Глава 3

Время, проведенное под землей, сложно было назвать сном. Когда её спутники окончательно затихли и заснули, проснулись собственные мысли. Попытка вплести услышанное в то, что она уже знала, было сложно. Она много читала сама, что-то рассказывал Лукас. Эльфы, которые когда-то были её мечтой, не могли быть такими… Заперлись в городе? Оставили один из своих кланов умирать? И святыни? Это важная часть жизни эльфов. Как теперь обстоят дела с этим? Об этом она решила спросить у Мориана, когда они покинули убежище.

– На территории королевства, в этой её части, вне стен Дэйлора располагались эльфийские храмы, отдельные часовни и другие святыни. Они потеряны теперь, выходит? Или вы к ним как-то добираетесь?

Мориан аж сбился с шага, оборачиваясь в изумлении.

– С чего вопрос?

– Если Верховная жрица не покидает стен Дэйлора, то как тогда она служит Великим силам?

Глаза Мориана стали ещё больше.

– Поразительно, – только и смог сказать он.

– Что именно? – не поняла Лайя.

– Поразительно, что подобное спрашивает меня человек, а не эльф, который вроде как наш Магистр.

Сейчас, когда Фенрис не колдовал, к Мориану снова вернулась подозрительность. Фенрис же не стал отвечать на этот выпад. Не видел смысла. Его на самом деле мало интересовали святыни его народа. Да и знал он о них немного. Он никогда не планировал воссоединение со своей расой, да и не думал, что это возможно. А информация, которая не представляла для него практического интереса, была ему не нужна. В данном случае истории и легенды своего народа относились как раз к такой информации, невостребованной. Но что-либо объяснять и рассказывать про себя Мориану он не собирался, да и вряд ли этот лесной житель способен понять жизнь мага в королевстве.

– Откуда ж ты такой взялся? – продолжил Мориан говорить, косясь на Фенриса. – Ничего не знаешь про нашу жизнь. Эльф, но с людьми… И появился только сейчас, когда забрали твоего человека, а до этого, выходит, тебя не волновал собственный народ? Ты точно тот Эарендил, которого столько лет все ждали?

Он очнулся на холодном каменном полу. Чуть приоткрыл глаза, осматриваясь. Помещение было незнакомым. Всё здесь было чужим. А какое было своим? И где он? Как сюда попал? Он силился вспомнить хоть что-то, но натыкался на пустоту.

Тихая речь привлекла внимание, слова не сразу получилось разобрать – язык людей он знал, но не так хорошо, как следовало. Людей? А он кто? Эльф. Он эльф. Это первая со времени пробуждения мысль, в которой он был полностью уверен. Ему не нужно было смотреться в зеркало или трогать свои уши, он точно знал, что он эльф. Ещё он знал, что те двое мужчин, которые сейчас переговариваются, не друзья ему. Вслед за этим внутри всё встрепенулось, требуя бежать прочь.

Мужчины развернулись, и он закрыл глаза и замер, стараясь даже не дышать. Звук шагов, отраженных от пола, поднимали внутри ярость и желание кричать, драться и бежать. И не было у этого никаких причин. Он не знал этих людей, но чувствовал исходящую от них опасность.

Шаги замерли у его лица.

– Что ребенок? Стерли ему память?

– Стерли. Хоть мне кажется, что это было лишним. Он и сам ничего не помнил толком на допросе. Инквизитор, разбудить его?

– Он уже не спит. Поднимись, дитя. Как тебя зовут?

Добраться до оружия и бежать, но позже, сначала нужно сделать, как они хотят. Имя? А как его зовут? Он нахмурился, сосредотачиваясь. Имя… Должно же быть у него имя… И чем больше он думал об этом, тем сильнее начинала болеть голова. Хотелось отступить, закричать, схватиться за голову и сжать её… Два слова всплыли в памяти, раскаленным железом выжигая собственное имя на душе.

– Фенрис Эарендил, – сдавленно ответил он и поднял на них холодный, надменный взгляд.

Корона над кругом с четырьмя горизонтальными полосками, вышитая золотыми нитками на черной мантии одного из мужчин привлекала его. Он стал смотреть только на неё.

– Ты же говорил, что память ему стерли? – заговорил тот самый человек с золотистой короной на одежде, обращаясь к своему… слуге?

– Так и было, Инквизитор. Я не знаю, почему он помнит своё имя.

Небрежный, властный жест, останавливающий поток подобострастных объяснений.

– Неважно. Возможно, не совсем точно рассчитали временной отрезок. Повторить.

***

Он очнулся на холодном каменном полу. Хотелось подняться, но сил не было. Голову словно сковали обручем, какой носит обычно… Кто носит? И где он? Глаза открыть с первого раза не получилось – пришлось приложить усилия. Над ним склонилось двое мужчин, оба с любопытством его разглядывали. Кто эти люди? Он их знает? И почему они на него так смотрят?

– Как тебя зовут, дитя?

Зовут? А как его зовут? Он попытался вспомнить, но ничего на ум не приходило, всё было как в тумане. И чем сильнее он думал об этом, тем больше болела голова, а чем больше проходило времени, тем доброжелательнее становились улыбки на лицах мужчин. Вот только неправда это. Они не друзья ему. Друзей не существует. Кругом только ложь. Он больше не может никому верить.

– Тебя зовут Нортан, – с благожелательной улыбкой сказал мужчина в черной мантии с золотистой нашивкой. – Нортан Ритрор. Добро пожаловать в твой новый дом. – Он протянул руку, которую украшал перстень. В таком положении и остался.

Он смотрел на чужую руку и не понимал, что от него ожидают. Он уже увидел перстень, больше незачем показывать украшение. Тогда второй мужчина подсказал ему:

– Нортан, ты должен поцеловать руку Инквизитору в знак своего уважения. Он теперь тебе как отец.

Он перевел взгляд с протянутой руки на улыбающееся лицо мужчины, которого называли Инквизитором. Всё внутри взбунтовалось. Почему он должен уважать человека, которого видит впервые? И не Нортан его зовут! Да и отец ему не нужен! Ему никто не нужен!

– Нет, – твердо сказал он, поднимаясь и отодвигаясь от руки этого неприятного человека. Собственное имя отчетливо всплыло в памяти единственным воспоминанием. – И меня зовут Фенрис Эарендил.

– Фенрис, что с тобой? Фенрис?!

Он обнаружил себя сидящим на земле, на него смотрели большие зеленые обеспокоенные глаза. Голову сковала сильная боль, мешая думать. Он попробовал подняться. От движения стало хуже. С губ сорвался стон. Он обхватил руками голову, боясь, что её сейчас разорвет от боли, к горлу подступила тошнота.

– Выпей это.

Он приоткрыл рот, и внутрь полилась какая-то жидкость. Вкус не чувствовался, чтобы проглотить, потребовалось усилие. Его взяли за руку, и по телу стало разливаться опьяняющее тепло, расслабляя и будоража. Постепенно головная боль отступила. Он снова смог открыть глаза. Лайя и Чонсок сидели рядом с ним. У обоих на лице застыла тревога. Беспокоились за него. На душе стало тепло. Фенрис улыбнулся.

– Простите за это. И мне уже лучше. – Он поднялся и сразу предупредил вопросы, которые они собирались задать. – Позже.

Обсуждать личное при Мориане и Кларис не следовало. Лайя понимающе сжала его руку, а Чон кивнул.

– Идти сможешь? – спросил Чонсок.

Даже если бы не смог, пришлось бы. Тэруми где-то там, и времени на остановки и болезнь не было. Если бы он предусмотрел попытку эльфов проникнуть в город, то ничего этого не было бы. Чонсоку не пришлось бы терять любимую, а Лайе – сестру. А самым лучшим решением было бы настоять и отправиться в Дэйлор одному, ещё тогда, когда собирался, несколько месяцев назад. Возможно, тогда получилось бы избежать лишних смертей.

– Раз все выспались, – язвительно сказал Мориан, откровенно разочарованным взглядом смотря на Фенриса – не таким он ожидал увидеть Магистра – и более резко продолжил: – То предлагаю идти дальше. Убедить вернуть пленников Таурохтар не получится, поэтому нужно успеть перехватить людей до того, как они сменят надсмотрщиков.

Дальше вел Мориан. Ему приходилось периодически останавливаться, ведь, как и Фенрис, он мог бежать гораздо быстрее людей. Фенрис же опасался за спутников, поэтому старался несильно опережать остальных. В следующее укрытие они заскочили практически с заходом солнца. Подступающий рой Лайя смогла увидеть воочию, и это зрелище было гораздо более впечатляющим, чем змеи.

Эта землянка, обложенная камнями, оказалась гораздо просторнее. В стене, противоположной от выхода, были вмурованы цепи.

– Здесь держали пленных? – спросил Чонсок и с шумом протянул воздух сквозь стиснутые зубы, стараясь сдержаться и не убить Мориана, как единственного, на ком можно выместить злость.

– Да, вчерашнюю ночь они провели здесь, – спокойно подтвердил Мориан.

– Я знаю это место, – сказала вдруг Кларис, впадая в задумчивость. – Я очнулась здесь. Никогда не забуду ту ночь. Думала, что она будет последней, и молила Создателя, чтобы он даровал мне быструю смерть.

Чонсок сжал руки в кулаки и закрыл ими уши, тихо рыча от бессилия, а затем резко выпрямился и повернулся к Кларис, с ненавистью выпалил:

– Почему сразу не привела сюда? Мы потеряли целый день!

– Это было пять лет назад. Я толком не помнила дорогу! – стала оправдываться Кларис.

– Врешь! – взревел он.

– Чонсок, – осадил его Фенрис, напоминая, что кричать не стоило.

– Что?! Ты же кайнарис, выследил бы! Ей нужно было только сразу сказать правду и указать направление, а не пытаться пристроить своего любовника!

– Чон, мы найдем её, – тихо проговорила Лайя, подходя к нему ближе и смотря в глаза. – Она жива, я чувствую это. К тому же она темная ведьма, если разозлится хорошенечко, то они все умрут, даже не понимая, как именно. Помнишь, что случилось с той деревней, которая забрала у меня дочь? У Тэруми тоже такое может получиться. Это первобытная, чистая тьма, доступная каждой ведьме. – Лайя умолчала лишь о том, что такая тьма вырывается, когда у темной ведьмы крайняя степень отчаяния, практически несопоставимая с жизнью.

Впервые упоминание темной сути Тэруми не напугало Чонсока, а успокоило. Он кивнул и отвернулся, ушел в дальний конец подземелья и сел возле одной из цепей.

Кларис не могла перестать смотреть на цепи. Прошлое навалилось на неё, вызывая оцепенение. Она всегда запрещала себе думать, что именно случилось тогда с отрядом, с которым была, просто смирилась: они умерли, и всё. Но сейчас, оказавшись снова в этом месте и зная правду… Приманка для дракона…

Мориан чувствовал её осуждение и нежелание быть рядом и тихо спросил:

– А что делают люди с эльфами, когда они попадаются?

Кларис вспомнила того пожилого эльфа, юную девчонку и приказ Лоран, который никто даже не думал оспаривать. Эльфы были врагами, к ним относились как к наргсам – моральную сторону происходящего не рассматривали: так было проще жить.

– Допрашивают, а потом, когда возвращаются блуждающие монстры после того перерыва, за который попали эльфы к нам, пленных выбрасывают за стены. Черные вихри разрывают их, – пугающе безразлично ответила Кларис.

– Создатель! – тихо воскликнула Лайя и уткнулась Фенрису в плечо, пряча лицо, но при этом мечтая спрятаться сама. От всего происходящего.

Воцарилась гнетущая тишина. Теперь и Мориан разделял желание Кларис сидеть отдельно. Расстояние между ними стало пропастью длиной в многолетнюю бессмысленную войну.

Они сидели впятером и слушали звуки снаружи. Долго.

– Я знаю, как сократить путь до места передачи, – сказал вдруг Мориан. – Они сегодня ночуют в убежище, а завтра с утра пойдут южнее к стыку двух лесов, к реке. Мы сократим. Если повезет, будем на месте вовремя. – Фенрис кивнул. Мориан продолжил: – Если они будут ещё с моим кланом, то, думаю, мы сумеем убедить их решить всё мирным путем, в конце концов, наши верят в возвращение Магистра. Им сойдет любой маг. – Это была откровенная колкость, но Фенрису было всё равно, что думает о нем этот эльф. – Если нет, то… по обстоятельствам.

Больше никто ничего не говорил.

***

Река была широкой, с бурным течением. Само место довольно открытым, от этого становилось неуютно, а учитывая, что в этих краях живут драконы, то и смертельно опасно. Фенрис шел впереди с Морианом. Лайя шла следующей, за ней Кларис. Замыкал шествие Чонсок.

Когда Фенрис вдруг остановился, у Лайи внутри всё ухнуло куда-то вниз. Она побежала к нему, но маг жестом приказал не двигаться, а сам присел, всматриваясь.

– Здесь следы. Много, – указал Фенрис на едва заметные отметки на земле и прошел дальше. – Дальше следы раздваиваются.

– Наша сторона леса там, – пояснил Мориан. – Скорее всего, передача уже состоялась, и наши ушли.

Фенрис снова отправился вдоль берега, выискивая что-то. Мориан следовал за ним, тоже изучая отпечатки ног. Лайя, как и Чонсок, и Кларис замерли в стороне, не желая что-нибудь испортить. Пройдя ещё немного, Фенрис остановил Мориана, а сам стал крутиться на месте. Следы борьбы, погоня, снова драка, в том месте явно кто-то упал, там же и следы крови.

Он прошел дальше.

Камни вырваны из земли, словно кто-то старался уцепиться руками за них, пока его тащили.

Игла. Фенрис осторожно поднял её, осматривая.

– Она смазана ядом, – пояснил Мориан. – Срабатывает сразу же, главное, в голову попасть.

– Что в составе? – спросила Лайя, прикидывая, какие вещества могут давать такой эффект.

– Не знаю, – грубо отрезал эльф, ясно давая понять, что если бы и знал, то точно ничего бы не сказал.

– У тебя с собой таких нет?

– Я разведчик, мне они не нужны.

Фенрис снова вернулся к лицезрению следов битвы. Кровь была и дальше. Кровь была, а вот трупов – ни одного. Зато нашелся один из камней, довольно увесистый, весь окрашенный в красный цвет. Его точно использовали в качестве оружия. Представить, как со всей силы этот камень многократно встречается с чьим-то лицом, не составило труда. Если принять во внимание, что у Таурохтар, скорее всего, было оружие, камнем мог бить только человек.

Дальше попалось ещё несколько игл. Учитывая их разброс местонахождения в пространстве и количество, беглец или беглецы резко меняли траекторию, чтобы избежать попадания.

Лайя первой увидела лежащие на границе лесного массива тела и побежала туда. Сердце отчаянно колотилось в панике, а грудь сжимал сильный спазм, мешая дышать. То, что там лежат незнакомцы, было видно издалека, но если за ними… На месте она резко затормозила и бегло осмотрелась. Нервный радостный смешок вырвался у неё. Только эльфы… Нет людей.

На земле рядом, ровно лежало три эльфа. Очевидно, их сюда отнесли уже после смерти, аккуратно пристраивая, ввиду невозможности похоронить. Тела были крепкими, сильными. Настоящие воины. Одежда с элементами меха была добротной, не в сравнении с одеждой клана-соседа Таурендил. Сапоги тоже были достойными, отлично выделанными. Перевязь указывала, что оружия у них хватало. Раньше. Кинжалы или ножи были там – неизвестно. Сейчас всё это отсутствовало. Массивные ножны подтверждали наличие оружия посерьезнее.

Внешний вид тоже отличался. Убитые эльфы клана Таурохтар обладали густыми темно-русыми волосами, которые заплетали в несколько разных по размеру кос. Длина кос впечатляла – уходила ниже спины. И так у каждого эльфа. Кожа была более темного оттенка, чем у Мориана, напоминающей загар, что ли…

Лицо одного из эльфов превратилось в кровавое месиво – знатно его чем-то твердым били, причем неоднократно. Это, очевидно, и послужило причиной смерти. У ещё одного оба глаза были чем-то пробиты. И это что-то нашел Фенрис, поднимая с земли две короткие ветки, толщиной примерно с палец. Третий убитый был без видимых физических увечий.

– Сломана шея, – прокомментировал Чонсок, осматривая убитого.

Мориан в ужасе застыл у тел убитых эльфов, что-то сказать вышло не сразу, сначала рвано вышел воздух из легких, сопровождающийся каким-то хриплым возгласом. Таурендил перевел взгляд на людей.

– Кто способен такое сделать? – ошеломленно прошептал он, не понимая, как такое возможно. Это же воины… и они мертвы… – Кого забрали наши из города?

– Танэри империи, – с гордостью ответил Чонсок. Губы тронула усмешка, а в глазах засветилась любовь, причудливо смешиваясь с чувством превосходства.

– Думаешь, Тэруми сбежала? – с надеждой спросила Лайя, смотря на воина.

– Надеюсь на это.

– Следы идут дальше, – сказал Фенрис. – После того как отнесли сюда убитых, отряд отправился в ту сторону. Шаги размеренные, значит, больше никто никого не преследовал. Что бы здесь ни произошло, дальше всё стало спокойно. Фенрис обратился к Мориану, указывая на цепочку едва заметных следов: – Что в той стороне?

– Территория дракона, – ответил Мориан и отошел от убитых, пытаясь сбросить с себя возникшее оцепенение и мысленно благодаря Великие силы за то, что это случилось с Таурохтар, а не с эльфами его клана.

– Миновать её можно?

– Может и можно, но если обходить южнее, то слишком далеко это будет. Да и встреча с драконом вам покажется детской забавой по сравнению со встречей с проклятыми людьми. А севернее – болота, непроходимые.

– Проклятые люди? – спросила Лайя, вспоминая, что об этом говорила Тэруми. Блуждающие монстры – это души проклятых людей. И если Кыта и Ката называют блуждающими монстрами, то кто такие проклятые люди?

– Да, мерзкие создания, но хвала Великим силам, к нам не суются.

– Ясно. Тогда разберемся с драконом, – сказал Фенрис, заранее преобразовывая браслет в посох. – Веди.

– Без приманки не пройти.

– Предлагаешь свою кандидатуру? – холодно поинтересовался Фенрис.

Мориан раздраженно фыркнул и вернулся к Кларис, крепко взял её за руку.

– Не отходи от меня, – прошептал он. – Это земля Таурохтар, я не смогу тебя защитить, когда ты в стороне от меня.