер наталкивались и искусники, которые постоянно искали каких-то новых ощущений в свои коллекции. И даже мастера-труженики могли найти этот ветер, когда ломали свои головы над очередной трудностью, а стоящих советов от жителей других городов не поступало.

Кроме того, правители начали замечать, что внешние дела государства сильно изменились с тех пор, как появился ветер. С одной стороны, те страны, с которыми были скрытые или реальные конфликты, куда-то отошли в сторону и уже не так беспокоили. Это было хорошей новостью. Хотя при этом поотстранились даже самые дружественные страны, погрузившиеся в собственные проблемы. Да и государства, в которых уже почти полноправно хозяйничал ветер, вели себя так же. Они в очень малой степени интересовались чужими делами, предпочитая с упоением исследовать возможности ветра, иногда доходило даже до того, что эти страны буквально рвали отношения со своими соседями, которые пытались вернуть прежние времена.

Узнав всё это, правители буквально перерыли все закутки своих владений, но никаких новых инструкций так и не нашли, они даже пытались достучаться до своих небесных покровителей, которых, к слову сказать, и в глаза то никогда не видели, но и это ничего не дало. Покровителей или не было вовсе, или они остались глухи к просьбам и мольбам своих верных слуг. Тогда правители решили, а что будет, если просто игнорировать этот ветер или заставить подданных отказаться от него? Они снова запустили голубей во все стороны и через некоторое время узнали страшную тайну. Оказывается, были на свете страны, правителям которых удалось изгнать ветер из своих владений, но жизнь их подданных стала после этого ещё горше, чем прежде. Простой люд никак не мог забыть той радости и уверенности, которые давал ветер, но ветер оказался ревнив и больше не приходил к тем, кто его отверг. Особенно тяжёлое положение оказывалось в тех странах, где население было увлечено ветром какое-то время. Но были и такие страны, где ветру так и не удалось проникнуть в головы большинства. В таких государствах жизнь быстро возвращалась в прежнее русло, но от писем правителей таких стран веяло каким-то смутным и неприятным чувством, которое можно было сравнить с запахом тлена.

Читая эти послания, правители поняли, что никто в других странах не знал, что же такое этот ветер, и не мог ничем им помочь. Получая такие новости, правители опускали свои плечи всё ниже и ниже, лишь изредка вспоминая, кто они на самом деле, да и то, когда приходилось браться за свои обязанности, а не по собственной воле. Правители никак не могли найти ответов на свои вопросы и предприняли то, что оставалось в их распоряжении, – они продолжали ждать. Это решение не было признанием своей слабости. В одной из инструкций они нашли слова, из которых было ясно, что не при каких условиях нельзя противостоять течению событий, что у каждой страны своя судьба и ни у кого нет власти даже прикасаться к этому плану. Эта инструкция в некоторой степени освобождала правителей от ответственности: раз ветер случился, значит, так и должно было быть. Но всё же где-то глубоко в своём сознании они понимали, что этот злосчастный ветер не был частью судьбы по той простой причине, что ни в одной из многочисленных инструкций о нём даже не упоминалось. Поэтому ожидание правителей не было простым смирением, они ждали ошибки в действиях своих подданных, поддавшихся обещаниям ветра, чтобы нанести ответный и жестокий удар.

Лишь сам ветер знал, что происходит. Он мог бы с радостью поделиться своими знаниями с правителями, как он делился ими с теми, кто был готов его услышать, но столичные жители оставались глухими. Ветер мог рассказать им, что он пришёл, чтобы сделать счастливыми и богатыми все страны, со всеми их жителями. Он мог рассказать, почему одни страны его принимали, а другие отгораживались как от заразы, и что надо делать для того, чтобы он мог помогать.

Ветер был разумным и прекрасно понимал то, над чем ломали головы те, чью власть ему удалось поколебать. Как правило, ветер оказывался там, где его ждали и где простой люд был глубоко несчастен и брошен правителями, мудрецами и чиновниками на произвол судьбы. В таких странах все помыслы властьпридержащих были направлены на внешние связи с другими странами, а простой народ оставался предоставлен как бы сам себе. Его горести никто не учитывал, главное, чтобы соседи не узнали про эти проблемы. Именно в эту лазейку и проникал ветер. Он начинал помогать тем, кто его приглашал, и это не оставалось незамеченным для жителей других городов. И если нигде он не встречал равнодушия или даже враждебности, то рано или поздно неохваченной им оставалась только столица, жители которой были так увлечены внешними проблемами, будь то сотрудничеством с одними странами или войнами с другими, что не могли заметить, что в их собственной стране произошли судьбоносные перемены. Ветер знал, что у правителей таких стран есть всего лишь один выход – принять ветер и снова стать со своим народом одним целым, иначе могла погибнуть вся страна. Конечно, ветер понимал, что смерть страны – дело обычное и что это хорошо известно всем правителям. Это было известно даже и их подданным, но никто из них: ни правители, ни все остальные никогда всерьёз не задумывались над этим горестным фактом. А между тем всегда, сколько стоит этот мир, было так, что страны не могли существовать вечно. У каждой была своя судьба, каждая должна была сгинуть несмотря на то, какой она территорией владела и каким ресурсами и возможностями не располагала. Гибель стран была неотвратима, как рассвет или закат. Какие-то страны погибали в боях за свою свободу или отдавая долг союзным договорам. Другие встречали небытие из-за чрезмерной щедрости, с которой они раздавали свои богатства, будто за это их сильно уважали соседи, что, конечно же, было ложью и чистой воды уловкой, дабы побольше хапнуть. А иной раз страны гибли внезапно, как удар молнии – раз, и всё. И всё это происходило по Судьбе, написанной небесными покровителями. Ветер знал, что те могли многое рассказать своим слугам, но предпочитали свято хранить свои тайны, а слуги и не спрашивали.

Но жизнь страны была не только в руках правителей, все остальные жители также могли положить конец этой тупиковой ситуации, в которой все оказались. Им для этого надо собраться с волей и настоять на том, чтобы правители приняли ветер или силой выставить зазнавшихся фанатиков и их приспешников из их усадеб, дворцов, замков и загородных коттеджей. Ветер знал, что если восставшим удастся взять власть в собственные руки, то они смогут порвать священные инструкции и переделать государственное устройство так, что без исключения все жители получат шанс на счастливую жизнь. Причём настолько счастливую, что даже неизбежная гибель не сможет прийти, как не может осенняя сырость проникнуть за крепкие стены и надёжную крышу.

Ветер уже долго летал по странам и искал возможности рассказать своим слушателям, что им надо делать. Ветер видел, что люди не понимают, на какой по-настоящему опасной черте они остановились. Он видел, что некоторые предпочитают заниматься только своими внутренними делами, обустраивая свои страны по-новому. Одни с упоением искали в своих недрах новые, а вернее, давно забытые или хорошо спрятанные ресурсы, некоторые из которых при умелом обращении и полировке могли бы стать настоящими сокровищами. Другие страны искали новых отношений с соседями, третьи буквально с головой погружались в поисках новых способов сотрудничества, но делали это так неуклюже, что всё равно получались союзы на старых традициях. Некоторые страны с явным интересом наблюдали за тем, какие перемены ветер принёс в остальной мир, втайне ожидая, что наконец-то все их враги получат по заслугам. Ветер знал, что его появление в мире вызвало необратимые последствия и что миропорядок должен измениться. Но самое главное, что знал ветер, но чего никак не могли постичь те, кто внимал ему, это тот факт, что выжить в новом мире смогут лишь те страны, где даже правители полностью примут знания ветра. И времени оставалось всё меньше и меньше. И дело было даже не в том, что делал сам ветер, дело было в том, что судьбой были наделены на только страны, но и сам мир. А судьба мира также должна была закончиться гибелью.

Ветер прекрасно знал это грустное правило, потому что он не принадлежал этому миру, он был свободен от его условностей и мрака. Он уже не раз становился свидетелем того, как рушились другие миры. Ветер всегда старался помочь людям спасти себя и свои миры, но ещё никогда его старания не приносили должной благодарности ни от кого, и не увенчивались полным успехом. Но ветер был неутомим, как ему и положено. Оказываясь на руинах прежнего мира, он всегда терпеливо дожидался, когда на некогда пышущих жизнью просторах окажутся новые поселенцы. Ветру нравилось проноситься меж цветущих деревьев, останавливаясь на мгновения, чтобы насладиться ароматами цветов и вдохновенным пением птиц, вольно сидящих на ветвях и совершенно не заботящихся о своей безопасности. Ему нравилось проникать в просторные и светлые помещения великолепных строений, наполненных музыкой, смехом и мудрыми речами тамошних обитателей. Он был просто очарован созерцанием безоблачного и безбрежного неба над миром, где не было места ни лжи, ни коварству, ни глупости, ни насилию. Но это пока лишь оставалось мечтами, хотя и вполне осуществимыми. Ветер видел, как трудно его мечты осаждаются в людях, но он не терял надежды. Он верил в свою цель, даже если ему вместо садов с беззаботными птицами приходилось метаться по убогим полям с наполовину брошенным урожаем, по бескрайним кладбищам, над которыми, словно образ всевластвующей судьбы, возвышались мрачные исполины храмов. Он хранил верность своим идеалам, проносясь мимо убогих лачуг и кривых улиц городов, в пыли которых вперемешку валялись и заплесневелые отбросы, и настоящие драгоценности. Ветер не терял свои надежды даже тогда, когда видел, что люди предпочитают больше возиться в грязи и никчёмных заботах, вместо того чтобы обратить своё внимание на действительно ценные вещи, которые валяются у них прямо под ногами. Ему было жаль их, но он понимал, что не может сделать за них то, что они должны сделать сами. Иногда ветер отчаивался найти ту щёлочку, которую он мог пропустить. В такие моменты он начинал свирепеть, в нём начинала пробуждаться некая сила, способная сокрушить всё, что только попадётся на её пути. В такие моменты ветер был сам готов разрушить мир, населённый сумасшедшими. В такие моменты он понимал, что ужасный конец гораздо лучше, чем ужас без конца. Но это, как правило, длилось недолго, и он снова принимался за поиски и не переставал надеяться, что люди однажды сумеют его понять…