еня с ужасом. Им казалось, что я пошел на преступление.
Я успокоил их:
– Нет. Это не преступление. Закон к этому не имеет никакого отношения. Но эти деньги – цена моей чести.
Мы не спали всю ночь.
И когда день застал нас за столом, уставленным бутылками и едой, мы – жалкие, разбитые этой жизнью, объявили обществу войну, поклялись всеми средствами добиться богатства, не отступая ни перед чем. И эту клятву