Цитаты из книги «Черный обелиск»

Мы можем поставить его в конторе, перед окном. Утром, когда она встанет и солнце озарит его, он произведет на нее сильнейшее впечатление. Я могу написать на нем золотыми буквами: «Memento mori!»{ Помни о смерти! (лат.)}

Но я и не пытался к ней прикоснуться. – Здесь я по делу. А ты, как ты сюда попала? – По делу? – Она резко хохочет. – По делу! Кто же скончался? – Основа государства, мелкий вкладчик, – отвечаю я, и мне кажется, что это очень остроумно. – Таких хоронят здесь каждый день. Но на его надгробии – не крест, а мавзолей, чье имя – биржа.

А волосы-то крашеные, – заявляет она, и у меня возникает отвратительное чувство, что она хочет меня утешить.

Лучше отпустите-ка меня, – говорит она. – Таким способом вы все равно ничего не выиграете в глазах той рыжей дамы. А ведь вы именно к этому и стремитесь, верно? – Нет, – вру я.

Нет, лысый. Он сторонник гаремной системы и считает, что женщин выставлять напоказ не следует.

Она меня не видит, но я еще издали узнаю ее рыжие волосы

А что, если подлить ему водки в вино, чтобы он поскорее насосался? – говорю я Георгу. – Ведь мальчик пьет, как дикий осел! Мы ставим уже пятую бутылку. Если так пойдет дальше – мы через два часа будем банкротами.

Сначала мы кричим друг другу на ухо свои замечания, потом довольствуемся знаками, словно мы трио глухонемых.

Какая походка! Волшебство! Она не семенит, она делает большие шаги. Настоящая пантера, и полная, и стройная! Если женщина семенит, в ней всегда разочаровываешься. Но эта – за эту я даю гарантию!

не знаете, каковы три самые большие драгоценности нашей жизни? – Откуда же я могу знать, господин обер-прокурор, если я и самой жизни-то не видел? – Добродетель, юность и наивность! – безапелляционно заявляет Георг. – Если их утратишь, то уж безвозвратно! А что на свете безнадежнее многоопытности, старости и холодного рассудка?