В итоге было решено, что каждое утро мне необходимо будет наводить иллюзию макияжа: глаза, обведённые тёмным карандашом, должны были визуально казаться ещё меньше, однако более отчётливо проглядываться сквозь мои новые щёчки. Губы же были окрашены в нежно-розовый беж, совершенно не подходящий к моему цвету лица. Истрид даже предлагала нанести на щёки румяна, но была послана далеко и надолго со всеми дальнейшими предложениями по моему «усовершенствованию». Мне уже начинало казаться, что ей нравится делать из меня чучело. Не с её внешностью кому-либо завидовать, но я давно подозревала её в этом. Ещё во время наших отработок я наслушалась: «Ах, какой у тебя цвет кожи, мне такого даже при длительном отдыхе на южных широтах не удавалось добиться. Как была бледным покойником, так и останусь», «Как у тебя получается, что твои кудри всегда собираются в причёску с небывалым изяществом? Ничего нигде не торчит и не выбивается, а мои вечно выпадают из причёски, и их невозможно собрать во что-то стоящее», «Тебе не понять низеньких девушек, с твоим-то ростом таких проблем нет» и многое другое. Если хотя бы один парень из отряда проявлял ко мне больше внимания, чем к ней, я непременно слышала, как тяжело быть страшненькой подругой для такой красотки, как я. Если первое время я ещё как-то старалась сгладить ситуацию, говорила ей комплименты и пыталась поддержать, то потом поняла, что всё это бесполезно. Истрид – кокетка, причём с восхитительной внешностью, если хоть чьи-то вкусы отличались, она чувствовала себя ущемлённой. Все парни вокруг должны были сворачивать головы только в её сторону, желать только её внимания, и, если находились индивидуумы, предпочитавшие мой типаж внешности, это сильно било по её самооценке. И вот наконец пришёл час, когда никто не посмеет усомниться в том, что она красивее меня. Торжество, так сказать, наступило. Меня это на самом деле не сильно волновало, но приноровиться к своей новой внешности всё же было тяжело.

Когда мы создали мне «подобающий» образ, Истрид повела меня в мой кабинет и устроила мини-экскурсию. Нет, не по территории кабинета и даже не по территории академии, а по бумагам, сваленным на рабочий стол.

– Вот эта стопка – из министерства образования. Там опять какие-то нововведения по санитарным и правовым нормам учебных заведений. С ними разберись в первую очередь. Потом вот лежит папка с разработанным расписанием на начало учебного года. Так как ты взяла на себя целительство и травологию, то стоит определить для них день и время, желательно так, чтобы они максимально не совпадали с другими факультативами, иначе ты рискуешь вовсе не набрать учениц. Кстати, чтобы факультативное занятие было открыто, необходим набор хотя бы пяти учениц. И если ты введёшь травологию в общеобразовательные предметы, то она должна иметь отдельное временное окно, не пересекающееся ни с чем другим. Так, дальше, вот тут письма родителей, а здесь – планы ближайших мероприятий, устраиваемых в академии…

Истрид продолжала свою речь ещё несколько минут, а потом и вовсе залезла под стол и вытащила оттуда ещё пару стопок папок. Тут у меня и закрался вопрос:

– Дорогая моя заместитель, а чем занималась ты и почему бумаг скопилось так много?

– Я занималась тем, что успокаивала недовольных длительным отсутствием руководства родителей учениц, поддерживала порядок в учреждении, раскладывала поступающие бумаги вот по этим самым папочкам, чтобы тебе было легче разобраться, когда приступишь к работе. Искала все сведения о пропавших за последние годы девушках, кстати, вот в этой стопке они и собраны.

Она взмахнула рукой, и очередная папка полетела ко мне по воздуху.

– С ними в первую очередь и ознакомишься. Может, найдёшь то, что упустили мы. И кстати, мне уже пора, сейчас время обеда, и я успею сделать заявление о сборе в актовом зале через полчаса. Поэтому будь готова, я за тобой зайду, чтобы представить преподавательскому составу и ученикам.

Истрид ушла, а я осталась в этом хаосе бумаг и папок. Нет, она, умница, что всё привела в порядок и разложила, но мне всё равно хотелось биться головой о стол, но даже для этих действий на нём не нашлось бы пустого места. До прихода подруги я только успела разложить папки на полу в порядке очерёдности их изучения.

– Не советую так делать, – заявила Истрид с порога кабинета. – Завтра приёмный день, и стоит привести кабинет в порядок.

– А что, в другом месте встретиться нельзя?

– Ты думаешь, у нас тут предусмотрены отдельные помещения для приёма родных и близких? Нет, обычно встречи прямо здесь и проходят. Но можем сделать исключение. В последнее время мне приходилось вести приём у себя в кабинете, пока все так и оставим. Все же многовато для тебя всего.

– Спасибо, – искренне ответила я.

– А теперь соберись и пошли покорять молодежь и преподавательский состав.

Представление прошло, как я и ожидала. Множество заинтересованных и оценивающих взглядов, несколько хихикающих в сторонке учениц. Единственное, к чему я не была готова, – это вступительная речь. Как-то мне и в голову не пришло, что Истрид предоставит мне слово, но делать было нечего.

– Здравствуйте, уважаемые коллеги и дорогие ученицы. Хотела бы сказать всего несколько слов. Я очень рада оказаться среди вас и надеюсь, что мы все в скором времени станем дружным и продуктивным коллективом. Я приложу для этого все усилия и буду рада, если вы ответите мне взаимностью.

Мне приходилось отслеживать всё, что я произношу, не обещать ничего лишнего и не рассказывать ничего о себе, мало ли какие слухи решат обо мне пустить. В ответ на мою речь зал поаплодировал, и все разошлись.

– А ты неплохо держалась. Ты случайно в своей глуши не тренировала навыки ораторского искусства?

Истрид издевалась надо мной во время путешествия по территории академии. Я всё же попросила её устроить небольшую экскурсию. Академия оказалась намного меньше той, в которой я проходила обучение, однако масштабнее, чем я ожидала.

Двухэтажное здание имело П-образную форму, в центральной части которой располагался административный корпус. На первом этаже были приёмная, где родители могли встречаться и общаться со своими детьми, кабинеты директора и его зама, зал для совещаний, преподавательская комната, кухня, а также выход в парковую зону и спортивный комплекс. Что немало меня удивило, так это наличие купола постоянства над внутренней территорией академии, сохранявшего вечно прекрасный температурный режим – когда не жарко и не холодно.

Парковая зона была ухоженной. Яркий цветник, источающие аромат пышные кусты роз, тенистая аллея со старинными фонарями вели к фонтанной площади. Причудливо изогнутые струи воды рождали мелодичное журчание, а искрящаяся водяная пыль дарила прохладу лицам, присевшим отдохнуть на скамейках. Лишь теплица зияла укором – заброшенная, с выбитыми глазницами стекол и хаосом зарослей внутри. Неужели здесь планировались практические занятия по травологии? Отсутствие заботливой руки преподавателя превратило ее в обитель сорняков и запустения. В сознании вспыхнула решимость: необходимо это исправить.

Спортивный комплекс больше напоминал элитный конный клуб: небольшой манеж и стойла, где содержались холеные лошади академии и даже личные скакуны учениц. Неужели у этого места настолько щедрое финансирование, что хватает на поддержание магического купола и содержание всей этой живности? Купол – удовольствие не из дешевых, доступное лишь богатейшим семействам и императорской фамилии. О существовании подобных в учебных заведениях я слышала только в крупнейших академиях магии.

– Чему ты так удивляешься? – Истрид, самодовольно вскинув бровь, присела на скамейку. – Ты лучше загляни в документы и посмотри, сколько стоит обучение в нашей академии. Посмотри, какие суммы выкладывают родители, чтобы их ненаглядные чада жили в отдельных опочивальнях, а их питомцы содержались в лучших условиях. Это ты еще в нашей столовой не была! Красных левиний, конечно, не подают, но кормят так, что пальчики оближешь.

Истрид, несмотря на свою миниатюрность, всегда отличалась отменным аппетитом, и теперь я все лучше понимала ее маниакальное желание здесь остаться. На втором этаже центральной части здания располагались столовая, актовый зал, библиотека и бальный зал с внушительным балконом, откуда открывался вид на парковую зону. Левое крыло было отдано под учебные помещения. Практически все стандартного размера, за исключением разве что пары просторных пустующих комнат и медотсека, занимавшего почти половину этажа, с общей палатой и несколькими индивидуальными. Правое крыло занимало общежитие. На первом этаже разместилось преподавательское крыло, где, к моему удивлению, все комнаты оказались стандартными, как и моя. На втором этаже обитали ученицы, где во всей красе проявлялось расслоение по финансовому признаку. Девушкам, обучающимся на бюджете, выделялись комнаты на четверых с общими душем и санузлом. Для самых «малообеспеченных» учениц предоставлялись одиночные комнатушки, обставленные односпальной кроватью, шкафом-пеналом и рабочим столом со стулом. В каждой имелась отдельная ванная комната. Среднему классу полагались стандартные покои, аналогичные преподавательским, различающиеся лишь цветовой гаммой. Для богатых же представительниц сего учебного заведения были предусмотрены личные апартаменты, состоящие из двух комнат – гостиной, где они могли принимать посетителей, и спальни, обставленной по их собственному вкусу, а также с выходом на личный балкон. Ванные комнаты отличались простором и наличием обширных ванн. Мини-экскурсия заняла почти час, но оно того стоило. После этого пришлось погрузиться в завалы документации. Истрид обещала зайти вечером и помочь разобраться с возникшими вопросами.