+++

– Что это за ерунда? – недоуменно проговорил Всеслав.

Он вальяжно развалился в кресле, демонстративно поставив лук рядом. Рука небрежно погладила расшитый бисером колчан. Глухо звякнули в глубине наконечники стрел. Древки сухо стукнули.

Порыв ветра ударил в окно. Щелкнул расхлябанный замок. Хлопнули пластиковые рамы. В оконный проем ворвался соленый запах моря. Морской ветерок прошуршал опереньем стрел. Качнулись тяжелые кисти винограда. Где-то вдалеке над океаном прокричала птица.

Енев бережно сложил исписанные листки в ровную пачку. Молча, придавил бумагу массивным кинжалом. Замедленно повернулся к собеседникам.

– Эта рукопись нашлась в старом разрушившимся доме, – замедленно отозвался он. – Там проводились недавние раскопки. Когда-то эти люди планировали переделать мир.

– Переделать? Не смеши. Какой-такой передел? Что тут переделывать?

Всеслав легко поднялся. Лук уютно расположился на плече. Ноги приблизили молодого человека к мозаике, выложенной на стене карты. Почти все пространство заполнял сине-зеленый цвет разлившегося по планете океана.

Прошуршали сервомоторы открываемой двери. В комнату стремительно ворвался Игвар. Небрежным движением он отодвинул от карты Всеслава.

– Сегодня утром, – крепкий ноготь черкнул по изображенному на карте побережью, – очередной плот с еврскими исламцами разбился в прибрежных водах.

1

– Куда ж БеСтии-то смотрели? – спросил Всеслав, вглядываясь в безбрежную гладь океана.

Где-то там внизу, в волнах, болтались обломки разбившегося транспортного средства. Мрачно-серые волны устало колыхались вдоль защитной дамбы, предназначенной сдерживать наступление Океана. Порывистый северный ветер бросил в лица многочисленные соленые иголки морских брызг. Весна постепенно вступала в свои права. Значительно потеплело. Далеко за линией прибоя сверкали немногочисленные последние льдинки. Тучи на мгновение разошлись, явив понурое солнце. Яркий солнечный луч на мгновение лизнул по широкой тропинке на вершине плотины.

– Какая тут, к черту, Береговая Стража? – отмахнулся Игвар, отирая лицо перчаткой, – Где уж им? В настоящий момент они уже не в состоянии контролировать всю береговую линию.

Он привычно назвал официальное название подразделения «БеСтии».

Млада пристально вгляделась в еле видимые каменные обломки и стремглав бросилась вниз по примыкаемым к плотине скалам.

– Ты куда? – запоздало крикнул Игвар, – Нам не…

Девушка не слушала. Она уже спускалась к подножию плотины, ловко перебираясь с камня на камень. Почему-то она не воспользовалась прорубленным в теле плотины ступеням. Каменистая тропинка, практически незаметная для чужого, словно сама бросилась ей под ноги. Мелкие камешки густо сыпались под ее ботинками. Отдельные прутья остролиста звонко хлестали по теплому комбинезону.

В воздухе резко потемнело. Обращенные к небесам взгляды людей наталкивались на тяжелые черные тучи. В неожиданно наступивших сумерках спускающаяся девушка скрылась из виду. Лишь масляно-графитовые волны Океана неторопливо накатывались на камни, щедро рассыпанные у подножия огромной дамбы.

– Чтоб тебя! – воскликнул Енев, направляясь вслед за Младой.

Каменные ступени еле слышно отзывались на каждый шаг форменных ботинок.

– Так, так, так. ОСы? – громкий голос заставил собравшихся вздрогнуть, – что это вы тут делаете? Кто разрешил спускаться к Океану?

По верху дамбы к стоящим спасателям медленно приближались двое в разноцветном прибрежном камуфляже. Передний, скорее всего предводитель патруля, замедленно стащил форменное кепи. Сверкнула на солнце золотая фигурка медведя кокарды. Замшевая перчатка вытерла выступивший пот.

– А, Радогост, – протянул Игвар, – какого… этого…

– Жарко сегодня, – не отвечая, произнес Радогост и шумно выдохнул.

Он внимательно всмотрелся в спасателей. Взгляд командира Береговой Стражи прицельно остекленел.

– Итак, господа ОСы, что вы тут делаете?

Ствол оружия бойца, сопровождающего Радогоста, демонстративно переместился вперед. Звездочкой сверкнул кристалл разрядника.

Рука Всеслава потянулась к опереньям стрел.

– Все равно не успеешь, – презрительно бросил командир Береговой Стражи, опуская ладонь на рукоять импульсного пистолета.

Он не успел договорить, как стрела вырвала кепи у него из рук. Никто и не заметил, как она сорвалась с тетивы. Зазвенела по камням кокарда. Сухо стукнуло в парапет древко. На лице бойца БеСтий мелькнула мимолетная улыбка.

И тут же ослепительная молния разряда выжгла лунку возле ноги Всеслава.

– Стоп, стоп, стоп, – встал между ними Игвар, расставив в стороны руки.

– А – ПЕРЕБЕЖЧИК, – Радогост неспешно убрал руку с пистолета, – и ты тут.

Некоторое время мужчины сверлили друг друга глазами, пока Радогост не отвернулся, вглядываясь в еле заметную дымку на горизонте.

– Да, какой еще перебежчик? – отмахнулся Игвар, проследив за взглядом стража, – Все ж таки мы с вами из одного сообщества. Только мы ориентируемся больше на Океан, а вы на Берег.

– Эй, вы там – наверху! – голос снизу раздался неожиданно для командира БеСтий, – Давайте сюда!

Рука Радогоста снова дернулась к пистолету.

– Оставь, Радогост, – Игвар отстранил офицера, направляясь к лестнице.

Спутник Радогоста неожиданно обогнал его и оказался впереди спасателя. Излучатель настороженно мигал кристаллом в серости сумрачного дня.

Словно озлобившись, волна наиболее сильно ударила в каменную стену рукотворной плотины. От неожиданности мужчины отшатнулись, чуть не вжимаясь в дамбу. Мелкие льдинки защелкали по комбинезонам.

– Сюда! – вновь послышался голос Млады, – Быстрее!

– Они ж там в корень замерзнут, – Игвар ускорил движение.

– Они? – подозрительно посмотрел на него боец.

– Там двое наших, – отозвался спасатель.

Он всем телом словно ощущал иглы неведомой ауры воздействия, исходившие от подножия дамбы. Игвар положил руку на плечо стража. Боец недоуменно обернулся. Игвар приложил палец к губам в характерном жесте. Снова накатила волна воздействия.

– Вперед, – проговорил Игвар одними губами, стараясь не растерять установившийся контакт.

Они продолжили поспешно спускаться, оступаясь и проскальзывая на мокрых, мгновенно заледеневших, ступеньках.

Захрустела под ногой обледеневшая береговая галька.

– Мы здесь, – раздался голос из-за ближайшего огромного валуна.

Молния излучателя врезалась во влажный камень, рассыпая его в пыль. Пред глазами предстали небольшая группа людей, включая обоих спасателей. Млада держала на коленях голову темноволосой девчушки лет десяти-одиннадцати. Пара девчонок постарше настороженно прижимались к Еневу. Поразительно, но девчонки словно и не замечали предвесеннего холода. Несколько в стороне притаились еще несколько ребятишек, зябко кутаясь в традиционные одеяния евроисламцев…

***

Комната-офис спасателей наполнилась людьми. Для детей с трудом отыскалась сухая одежда подходящего размера. Енев старательно пытался затопить камин. Через некоторое время в камине все-таки запотрескивали поленья. Озябшие ребятишки потянулись поближе к живительному теплу, протягивая посиневшие ладошки чуть ли не в самое пламя.

Радогост вальяжно развалился в кресле, ласково поглаживая пластик на рукояти короткоствольного старинного оружия. Колючие глазки командира БеСтий внимательно вглядывались в лица девчонок, напряженно стоявших чуть поодаль.

Прижавшись к дверному косяку, боец БеСтий держал излучатель наизготовку. Ствол шарил по помещению.

Младшая из девочек медленно двинулась по комнате, с интересом оглядываясь вокруг. Взгляд ее остановился на висевшей в простенке картине. Изображенный на картине густой лес имел достаточно странный вид. Глаза девочки непроизвольно расширились. Палец осторожно коснулся полотна.

Задумчиво оглянувшись на подружек, она подозвала их коротким взмахом руки. Девочки поспешили на ее зов. Взгляды обеих потрясенно уставились на необычный пейзаж.

– Нич-чего себе, – пробормотала одна из них, которую, как уже выяснила Млада, звали Лена.

– Это, это недалеко от Ордена Догри, – подхватила еще одна девочка – Тамара.

Спасатели недоуменно переглянулись. Невероятно, но спутники девочек выражали точно такое же непонимание ситуации. Енев неспеша приблизился к невольным гостям Океанских Спасателей. Молодой спасатель-археолог всмотрелся в странный пейзаж, изображенный на картине. На мгновение ему показалось, что на холсте что-то изменилось. Словно легкий ветерок пробежался по ветвям картинных растений. Енев тряхнул головой, отгоняя невероятный морок.

Ладонь Енева прикоснулась к картине. Глаза молодого человека закрылись. Енев определенно прислушивался к чему-то внутри себя.

Боец БеСтий – Кадмир – направил ствол излучателя на Енева.

Радогост рассеянно вертел в руке наконечник стрелы. Другая рука покоилась на столике в непосредственной близости от пластикового корпуса оружия. Взгляд же его цепко держал во внимании столпившихся возле картины.

– А откуда у вас этот пейзаж, – с деланным равнодушием решился он прервать несколько затянувшееся молчание.

– Мы его нашли во время одной из экспедиций, в одном из древних прибрежных городов, – задумчиво глядя на картину, отозвался Енев, – Кажется, город назывался Парм? Или Перм?

– Невозможно, – наконец заговорила и меньшая девочка – Тамоан Цан, – Этот лес расположен на границе Кренсора и Туроса…

– Где-е?

– Неподалеку от Ордена Догри, – терпеливо повторила Тамоан Цан.

– Перестань нести чушь, – Радогост, выпрямившись, решительно хлопнул ладонью по столешнице.

Звук оказался на редкость громким. Все собравшиеся недоуменно посмотрели на капитана БеСтий. Кадмир нервно шелохнулся в дверном проеме. Ствол излучателя дернулся в сторону испуганных детей.

– Эй! Что ты делаешь? – удивленно воскликнул Всеслав, – Что это вдруг на тебя нашло?

– Я расскажу, – примирительно произнес Енев.

Радогост демонстративно откинулся на спинку кресла, заложив ногу за ногу. Старинный пулевой пистолет капитана, провернувшись в руке, демонстративно спрятался в такой же старинной кобуре. Небрежным движением ладони капитан предложил и бойцу опустить оружие. Кадмир осторожно присел на ближайшее кресло. Излучатель опустился на колени. Щелкнул переключатель предохранителя. Непрерывно горевшая до этого момента искорка, погасла.

Присутствующие устроились около камина.

Огонь весело плясал в камине, озаряя лица людей красноватыми отблесками. Енев осторожно снял картину со стены. В пламенных отблесках пейзаж показался еще более реальным.

– Умели же творить предки, – еле слышно пробормотал Всеслав, – Не то, что нынешние, так называемые «ХУДОЖНИКИ».

Он с таким презрением выговорил последнее слово, что у окружающих невольно промелькнули улыбки. Даже Радогост хмуро усмехнулся в бороду.

– А что, шибко большая древность? – спросил он Енева.

Енев бережно погладил изображенный ствол. Ряд камешков предметного плана также удостоились прикосновения археолога.

– Насколько эта картина древняя? – задумчиво переспросил Енев, – как я понимаю, возраст ее примерно соизмерим с тем раритетом, что ты только что спрятал…

2

Тамара сосредоточенно рылась в, оказавшейся непромокаемой, сумке.

– Сейчас я вам покажу, – бормотала она вполголоса, вытаскивая нечто объемное.

На свет появилась небольшая стопка странноватой бумаги.

– Записи, – замедленно протянул Кадмир

Его плечи брезгливо передернулись. Наконечник стрелы выпал из пальцев Радогоста и с громким звоном ударился о столешницу, заставив всех присутствующих вздрогнуть. Звук заметался по комнате, раз за разом отражаясь многоголосым эхом.

Зашелестели вынутые листы с неровными строками записей.

– Читайте, – девочка протянула написанное Еневу.

– Что-то сегодня сплошные почиталки, – недовольно сморщился Всеслав.

Казалось, еще пара мгновений, и он швырнет неизменный лук на пол. Енев предостерегающе поднял руку и взял протянутую рукопись.

– Ого, – невольно вскрикнул молодой человек, лишь мельком просмотрев несколько страничек текста, – Письменность несколько старомодная, но вполне понятная. Оказывается, это, – он потряс листками в воздухе, – написал автор нашей картины.

– Не может быть, – замахала на него руками Млада, – ты же сам сказал, что картина нашлась в результате раскопок древнего города.

Енев задумчиво поскреб подбородок, заросший густой щетиной.

Подняв листки ближе к глазам, он принялся вслух размеренно читать записанное некогда предполагаемым предком:

«Посылаю эти заметки в надежде, что кто-нибудь когда-нибудь сможет их прочесть. Не знаю пока, как мне удастся осуществить свои намерения, но милостью Мтари, может быть, мои записи достигнут рано или поздно Земли. Сам же я пока никак не могу вернуться. Да, собственно, и не желаю.

Несмотря на кажущуюся невероятность происшедшего, все описанные мной события – чистейшая правда. Я ручаюсь за каждое слово, вышедшее из-под моей руки. Правда, говоря по чести, мне порой самому кажется, что все это не более чем сон. Вот я открою глаза и снова окажусь в своей прокуренной комнате.

По этой причине у меня и возникла мысль хоть как-то поделиться воспоминаниями, оставляя моим возможным читателям право судить о написанном так, как кому захочется… Часть событий произошла лично со мной. Многое мне рассказали друзья и соратники.

Однако начну все по порядку, иначе будет несколько трудновато уловить нить моего повествования…

…

…Но тут встала следующая проблема. Перемещаться-то у меня получалось, а куда? – вот в чем вопрос. Во время всех моих предыдущих опытов у меня, по крайней мере, имелось четкое представление о месте назначения. Для перемещения между мирами таких ориентиров не было.

Что делать?

Тогда я решил использовать одно, но крайне ненадежное средство: я взялся за кисть…

Долгое время ничего не выходило. Все рисунки мои были до отвращения мертвы. Конечно, ведь у меня совсем не было навыка. Один за другим неумелые пейзажи отправлялись в печь. Все фантастические миры, навеянные разгоряченным мозгом, превращались в пепел в жарком пламени топки. Однако я не сдавался.

Терпенье и труд – все перетрут.

Отдельные картины уже не казались нарисованными. Они жили, но еще не полнокровной жизнью. Не хватало малого. Глубина изображений ни в малейшей степени не походила на реальность. Данное обстоятельство не смущало меня. Я трудился как проклятый, пока не ощутил в своих картинах дуновение ветерка над высокими травами, шелеста листьев на деревьях, плеска воды в ручейках – пока окончательно не поверил в подлинность изображений.

…Подготовительный этап был закончен…

Оставалось перейти к следующему шагу… Но его еще нужно сделать.

В один прекрасный момент я решился на этот шаг…

Стояла ясная ночь, никак не сочетавшаяся с дождливым пасмурным днем накануне. Черное хрустальное небо, усеянное множеством сияющих искорок вбитых в него звезд, как будто спустилось совсем низко. Создавалось впечатление, что еще чуть-чуть, и можно рукой дотянуться до любой из сверкающих небесных заклепок. Я вышел под этот сверкающий россыпью огоньков свод и привычно воздел руки вверх. С трепетом я привел себя в требуемое состояние отрешенности и сосредоточенности и, закрыв глаза, представил свой самый удачный пейзаж наяву. Словно легкий ветерок коснулся моего пламенеющего лица. Со всем жаром души я устремился в придуманный мир. Меня охватило мимолетное головокружение. Через мгновение мне показалось, что прямо передо мной кто-то неведомый включил сильную лампу. Ласковое тепло окутало мое тело. Я сильней зажмурился, а потом резко открыл глаза…»

Голос Енева звучал равномерно и негромко. Слова повествования словно врезались в уши слушателей.

– Уже в который раз за этот день ты зачитываешь нам какие-то древние записи, – недовольно проговорил Всеслав.

Из его груди вырвался тяжелый вздох. Он сосредоточенно принялся водить наконечником по каменной столешнице. Яркое оперенье стрелы мерно колыхалось в такт движений. Помещение наполнил шаркающий звук затачиваемой стали.

– Зачем тебе эта штука? – обратилась к нему девчушка Тамоан Цан, осторожно прикоснувшись к луку.

– Охотиться, – не прерывая занятия, отозвался лучник.

– Охотиться? – переспросила девочка, – Разве вы еще и охотитесь?

– А как же, – удивленно обернулся к ней Всеслав. На мгновение он даже перестал скоблить сталью по камню. – Должны же мы питаться и нормальной едой, а не только синтетическим мясом.

– Почему бы тебе не использовать излучатель для этой цели? – скривился Кадмир, поглаживая рифленую рукоять оружия.

Казалось, он не обращал ни малейшего внимания на то, что прочитал археолог. Кадмир казался полностью поглощен странным разговором, однако взгляд его настороженно скользил по окружающим. Всеслав не спеша проверил остроту наконечника пальцем. Язык слизнул капельку крови, выступившую на большом пальце. Стрела звякнула, опускаясь в колчан. Ладонь передвинулась на рукояти лука. Взгляд уперся в стражника.

Ствол излучателя уже в который раз дернулся в руках Кадмира. Искорка разряда стала разгораться, наполняя воздух густым запахом озона.

Словно вызванная искрой разряда над Океаном в быстро темнеющих небесах сверкнула замысловатая молния. За окном неторопливо тянулись клочковатые мрачные тучи, слегка подсвеченные темно-багровым заревом заката. Тревожные закатные отблески выгодно оттеняли ярко-красные, словно восковые, цветы граната.

Енев, опершись на широкий подоконник, отодвинул цветущую веточку и внимательно всматривался в неразличимую в темноте линию горизонта.

Радогост следил за ним неприязненно прищуренными глазами.

Енев медленно отошел от окна. Каблуки звучно простучали по плитам. Качнулось кресло, принимая вес молодого человека. Шелестя, опустились на столешницу исписанные листки. Енев жестом подозвал Тамоан Цан. Девочка осторожно приблизились к нему.

Радогост размеренно поднялся, старательно поправив мундир. Ремни снаряжения заскрипели, когда капитан Береговой Стражи оперся руками о столешницу. Глаза его внезапно сверкнули.

– Зачем вы прибыли к берегам Пермского форпоста Империи? – внезапно обратился он к беглецам.

Девочки испуганно отшатнулись в сторону.

– Мы… мы… – пролепетала она.

Енев, погладил мягкие волосы девчушки, укоризненно посмотрев на Радогоста. Девочка бросила на археолога-спасателя благодарный взгляд и крепко прижалась к его ладони. Внутри молодого человека шевельнулось неведомое раньше отеческое чувство. Он растерянно бросил взгляд на Младу. Девушка ответила ему понимающей улыбкой. Внезапно захотелось оказаться рядом с ней.

«Не стоит ли и нам, – красноречиво сказал взгляд Енева, – завести…»