Понедельник, 21 декабря

Свидание вслепую № 2: выбор тети Патрисии

Ближе к полудню мы с Оливией приходим в магазин. До Рождества осталось четыре рабочих дня, поэтому сегодня здесь будет столпотворение.

Так как Оливия работает здесь давно, она помогает покупателям выбирать подарки, а я стою на кассе. Бабушка собрала несколько подарочных корзин, в которые положила засушенные цветы, растения и травы, книги по садоводству, небольшие инструменты вроде ножниц и совков и другие симпатичные садовые принадлежности. Однако быстро собирать такие подарки у нее не получается.

В утренний перерыв я прячусь в кухне, чтобы просто побыть одной. Присаживаюсь на маленький диванчик, который старше меня, и пишу сообщение Марго.

Я: У меня есть десять минут, пока бабушка не хватится меня и не вернет на кассу, так что, если хочешь послать мне какие-нибудь ужасные фотки, присылай сейчас.

Марго присылает мне фотку своего лица крупным планом. Я не видела ее довольно давно и поражена тем, насколько она изменилась.

МАРГО: У меня отекает лицо. Особенно распухает нос. Теперь он у меня просто огромный. Это самый большой нос, который я видела в жизни.

Я: Ты действуешь покруче противозачаточного средства. Даже если когда-то раньше я и подумывала о том, чтобы заняться сексом, то теперь ты меня совершенно отвратила от этого дела.

МАРГО: Отлично! Мама все время говорит, что я быстро забуду обо всем, когда родится ребенок, но я уверена: Я НИКОГДА В ЖИЗНИ НЕ ЗАБУДУ ЭТОТ НОС!

Я: А что говорит твой врач? Это нормально?

С того дня, как Марго уложили в постель на сохранение беременности, я пытаюсь не сильно волноваться за нее, но каждый раз, получая ее фотку, чувствую уколы страха.

МАРГО: Это нормально. И я под постоянным наблюдением. Сегодня вот иду на очередное обследование. За меня не беспокойся. Беспокойся о том, кого тетя Патрисия выбрала тебе для свидания.

Я: Ты слышала, во что мне придется одеться?!

МАРГО: Ха-ха, да. Мама утром разговаривала с бабушкой. Мне обязательно нужно увидеть это и парня, который придет на свидание. Тебя надо называть не Марией, а миссис Робинсон.

Я: Кто такая миссис Робинсон?

МАРГО: Уф! Теперь я чувствую себя старухой. Погугли.

Я: Ладно, мне пора возвращаться к работе. Напиши мне после визита к врачу.

Чарли и Уэс входят в кухню, неся снеки и напитки, которые складывают в старенький холодильник. Бабушка заставляет их делать странную работу, или, как она это называет, «делать всю ту ерунду, которую никто другой не хочет делать». Следующим заданием для них будет замена лампочек и воздушных фильтров, поэтому мне на кассе просто грех жаловаться.

– Ты уже ищешь прически эпохи Раннего Вифлеема? – интересуется Чарли.

Я кидаю в него журнал.

– Очень смешно, – отвечаю я и вытаскиваю из ящика колу без сахара.

Уэс кидает мне пачку сдобного печенья nutter butter, которое я люблю больше всего.

– Знаешь, нам придется пойти туда, когда тебя увезут на это жаркое свидание. Мы не можем пропустить такое феерическое зрелище.

– Если вы меня действительно любите, вам должно быть жалко меня, и вы могли бы предложить отработать за меня эту смену.

И я строю по-настоящему умильное выражение лица.

Несколько секунд Чарли и Уэс смотрят друг на друга, словно размышляя над этим предложением. Потом оба восклицают:

– Не-а!

Чарли садится рядом со мной.

– Эй, пока у тебя перерыв… – Он вытаскивает телефон из заднего кармана, выводит что-то на экран, потом показывает мне. – Тебе нужно пройти этот тест.

Уэс стонет.

– Ты шутишь? Мы снова будем это делать?

Я смотрю на экран: «Кто вы из персонажей сериала “Офис”?», потом перевожу вопросительный взгляд на Уэса. Он берет стул у маленького стола, ставит его рядом с диванчиком и садится.

– Знаешь, Чарли фанатеет от этого сериала. Он уже посмотрел каждую серию два раза.

– Три раза, – поправляет его Оливия, входя в комнату. – Он заставляет ее пройти тест?

Уэс кивает, и я снова смотрю на телефон Чарли. Смутно припоминаю, что Чарли много говорил об этом сериале, но я не в курсе, что все зашло так далеко.

– А почему мне нужно пройти этот тест? – спрашиваю я.

Уэс уж было собирается ответить, но Чарли закрывает ему рот рукой.

– Пусть сначала пройдет тест.

Я начинаю. Вопросы с несколькими вариантами ответов кажутся мне довольно странными: какой тип бумаги я предпочитаю, моя любимая приправа, и все в таком духе.

– Ладно, я закончила. Считай результат.

– Ты, наверно, Эрин. Или Келли, – делает предположение Уэс. – Или даже Пам.

– Они хорошие? – спрашиваю я.

Уэс улыбается и кивает.

– Да, они классные.

– А ты кто получился? – спрашиваю я Чарли.

Губы Уэса дрожат, и он смотрит на Оливию. Потом оба разражаются смехом.

– Это не смешно, – говорит Чарли.

Я ничего не понимаю. И не могу поверить, до какой степени меня это бесит. Но потом вспоминаю, что так и бывало в последние несколько раз, когда мы собирались все вместе: всегда были какие-то школьные или командные шутки, которые я не понимала.

Наконец Оливия поясняет:

– Чарли каждый раз проходит тест лишь с одной целью – получить персонаж Джима, потому что Джим – самый классный парень в этом шоу. Все любят Джима.

Она так заливается, что не может вымолвить ни слова, поэтому Уэс продолжает за нее:

– Но у него каждый раз получается Дуайт. Каждый раз.

– Я даже специально неправильно отвечал на вопросы и все равно получаю его! – жалуется Чарли, затем показывает на Уэса. – А вот у него как-то получилось!

Я смотрю на Уэса.

– И давай я угадаю. Ты получил Джима?

Он кивает:

– Угу.

Я смотрю на телефон, где высветились результаты теста, и говорю:

– Я – Кэрол Стилс, риелтор.

Теперь все трое пристально на меня смотрят.

– Что? Это плохо?

Оливия в конце концов переводит взгляд на Чарли.

– Кто эта Кэрол?

Чарли выглядит удивленным.

– Это женщина, с которой Майкл недолго встречался. Она была только в нескольких эпизодах. Может, пяти.

Я морщу лоб.

– А сколько всего эпизодов в этом сериале?

– Двести один, – отвечают все хором.

Это звучит так, словно весь мир пытается напомнить мне, что я здесь лишняя, просто случайный гость. Я закатываю глаза:

– Мне нужно вернуться на кассу. Увидимся.

И, не дожидаясь ответа, выхожу из комнаты.

* * *

«Я пропускаю это свидание», – говорю я, в последний раз глядя на себя в зеркало. Как и ожидалось, Оливия и Чарли помирают со смеху. Они буквально катаются по полу, держась за животы. Уэс, по крайней мере, имеет мужество оставаться в вертикальном положении, хотя и его накрывает истерический смех. После странной сцены в магазине я должна бы злиться на них, но не могу, потому что слишком расстроена Меня просто ужасает предстоящее свидание.

На мне три слоя одежды: мои обычные вещи, потом что-то типа туники и сверху роба. Мне ужасно жарко, и я вся чешусь. И еще этот ужасный запах, свидетельствующий о том, что все эти вещи не извлекались на свет божий с прошлого Рождества.

– А как же свидание, которое придумают Злодейки Джо? – спрашивает Оливия. Мои руки все еще лежат на ремне, который я начала было расстегивать. – Или тети Мэгги Мэй? Я приберегла бы возможность для этих случаев.

– Не говоря уже о том, что тебе уготовили Злодейки Джо, – поддерживает ее Чарли, передергивая плечами. – Сохрани шанс.

– Думаете, будет еще хуже, чем сейчас? – спрашивает Уэс Оливию и Чарли, показывая на меня.

Оливия склоняет голову набок.

– Думаю, вечер будет странный, но безобидный. Я бы больше волновалась из-за Злодеек Джо.

Чарли согласно кивает.

– Злодейки Джо злые.

Я поднимаю руки вверх.

– Вы хорошо рассмотрели, во что я одета? Вариантов ужасного развития событий сегодня вечером – бесконечное множество!

– Может, мы придем и спасем тебя? Бабушка говорила, что ты должна ходить на свидания, но она ничего не говорила о том, что ты должна оставаться там до конца, – предлагает Оливия.

Я надеюсь, что выражение моего лица становится грозным:

– Вы клянетесь прийти за мной?

– Да, – уверенно отвечает Оливия.

Чарли смотрит в потолок, теребя подбородок.

– Я не знаю. Это будет против правил, Софи. Особенно после того, что тетя Патрисия так постаралась учесть твои личные интересы и предпочтения, когда планировала столь глубокомысленное свидание.

Я кидаю в него свою туфлю и поворачиваюсь к Уэсу:

– Ну ты-то придешь за мной, правда?

Он пожимает плечами и спокойно говорит:

– Я не смогу помочь тебе. У меня есть планы на вечер.

Конечно, у него есть планы. Мне не следует забывать, что у него есть подружка.

– А, ну да. Встречаешься с Лаурой?

Чарли поворачивается к Уэсу, вскидывая бровь.

– Правда, что ли?

– Да, – говорит Уэс таким тоном, что никто больше не хочет задавать ему вопросы на эту тему.

Бабушка входит в комнату, неся стопку полотенец.

– О боже, – бормочет она, увидев меня.

Я вытаскиваю руки.

– Это все из-за тебя, бабуля.

Она бросает полотенца на кровать и обходит меня со всех сторон, цокая языком. Потом проводит рукой по моей руке.

– В шов что-то вшито, – говорит она. Присев, она поднимает подол и несколько секунд что-то в нем ищет. – Ага!

В следующее мгновение я вся начинаю сверкать огнями. В швы робы вшиты маленькие лампочки.

– О боже мой, – едва выговаривает Оливия, а потом снова заливается смехом. Чарли и Уэс с недоумением разглядывают меня.

– Зачем эти огни? Я не понимаю, – говорит Уэс.

Бабушка встает.

– Это смотрится празднично!

– Это пожароопасно! Бабуля, ты должна освободить меня от этого! – лихорадочно кричу я.

Она вскидывает бровь.

– Ты хочешь воспользоваться правом отменить свидание?

Я бросаю взгляд на остальных. Уэс горячо кивает, а Оливия и Чарли мотают головами и шепчут: «Злодейки Джо».

– Думаю, что нет, – бормочу я и падаю на край кровати.

Бабушка быстро обнимает меня.

– Это свидание не будет длиться долго – спектакль «Рождество» заканчивается около девяти вечера.

– И, вероятно, парню, который придет на свидание, в это же время пора ложится спать, – бормочет Чарли.

Бабушка бросает на него неодобрительный взгляд, потом снова поворачивается ко мне.

– Я приготовлю свежие бенье^[1], и после твоего свидания у нас будет над чем посмеяться.

Отлично. Я буду париться в этом прикиде около пяти часов просто для того, чтобы потом у нас было над чем посмеяться при поедании пончиков.

Бабушка уходит. Оливия и Чарли продолжают таращиться на горящие лампочки как загипнотизированные.

– Мы пройдем мимо несколько раз, – говорит Чарли, очнувшись. – И сделаем фотки. Тебе совершенно необходима новая аватарка – так всегда поступают, когда расстаются с недоумками. Как думаешь, все будут сверкать или только ты?

Я бросаю в него подушку.

– Никаких фоток!

Уэс берет последний элемент костюма, которого я избегаю: головной убор. Он честно пытается не смеяться, пока надевает его мне на голову.

– Подожди, в нем, кажется, тоже есть лампочки. – Слышу, как он нажимает на кнопочку, и я поворачиваюсь к зеркалу. Ясное дело, над головой у меня сверкает кольцо из лампочек – нимб.

Рядом с моим в зеркале появляется лицо Уэса.

– Становится все лучше и лучше.

Я толкаю его в грудь, и он, не удержавшись, падает и смеется.

– Вы все придурки, – говорю я, поднимая робу со всем достоинством, на которое способна в таких обстоятельствах, и выхожу из комнаты, пытаясь не споткнуться.

Зайдя в кухню, бросаю взгляд на часы. В карман штанов кладу телефон и достаточно денег, чтобы при необходимости вызвать такси. Я совершенно уверена, что такая необходимость возникнет.

Дедушка сидит во дворе, наблюдая за парочкой ребят, которые разгружают вязанку дров у черного входа, а бабушка за кухонной стойкой выписывает чек и разговаривает с другим юношей, на вид моего возраста.

Я прячусь обратно. Мои сверкающие лампочки отражаются от белых стен, и я чувствую приступ тошноты.

– Большое спасибо за то, что вы делаете, миссис Мессина.

– Пожалуйста. Спасибо, что доехали до нас так быстро.

Я выглядываю из-за угла. Парень уже собирается уйти, но бабушка кладет свою руку ему на плечо, останавливая.

– Сколько тебе лет? – спрашивает она.

О господи. Что она делает?

– Хм, восемнадцать, – смущенно отвечает он.

– У тебя есть девушка?

Я прислоняюсь головой к стене и стону.

– Хм… да, мэм, у меня есть девушка.

– Черт! – хмыкает бабушка. Я жду, когда он уйдет из кухни, а потом выхожу из своего тайного места.

– Ты серьезно, бабуля? Ты действительно собиралась устроить мне свидание в канун Нового года с человеком, которого даже не знаешь?

Она пожимает плечами.

– Я знаю его. – Она берет его визитку, оставленную на стойке, и быстро читает. – Его зовут Пол.

– Пол, ха. Скажи его фамилию, не заглядывая в визитку.

Я вижу, что ей очень хочется взглянуть туда. Но ее спасает от провала звук открывающейся двери.

– Я забыл отдать вам ваш чек, – говорит Пол, снова заходя в кухню. Его глаза расширяются при виде меня, и он пытается понять, что же такое перед ним стоит: сверкающие роба и нимб.

– О, спасибо, Пол, – говорит бабушка, метнув взгляд в мою сторону. – И это очень плохо, что у тебя есть девушка. Я собиралась пригласить тебя встретиться с моей внучкой Софи. – Бабушка с улыбкой до ушей показывает на меня.

Пол не произносит ни звука. Он кивает, что-то мямлит и практически выбегает из дома, как при пожаре.

– Не могу поверить, что ты все-таки это сказала, – говорю я.

Бабушка смеется и, услышав, что открывается входная дверь, говорит:

– Тебе лучше приготовиться. Думаю, это Патрисия.

– Я еще раз повторяю: если свидание будет с учеником средней школы, то ты попадаешь на штраф.

* * *

Небольшая группа родственников собралась лицезреть мое унижение. Мамины шпионы, тетя Лиза и дядя Брюс, сидят в гостиной с бабушкой и дедушкой, но их стулья развернуты лицом к холлу. Единственное, чего им не хватает, так это стакана попкорна в руках. Конечно, на месте и Оливия, и Чарли, и Уэс – разве могут они пропустить такое?! Дядя Майкл ночует в одной из гостевых комнат, поэтому неудивительно, что он тоже здесь. Джейк и Грэхем стоят рядом, делая вид, что пришли поискать солнцезащитные очки Грэхема. О, ну и, конечно, дядя Сэл и тетя Камилла «просто выгуливали собак и подумали, что надо бы заглянуть».

Да, правильно подумали.

Тетя Патрисия и дядя Ронни стоят в холле и поддерживают очень юного мальчика невысокого роста, с которым, как я предполагаю, у меня и назначено свидание. Он одет в робу наподобие моей, которая, правда, еще не сверкает лампочками.

Или… о господи. Может быть, они горят только у меня?

– Софи, хочу познакомить тебя с Гарольдом Риггзом. Он учится в девятом классе школы Иглз Нэст.

Девятиклассник.

Вы, должно быть, разыгрываете меня.

Я поворачиваюсь к бабушке с умоляющим видом, но она подходит к Гарольду и обнимает его.

– Приятно познакомиться, Гарольд, – говорит она с чересчур большим энтузиазмом.

Он кивает и потом смотрит на меня.

– Привет! – здоровается он. У него, похоже, голос еще не начал ломаться. – В каком классе ты учишься?

– В двенадцатом, – бормочу я.

И слышу, как Оливия, Чарли и Уэс давятся от смеха за моей спиной, поэтому мечу на них убийственный взгляд: все трое – с красными лицами и в слезах от едва сдерживаемого безудержного смеха. Джейк и Грэхем – такого же вида в другом конце комнаты.

Глаза Грэхема загораются.

– Выпускница! Это невероятно круто!

Я готова провалиться сквозь землю.

Повернувшись к бабушке, цежу сквозь стиснутые зубы:

– Ты говорила, что свидания будут со сверстниками. Он точно не мой ровесник.

Она взмахивает рукой у меня перед носом.

– Вы оба учитесь в старших классах. Этого достаточно!

Я показываю пальцем на группу, собравшуюся в холле:

– Позвольте мне на минутку отлучиться.

Затем тащу Оливию в кухню, а Чарли и Уэс мчатся за нами.

Как только мы оказываемся вдали от посторонних ушей, я выпаливаю:

– Один час. Вы забираете меня из этой средней школы через час. – Я указываю на каждого. – Ни один из вас не будет делать фотографии или каким-то иным способом упоминать об этом до конца своих дней – или же я собственными руками задушу этого человека во сне.