Глава 2

Все вокруг них застыло. Эва держалась за Блэйка, как за спасательный круг. Собственный пульс казался громче Ниагарского водопада. Ей чудилось, будто кровь стала вязкой, а воздух в легких – тяжелым. Стрельба продолжалась, она ощутила вдруг, что не может дышать. Дышать!

Пульс участился, она попыталась сделать вдох. Попыталась оторвать голову от его груди, но он крепко прижимал ее к себе. Ее руки дрожали, цепляясь за его рубашку, а желудок ходил ходуном.

Внезапно все стихло. Визг колес и рев двигателя ненадолго нарушили тишину. Сначала они не двигались. Блэйк первым пришел в себя, быстро ощупал ногу и убедился, что она цела. Затем он приподнялся:

– Вы в порядке?

Моргая, она ошеломленно смотрела на него:

– Что?..

Машинально Блэйк с одного взгляда оценил ее состояние. Небольшая царапина на левой щеке со смазанной, засыхавшей кровью. Но не это привело его в ужас. На ее груди расплывалось темно-красное пятно.

– Господи, вы ранены?! – воскликнул он, садясь на корточки. Он не раздумывал. Просто потянулся к толстовке и расстегнул молнию. Он действовал автоматически, как на фронте. Огонь велся по верхней части здания, пули летели в окна и отрикошетить могли в любое место.

– В вас попали?! – снова спросил он, в то время как она лежала перед ним. Он не видел ни красного бикини, ни тела, по которому сходили с ума мужчины всего мира. Он ощупывал ее грудь, ребра и живот в поисках ранений.

У Эвы путались мысли. Голова разболелась, ныла рука, и она дрожала. А сердце стучало как молот.

– Эва! – рявкнул он.

Она подпрыгнула. Ее шоковое состояние улетучилось.

– Кажется, это рука, – ответила она. Из глубокого пореза в ладони струилась кровь, засыхая на запястье. – Я порезалась о бокал.

На мгновение Блэйк почувствовал облегчение. Она не ранена. Затем осмотрел ее ладонь, одновременно извлекая из кармана мобильный телефон и набирая три девятки.

Оператор спросил его, в услугах какой службы он нуждается. Блэйк попросил вызвать полицию и «скорую».

– Не двигайтесь, – настоял он, взявшись за край стола и неуклюже поднявшись на здоровую ногу. Подтягивая другую, ощутил напряжение в бедре и стиснул зубы. – Я принесу вам салфетку.

Эва не смогла бы сдвинуться с места, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Она лежала на полу, смотрела на сочащуюся из раны кровь и пыталась постичь произошедшее. Она слышала голос Блэйка – низкий и спокойный посреди всего этого хаоса. Ей хотелось, чтобы он снова ее обнял.

Он вернулся с салфеткой, взятой с дверцы духовки, выключил телефон. Неподвижными глазами она наблюдала, как он снова опустился на колени и поднял ее руку.

– Полиция уже едет, – сказал он, перевязывая ее кисть. – «Скорая» тоже. – Перетянул он крепко, чтобы остановить кровь. – Можете сесть? Если дойдете до раковины, то я почищу рану прямо сейчас.

– А-а, да… наверное, – ответила Эва, затем приподнялась на локтях, подтянула ноги и села. Голова кружилась. Она чувствовала тошноту и чуть не упала.

– Тихо, – сказал Блэйк, поддержав ее. Его большая рука почти целиком сомкнулась на ее запястье. – Осторожно.

Эва на миг закрыла глаза, оперлась на его руку. Дурнота отступила.

– Я в порядке, – выдохнула она, потянувшись к затылку. Там прощупывалась солидная шишка. Эва едва коснулась ее и поморщилась.

– Сильно ударились? – поинтересовался Блэйк. – Прошу меня извинить, – сказал он. – Реакция, знаете ли.

Эва оторопела. Блэйк Уокер был великолепен.

– Я рада, что вы это сделали. Я сначала не поняла, что происходит. Эти выстрелы были настоящие?

Блэйк снова оперся на стол, и стоял он на здоровой ноге.

– Да, – мрачно ответил он. Звук до боли ему знакомый, но который он не рассчитывал больше услышать. Уж во всяком случае, не в модном Хэмпстэд-Вилледж. Он протянул ей руку. – Давайте помогу.

Эва не спорила и взяла его за руку. Поднялась на ноги – снова тошнота и голова кругом. Одной рукой она вцепилась в него, другой оперлась о стол. Она была счастлива, что он здесь. Наслаждалась его смелостью и спокойствием. Но вдруг дрожь усилилась. Он крепче обнял ее, и она прижалась к нему, вдыхая мужественный запах – аромат древесины и пряности.

– Прости, – пробормотала она, подавляя в себе абсурдное желание закричать. – Обычно я не впадаю в панику так быстро.

Блэйк закрыл глаза, чувствуя ее тело. Она пахла вином и кокосовым кремом для загара. Ее грудь и бедра льнули к нему. Он слегка повернул голову, и его губы почти коснулись ее виска.

– Полагаю, это был не самый обычный твой день.

Тихий, дрожащий смешок прозвучал у самого его уха, и он прижал ее чуть крепче.

– Можно и так сказать, – призналась она. Ее голос был низким, с легкой хрипотцой.

Так они стояли некоторое время, и Блэйк чувствовал, что сейчас ей нужна эта близость. Он знал, что подобный случай вполне мог вывести из равновесия даже мужчин, закаленных в боях.

Издали донесся звук полицейской сирены, и он сделал шаг назад.

– Кавалерия прибыла, – пробормотал он. Но не спешил отходить от нее, держа под руку. – Не наступи на стекло, – предупредил он, когда осколок хрустнул под его подошвой. На ее ногах не было обуви, а лак на ногтях был того же оттенка, что и ее красное бикини.

Сирены выли теперь уже почти рядом. Громко и четко. Очевидно, во дворе. Он включил кран и убрал салфетку.

– Подставь руку под воду, – сказал он. – Я открою дверь.

* * *

Час спустя дом Евы напоминал центральный полицейский участок. Люди входили и уходили, натыкаясь друг на друга. Полицейские и в форме, и в штатском делали свою работу, собирая улики. Желтая лента тянулась вдоль всей железной ограды ее дома, а цветные огни сверкали в лежащих во дворе осколках, напоминая огромный дискотечный шар.

Конечно же у ограды столпилась группа репортеров, недовольных тем, что их не пускают ближе. Каждому, кто выходил из дома, они выкрикивали вопросы, требуя немедленного ответа.

Тем временем в доме Эве полицейские задавали вопросы, ее несколько раз просили рассказать обо всем, что случилось. От этого голова просто раскалывалась.

Ее агент, Рэджи Пит, также был в комнате – ему позвонил один из папарацци – с предложением защищать ее интересы. Но она смотрела только на Блэйка. Она была счастлива, что он оказался рядом.

– У вас есть знакомые, способные на такое или имеющие причины так с вами поступить? – спросил ее сержант Кен Биддл.

Полицейский выглядел старым, многое повидавшим. Блэйку не понравился этот вопрос, и он нахмурился – пару таких сержантов и майоров ему довелось знать. Но Блэйк успел почувствовать и страх Эвы. Почувствовать, как бешено колотится ее сердце.

– Вы хотите сказать, что возможна какая-либо причина, чтобы обстрелять чей-либо дом и напугать человека до смерти? – осведомился он.

Полицейский кинул на него равнодушный взгляд и снова посмотрел на Эву:

– Вы не получали странных писем?

Эва пожала плечами:

– Не больше обычного. Вся моя почта идет к Рэджи, и все подозрительное он передает вам.

Рэджи кивнул, подтверждая, что так и есть.

– Но ничего из ряда вон выходящего? – настаивал Кен.

Рэджи покачал головой:

– Нет.

– Я хотел бы увидеть их все.

Рэджи кивнул:

– Насколько я знаю, у вас есть целый файл о них.

– Простите, – вмешался назойливый врач скорой помощи. – Нам бы очень хотелось отвезти мисс Келли в больницу, чтобы сделать ей рентген головы и зашить рану на ее руке.

Полицейский кивнул, закрывая блокнот.

– Вам есть где пока пожить? Я бы не советовал вам возвращаться сюда, пока преступники не пойманы. Я надеюсь, мы быстро закроем дело, но до тех пор умнее всего вам будет залечь на дно.

Рэджи покачал головой:

– Это невозможно. У нее новый рекламный контракт. Съемки в Лос-Анджелесе через два дня. И еще у нее на следующей неделе полдюжины ток-шоу в США. Реклама новых духов.

Блэйк поверить не мог, что агент пренебрегает безопасностью клиента. Разве забота об Эве не главное? Но ветерана полиции это не смутило.

– Отмените их.

Рэджи, высокий худой мужчина с серыми вьющимися волосами и круглыми очками в металлической оправе, разинул рот, как выброшенная на берег рыба.

– Их нельзя просто отменить, сержант. Я найму ей команду охранников! – воскликнул Рэджи.

– Это, конечно, ваше право, – согласился полицейский. – Но мой вам совет, как я уже сказал, – залечь на дно. И тот же совет даст вам любой охранник, который не даром ест свой хлеб.

Блэйк решил, что Кен Биддл ему все же нравится. Он казался солидным человеком. Знавшим свое дело и не любившим дураков. А Рэджи явно дурак, каких мало.

Словно в подтверждение догадки, Рэджи раздраженно взглянул на полицейского, затем повернулся к Эве:

– Я закажу тебе номер в отеле, дорогая. И найму охрану, завтра же утром.

– Приятель, похоже, вы не слышали, что вам сейчас объяснили, – сказал Блэйк. – Сержант явно знает, о чем говорит. Ей необходимо ненадолго исчезнуть.

– Эва, милая, – не унимался Рэджи. – Я думаю, они делают из мухи слона.

Голова Эвы кружилась. Они обсуждали ее жизнь так, словно ее не было рядом. Рука ныла от боли, и неожиданно она почувствовала жуткую усталость. Ей вдруг просто захотелось прилечь где-нибудь и проспать неделю, забыв, что кто-то обстрелял ее дом. Ее прекрасный, дивный дом.

– Можно меня сначала отвезут в больницу и осмотрят? – перебила она их.

Это все, что требовалось врачу.

– Верно. Допрос окончен, – сказал он, вставая перед ней, и Эва за то, что он вмешался, готова была расцеловать его. – Мы отвезем ее в ближайшую больницу.

Рэджи покачал головой:

– Нет, у мисс Келли есть собственный врач на Харлей-стрит.

Врач фыркнул:

– Сейчас девять вечера. Мисс Келли срочно нужен рентген и, возможно, компьютерная томография. Ей нужно в больницу.

– Ближайшая подойдет, – сказала Эва, прежде чем Рэджи успел что-либо ответить.

Блэйк взглянул на часы. Он мог вернуться домой и начать свой отпуск в течение получаса. Он почти чувствовал вкус холодного пива, ждавшего его в холодильнике. Вот только Эва Келли уже не была той дивой, которой он считал ее прежде. Забота о ней не входила в его обязанности; он это знал. Он оказался не в то время и не в том месте. А она большая девочка, и, что бы она ни решила, его не касалось.

Однако он чувствовал, что хорошего совета от Рэджи она не дождется.

– Я вам еще нужен, сержант? – спросил он.

Кен покачал головой:

– Я записал ваши данные на случай, если будут вопросы.

Вот и все. Его работа окончена. Но прежде чем Блэйк успел попрощаться, она схватила его за руку:

– Ты можешь поехать со мной?

Блэйк посмотрел на нее, не зная, что ответить. Какого?..

Он не ожидал, что она попросит его остаться теперь, когда ее окружали люди. И хотя часть его существа чувствовала ответственность за нее, с другой стороны, он не желал иметь ничего общего ни с Эвой Келли, ни с ее безумной, звездной жизнью.

Их общие дела завершились. Он был свободен. У него начинался отпуск. Но эти желто-зеленые глаза смотрели на него с мольбой, и он понял, что дурные предчувствия его не обманули. Он вздохнул:

– Конечно.

* * *

Блэйк вошел в больницу спустя полчаса. Он подождал, пока пресса устремится за голубыми огнями кареты скорой помощи, и сам поехал не торопясь. Машину он припарковал на одной из задних улиц, как можно дальше от центрального входа. Завидев издали вспышки фотокамер, обрадовался, что поступил именно так.

Достаточно того, что его щелкали каждый день, когда он приезжал к Эве, и спрашивали об их отношениях, хотя он просто делал у нее ремонт. Он не хотел, чтобы они вычислили его машину, умножили в уме два на два и поняли, что это пять.

Он вошел в больницу, справился в регистратуре, и охранник повел его к Эве. Следуя за ним по коридорам, Блэйк сжимал кулаки. Запах антисептиков вызывал множество неприятных воспоминаний.

Они остановились у закрытой двери, возле которой дежурили еще два охранника. Они открыли ему дверь, и первым делом Блэйк увидел Рэджи, говорившего с парнем в белой одежде. Рэджи требовал, чтобы к зашиванию руки его драгоценной клиентки привлекли пластического хирурга.

– Эта рука… – вещал он, указывая на упомянутую конечность, – стоит огромных денег! И я не позволю какому-то врачу-практиканту шинковать ее еще больше!

Врач поднял руки, давая понять что сдается:

– Я передам сообщение дежурной команде специалистов.

– Мне нужен консультант, – настаивал Рэджи. – Кто-нибудь, способный контролировать их действия.

Блэйк глянул на врача перед тем, как тот выскользнул из комнаты. Он явно сожалел, что пришел на работу. Теперь начинало казаться, что самой большой дивой на самом деле был Рэджи. Его удивляло, что Эва с этим мирится. За три месяца Блэйк стал свидетелем того, как она уволила дизайнера интерьеров, личного врача и персонального тренера за то, что все они пытались навязывать ей свое мнение. Но сейчас Эва покорно лежала на каталке, передав Рэджи бразды правления. Она подняла глаза и увидела Блэйка.

– Ой, привет! – сказала она, приподнявшись и сев.

Все время, пока она лежала в камере компьютерного томографа, ее не оставляло чувство тревоги. Доктор заверил, что все образуется, но только сейчас она почувствовала, что все действительно будет хорошо. Она не переставая думала о том, как Блэйк толкнул ее на пол. Он просто вовремя отреагировал. За долю секунды. Она пыталась понять, что происходит, а он уже кинулся на нее, и она очутилась на полу прежде, чем поняла, что звучат выстрелы.

– Я думала, ты меня бросил.

Он едва заметно улыбнулся ей в ответ. Эта улыбка почти не изменила линии его рта. Эва подумала, как бы смотрелась на его лице настоящая улыбка. Улыбались бы его глаза? Сильно бы изменилось его суровое лицо? Разгладились бы морщины?

– Я же сказал, что приду.

Она не ответила. Говорил он тоже мало, как и улыбался.

– Тебя обследовали? Все в порядке? – спросил он пару секунд спустя.

Голос его звучал мрачно. Очевидно не желая беседовать при посторонних, он взглянул на Рэджи, болтавшего по мобильнику. Эва, напротив, так привыкла к Рэджи, что едва его замечала.

– Томографию сделали. Осложнений нет, – сказала она. – Ждем пластического хирурга, чтобы зашил руку.

Он кивнул, и она ждала, что он как-то ответит, но он молчал. Кроме того, Рэджи как раз окончил разговор и обратился к ней.

– Я заказал твой обычный номер, – сказал он. – Завтра же тебе принесут чемодан.

Эва заметила, как Блэйк стиснул зубы.

– Я полагал, что залечь на дно означает не посещать ее обычных мест пребывания, – произнес он.

Жесткость в его голосе заставила Эву вздрогнуть. В хорошем смысле. Блэйк Уокер был красивым мужчиной. Не как метросексуалы с дорогими стрижками, которых она привыкла видеть. Он выглядел жестким мужчиной, умеющим делать абсолютно все, и неплохо бы смотрелся с поясом для инструментов. То, что Блэйк Уокер либо не знал этого, либо знать не хотел, только прибавляло ему обаяния.

То же, что этот жесткий мастер на все руки беспокоился за нее, делало его привлекательным донельзя. Уже давно никто не давал ей почувствовать, что она важнее бренда. Ее мать сбежала, когда ей было семнадцать, оставив ее наедине с миром взрослых.

Конечно, она боролась, и это делало ее сильнее и тверже – по-другому в ее мире выжить нельзя. Но сегодня ей не нужно быть сильной, потому что рядом Блэйк.

– У них превосходная охрана! – ощерился Рэджи. – Эве там ничто не будет угрожать.

Блэйк фыркнул, не веря своим ушам.

– Вы уже отменили ее поездки?

Рэджи снял очки:

– Мы посмотрим, как все сложится.

– Знаете, в армии нас учили не мелькать перед носом врага, потому что это опасно. Я думаю, вам следует воспользоваться советом полицейского и спрятать ее.

– Если бы из-за всякого урода, который писал ей письма с угрозами, Эва прекращала работать, она в жизни не сделала бы карьеры.

– К сожалению, этот урод поставил свою подпись на фасаде ее дома автоматной очередью, так что на данный момент приоритетом должна быть ее безопасность, а не карьера.

Эва не могла не согласиться. Этот вечер все еще казался ей кошмарным сном. Она всегда слушала советы Рэджи – он работал с ней уже много лет. Но теперь ей хотелось прислушаться к человеку, который повалил ее на пол, спасая ей жизнь. Который считал приоритетом ее безопасность. Рэджи там не было. Он не понимал, какой ужас ей довелось пережить.

– Я много лет знаю Эву, мистер Уокер, – сказал Рэджи. – Намного дольше, чем вы. И она намного сильнее, чем вы думаете. Она с этим справится. Не сомневайтесь.

– Он прав, Рэджи, – сказала она, прервав затянувшееся молчание. Может, она и сильная, но не пошла бы одна посреди ночи в подвал проверять, что там загремело. Потому что это глупо. А она сделала карьеру, много лет оставалась на пике славы, в том числе и потому, что глупостей старалась не делать. Сила заключалась и в том, чтобы знать свои возможности. И уметь принимать помощь.

Хорошенько выспавшись, она, может, и могла бы решиться на что-то иное и быть смелее, но этой ночью ей просто хотелось чувствовать себя защищенной.

– Я очень напугана, – продолжила Эва. – Я думаю, лучшее, что я могу сделать, – это послушать совета полиции. По крайней мере, сегодня.

– Ну и куда же ты отправишься, Эва? – осведомился Рэджи. – Вернуться домой ты не можешь, а все твои лондонские знакомые такие же знаменитости, как ты.

Эве даже задуматься не пришлось, чтобы ответить.

– Я могла бы поехать к Блэйку.