Ожидание приговора, куда меня определят, длилось довольно долго и мучительно, и к тому же ужасно скучно. Я не знал, сколько времени прошло: часов, дней. Это одиночество сводило меня с ума. Не выдержав этой мертвой тишины, я вызвал Флору.
– У тебя что‑то стряслось? – появилась внезапно она.
– Если честно, то да. Мне скучно, сколько дней я тут уже?
– Сегодня среда.
– Блин, быстрее бы уже пятница наступила, – заныл я.
– Еще есть вопросы? Мне пора идти работать.
– Только я не знаю, как тебе это сказать… понимаешь…
– Говори как есть. Я тебя слушаю.
Мне ужасно было неловко об этом спрашивать, я чувствовал, как горят мои щеки.
Собравшись духом, я произнес:
– До смерти у меня был, ну… был под штанами… Эмм… мужской прибор, куда он делся? Вот что я хотел спросить.
– Не поняла, что за прибор? Погоди, теперь дошло до меня, – рассмеялась она звонким смехом. – Здесь, на небесах его нет ни у кого. Раньше, говорят, были, но Верховный ангел у всех его убрал.
– Почему? – опешил я.
Для меня это казалось странным, ведь он был частью моего тела.
– Здесь был ужасный разврат, поэтому так решили. Тебе, наверное, рано еще о таком говорить. Вот вернут тебе память, потом об этом поговорим, хорошо? Просто не хочу тебе обо всем этом сейчас рассказывать.
– Ладно, а может, мы погуляем? Мне надоело тут сидеть.
– Хм… Ну, давай. Только не долго.
– Ура! – обрадовался я.
Мы с ней посетили зоопарк. Мне ужасно захотелось завести питомца.
– А у тебя есть питомец? – уставился на нее.
– Да, есть. Сейчас вызову ее. Альма, девочка моя, приди ко мне. Ты мне нужна, – нажав на браслет, сказала Флора. – А вот и она, моя красавица.
И вдалеке я увидел, как к нам бежит здоровая собака, больше моего роста. Меня охватил испуг, но, смотря на Флору, как она радостно обняла ее, испуг внутри меня начал исчезать.
– Удивлен? Хочешь погладить ее?
– А можно?
– Сейчас мы узнаем. Альма, дорогая, можно ли моему другу погладить тебя? – Альма закивала головой, приблизившись ко мне, лизнула мою руку. – Разве это неудивительно?
– Да, она потрясающая, но мне страшно рядом с ней.
– Не говори глупостей, она и мухи не обидит.
– А как вы нашли друг друга?
– Альма сама меня нашла, когда была еще щенком. Прибежала ко мне с мячиком, и я сразу поняла, что мы с ней не расстанемся никогда. Ну, все, беги, играй дальше.
– А я думал, что они всегда будут рядом, – огорчился я.
– У них тоже есть своя личная жизнь: друзья, семья, стая, но, если я буду в беде, или мне просто будет грустно, она это почувствует и примчится ко мне.
Я грустно вздохнул.
– Ясно, и мне хочется такого же друга.
– Всему свое время. Вот увидишь, ты найдешь его.
– Можно у тебя еще кое‑что спросить? Личное.
– Разумеется, спрашивай.
– Ты ребенок, такой же, как и я. Как ты умерла? – В тот же момент я понял, что совершил огромную ошибку, спросив ее об этом. Ее глаза мгновенно залились слезами, и она отвернулась от меня. – Прости, не хотел тебя огорчать, если не хочешь об этом рассказывать, то и не надо, давай поиграем?
– Все в порядке, но мне пора идти.
И она исчезла, а я оказался опять в квартире один. Пройдя некоторое время Флора вернулась, я так был рад этому.
– Прости меня, я не хотел тебя расстраивать тогда, – прошептал я. – Чтобы с тобой не случилось, мне очень жаль.
Она молча смотрела на меня из-за угла комнаты. Что‑то с ней не так.
– Я пришла тебя отвезти к нему. Время пришло, – отозвалась она.
– Так быстро? Неужели целый день прошел?
– Нет, обстоятельства изменились. Нашли твой блок памяти о прошлых твоих жизнях, а вот второй блок твой пуст. Нет воспоминаний об этом месте.
– Ну, хоть что‑то! У меня нет никаких воспоминаний о себе. Даже не о чем вспоминать. Тогда пошли скорее к нему, – радостно проговорил я.
Мы сразу оказались перед огромным троном. Он весь был усыпан белыми светящимися камешками. Зал был гигантским, но он был пустым, ничего вокруг не было, лишь одна огромная люстра висела на потолке.
– Жди тут, он сам появится, и не садись на трон, только он может там сидеть.
– Хорошо.
Прошло уйма времени, а его все не было. Я устал от ожидания и решил сесть на пол.
Совсем отчаявшись, я вслух произнес:
– Когда же этот Верховный ангел уже придет?
Приблизившись к трону, я захотел его потрогать, но услышал сзади громогласный голос:
– Я здесь, сын мой.
Я боялся пошевелиться, все мое тело тряслось. Я медленно повернулся к нему и сел на четвереньки перед ним.
– Я так рад встречи с вами. Спасибо, что приняли меня так быстро.
– Меня еще никогда не встречали на коленях. Итан, встань, а то я могу и привыкнуть к такому, – улыбнулся он. – Я восхищен твоей храбростью, ты хороший мальчик. Жаль, что судьба распределилась именно так….
Верховный ангел примерно был средних лет, и весьма подкаченный, не зря девушки с восхищением отзывались о нем.
– Давай сразу перейдем к делу. Мои помощницы нашли твой блок памяти, но вторая часть пустая – та, которая принадлежит нашему миру. А вот первая часть целая и невредимая. У тебя всего было три жизни. Но есть некоторая проблема с первой частью, ты его попросил запечатать.
– А что это значит? – не понял я.
– Это значит, что ты попросил запечатать память, чтобы никогда не вспоминать о ней. Когда я заглянул туда, обнаружил, что ты был девушкой, и тебе пришлось пройти через многие испытания. Если захочешь, я уберу эту печать. Решение за тобой, но прежде чем принять его, ты должен вспомнить свою эту жизнь, когда был Итаном. Потом я верну первую твою жизнь, там ты тоже был хорошим человеком. Подойди ко мне, мальчик мой, – вставил блок памяти в голову.
Мои первые воспоминания появились в голове: я сидел за праздничным столом и задувал свечи, а на торте была цифра пять. Когда мне исполнилось шесть лет, появилась на свет моя сестренка Анна. С детства я заботился о ней, неудивительно, что я, не колеблясь, спас ее.
Следующие годы пролетели, как один миг: школьные годы, общение с друзьями, мой первый гол. Это было так странно. Вроде все это происходило со мной, и в тоже время было похоже на просмотр фильма. Я так мало прожил. Столько всего было впереди, и я горько заплакал, вновь видя, как тону.
– Анна жива? Здорова? – захлебываясь в слезах, спросил я.
– Да, она жива и здорова, и все благодаря тебе. Твоя семья скучает по тебе. Ну, что, поехали дальше? Твоя жизнь хоть и была короткой, но ты показал настоящее мужество и отвагу. Некоторые, прожив и до ста лет, таким не похвастаются. Ты совершал только благие поступки, поэтому ты сможешь решить сам: остаться здесь или вернуться на Землю. Но не спеши, у тебя полно времени на раздумье.
– А сколько у меня времени?
– Целая вечность. Но, если захочешь вернуться на Землю, то подойди к куполу, дотронься до него, и тебя поставят в лист ожидания, то есть определят в семью. Перейдем к твоей первой жизни, где ты тоже был мужчиной. Мои помощницы сказали, что там ты тоже был хорошим человеком. Но тебе предстоит эту жизнь без меня просмотреть в своей квартире. С тобой я отправлю свою дочь, Элизабет. Она тебе поможет, и, если ты захочешь сменить свой облик, тебе стоит только попросить, и она все устроит. И мне ужасно жаль, что вторая часть твоих воспоминаний отсутствует. Но мы продолжим поиски, может, его записали отдельно – иногда так бывает, если ты тут прожил очень много времени, то его записывают на отдельный диск. Я был рад нашему знакомству.
После его слов я очутился в своей комнате, даже не успев попрощаться с ним.
Почему‑то меня не покидало ощущение после нашего знакомства, что он не хороший человек. В нем было что-то отталкивающее. Может, он, как в фильмах, только прикидывается добрым? А на самом деле – главный злодей.
Меня в комнате уже ждала девушка. Она была одета в пышное платье, как у принцесс из мультфильмов, а ее волосы были заплетены в две огромные косы. Раньше я никогда не видел таких густых кос. В ней все было идеально: маленький, прямой носик, пухлые губки, а глаза сверкали жизнью. Легкой походкой она приблизилась ко мне и заговорила:
– Надеюсь, мы с тобой здесь недолго будем. Смотри самые важные воспоминания, а остальные сможешь и без меня посмотреть наедине.
Она что‑то щелкнула у меня в голове, и я погрузился в омут воспоминаний, не успев ничего сказать.
Здесь я выглядел совсем по‑другому, другой человек, как будто это был не я. Все было иначе: манера общения, голос, лицо, привычки, вплоть до любимых блюд. Передо мной был абсолютно другой мальчик, чужой для меня.
Родители меня правильно воспитали, благодаря им я был честен, никогда не врал и не обманывал. Мои родители были фермерами, и меня ждала та же участь. Я не учился в школе, всю свою подростковую жизнь меня отец готовил на смену себе.
Моя жизнь резко изменилась, когда я встретил свою будущую жену на местной ярмарке. Она с родителями принесла выпечку на конкурс пирогов. Ее глаза сверкали, как огоньки на елке, от которых невозможно было оторвать взгляд, а щеки были испачканы в муке, но даже это не портило ее красоту. Теплый ветерок развевал ее длинные, волнистые волосы цветом пшеницы. Ее звонкий смех наполнял все унылое пространство скучной ярмарки. Именно это мое самое первое и яркое воспоминание о жизни Томаса. Это и неудивительно, ведь я в нее влюбился с первого взгляда. Я за ней ухаживал год, затем мы поженились.
Она меня научила читать, писать, даже петь. Рядом с ней я был другой, как ребенок, который в первый раз увидел маленького пони. Через девять месяцев она родила мне сына, которого назвали Джеймс. Еще через два года у нас появился еще один сын, Роберт. А в тридцать семь лет она родила мне еще одного маленького ангелочка, Марию.
Я с ней прожил счастливую и долгую жизнь, мы растили внуков и внучек. Моя жена Патриция умерла на семьдесят третьем году жизни, а я ушел из жизни через год после ее смерти. Этот год без нее оказался самым ужасным и горьким. Без нее моя жизнь была тяжелой и пустой, мне ее так не хватало. Неудивительно, что я прожил без нее так мало, ведь моя душа сгорала изнутри, тосковала по ней. Раз моя память потерялась, я не помню, встретились ли мы с ней на небесах и ищет ли меня моя семья. Очнувшись, я увидел Элизабет, которая косо на меня смотрела и ворчала что‑то про себя.
– Я же тебе сказала: смотри только самые яркие воспоминания , а не всю жизнь, вплоть до смерти, что там может быть интересного, в старости или в воспитании детей? Целый день на это убили.
– День? – удивился я.
– Ага, а ты как думал? У тебя еще одну жизнь осталось просмотреть. Распечатать ее или нет?
– А что там со мной случилось, что я даже попросил ее запечатать?
– А мне откуда знать – это твоя память, и без твоего разрешения я не буду ее открывать. Тебе решать, что с ней дальше делать, – дерзко ответила она. Немного подумав, я решил, что все-таки просмотрю ее. Что там может быть такого ужасного? Если только я не был плохим человеком…
– Давай просмотрим, – решительно настроился я.
– Хорошо, но только через несколько дней хотя бы… Мне надоело здесь сидеть, договорились?
– Ага, но мне хочется поменять свой образ. Сможешь это сделать?
– Конечно! В каком возрасте хочешь быть?
– Хм, давай в тридцать лет. Может, моя семья узнает меня в этом образе. – Она взмахнула рукой, и у нее выросли крылья. Это было потрясающе, настолько волнующе, что я не смог и слово промолвить. Стоял, как немой, и любовался ее красотой. Еще раз взмахнув рукой, она отправила ко мне ярко светящиеся частички пыльцы, которые обхватили мое тело и подняли вверх. Через мгновение я опустился вниз и посмотрел на свои руки – они изменились: стали толще и длиннее. И вырос на голову выше нее. – Вау! – воскликнул я от произошедшего чуда. – Это было бесподобно, такое ощущение, что я был героем сказки! Спасибо тебе, такого я точно не ожидал.
– Не за что. Теперь отправимся в зону взрослых, тебе нельзя здесь находиться, – и мы перенеслись в такую же комнату, но уже из окна был виден лес, а не квартирные дома. – Если я тебе понадоблюсь, то можешь меня позвать. Мое имя ты уже знаешь. И, кстати, если захочешь переместиться, нужно нажать на желтую кнопку и сказать место.
– Спасибо за помощь.
Знакомство с ней не выходило у меня из головы. И как такое вообще возможно забыть? Для меня все происходящее было, как волшебство. Раньше я о таком мог только мечтать, а теперь это и есть моя реальность. Реальность, которая до чертиков пугает меня и в тоже время захватывает. Впереди меня ждал новый мир, который нужно освоить. И знаете что? Я готов к этому.
А может, это все сон? Вдруг это не реальность? И сейчас я проснусь в своей просторной кроватке от поцелуя своей мамы.
Мне хотелось услышать ее нежный голос, который всегда говорил: «Итан, просыпайся, пора в школу». Я бы, как всегда, неохотно проснулся. Не помыв зубы и соврав ей об этом, пошел бы завтракать. Как же мне ее не хватает. Надеюсь, что все-таки это сон, и я вот‑вот проснусь, но, сколько бы ни проходило времени – этого не случилось.
О проекте
О подписке