– Тётя Брэй, кто была моя мать? Как умерли мои родители? – выпалил Джер на одном дыхании. Он хотел ещё добавить: ” Скажи мне правду “, однако вместо этого услыхал собственный испуганный голос: – Скажи, что это обман! Это же невозможно? Тётя Брэй, мне страшно!

Миг тётя внимательно смотрела на него. Она была потрясена, на её лице отразилось отчаяние. Затем наклонила голову и закрыла глаза.

– Но такое вообще может быть? – прошептал Джер через пару часов. – Как я вообще мог родиться?

За окном уже рассветало. Он весь сжался, сидя на полу и прислонившись спиной к кожаному диванчику и уставившись невидящим взглядом куда-то в пустоту.

– Ты подразумеваешь, как мог родиться на свет полукровка от смертного да вампира? Не имею понятия. Твои родители не знали даже этого. Они даже не надеялись на то, что у них появится ребёнок. – Тётя Брэй опустила голову и провела пальцами по волосам, будто пытаясь скинуть тяжесть нахлынувших воспоминаний. – Они даже не имели понятия, что ты будешь вампиром. Твой папа принёс тебя ко мне, потому что умирал, а я оказалась единственной, кому он мог довериться. Он знал, что я не передам тебя старшим Ночного Мира.

– Может быть, так было бы лучше, – прошептал Джер.

Тётя прикинулась, словно не расслышала этого.

– Тогда ты жил, не нуждаясь в крови, и выглядел как человеческий ребёнок. Не имею понятия, что вынудило меня попытаться узнать, сумеешь ли ты научиться питаться, будучи вампиром. Я принесла кролика, прокусила ему глотку и дала тебе ощутить аромат крови. – Воспоминание об этом вынудило тётю расхохотаться. – Твои маленькие зыбы заострились как необходимо…и ты знал, что надо делать. Тогда я поняла, что ты – настоящий Редферн.

– Только это не так. – Джеру показалось, что эти его слова прозвучали откуда-то издали, словно их проговорил кто-то другой. – Я даже не обитатель Ночного Мира, я – выродок.

Тётя Брэй подняла голову и посмотрела на племянника. Её глаза, обычно такие же серебристо-голубые, как и у Джера, вспыхнули серебристым огнём.

– Твоя мама была замечательной девушкой, – резко ответила она. – Твой папа отдал всё, чтобы быть вместе с ней. Она не являлась выродком.

Джер отвернулся. Он не чувствовал ни стыда за собственные слова, ни жалости к себе, он не ощущал ничего, лишь переполнявшей его пустоты. Он лишился всего сразу. У него не было будущего, а прошлое и все его воспоминания были обманом. Он не являлся охотником, не являлся хищником, который рыскает в поисках добычи. Он являлся убийцей. Чудовищем.

– Я не могу больше тут быть.

– И куда ты отправишься?

– Беспонятия.

Тётя Брэй грустно вздохнула, замолчала и задумалась. Вдруг её лицо чуточку стало светлеть.

– Есть у меня идейка, – неторопливо сказала она.

4

Первое правило, когда проживаешь с людьми: всегда смывай кровь перед тем, как войти в дом. Джер стоял во дворе около водопроводной колонки, подставив руки под холодную струю. Он оттирал – очень тщательно – длинный тонкий нож с заточенным, как осколок стекла, лезвием. Он отмыл кинжал, засунул его за низкое голенище правого сапога, потом смочил водой пару пятен крови на кофте и штанах, хорошенько поскрёб их ногтём. Наконец он вытащил карманное зеркало и внимательно осмотрел собственное лицо. Парень, который сейчас смотрел на него, был не шибко похож на того дикого охотника, который с торжествующим смехом перелетал с дерева на дерево в лесу. Черты его лица остались такими, какими были, но утратили детскую округлость – ведь Джер уже был на год старше. И его чёрные волосы оставались такими же, хотя теперь хозяин гладко приглаживал их к голове, чтобы не топорщились. Однако выражение лица было иным – грустным да мудрым. И глаза уже не были серебристыми и угрожающе красивыми.

Это теперь в прошлом. К тому же Джер обнаружил, что может обходиться без крови, если не пользуется собственной вампирской силой. Простая людская еда поддерживала его… и делала ещё больше похожим на смертного. Только этот затравленный взор… И сколько бы Джер ни пытался придать ему былую твёрдость с решительностью, он всё равно походил на взгляд раненого оленя, покорно ожидающего гибели. Изредка ему казалось, что это предзнаменование. Лицо чистое, следов крови нет. Он сунул зеркало в карман. Вид у него вполне приличный, если бы не одно “но”: он чересчур опаздывал к обеду. Джер завернул кран и направился к задней двери невысокого, однако просторного фермерского дома. Стоило ему войти внутрь, все взоры обратились к нему.

Семья обедала на кухне, за дубовым столом, отделанным тёмным пластиком и освещённым яркой люминесцентной лампой.

Из гостиной доносился бодрый гомон телевизора. Тётя Джой, сестра его мамы, жевала тако и просматривала почту. У неё были чёрные волосы, чернее, нежели у Джера, и удлинённое лицо, выглядевшее, как и у мамы Джера, каким-то древним. Обычно тётя тихо и отрешённо витала в собственных мечтах. Только сейчас и она укоризнено и молча – её рот был занят едой – посмотрела на Джера. Толстяк дядя Натаниэль разговаривал по телефону и отхлёбывал чай.

Он был невысоким, со светлыми кудрявыми волосами; когда он смеялся, его глаза превращались в щели. Он увидел Джера, нахмурил брови, а потом открыл рот, однако ничего не произнёс. У девятилетней Роаны были выразительные брови и рыжего цвета волосы.

Она широко улыбнулась Джеру, демонстрируя все свои зубы:

– Здравствуй!

Джер улыбнулся ей в ответ. Что бы он ни сделал, Роана всегда была на его стороне.

Кларк – двоюродный брат Джера и его ровесник – с чопорным видом ел тако, накалывая на вилку нарезанные кусочки. Он выглядел уменьшенной копией дяди Ната, однако вид его был гораздо более кислый.

– Где ты был? – спросил он. – Мы около часа ждали тебя к обеду, а ты даже не позвонил.

– Простите, – оглядев всех, произнёс Джер.

Перед ним разыгрывалась такая обычная семейная сцена, настолько типичная, что это поразило его до глубины души. Год назад он оставил Ночной Мир, чтобы отыскать этих людей, родню своей мамы. Вот уже почти двенадцать месяцев минуло с тех пор, как тётя Джой приняла его, ни о чём не зная, ислючая то, что Джер был её племянником-сиротой и что семья его папы отказалась от него, так как не могла больше справиться с ним. Все эти месяцы Джер жил вместе с семьёй Годдар и до сих пор не мог приспособиться к этой жизни. Он мог внешне выглядеть простым смертным, мог вести себя как простой смертный, однако смертным он быть не мог.

Как только тётя Джой прожевала еду и собралась заговорить с ним, Джер быстро произнёс:

– Я не голоден. Пойду заниматься учёбой.

– Погоди! – окликнула его тётя.

Однако в это мгновение Кларк швырнул салфетку на стол и двинулся следом за Джером через коридор.

– Что значит “простите”? Ты ведёшь себя так ежедневно. Ты всегда исчезаешь, где-то лазиешь, являешься домой после полуночи и при этом даже не считаешь нужным ничего объяснить.

– Конечно, Кларк, я знаю, – не оборачиваясь, ответил Джер. – Постараюсь исправиться.

– Ты говоришь это ежедневно. И каждый раз всё повторяется. Разве ты не понимаешь, что мои родители тревожатся о тебе? Тебе что, по-барабану?

– Нет, Кларк, не по-барабану.

– Ты не должен так поступать! Ты живёшь так, словно правил для тебя нет. Ты просишь прощения, только при этом вовсе не собираешься вести себя по-другому.

Джер еле сдержался, чтобы не огрызнуться.

Ему нравились все в этой семье, однако Кларк был его головной болью. Даже хуже: он был зловредной головной болью. Только он был прав: Джер не собирался вести себя по-другому. И объяснить этого он не мог. Дело в том, что у охотников на вампиров собственный рабочий график. Когда ты выслеживаешь убийц, работающих парно – вампира да оборотня, как это произошло с Джером сегодня вечером, – а потом преследуешь их в трущобах, пытаясь загнать в какой-либо полуразрушенный дом, где нет маленьких детей, ты не думаешь о пропущенном обеде. И когда убиваешь колом живых мертвецов, ты не можешь остановиться, чтобы позвонить домой.

” Может, мне не стоило становиться охотником на вампиров? – подумал Джер. – Однако теперь, пожалуй, поздно всё менять, да и кто-то ведь должен защищать от Ночного Мира этих глупых, ни в чём не повинных смертных. Хорошо “.

Джер подошёл к двери собственной комнаты.

У него не было сил объясняться с братом и поэтому, обернувшись, он просто сказал:

– Почему бы тебе не поработать со своей страничкой в Интернете, Кларк?

А потом открыл дверь, заглянул внутрь. И застыл… Спальня, в которой перед уходом он соизволил навести почти военный порядок, превратилась в какое-то поле сражения. Окно было раскрыто настежь. На полу раскиданы бумаги с вещами. А возле кровати стоял большая вурдалачка. Она увидела Джера и угрожающе разинула пасть.

– Смешно, – возмутился Кларк за спиной Джера. – А может быть, мне помочь тебе с учёбой? Кажется, у тебя не очень получается химичить?

Джер быстро скользнул в спальню, захлопнув дверь перед лицом кузена, и нажал на маленькую кнопку блокировки замка.

– Эй! – Теперь Кларк действительно взбесился. – Это неприлично!

– Э… прости, Кларк.

Джер стоял лицом к вурдалачке. Что она тут делает? Если она шла следом за ним до самого дома, то у неё серьёзные проблемы.

Это означает, что Ночному Миру известно, где она есть.

– Знаешь, Кларк, мне, пожалуй, и правда надо немного побыть одному… Я не могу базарить и одновременно заниматься. – Джер шагнул навстречу существу, наблюдая за её реакцией.

Вурдалачка являлась полувампиршей. Такое случалось, когда вампирша забирала у смертной кровь, только при этом не отдавала ей достаточно собственной. И тогда смертная не превращалась в настоящую вампиршу.

Полностью умереть она не могла, однако продолжала разлагаться. Такие полувампирши почти ничего не соображали, у них была только единственная мысль: напиться крови. Что они обычно и делали, пожирая столько смертных, сколько могли.

Особенно им нравилось сердце. Эта вурдалачка была ещё достаточно свежей, – похоже, она умерла недели две назад. Это была женщина, похоже, культуристка, хотя сейчас уже не столько накачанная, как раздувшаяся из-за разложения. Её язык вывалился, глаза были выпучены, скулы как у бурундука, из носа сочилась кровь. И конечно, от неё омерзительно воняло. Джер подвинулся к ней ближе и обнаружил, что вурдалачка была не одна. Он увидел на полу, возле кровати, какую-то девку, которая явно была в отключке. Темноволосая девушка, в помятых вещах… только её лица Джер не видел. Вурдалачка наклонилась и потянулась к ней своими похожими на сосиски пальцами.

– Ну уж нет, – тихо произнёс Джер, и на его лице появилась угрожающая улыбка.

Он сунул руку в правый ботинок и вытащил нож.

– Что ты сказал? – закричал Кларк из-за двери.

– Ничего, Кларк. Ищу учебник.

Джер прыгнул на кровать. Вурдалачка была очень большой, и ему надо было находиться как можно выше. Она повернулась к нему, уставившись тусклыми выпученными глазами на нож. Из-под раздутого языка вырвалось шипение. К счастью, это был единственный звук, который она могла произвести.

Кларк застучал по двери:

– Зачем ты заперся? Что ты там делаешь?

– Знимаюсь, Кларк. Свали.

Джер шагнул к вурдалачке и двинул её в челюсть. Её надо было оглушить и быстро заколоть. Вурдалаки не отличались проворством, однако продолжали “работать, работать да работать…”, как Зайчик-Дюрасел.

Одного такого экземпляра, как эта, было достаточно, чтобы сегодня ночью сожрать всё семейство Годдар, и уже к рассвету проголодаться. Вурдалачка отлетела, ударившись о противоположную стену. Джер тут же спрыгнул с кровати и занял позицию между ним да лежащей на полу девушкой.

– Что там за шум?! – заголосил Кларк.

– Я уронил учебник.

Вурдалачка размахнулась. Джер успел увернуться от её рук, покрытых большими волдырями, коричневыми от запёкшейся крови. Она кинулась на него, пытаясь прижать к шкафу. Джер отскочил, только спальня была маловата для манёвра. Вурдалачка угодила кулаком чуть ниже его живота, и это был довольно чувствительный удар. Однако Джер не мог позволить себе поддаться боли. Он отпрыгнул в сторону, а вурдалачка, не успев повернуться за ним, продолжала двигаться в том же направлении. Он “помог” ей, стремительно поддав сзади ногой, и она рухнула лицом вниз на подоконник.

– Что у тебя происходит?

– Просто я кое-что ищу!

Джер прыгнул на вурдалачку, прежде чем та успела встать, и схватил её за волосы. Только это была не лучшая идея: весь пучок остался в его руке. Прижав существо коленями сверху, Джер высоко занёс свой тонкий кинжал и с силой всадил его в спину чудовища. Раздался звук, похожий на хлопок лопнувшей шины, и спальня наполнилась отвратительным ароматом. Кинжал вошёл как раз под лопаткой, на шесть дюймов прямо в сердце.

Вурдалачка судорожно дёрнулась и замерла.

Из-за закрытой двери послышался пронзительный голос Кларка:

– Папа! Он там что-то делает!

– Джер, с тобой всё нормально? – спросил дядя Нат.

Вытащив кинжал из спины вурдалачки, Джер вытер лезвие о её футболку.

– Просто у меня небольшая проблема… я не могу отыскать ручку…

Вурдалачка лежала в удобной позе. Он обхватил чудовище руками за поясницу и не обращая внимания на то, что её кожа облезала под его пальцами, он поднял её на подоконник. Немногие парни из числа людей могли бы поднять мёртвое тело весом почти в две сотни фунтов, и даже Джер слегка запыхался. Он подтолкнул тело, переваливая его через подоконник, а потом протиснул в открытое окно и скинул вниз. Оно тяжело упало на клумбу, сминая цветы. Так. Сегодня ночью, попозже, он оттащит вурдалачку подальше и избавится от неё. Стараясь отдышаться, Джер отряхнул руки и закрыл окно. Потом задёрнул шторки и обернулся.

Темноволосая девушка лежала совсем без движения. Джер осторожно прикоснулся к её спине: дышит!

Дверь сотрясалась от стука, и голос Кларка звучал уже истерически:

– Папа, ты чувствуешь этот аромат?

– Джер! – вновь позвал дядя Нат.

– Минуту! – Джер оглядел спальню.

” Что-то надо сделать ещё… Да! Кровать “.

Он сдёрнул с кровати плед, одеяло и простынь, и накинул их на девушку. И, как последний штрих, швырнул сверху ещё несколько подушек. А затем, взяв со стола ручку, открыл дверь и, небрежно прислонившись к косяку двери, изобразил на лице самую радужную улыбку.

– Простите. Чем могу быть полезен?

Кларк и дядя Нат изумлённо выпучили на него глаза. Кларк был похож на рассерженного кота. Красивые чёрные волосы, обрамлявшие его лицо, были разлохмачены, он тяжело дышал, а голубые глаза метали искры. Дядя Нат выглядел не столько рассерженным, сколько обеспокоенным и испуганным.

– Ты в норме? Мы слышали такой шум… – Он слегка подался вперёд, пытаясь заглянуть в комнату Джера.

” Вы бы услышали гораздо больше, если б не смотрели телевизор… “

– Всё нормально. Всё хорошо. Ты ведь знаешь, как бывает, когда не можешь что-то отыскать. – Джер потряс ручкой, отступил назад и пошире распахнул дверь.

У дяди Ната опять округлились глаза, когда он увидел, что творится в спальне.

– Джер… Вряд ли поиск ручки может привести к такому результату. Это, скорее, похоже на спальню Кларка.

Кларк возмущённо охнул.

– Ложь! У меня в спальне такого никогда не бывает! И откуда этот запах! – набросился он на Джера, проскользнув в спальню вслед за дядей.

Джер пятился в сторону, стараясь не подпускать кузена к куче одеял на полу.

Однако Кларк и без того остановился как вкопанный. Он скривился, прикрыв рукой нос и рот.

– Это от тебя, – ткнул он рукой в Джера. – Это от тебя так разит!..

– Прости.

От него правда жутко пахло. Это была вонь вурдалачки, к которой он прикасался… да ещё этот грязный кинжал за голенищем…

– Наверное, по пути домой я на что-то наступил.

– Я ничего не почувствовал, когда ты вошёл, – подозрительно заметил Кларк.

– И ещё одно… – добавил дядя Нат. Его взгляд продолжал бегать по спальне, однако, исключая необычный беспорядок, ничего подозрительного он не заметил: шторки висели над закрытым окном, на полу лежала гора постельного белья. Дядя опять повернулся к Джеру: – Ты не позвонил и не предупредил, что вновь собираешься пропустить обед. Я должен знать, где ты бываешь после колледжа, Джер. Мне надо знать, когда ты собираешься прийти поздно. Это обычные правила вежливости.

– Понимаю… В следующий раз я не забуду. Правда, не забуду.

Джер постарался, чтобы его голос звучал как можно более искренно, надеясь, что это поможет закрыть тему. Ему нужно поскорей остаться одному, чтобы взглянуть на лежавшую под кучей одеял девушку. Она могла быть серьёзно ранена.

Дядя Нат кивнул:

– Ты уж постарайся. И будет лучше, если ты прежде всего примешь душ. Оставь вещи в стирательной, позднее постираем. – Он потянулся было к Джеру, чтобы обнять, однако остановился, сморщил нос, и просто кивнул ему вновь.

– Как! И всё? И это всё?! – Не веря собственным ушам, Кларк уставился на отца. – Папа, он что-то замышляет! Разве ты не видишь? Он приходит поздно, от него разит, как от сдохшей кошки или из канализации… или не знаю ещё как! А затем он запирается, устраивает жуткий грохот и вешает всем лапшу на уши… и при этом ты всего-навсего говоришь ему: “Не делай так больше!” Он всегда выходит сухим из воды…

– Кларк, перестань. Он извинился. Я уверен, что это больше не повторится.

– Если бы я позволил себе что-либо такое, ты бы шкуру с меня спустил! Ну а Джеру… Как же, ему всё разрешено! Хорошо, тогда я сообщу тебе кое-что ещё. Он сегодня удрал из колледжа. Перед пятой парой!

– Это так, Джер? – прозвучал ещё один голос.

В дверях, постукивая по подбородку короткими пальцами, стояла тётя Джой. Вид у неё был печальный. Это было правдой. Джер ушёл из колледжа раньше, чтобы устроить ловушку для вампирши и оборотня. Он пожал плечами, взглянул на тётю и покивал головой – это был жест, полный раскаяния.

– Джер, ты просто не должен так поступать. Я стараюсь быть объективной, но ведь сейчас лишь вторая неделя учёбы. Нельзя начинать новый учебный год с прогулов. Ты не должен вести себя как в том году. – Она задумалась. – Тебе придётся оставить свой мотоцикл дома. В колледж и назад будешь ездить вместе с Кларком на “Тойоте”.

Джер кивнул:

– Ладно, тётя Джой. – И про себя попросил: ” А теперь уйди” .

Он чувствовал какую-то смутную тревогу.

– Спасибо. – Она улыбнулась ему.