Цитаты из книги «Какие они разные… Корней, Николай, Лидия Чуковские»

Сколько раз замечал я, что люди, отважные, прямодушные, спокойно рискующие своей жизнью, своими интересами ради друзей или ради общего дела, искренне считают себя хитрецами, пройдохами и ловчилами, и, напротив, своекорыстнейшие плуты, пройдохи и ловчилы столь же искренне и убежденно считают себя прямолинейными рыцарями чести, самоотверженно стоящими на страже справедливости.

для счастья людей необходимо отделаться от всего, что есть в них зверского

Революция есть пароксизм, болезненный симптом общественного организма, как лихорадка, когда борются микробы двух взаимно враждующих порядков, и требуется решение вопроса о победе тех или других, или, проще – о жизни или смерти больного

Литература не может делать революции, как и революция делать литературы, а тем паче быть в услужении одна у другой, в силу того, что они принадлежат к двум различным порядкам, несовместимым по существу и мотивам.

Нужно, полезно, выгодно, необходимо, чтобы все орудия нашего бытия забыли о своей орудийности

Я записала на шоколадной коробке: “Да, самодержавие – от Антихриста!”»

Вместе с Николаем Чуковским в семинаре Гумилёва занимались: Константин Вагинов, Сергей Нельдихен, Владимир Познер, Рада Гейнике (она же Ирина Одоевцева), Ольга Зив, Даниил Горфинкель, Елизавета Полонская, Петр Волков, Анатолий Столяров, Николай Дмитриев, сестры Наппельбаум, Ида и Фредерика, и еще несколько человек. В то время Чуковский-младший думал только о поэзии: «На семинаре у Замятина я ни разу не был, – мне не приходило в голову, что я когда-нибудь буду писать прозу. Но видел Замятина часто.

катастрофически не хватало. Собранная на свадьбе «порядочная сумма» улетучилась в считанные дни. Гонорары из «Одесских новостей» поступали нерегулярно (в этом в значительной мере был повинен сам Чуковский). Мария

меня и весь вечер провел со мной». Документальным свидетельством лондонской встречи является единственная запись Жаботинского в «Чукоккале», сделанная 26 февраля 1916 года: «В память старой дружбы сунусь-ка и я – с суконным рылом в калашный ряд. В. Жаботинский».

Установить имя отца Коли Корнейчукова удалось украинской исследовательнице Наталье Панасенко. Его звали Эммануил Соломонович Левенсон. Он родился в 1851 году в богатой еврейской семье. Мать же будущего писателя, Екатерина Осиповна Корнейчукова, родилась в 1856 году в простой крестьянской семье. Познакомились они в 1878 году (когда Екатерине Осиповне уже исполнилось 22 года, а не 18 лет, как написал Чуковский в