А столкнуться где-то по дороге с этими бравыми ребятами мне совсем не хотелось. Вот не верю я, что мы с ними просто встретимся, раскланяемся и поплывем каждый по своим делам дальше. Кто-то начнет опять в моем брюхе жемчужные копи искать, другие решат девчонок потискать… Нет уж!

– Бажена, – окликнул я свою верную спутницу, легко скользящую под водой рядом с плотом, и дождался, пока ее голова появится из воды. – Отправь двух девчонок вперед, метров на пятьсот хотя бы. Пусть по сторонам глазеют да обо всем непонятном предупреждают.

– Хорошо, любимый, – улыбнулась русалка и снова нырнула вглубь реки. Я с удовольствием огляделся и сделал глубокий вдох.

Красота-то какая! Река шириной метров сто, а может, и все сто пятьдесят. По берегу где-то лес, где-то и степь, но все масштабно, душевно! Просторы-то какие.

Кстати, благодаря карте, полученной от Лесного Хозяина, мы не только нашли эту реку, оказавшуюся не так уж и далеко от нашего озера, но и в полной мере осознали, что мир Берлоги нашим озером не заканчивается.

Со свойственным ему чувством юмора Искин сообщил, что где-то наверху карты, и возможно это даже север, есть «Холодное море», на западе «горы вот такой вышины»! Не знаю, из каких сказок он вычитал такие названия, а вот на востоке «пока ничего нет, потому что никто туда еще не ходил!»

– Эридан, а нам долго плыть? – судя по всему неугомонной Василисе уже стало скучно.

– Долго, – с видом древнегреческого философа кивнул я, устраиваясь поудобнее на палубе нашего дивного крейсера.

– А сколько? – не отставала Василиса, прикидывая одновременно, на какую именно часть моего пуза лучше запрыгнуть. Ладошка, сотканная из воды, перехватила ее полет в воздухе и швырнула за борт под веселый смех русалок.

– Как доплывем, – пробормотал я, закрывая глаза. Мне очень хотелось подумать и разложить в голове события предыдущих дней. Ради нескольких минут покоя можно было пойти и на жесткие меры.

Первый день после кровавых разборок у меня в квартире получился очень суетным и одновременно богатым на эмоции. Перед уходом от меня Володя вызвал какую-то клининговую компанию, и ее сотрудники достаточно быстро и качественно привели квартиру в порядок. Крови больше нигде не было, следов от грязных ботинок тоже. Заляпанный ковролин забрали с собой и пообещали привезти буквально через два дня абсолютно чистеньким. Следом за рыцарями веника и половой тряпки ушел Володя, а я немного подумал, затем прополоскал покалеченную челюсть коньяком и завалился спать.

Тихо, спокойно. Я спал, как младенец, без снов и воспоминаний о всяких Крысёнышах, Мурзиках и вероломных женах. Однако рано утром волнения вернулись. Все началось с того, что ни свет ни заря меня разбудил настойчивый звонок в дверь. Ну вернее уже почти девять набежало, но к хорошему-то всегда привыкаешь быстро. Вот и я уже успел забыть про ранние подъёмы, да и после вчерашних переживаний честно рассчитывал поспать хотя бы до полудня.

Добредя спросонья до двери, я потянулся было к замку, но тут же моментально отдернул руку и проснулся. А кто это? Вдруг ко мне пожаловали друзья или работодатели Алёны Сергеевны. Моментально заболел живот, напоминая о вчерашних плюхах, и противно заныла голова.

– Кто там? – хрипло каркнул я сухим со сна горлом.

– Максим Александйович, – раздался из-за двери старческий голос. – Здйявствуйте! Меня зовут Изя Йобейтович. Откйёйте, пожалуйста!

Я вам клянусь, это уже потом я понял, что мой новый знакомый не выговаривает букву Р, излишне смягчая ее. А в первый момент я прям потерялся в пространстве от неожиданности, не понимая на каком языке со мной разговаривают.

– Я юйист компании «Бейлога», – раздавалось тем временем из коридора. – Мне пойучено сопйоводить вас в пйавоохйянительные ойганы. Вы можете позвонить Александйю Евгеньевичу и он подтвейдит вам все мои полномочия. Я сейчас покажу в глазок адвокатское удостовейение.

– У меня его номера нет, – крикнул я через дверь, лихорадочно вспоминая, к кому именно мне надо было сегодня прийти, и параллельно соображая, не подстава ли сей визит.

Как же это можно проверить? Ага, придумал! Мой мобильный телефон обнаружился почему-то на кухне и, наливая себе в стакан воды прямо из-под крана, я нашёл в списке входящих номер человека, которому пока что доверял больше всех.

– Привет, уголовник, – раздался в трубке насмешливый голос Володи. – Ты там как, в запой ещё не ушёл?

– Вот, вещи как раз собираю, – огрызнулся я, с наслаждением сделав большой глоток холодной и такой живительной влаги. – Помочь хочешь?

– Да нет, – уже откровенно хохотнул Володя. – Меня туда не возьмут. Я пью много и буянить начинаю. Но ты тоже пока не торопись. Чего звонишь-то?

– Вопрос нарисовался. Ты не в курсе, кто такой Изя Робертович?

– Алексеев? – спокойно отозвался мой куратор. – Корпоративный юрист. Очень грамотный дядька, так что не переживай, он все вопросы с системщиками закроет.

– А как узнать, что он – это он? – сделав ещё один глоток, поинтересовался я.

– Да запросто. Спроси у него, кто самый лучший логопед в Москве, – моментально, не меняя тона и где-то даже лениво ответил Володя. – Тот самый Алексеев ответит правильно.

– А правильно – это как? – не понял я логику своего собеседника.

– Спроси и узнаешь, – послышалось в трубке. – Только телефон не выключай. Мне же надо убедиться, что все хорошо.

В недоумении я вернулся к входной двери и повторил вопрос про логопеда.

– Молодой человек, – с раздражением раздалось из-за двери. – Пейдайте своему дйюгу, что шутка устайела и я могу посоветовать ему только хойешего пйоктолога! Я, между пйочим, занятой человек и у меня нет вйемени на всякие детские шалости.

– Это он, – расхохотался в трубке Володя. – Можешь открывать смело.

Выглядел Изя Робертович именно так, как я и представлял себе адвокатов еврейской национальности. Невысокого роста старичок был облачен в длинное пальто, под которым обнаружился костюм-тройка в мелкую клеточку и искусно повязанный галстук. Взгляд умных глаз прятался за очками, которые даже издали выглядели очень дорого и стильно. Несмотря на узкие плечи и в целом достаточно субтильное телосложение, держался корпоративный юрист очень и очень уверенно.

– Добйое утйо! – он оглядел меня внимательным взглядом и укоризненно покачал головой. – Да уж. В таком виде в пйичном месте появляться не следует. У вас есть кофе?

– Ээээ… Доброе утро! – немного ошалел я от такого напора. – Проходите, пожалуйста, вот сюда, на кухню.

Изя Робертович без напоминаний разулся, продемонстрировав идеально черные носки и прошел внутрь моей квартиры. Я достал из шкафчика турку и банку молотого кофе, рассудив, что растворимым, скорей всего, люди такого масштаба не балуются. Включил плиту и услышал:

– Давайте не будем тейять вйемени. Вам надо пйивести себя в пойядок. Душ, бйитье, пйиличная одежда. Я бы еще посоветовал маникюй и стйижку, но мы тойопимся. У вас есть двадцать минут.

Я уложился в десять, а потом еще почти полчаса слушал увещевания, что «это не пойдет» и «молодой человек, кто вас учил так завязывать галстук». Стоически вынеся все придирки, я, наконец-таки, был признан готовым к великим свершениям, и мы вышли из дома. Оказалось, что все это время нас ожидал мерседес представительского класса, не глушивший мотор. Устроившись рядом со мной на заднем сиденье и назвав водителю адрес, Изя Робертович повернулся всем телом и начал короткий, но емкий инструктаж:

– Без согласования со мной ничего не говойить, любые документы подписывать только после того, как я их пйочитаю. Понятно?

– Понятно, – кивнул я, на что юрист только удовлетворенно хмыкнул и углубился в чтение чего-то жутко увлекательного с экрана смартфона. А в здании Системы началось шоу одного актера.

За следующих полтора часа пребывания в различных кабинетах я открывал рот только для того, чтобы сказать «Здравствуйте» и «До свидания». Все остальное говорил Изя Робертович. Из его речей я усвоил, что благодаря «вопиющей бейяяберйности пйявоохйянительных ойганов жизнь Максима Александйовича подвейглась стйашной опасности, и только чудо позволило ему остаться живым, но, к несчастью, не совсем здойовым». Судя по всему, такая формулировка повергала в шок всех должностных лиц без исключения.

А когда Изя Робертович начинал говорить, что «исключительно добйое сейдце молодого человека» не позволяет ему засудить все государство целиком и вот этого следователя, в частности, интерес ко мне стремительно уменьшался, я подписывал пару внимательно прочитываемых адвокатом листов бумаги и разговор заканчивался.

В результате, по версии корпоративного юриста, я со своей супругой стал случайной жертвой мафиозных разборок непонятных бандитов, действия которых доблестно пресек руководитель службы безопасности корпорации «Берлога». К сожалению, уже бывший.

Кстати, через два дня состоялись похороны Кречетова и вот тогда я испытал настоящий шок. Нет, на кладбище я не ездил, все-таки не близкий родственник, но в холле нашего офисного здания разместили стенд с фотографией Виктора Михайловича в траурной рамке и кратким некрологом, который достаточно быстро завалили розами и гвоздиками. Из него я и узнал, что безопасник был более, чем заслуженным человеком, а перечисление только государственных наград занимало добрую половину ватмана.

Да уж, а я-то его недалеким здоровяком считал, который только и знает, как угрожать и лезть не в свое дело. А на самом деле… На самом деле, он мне жизнь спас, ни больше и ни меньше. По крайней мере, убедить меня в обратном не смог ни Володя, ни даже сам Бурый.

Александр Евгеньевич вообще как-то сильно изменился после всей этой истории. Он искренне переживал из-за смерти Кречетова, я видел, что его эмоции были искренними и в них не проявлялось ничего, кроме грусти. А во-вторых, меня удивило, как он себя вел во время нашего приватного разговора.

Да-да, после моего визита к системщикам в компании с Изей Робертовичем я был удостоен личной аудиенции, где мне долго и сумбурно рассказывали о важности меня как сотрудника, ответственности, которая на мне лежит, и даже заикнулись о повышении зарплаты. Лучше бы охрану предложили. А то после всех этих переживаний возвращаться вечерами домой как-то боязно.

Но то ли Бурый не подумал об этом, то ли просто не до меня ему сейчас было…

И тут я подскочил на плоту, как ударенный током. Я понял, какой детальки не хватало в моих воспоминаниях за предыдущие дни.

А где Раскевич?