Глава вторая. Призрак кольца

Из-за старого Волоба, которому взбрело завернуть к Оранжевому атоллу, амфитриты задержались на шесть дней. Коралисс волновался, не случилось ли с ними чего в пути, молился Эрисе и расспрашивал знаками Воду. Голаф с Астрой потихоньку злились. Уже начали подумывать, как преодолеть подводный туннель без помощи неверных морских дев, но все-таки амфитриты появились. Коралисс услышал их приближение за пять десятков лиг, набрался смелости сходить в пещеру и сообщить долгожданную весть рейнджеру. Потом они, все семеро, собрались на берегу возле устья ручья и, дружно поругивая Волоба, обсуждали до позднего вечера планы по освобождению пленниц из обители слуг Абопа. В храм договорились проникнуть следующей ночью. Затягивать с этим, решающим многое, шагом становилось опасным – Аасфир мог приплыть раньше срока, а, по мнению Волоба, поглядывавшего на располневшую луну, слышавшего ясные лишь ему звуки моря, такое вполне могло произойти в ближайшие дни.

Бирессиа и Коралисс повторно обследовали тайный проход в храм. Добравшись до небольшого бассейна в одном из дальних залов, они сидели в темном углу, затаив дыхание и стараясь разобрать речь либийцев, доносившуюся сверху. Позже Ламириа доставила оружие рейнджера, спрятав его под камнем на дне водоема. Когда же стемнело, и над горизонтом взошла светлая Эта, амфитриты вернулись к ожидавшим на берегу людям.

– Там нет никого. В той части храма. Жрецы только наверху, – сказал Коралисс, взгромоздившись на выступ скалы. – А место неприятное. Воняет дурно, старые облезшие рисунки на стенах, дальше ведет темный коридор.

– Мой лук остался в воде? – скрывая недовольство, поинтересовался рейнджер.

– Да, Голаф. Вода хороша для сильных людей и их вещей. Иди ко мне, – Бирессиа поманила его пальцем.

– Действительно, лучше поторопиться, – добавил Волоб, высунувшись наполовину из моря, в темноте он походил на осьминога со свисавшими щупальцами зеленовато-седых волос. – Скоро взойдет Маро, а это всегда дурной знак.

– Пора, – скинув платье, согласилась Астра, оставшись в короткой нижней рубашке, она вошла по колени в волны, качавшиеся в лунном свете.

– Голаф, милый, иди же ко мне. Ну их. Мы сами с тобой поплывем, – снова позвала рейнджера Бирессиа. Он подчинился, быстро разделся и, поднимая брызги, с шумом влетел в воду.

– Бирессиа! – сердито крикнула мэги. – Плывите прямо к храму!

– У тебя забыла спросить, – сказала амфитрита, показывая заостренный язык.

– Не волнуйся, госпожа, я за ней прослежу и никаких шалостей не позволю, – Ламириа плюхнула перепончатыми ногами, вмиг оказалась рядом с подругой и рейнджером. Втроем они, беззвучно рассекая волны, направились вдоль берега к окончанию мыса.

– Удачи вам! Удачи! – выдохнул Бернат, оставшийся один на берегу.

Коралисс и Волоб, подхватив мэги под руки, поспешили вдогонку за морскими девами.

Вход в туннель находился за маленькой деревянной пристанью, прижатой к щербатой скале. Отсюда же виднелась черная, тускло блестящая дорога, ведущая от моря к Змеиным воротам, и часть храмовой стены, освещенной беспокойными языками факелов. Астра представила, что если даже туннель идет совсем прямо, то до святилища Абопа будет около лиги.

– Не беспокойся, – сказал Коралисс, распознав ее опасения. – Там есть полости с воздухом.

– И магия нам поможет, – добавил Волоб, задрав голову и поглядывая на крупные звезды. – Магия Воды. Или ты думаешь, что я беспомощный, ни на что не годный старикашка?

– Ну, что вы, почтеннейший, я за Голафа волнуюсь. Мало ли, что с ним Бирессиа сотворит в укромной пещерке да в темноте. Давай, Коралисс, я готова! – Астра трижды глубоко вдохнула и схватилась за плечи амфитриона.

Коралисс немедля нырнул, увлекая ее за собой к зеву подводной пещеры. Волоб несколькими мощными движениями настиг их и дальше шел впереди, определяя кратчайший путь по звукам, иногда на ощупь.

До первой полости они добрались быстро. Мэги даже не сразу поняла, что они поднялись на поверхность. Вокруг было совершенно темно. Воздух казался таким же черным, густым, как вода, припахивал сладковатой гнилью.

– Как в желудке у Аасфира, – прошептала Астра, трогая скользкие стены.

– Эриса Добрейшая! Не говори так! – Коралисс прижался к ней, вслушиваясь в тихий шум прилива за спиной.

– Не дрейфь, моя рыбка, – Астра обвила шею амфитриона и, минуту помедлив, поцеловала его в губы.

– Наши девицы уже добрались, – сообщил Волоб, различив на дальнем конце хода шепот Ламирии и кашель рейнджера, наглотавшегося воды.

– Давай, Коралисс! – набрав полную грудь воздуха, Астра подтолкнула амфитриона.

Следующая полость тоже была недалеко, но последний участок пути, который оказался намного длиннее других, стал для мэги испытанием похуже Архоровой пытки. Вода сочилась в рот через ноздри, горло свело судорогой, и колокол словно звучал в голове, громыхая протяжной болью. Амфитрион все плыл и плыл, унося скорчившееся тело Астры по бесконечному ходу, дальше, сквозь тяжелую толщу воды.

Когда они вынырнули, Астра, вцепившись в край каменного ограждения, тряслась несколько минут, с хрипом хватая воздух, едва сдерживая резкие позывы рвоты. Из-за спины слышались шипящие насмешки Бирессии. Вокруг было темно, лишь вдалеке за углом коридора поблескивал слабый свет.

– Вылезай, госпожа Пэй, – Голаф протянул руку и вытащил мэги на скользкую от расплескавшейся воды поверхность. – Я сам чуть не сдох от такого купания. Уже прощался в мыслях с нашим солнышком и с тобой. Ламириа, где мой меч? – спросил он, повернувшись на плеск посреди водоема.

– Сейчас, сейчас, – вместо амфитриты ответила Астра. – Гадко здесь как, – она свела пальцы и выпустила легкого желтого светляка.

Теперь можно было оглядеться. Зал оказался небольшим, продолговатым. Стена над круглой чашей бассейна являлась частью скалы, другие, сложенные из массивных блоков известняка, покрывала штукатурка, обвалившаяся местами, вспухшая от сырости и времени. На ней остались поблекшие фрески с фигурами либийских богов и красно-синими рунами, очерчивающими почтенные знаки Го. Низ стены покрывала аспидно-черная плитка с зеленой каймой, и казалось, что зал опоясывает огромный чешуйчатый гад. Над выходом проступал рельеф змеиной головы. Позолоченные глаза смотрели черными щелями, словно взор холодного, безжалостного бога.

– Вот твое, – вынырнув второй раз, Ламириа положила на край бассейна меч и стрелы, завернутые в кожу.

Пока Голаф пристегивал ножны и тщательно подгонял по плечам ремни, мэги выжала на себе низ шелковой рубашки и убрала мокрые волосы ленточкой. Все молчали, прислушиваясь к тревожной тишине в храме. Только Бирессиа, посмеиваясь, шептала что-то на ухо Коралиссу, тихонько болтая ногами в воде. Заканчивая приготовления, рейнджер вымазался жидкой илистой глиной, которую поднял со дна Волоб, – теперь его фигура в полумраке подземелья походила на призрак или легкую серую тень.

Франкиец первый двинулся по проходу бесшумным, пружинистым шагом. Астра следовала за ним в некотором отдалении, пытаясь определить тонкие ментальные волны слуг Абопа. Достигнув освещенного коридора, Голаф остановился. Слева виднелись ступени, ведущие наверх, справа за грубокаменными изваяниями, державшими горящие факелы, проход расходился двумя рукавами.

– Нужно сначала обойти весь низ, – прошептала мэги. – Здесь они. Где-то в подвалах.

– Тс-с, – заслышав шаги, рейнджер поднял ладонь.

По лестнице, прижимая к животу толстостенный глиняный сосуд, спускался жрец с коричневым скуластым лицом и плетеной пекторалью на шее. Неожиданно для Голафа Астра вышла из темноты и направилась навстречу либийцу.

– Женщина?! Здесь что делаешь? – он застыл, с удивление и недовольством разглядывая незнакомку в мокрой нижней рубашке, облегавшей ее тонкое тело.

– Да заблудилась. Ходила тут со скуки, – облизнув губы, Астра лукаво улыбнулась. – Пить и есть хочу.

– Тебя не поили хевши? И почему ты мокрая? – едва не расплескав масло, жрец переложил кувшин в левую руку, правой нащупал на поясе маленький стилет.

– Облилась я. Видишь, – мэги приблизилась еще на шаг, слегка выпячивая обтянутую прозрачным шелком грудь. – Вот так вот. Поскользнулась и в лужу плюхнулась. А к подруге моей, к Аните, проводишь?

– Идем. Ступай впереди, – слуга Абопа тряхнул головой, указывая подбородком прямо по проходу. Всех четверых девушек, привезенных северянами на корабле, жрец видел не раз, и вряд ли эта незнакомка была похожа на кого-нибудь из них. Либо она слишком развеселилась от хевши – ведь внешность женщины изменчива, как и ее грешная душа, либо все здесь отдавало нечистым колдовством. На всякий случай либиец держал правую руку свободной и поближе к костяной рукояти стилета.

Они дошли до статуй с факелами и свернули за угол. Астра чувствовала, что Голаф крадется следом. Скоро почти беззвучное движение за спиной услышал жрец. Он круто повернулся, но чьи-то сильные руки стиснули его лысую голову и резко, с хрустом рванули назад. Либиец упал замертво рядом с разбившимся горшком.

– Пень тупой! – Астра раздражено стукнула пяткой об пол. – Не понял, да? Он проводил бы прямо к Аните! Иди теперь ищи ее по всем закоулкам!

– Тише, умная мэги. Во-первых, он тебе не поверил. Он за кинжал все хватался. А во-вторых, – Брис перевернул ногой жреца к стене, – он отвел бы тебя к стражам. Тогда бы мне пришлось стараться вызволить и тебя.

– Гринх бы он меня к стражам. Я что, дурно выгляжу? – соблазнительно скруглив губы, мэги уперла руку в бок. – Так-то! И я умею постоять за себя.

– Тише ты! – рейнджер прислушался к шороху в коридоре, которым они пришли.

Пока Брис старательно отгребал черепки разбитого горшка с прохода, Астра вернулась к развилке возле каменных факельщиков.

– Епть! – негромко воскликнула она.

По лестнице, едва различимой в густой тени, спускались трое стражей и жрец в желтой тунике. Воины в кожаной броне с медной клепкой еще раньше заметили незнакомку, появившуюся под мерцавшими языками факелов, и по команде жреца двинулись к ней.

– … ае-волл-спелл! – прошептала мэги, взмахивая широко рукой.

Будто от щелчка Архоровым кнутом, пол вспыхнул яркой полосой огня. Опустив копья, двое стражей с разбегу прорвались сквозь стену заградительного пламени. Дрогнула звонко тетива лука, и первый либиец застыл со стрелой в животе.

– Дальнего бери! – коротко скомандовал Голаф. В одно мгновенье он выхватил вторую стрелу, пустил ее точно в лоб несущемуся на них копейщику. Тот упал и откатился под ноги мэги, брызгая кровью, с треском ломая древко, пробившее его череп.

От неожиданности Астра метнула фаерболл слишком низко. Огненный сгусток лишь обжег колени перепуганного жреца, с шипением влетел в стену. Служитель Абопа истошно заорал, хлопая руками по горящей одежде, кинулся к лестнице.

– Уйдет, Голаф! – крикнула мэги, не успевая исполнить новое заклинание.

– В сторону! – рейнджер толкнул ее за выступ стены – копье высекло каменную крошку точно там, где миг назад стояла Астра.

Вопли жреца слышались наверху. За поворотом, ведущем к подводному туннелю, еще прятался либиец, метнувший копье. Заслон магического пламени быстро угасал.

– Шет! Все пропало, госпожа Пэй! – Брис отступил за высокий пьедестал изваяния, злостно выругавшись, выхватил меч и ударил по уродливому либийскому изваянию. – Все! Сейчас их свора здесь будет!

– Может, еще успеем. Хотя бы Аниту разыскать! Бежим! – решила Астра и бросилась по коридору, которым вел ее убитый жрец.

Глянув мельком на догоравшую полосу огня и поворот к залу с бассейном, Голаф подумал, что если не удастся освободить сестру сейчас, то потом вряд ли представится хоть малая возможность. Ведь они обнаружили себя, и слуги Абопа позаботятся, чтобы в храм больше не смог проникнуть никто, в ближайшие дни наверняка постараются разыскать, уничтожить своих неожиданных врагов. Нужно было выложиться сейчас, сделать все возможное, чтобы потом не укорять себя в малодушии. Госпожа Пэй была права, хотя рыскать по огромному подземелью святилища представлялось безумием. Наверху будто слышался топот ног и звон металла. Сунув меч в ножны, франкиец длинными прыжками бросился за мэги.

Между крашеных синих стволов колонн начинался широкий проход. Астра замедлила шаги, вглядываясь в сумрак, редко подсвеченный масляными лампами на длинных цепях. Слева, в неровной поверхности стены, тусклой бронзой блестело несколько дверей, впереди виднелись две лестницы: одна вверх, другая глубже в недра древнего храма. Мэги двинулась туда, надеясь, что в запертых комнатах окажется кто-нибудь из девушек, привезенных Давпером. Брис нагнал Астру на средине пути, подбежал к ближней двери и с силой потянул за кольцо. Скрипнули штыри в стене, но замок не поддался.

– Эй! Есть там кто?! – крикнула Астра, шлепнув ладонью по крепкой бронзовой обшивке.

– Не ори! – оборвал ее рейнджер. Вонзив острие меча в щель, он попытался взломать запор. Тем временем, Астра подбежала к входу в следующее помещение, рванула за кольцо, и, убедившись, что другая дверь тоже заперта, вытянула пальцы, нащупывая эфирное тело металла. Напрягаясь, попыталась сдвинуть его с места. Голаф справился быстрее – металл заскрежетал, треснул в пазах. Рейнджер ворвался в огромную темную комнату. Астра метнулась за ним, на ходу выпуская светляка, взлетевшего сразу к округлому своду. Пленниц здесь не было, на деревянных полках, поднимавшихся в шесть ярусов по стене, стояли горшки, расписанные красно-синими либийскими узорами, снопы сухих трав, изъеденные молью тряпичные свертки. Посредине стоял массивный стол с разбросанными в беспорядке железными инструментами. Из трещин в полу сквозило смрадной сыростью.

– Бежим дальше, Голаф! – Астра дернула его за рукав, догадываясь, что в ближайших комнатах их ждет подобное – пленницы были где-то в другой части храма.

– Если успеем, – рейнджер выхватил лук из-за спины и вышел в коридор. На лестнице теперь отчетливо слышался топот и голоса растревоженных либийцев. – Спрячься за колонной! – успел он бросить мэги и спустил тетиву, пробивая насквозь грудь первого стражника.

Голоса слуг Абопа превратились в рев. Трое воинов с копьями наизготовку спрыгнули с последнего ряда ступеней и, прикрываясь плетеными щитами, понеслись к франкийцу. Из арки, выложенной синей с позолотой плиткой, показались люди с факелами, некоторые в длинных жреческих одеждах, другие в клепаных кожаных доспехах и ушастых шлемах. Астра метнула фаерболл в гущу толпы. Огненный шар ухнул, разлетелся искрами, воспламеняя одежды и отражаясь на лицах либийцев дрожащим красным ужасом.

– Назад! Назад, Астра! – вскричал рейнджер, сходясь с копейщиками. Выпустить еще стрелу он не успел, теперь в ход пошел меч. Тонкое лезвие сверкнуло, словно электрический зигзаг, и первый страж с воплем схватился за рассеченное до кости лицо. Двое других разом ударили копьями. Голаф отскочил, перехватил меч по-вильсски и, присев низко, с разворота полоснул по их незащищенным бедрам. Еще троих подоспевших стражей остановила вспыхнувшая стена пламени.

– Давай, Брис! Уползай оттуда, шет тебя! – мэги сцепила пальцы, откинув голову назад и впитывая кожей, всем существом драгоценные капли эфира. Огненный заслон получился на редкость мощным, полыхавшим до каменных брусьев свода. Неудачливый копейщик корчился в языках пламени, пока кто-то не вытащил его крючковатой палкой. Нечто зловещее шипели жрецы, став за огненным пологом в круг и скрестив посохи. Сначала в воздухе зазвенели пущенные наугад стрелы, а чуть позже, когда рейнджер начал пятиться к выходу, Астра почувствовала магию, чужую, неведомую, будто тени, похожие на серые бесплотные ленты, поползли вокруг. От их прикосновения тело немело, и пробирал ужас. Тени-ленты все ползли из-за толстых багровых колонн, со стороны украшенной изображениями нагов арки, даже через стену затухавшего огня. Трепещущие, словно змеиные жала, они касались то рук, то ног, проникали под одежду, и тогда воздух в груди становился каменным.

– Змея! – прохрипел Голаф и, подняв меч, неуклюже двинулся к мэги.

– Ты… ты сума сошел! – Астра едва успела уклониться от удара клинка. Ее одеревеневшее, будто покрытое толстой коркой льда тело, едва слушалось. – Это я, Голаф! Это я! – вскричала она, ощущая, как серое волшебство, насланное жрецами, все сильнее захватывает ее саму: лицо рейнджера превращалось в желтозубый оскал морка. – Голаф! Это я! – повторила она и, собрав гаснувшую от страха волю, шагнула к франкийцу, обняв его, прижавшись грудью.

Мутно-ледяные глаза Бриса, будто оттаяли. Отгоняя видение, он тряхнул головой.

– Бежим! Шевелись! – Астра толкнула его к выходу. Стена огня затухала. Вокруг по-прежнему метались ленты неведомого колдовства. Храмовые стражи, подняв копья, были готовы переступить сдерживавший их рубеж.

Брис оглянулся на либийцев, столпившихся у взломанных дверей, и побежал за Астрой. Едва он достиг арки с фигурами нагов, как пламя позади погасло. Слуги Абопа, издав вопль торжества, бросились вдогонку. Воины, вооруженные луками, пустили стрелы, и Голаф, замычав глухо от боли, повалился наземь. Одна из стрел пробила ему бедро, вторая глубоко распорола плечо.