В «суперсовременном» коридоре я сначала вообще не могла понять, откуда тут начинается нумерация, потому что половина дверей была просто девственно-белой, без всяких опознавательных знаков, а численный диапазон на остальных просто восхищал. Через десять минут блужданий по кругу, с выходом на застекленную галерею, на два небольших балкончика и пожарную лестницу, в моей коллекции были и 1418, и 1441, и даже незнамо как затесавшийся сюда 4114. Однако 1408 было не видно и не слышно. Фикус немилосердно оттягивал руку, и я даже уже думала, что зря не взяла с собой Джу. Плюс-минус одна оттянутая рука уже даже не важны при таком раскладе.

В итоге я отправилась в «уютный коридор» и там за одной дверью с надписью «Тихо!» наконец отыскала еще две узкие, обитые темно-коричневым дерматином, – 1408 и 1409. Потянула на себя нужную ручку, полностью готовая обнаружить внутри что угодно: заложенный кирпичами проем, ступеньку в небо, пустое «ничего», толпу людей с плакатом «розыгрыш!», ржущего Сигизмунда. Но за дверью оказались только давешний блондин, еще более измученный кастингами и документами, суровая девушка с ноутбуком и белокурый эльф Алла со злыми глазами.

– Привет, – сказала она, поднимая глаза от пачки бумаг. – Ты тоже прошла?

– Привет, – ответила я, медленно прикрывая за собой дверь и оглядываясь. Куда бы фикус пристроить, а? – Видимо, да.

– У вас отличный набор был, – пробормотал блондин, собирая для меня пачку бумажек. Кажется, счет шел на десятки. Это ж сколько времени их читать придется? – Пятеро прошло.

– Это потому что последний, – желчно заметила девушка. – Надо было добирать в любом случае.

– Вот мы и были готовы к «добирать», – примиряюще заметил блондин. – А в итоге не пришлось идти на компромиссы. Садитесь, Евгения. Вот ваши бумаги. Меня зовут Игорь, это моя коллега Ангелина, будем с вами работать и дальше. Мы организуем все выезды, озвучиваем задания, отвечаем на все вопросы. Потом запишете наши телефоны, звоните когда угодно – и днем и ночью…

– Когда угодно, но в разумное время, – отрезала Ангелина. Посмотрела на меня таким взглядом, что мне тут же захотелось спросить, нет ли у нее в родственниках некоего Сигизмунда. – А лучше самостоятельно во всем разобраться сразу.

– Вот сначала разберусь, – задумчиво сказала я, усевшись на предложенный стул и перебирая бумаги на коленях. – А потом пойму, надо ли мне будет вам звонить.

– Отличный подход, – кивнула Ангелина.

– Угу, а то вдруг мне не понравятся условия, – я подняла глаза и мило ей улыбнулась: – Тогда и отнимать время у вас не придется, верно?

– Условия? – удивилась Ангелина.

– Те, которые вот в этих бумажках описаны!

Вы ж не думали, что я буду подписывать их, не читая?

Тут злой эльф Алла, не поднимая взгляда от документов, улыбнулась и молча показала мне большой палец.

– Именно! – просиял Игорь. – Гелечка, я ж говорил, что этап подписания бумаг можно было прописать в дизайне кастинга. Недаром мы выбираем умных девушек! Все, все они как одна говорят эту фразу в том или ином виде!

– И это замечательно, – проговорил кто-то.

Я вскинула голову и обнаружила, что в стене за шкафом пряталась дверь в смежную комнату. Теперь она была приоткрыта, и к нам заглядывал некий господин в черном костюме.

Именно господин, а не какой-нибудь парень, мужчина, человек… В умопомрачительно белой рубашке с высоким воротом, в костюме черном, как небо в новолуние, с запонками на запястьях.

– А это Вадим, – просиял Игорь и всем своим видом начал напоминать собаку, которая хочет выслужиться перед хозяином. – Юрист нашего дорогого заказчика… то есть главного героя. Он в обязательном порядке сам беседует со всеми девушками.

– Очень рад. – Вадим поклонился, театральным жестом приложив кулак к груди. – Вы не представляете, как я рад с вами познакомиться.

– Вадим Вассаго. – Господин притворил за собой дверь и мягким, кошачьим движением скользнул к Алле. Взял ее руку и прижал к губам. В его исполнении этот жест не выглядел старомодным, странным или слишком показушным. Наоборот… я бы удивилась, если бы он повел себя иначе. – Приятно лично встретиться с вами, Алла. Ознакомился с вашими стихами в сети… Они очень, очень впечатляющи.

Алла в ответ улыбнулась кончиками губ и плавным движением высвободила пальцы из ладоней Вадима:

– Люблю, когда мои стихи хвалят. Тем более это довольно простой способ польстить автору. Еще можно сказать «они потрясающи». Или «так свежо и чисто!» Главное, побольше абстракции в восхвалениях. В принципе, гадалки и предсказатели работают в той же концепции.

Вадим прищурился:

– Вы достойный противник. Жаль, что в программе шоу нет испытания «бой на острых фразах». Уверен, вы были бы хорошей кандидатурой на победу.

– Неужели?

– В одном из сонетов… Тринадцатом или четырнадцатом, простите, запамятовал, вы очень художественно сравнивали свой язык с жалом пчелы. Знаете, мне даже стало немного жалко героя, который не дожил до утра.

Злой эльф усмехнулся:

– В тринадцатом. Беру назад свои слова по поводу абстракций. Вы действительно их читали.

– Читал. – Вадим огляделся по сторонам, шагнул к черному кожаному дивану и опустился рядом с Ангелиной. Наклонился и задумчиво погладил фикус, горшок с которым я пристроила как раз там, возле журнального столика. – Из всех присутствующих здесь мне не знаком лишь этот почтенный цветок. Изучить информацию о вас – моя работа. Прежде чем вы встретитесь с Александром, мне надо знать, что вы не наемные убийцы, не родственницы конкурентов, не эскортницы…

– Спасибо на добром слове, – сказала я, не поднимая взгляда от документов. Вопреки опасениям, там было все достаточно четко, прозрачно и разумно. Никакой торговли людьми и конских штрафов за несоблюдение иллюзорных договоренностей. – А что, нет отбоя от последних?

– Евгения, мы их отсекаем еще на первой стадии. Неужели вы думали, что мой подопечный согласился бы участвовать в банальном шоу, где идет торговля достижениями современной пластической хирургии и участницы соревнуются в пошлости самопрезентации?

Воу, как завернул-то. У нас что, рэп-баттл, кто ярче сверкнет богатством лексики?

Тут я все-таки подняла глаза и обнаружила, что Вадим в упор смотрит на меня.

Изучающе. Хитро прищурившись. Так, как будто – или не будто, а на самом деле? – все обо мне знает. И в глазах у него не то чтобы прыгают черти… Не-е-ет. Они прямо-таки отплясывают канкан, и тихий омут вверх дном, водяные упились до синевы, а русалки радостно визжат и закусывают водорослями. Глубокий, короче, взгляд. Не заметишь, как утонешь.

– И как вам мой моральный облик? – Я похлопала ресницами, состроив на лице выражение «дурочка с переулочка напрашивается на комплимент». – Вас не смутили мои хулиганства? Походы по ночным клубам? Распитие спиртных напитков? Шпиль МГУ, опять же?

– Каждый развлекается как может, – пожал плечами Вадим. А из-за его спины выглянула Ангелина и укоризненно покачала головой. Мол, как знала, как знала! Мне эта рыжая сразу не понравилась!

– А вы как развлекаетесь?

– Крючкотворствую, – усмехнулся он. – Как и положено юристу. Давайте еще раз проверим все документы… Игорь, я правильно понимаю, что всех остальных девушек мы уже оформили, эти последние?

– Крайние, – буркнула Ангелина.

Мне тут же захотелось дать ей в глаз. Прям кулаки зачесались.

Но я сдержалась. Просто очень хотелось побыстрее разобраться со всей этой неважной волокитой. Чтобы потом спокойно заниматься важными вещами. Например, решать, тащиться ли в парк вместе с фикусом, или ехать домой, или, может, оставить его на чье-нибудь попечение…

Вот Вадиму, например. А что? «Господин юрист, не приютите ли вы у себя мой фикус на ночь? Его зовут Степан, и он боится темноты. А у меня дома отключили свет, а электрик будет только завтра, так что сейчас я ищу Степану временное пристанище… А вы ему с первого взгляда, кстати, понравились!»

Так. О чем я думаю.

Вот об этом черноволосом, сероглазом, выбритом до синевы бледном красавце? Который абсолютно не в моем вкусе, да еще и играет за противоположную команду? Женечка, блин! Нашла о ком думать!

– Значит, так. Главное организационное! – заговорил Игорь. – Работаем не в прямом эфире. Начиная с завтра, съемки каждый день в течение двух недель. Берем с запасом, вдруг придется переснимать. Всего восемь выпусков. По программе они будут раз в неделю, старт в начале июля, поэтому подписываем эмбарго.

– Хоть слово, хоть полслова, хоть кусок кадра в этих ваших блогах или твиттерах – сразу до свидания! – Ангелина тут явно за злого полицейского, угу. – До начала сентября молчите и носа никуда не показываете. Чтобы у зрителей сохранялась интрига.

Ага. Интрига. Я нашла нужный документ. Да-а-а, вот тут штраф за разглашение нормальный такой, три ляма… С одной стороны, спасибо, что не в долларах. С другой стороны, кто мне что разгласить может? Джу? Или Сигизмунд, который со мной – слава небесам! – не разговаривает? Как раз со съемками уложусь до приезда сестры. А если вылечу до финала – то еще быстрее. Идеальный тайм-менеджмент… Только сегодня можно я уже пойду, а?

Провожая меня, Игорь трижды напомнил, что завтра надо быть в восемь тридцать, ни в коем случае не позже, что форма одежды любая, инструкцию мне выдадут на месте, а по времени рассчитывать, что съемка займет минимум двенадцать часов.

Я кивала, уверяла, что все-все поняла, перекладывала фикус из одной руки в другую, отступала спиной вперед, чтобы не показаться невежливой, и улыбалась изо всех сил. Исключительно из любви к искусству. Потому что Алла только что ретировалась хмуро и быстро, оборвав Ангелину на полуслове и подмигнув мне на прощание. Значит, для сохранения художественного баланса мне нужно полить немного сладкого меда. Или пролить.

– Хорошо, что меда, а не масла!

Сначала я подумала, что это мой внутренний голос, потом поняла, что никогда он у меня не говорил таким приятным мужским баритоном. Обернулась и обнаружила за спиной Вадима с бумажным стаканчиком кофе. Вот ведь. Мысленно я поставила себе зарубку следить за ним внимательнее. Потому что не заметила, как он ушел, а потом не заметила, как пришел. И оказался совсем близко. А это абсолютно непростительно – и просто из соображений «держи ушки на макушке», а уж для ведьмы – тем более.

И дополнительно в папку «странное» добавим тот факт, что он… читает мысли? Или как-то очень созвучно им шутит?

– Тут же нет поблизости трамвайных путей, – невинно заметила я.

– Так и вас не Аннушкой кличут, – подхватил юрист.

– Ну раз так… – с притворной скорбью вздохнула я, – буду убегать прочь. Пока-пока!

– Кофе не хотите? Тут на первом этаже… – крикнул мне вслед Вадим, но сегодня любой, самый вкусный кофе на любом этаже не мог бы меня остановить. Я и так потратила на подписание бумаг преступно много времени. Вдвое больше, чем собиралась.

– Ну и что мне делать с тобою, дружище? – спросила я фикус, когда мы с ним ехали вниз на лифте и смотрели в пыльное зеркало. – Вместе потащимся? Будешь помогать мне от черных теней отбиваться?

Фикус задумчиво промолчал в ответ.

Но в любом случае не оставлять же его здесь? А то доведут же беднягу до смерти. Я вздохнула, ковырнула ногтем каменную землю в горшке, вылетела на улицу и очень быстро пошла к метро. Настолько быстро, насколько позволяли высокие каблуки. Вечно я совершаю одну и ту же ошибку. Иду «на дело» на каблуках. И ведь ничему меня жизнь не учит.

Подходя к метро, я внезапно осознала, что, во-первых, уже изрядно устала. Так, как будто не ручкой по бумаге водила, а грузила мешки с цементом. Во-вторых, мне отчаянно хотелось пить и есть. Возможно, кофе на первом этаже бизнес-центра был хорошей идеей… И чего я отказалась? В-третьих, надо было выдохнуть и спланировать оставшуюся часть дня.

Я ненавижу планировать.

Но иногда без этого не обойтись.

Я нырнула в ближайшую кафешку и тут же, не глядя в меню, попросила:

– Американо, сэндвич и большой стакан воды.

– Газированной?

– Нет, можно даже из-под крана. Это моему спутнику, – и кивнула на фикус.

– Кхм, – официантка хотела сначала что-то сказать, но потом проглотила фразу и отправилась к стойке. Вот спасибо. Хороший повод дать чаевые.

Пока несли заказ, я достала телефон и начала считать, сколько времени у меня уйдет, чтобы добраться до квартиры, устроить дома фикус, сделать внушение Джу, чтобы его не жевала, поехать в Сосновку, дойти до места от метро, найти нужную аллею… Поморщилась и потерла переносицу. Если бы не последний пункт, я бы идеально все успевала. Но вместе с ним…

Так, а если не заезжать домой, сделать поправку на уменьшение своей скорости из-за фикуса и… О, можно спрятать его в кустах на входе в парк. А потом забрать, когда буду уходить. Отличный план. Так и поступим.

Тут как раз принесли сэндвич с ветчиной и воду для господина цветка. Я потянулась к нему, вылила полстакана в горшок и смотрела, как влага стремительно впитывается в землю.

– Угощайся, – пробормотала я. – Надеюсь, ты не забудешь мою доброту, и если вдруг папоротник какой-нибудь там твой дальний родственник, замолви за меня словечко, ок?

Погладила блестящий листик.

– Мне просто позарез нужно повернуть ключ в сердце, – зачем-то прошептала я цветку то, что и себе-то не осмеливалась говорить пока. – А то у меня чот резьба к миру не подходит. Все такое… никакое. Сдохнуть можно.

Потянулась к фикусу, чтобы вылить остатки воды на землю, и тут меня толкнули под локоть. Я махнула рукой, чуть не уронила стакан, поймала стакан… завалилась вбок и толкнула горшок с цветком так сильно, что он проехался по гладкому столу и грохнулся на пол.

– Упс, – сказала я, глядя на осколки. – И что теперь с тобой делать?

– Евгения, простите! – Так, опять он подошел со спины, неожиданно и не вовремя. Подкрался. Продемонстрировал умение в стиле «стэлс». Класс, что тут скажешь. – Не хотел вас задеть…

Я обернулась и смерила Вадима яростным взглядом:

– Вы меня преследуете?

– Да, конечно, – кивнул он и протянул мне папку с документами. – Игорь забыл отдать часть ваших экземпляров. А у меня все равно в этой стороне машина припаркована, так что я за вами и поспешил.

– И задели.

– Получается, задел, – развел руками Вадим. Мол, виноват, что тут поделаешь. И тут же поймал проходящего мимо официанта. – Скажите… а можно у вас купить посудину какую-нибудь?

– Посудину? – удивился тот.

– Жаль, что у вас в интерьере ни одного цветка в горшке…

Из кафе мы вышли минут через двадцать. Все вместе.

Я с грязью под ногтями, фикус в здоровой прозрачной банке из-под зернового кофе и незнамо чему улыбающийся Вадим. Возможно, его позабавил процесс собирания липкой земли с пола и запихивания ее по новому адресу. Я даже неистово пожалела, что успела полить бедолагу-цветка до его падения. С сухой землей было бы как-то поприятнее.

Но тут уж как сложилось. Лишние двадцать минут я потеряла.

– Хотите, я вас подвезу? – спросил Вадим, кивая на фикус, который выглядел как лучшее оправдание для любых предложений. – Чтоб его в метро не помяли. А то час пик уже…

– Хорошо, – согласилась я зачем-то. И это было фатальной ошибкой.

В самом деле, что может случиться, если ты вдруг малодушно решила проехаться на машине вечером, забыв о том, что это конец рабочего дня? Разве могут тебя преследовать какие-то неудачи и изменения планов, если ты всего лишь едешь через две трети города с юга на север? И, конечно же, не посмотрела заранее ни на какие планы перекрытия дорог и прочие незапланированные штуки…

Ладно.

Через полтора часа я придумала себе ровно два оправдания.