Глава 2
Аня

– Туз, я занята.

«Получено сообщение. Есть новая информация».

– Отмена, – ответила Аня, когда ее дроид высветил сообщение на лежащей на столе линзе. – Подожди, пока я закончу загрузку. Потом разберемся с информацией.

Появилось еще одно сообщение, на этот раз красного цвета.

«Срочно».

– Ну конечно, – пробормотала Аня себе под нос.

Зажав в руке плоскогубцы, она открыла маленькую панель на нижней части дроида. Это была очень старая модель – таких больше не делали. Но папе нравилось, что эти штуковины почти невозможно перепрограммировать, так что именно такая ей и досталась.

Аня, впрочем, сама разобралась с программированием, даже после того, как техники намудрили там что-то с электроникой. Бедняжка состояла почти из одних только ног. Она чем-то напоминала глубоководного кальмара. Круглая башка размером с мандарин, с экранчиком спереди, на котором отображались милые мигающие глазки, и четыре длинные ноги, которые с легкостью обхватят чью-нибудь голову.

Изначально подобные дроиды выполняли функцию лупы. Иногда ими пользовались инженеры, но в основном их применяли в художественных ремеслах. Ювелиры с их помощью увеличивали изображение крохотных изделий, чтобы проще было работать.

Этого дроида ее отец запрограммировал так, чтобы Аня знала, что говорят люди вокруг. После того, что с ней случилось, это помогло ей куда больше врачей. Ну хоть на том спасибо.

Маленькая панелька наконец-то поддалась. Сменив плоскогубцы на тонкие щипчики, Аня успешно вытащила небольшой чип, который техники установили в ее дроида. Они постоянно это делали якобы в целях безопасности, но она-то знала правду. Они пытались за ней следить, но она не собиралась с этим мириться.

Аня открыла ящик стола, где лежало уже штук тридцать таких же чипов, все перепрограммированные. Они ставили новый каждый месяц, и каждый раз она заменяла их чип своим.

Аккуратно вставив подложный чип на место, Аня закрыла панель и медленно поставила дроида обратно на ноги.

– Как чувствуешь себя, Битси? – спросила она, легонько погладив дроида по голове.

Битси дернула глазами, быстро поморгала, а потом подняла ногу и помахала ей. Где-то в углу линзы, которую она держала в одной из лапок, мигало едва заметное сообщение.

«Уже чувствую себя собой».

Вот это Ане нравилось. Этот дроид была ее лучшей подругой. И единственной. Все остальные, кому она доверяла, Туз например, жили не в Альфе.

– Битси, отправь сообщение… – Девушка замерла, глядя на отражение в глазах дроида.

В дверях ее комнаты кто-то стоял. Словно слушал, что она собирается сказать.

Резко обернувшись, она увидела, что на самом деле их двое. Первая, кажется, только что вошла, и лицо у нее было удивленное. Горничная, наверное, или вроде того. Аня видела женщину всего несколько раз, но сейчас в ее руках была стопка сложенной одежды.

Теперь-то, глядя прямо на вошедших, Аня различила приглушенные голоса. Она не расслышала их за музыкой. Ане нравилось, чтобы что-то звучало на заднем плане, когда она была одна, иначе она слышала только оглушительный визг тиннитуса^[1].

По губам ближайшей горничной девушка прочитала: «Прошу прощения, мисс…» – но тут женщина повернула голову ко второй вошедшей, и остальное Аня не разобрала.

– Блин, – пробормотала девушка, устраивая Битси у себя на голове и опуская линзу на глаз.

Несколько слов она пропустила, но продолжение отобразилось на экранчике прямо перед ее левым глазом: «…что вам пора одеваться. Вот наряд, который он для вас выбрал, мисс Аня».

Тяжело вздохнув, она вспомнила, что должна этим вечером сопровождать отца на благотворительный ужин. Среди гостей были все богачи и знаменитости, к числу которых, получалось, относилась и она. Одна только ее комната чего стоила.

Ане было запрещено подходить даже близко к краю города, вместо этого отец нашел ей самую лучшую комнату во внутренней части. Золотые стены, украшенные резьбой в виде богинь и богов, которые ее, честно говоря, немного пугали. Ее кровать была огромным круглым монолитом. Изголовье было отлито в форме золотой ракушки, инкрустированной внутри перламутром. Крохотные кусочки мозаики были выложены так искусно, что казалось, будто отец и правда нашел где-то настоящую раковину такой величины.

Полы, естественно, были покрыты коврами из толстого плюшевого материала, доставленного с поверхности. Буквально. У нее был даже проигрыватель оттуда, сверху, за который ее отец уплатил чью-то годовую зарплату. Он хотел, чтобы у нее было все самое лучшее. Даже бассейн с соленой водой в ванной должен был помогать ее восстановлению.

На Анин взгляд, все это было как-то чересчур. Она всего лишь лишилась слуха, а не сошла с ума.

Потерев свободную часть лица ладонью, она кивнула и указала на одежду.

– Я совсем забыла. Сейчас посмотрим, что он для меня выбрал.

На самом деле больше всего ей хотелось пожаловаться, что отец видит в ней куклу, чтобы всячески наряжать. Перед каждым событием он присылал ей наряд и сообщал, что надеть, как надеть и как долго она будет в этом ходить. Говорил, куда идти, что есть, даже как себя вести. И все это началось после того случая.

Стиснув зубы, она зашла за ширму из слоновой кости и сняла с себя свою куда более удобную одежду, чтобы влезть в то, что отец счел достойным дочери Генерала.

Очень милое платье.

Симпатичный желтый узор почти идеально подходил к ее светлым волосам, вырез был прямым и не вызывающим. Юбка-колокольчик расходилась от талии и очень неплохо подчеркивала ее фигуру. Вот только немного тесновато в боках, и каждый вдох напоминал, что она не может дышать. Ни в этом платье, ни в этом городе.

«Ты очень красивая» – так сказала Битси, ее слова высветились у Ани перед глазами. Зато комплимент закрывал от нее отражение в зеркале и то, как она на самом деле себя чувствовала.

Аня со вздохом убрала волосы в аккуратный пучок и вышла из комнаты, надеясь, что те две женщины ушли, но нет. Конечно же нет. Они стояли на том же месте, готовые ее проводить.

То есть буквально отвести на ужин за ручку, потому что ей никто не доверял.

Женщины встали по обе стороны от нее, и Аня шагнула из своих личных покоев в уличный хаос. Ну, хоть жить ей разрешали в одиночестве. Первый и последний спор с отцом, который она выиграла. Да и то, вероятно, лишь потому, что он поселил вокруг нее столько своих людей, как будто она по-прежнему жила в его доме.

На улицах было полно народу. По каменным тропинкам двигались толпы мужчин и женщин. Кто-то вышел на шопинг – торговый центр был просто великолепен. Тонкая резьба делала его похожим на пчелиный улей, а окна идеально вписывались между произведениями искусства и стеклянными скульптурами Альфы.

Все нарядились с иголочки, но это было нормой. Сверкание драгоценных камней обжигало глаза, хотя Битси изо всех сил старалась поспевать за разговорами. Слова потоком катились по линзе, слишком быстрые, чтобы их читать, Аня улавливала только отдельные фразы.

– Битси, – пробормотала она, надеясь, что женщины рядом ее не услышат, но не имея ни малейшего понятия, как громко она говорит на самом деле. – Можешь остановиться.

Вспыхнул вопрос капсом – Битси всегда так печатала:

«Уверена?»

– Пока что.

Слова испарились, и Аня осталась в блаженном неведении о происходящем вокруг. Шум разговоров превратился в равномерный гул, где один голос было почти невозможно отличить от другого. Словно она оказалась под водой – все приглушенно и расплывчато.

Они шли сквозь толпу. Аня улыбалась и кивала, если кто-то ловил ее взгляд. В конце концов они прибыли на званый ужин, где отец так хотел ее видеть. Основное мероприятие проходило во дворе большого особняка, судя по виду, целиком сложенного из белого мрамора. Колонны высотой в два этажа упирались в плоскую крышу, на которой, как было известно Ане, был расположен сад.

В этом доме жил политик. Обычно они с женой были заняты принятием новых законов и правил, которым были обязаны следовать все жители Альфы. Аня была более чем уверена, что у них имеются куда более важные дела, чем развлекать богачей и знаменитостей.

Но они все были здесь. Перед домом зеленел еще один сад. В траве были живописно расставлены белые столы, накрытые к чаепитию. Устроители не подумали, что все приглашенные явятся в своих лучших нарядах и на высоких каблуках, которые при первом же шаге целиком погрузятся в почву.

Ее отец стоял в дальнем углу двора, окруженный толпой народа. В свое время он был очень красив, но годы волнений заметно его потрепали. Когда-то стройный и широкоплечий, он теперь горбился, хоть и отказывался ходить с тростью или просить о помощи. Все поддерживал свой имидж.

Одна из служанок сказала, что отец хочет с ней поговорить, – она говорила, отвернувшись, так что Аня узнала об этом только благодаря Битси, – и показала на виновника торжества.

Хмурясь, Аня побрела к нему по траве. К счастью, на этот раз она не стала переобуваться, а служанки не заметили, что девушка осталась в удобных белых туфлях на плоской подошве.

Зато отец заметил мгновенно.

Его ноздри раздулись от гнева. Вежливо извинившись, отец направился к Ане. Судя по тяжелому шагу, он здорово разозлился. Не говоря уже о вмиг расправившихся плечах и прищуренном взгляде, предназначенном только для нее.

– Что на тебе надето? – спросил он, почти не разжимая губ, то есть, видимо, прошипел.

– Битси, включи переводчик, – сказала Аня, уверенная, что говорит чуть более громко, чем надо. – Прости, пап, что ты сказал?

Снова раздутые ноздри и сжатые губы – верный знак, что он еле сдерживается.

– Я спросил, что на тебе надето?

Ей нравилось при каждом удобном случае напоминать ему, что она лишилась слуха. В конце концов, это была его вина. И с тех самых пор он продолжал ставить ее в крайне некомфортные ситуации.

Ох, его бедняжка-дочурка была слишком хрупкой для самостоятельной жизни. Хорошее объяснение для окружающих. Но дело было не в этом. Нет, он держал дочь под каблуком, поскольку не доверял ей.

Потому что наблюдательный.

– То, что ты мне прислал, – ответила она.

– На тебе туфли без каблука! – Битси подчеркнула слова, сделала их красными и подрагивающими. Потом добавила от себя синюю подпись: «Вот ужас-то!»

Аня с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться.

– Прости, больше не повторится. Забыла, наверное.

– Иди поговори с Харпсвеллами, будь так добра. Они все тянут со сделкой, а мне надо, чтобы они подписали договор о постройке нового сервисного центра на восточной набережной. – Он ущипнул себя за переносицу и выдохнул, надевая привычную маску. – Веди себя прилично.

Осчастливив ее предупреждением, он снова повернулся к толпе своих поклонников и раскинул руки. Судя по приглушенному, быстро растаявшему шуму, можно было предположить, что его встретили овациями.

Покачав головой, Аня взяла с подноса у проходившего мимо официанта бокал шампанского и пошла к Харпсвеллам. Но ее тут же перехватила женщина средних лет, вроде бы из семьи, заправлявшей гильдией художников. А может, она просто была в составе совета. Аня не помнила.

– Как ты, милая? – спросила женщина, поджимая губы и морща лоб.

Это ей совсем не шло, особенно в сочетании с волосами цвета жухлой соломы.

– Все хорошо, спасибо.

Необходимо было преодолеть это препятствие в человеческом обличье. Разумеется, все и так знали, что она в порядке. Последнее время Аня даже не пряталась у себя в комнате, так что никто не мог предположить, что она была больна.

Она попыталась обойти женщину, но та повторила ее движение. Поджатые, морщинистые губы произнесли:

– Мы просто переживаем за тебя. После того случая.

Аня подняла руку и постучала по линзе, но дроид заметила: «Она и правда так сказала».

– Случая? Который был несколько лет назад? – уточнила она.

– Да. – Взгляд женщины метнулся к ее ушам и обратно. – Ты не против, если я задам тебе об этом несколько вопросов?

Конечно же Аня была против. Она им не кукла, чтобы играть с ней всем по очереди. Пусть сколько угодно болтают о том, что случилось десять лет назад, но сама она предпочла бы оставить это в прошлом. Особенно сейчас, когда она занята; ей нужно поговорить с Харпсвеллами. Отец уже прожигал ее взглядом. Харпсвеллы удивленно поглядывали, не понимая, почему она все еще не с ними. А эта женщина опять преградила ей путь, чтобы задавать вопросы.

Аня едва слышала ее. Все сливалось в общий гул, да еще Битси вставляла язвительные комментарии поверх слов женщины, мешая понять, что сказано на самом деле. Обычно Аня легко считывала слова по движению губ, но сейчас она растерялась от неожиданности, и все еще пялились на нее, словно ожидая чего-то.

Внезапно она почувствовала себя птичкой, которую отец держал в клетке и выпускал, только чтобы показать друзьям.

– Отвалите, – пробормотала она.

– Прости? – переспросила женщина.

По крайней мере, так поняла Аня. Та повернула голову в последний момент, не дав увидеть губы.

– Прощаю, – ответила Аня и быстро прошла мимо.

Она не собиралась изображать дрессированную обезьянку на всеобщую потеху. Пусть отец злится, посадит ее под домашний арест, пусть делает, что хочет. Ей нужен был воздух, она не могла дышать.

Зайдя в дом, Аня отправилась в другой конец здания, где обычно никого не бывало. Она не обращала внимания на беседующих и прогуливающихся вокруг людей. Прикидывалась, будто не замечает, когда кто-то поднимал руку в попытке заговорить с ней. И вот наконец наступила блаженная тишина. Никакого шума, никаких слов, сливающихся в гудение. Ничего.

Закрыв за собой дверь бассейна и прижавшись к ней спиной, она наконец выдохнула. По крайней мере, это была красивая комната. Бассейн был достаточно велик, чтобы плавать в нем кругами, и глубиной больше ее роста. А Аня была немаленькой девушкой. Повсюду стояли скамейки, в небольших углублениях в каменном полу были навалены подушки. Спа, наверное, если как следует присмотреться.

«Вышло не очень удачно», – заметила Битси, и ее слова блеснули поверх бассейна.

– Знаю, – ответила Аня. – Знаю, уж поверь.

«Настучит ведь».

– Знаю, – со вздохом повторила Аня. – Знаю, что настучит. Они все обо мне болтают. Никто в этом городе не знает, что такое личная жизнь.

Подойдя к краю бассейна, она уселась на лавочку и коснулась экранчика Битси.

– Соедини меня с Тузом, пожалуйста.

«Здесь? – Экран немного забарахлил, отображая полотно из пикселей, но затем дроид успокоилась. – Уверена?»

– Уверена, Битси. – Аня вздохнула, потом, заметив рябь на воде бассейна, нахмурилась и огляделась, чтобы убедиться, что в комнате больше никого нет. Она была одна. Это было точно. – Соединяй с Тузом.