Цитаты из книги «Сороки-убийцы»

Он признался однажды, что чувствовал себя как в русской тюрьме, где человека сажают на решетку и не объявляют, на какой срок.

оставаясь в одиночестве, я сознательно понижаю стандарты. В неразберихе определенно есть что-то успокаивающее, тем более когда рядом нет никого, кто на нее сетует.

А еще жизнь во время войны помогла ему выработать теорию, которую он назвал институционализацией убийства. Заключалась она в следующем: убедив себя в абсолютной необходимости своего поступка, человек приходит в конечном счете к выводу, что совершает вовсе не убийство.

Самые очевидные выводы – это то, чего я всегда стараюсь избегать.

Должно быть, я один из последних, кто разговаривал с ним живым. Довольно затруднительно было бы говорить с ним мертвым, сразу отметила я. Редактор – больше чем работа.

Какие бы оправдания он не приводил, Чарльз оказался исторгнут из лона человечества в тот самый миг, когда столкнул Алана с башни. И этот стоявший надо мной человек не являлся больше моим другом и коллегой. Он был пуст. Он собирался убить меня, заткнуть мне рот, потому как, убив одну жертву, ты попадаешь в некую иную реальность, где, убьешь ты еще двоих или двадцать, не составляет уже существенной разницы. Я знала и принимала это. Чарльзу не знать уже покоя. Никогда не будет он счастлив, играя с внуком. Никогда не сможет бриться, не увидев в зеркале лица убийцы.

Довольно затруднительно было бы говорить с ним мертвым, сразу отметила я. Редактор – больше чем работа.

что-то в его поведении превращало его в своего рода монстра, особенно в глазах детей. У него были злые, фанатичные

него были злые, фанатичные глаза человека, всецело уверенного в своей правоте.

Вы знаете, что у нее только что умер отец? Естественные причины, хоть тут что-то приятное, для разнообразия.