Зимний ручей

 
Белые, пушистые  возлежат  сугробы,
Обнимая, грея  голые  стволы.
Здесь, в лесу  густом, – ни тоски, ни злобы,
Зимнее  молчание, царство тишины…
 
 
И течет безмолвно  радостью нечаянной,
Стужею не скованный, небольшой ручей,
Ждет, как неприкаянный, с верою отчаянной
Солнечных, весенних, золотых лучей.
 
 
Чтоб  мелькали зайчики по воде весёлые,
Пробиваясь радужно в зелени ветвей, —
И ни тени нет чёрной меланхолии,
Несмотря на время звонких январей.
 

Ландыши

 
Молодильный цветок, колокольчик лесной:
Удивительный, чистый, красивый!
Изумрудной, чарующей, майской весной
Обладаешь таинственной силой.
 
 
На зелёное лоно головки цветов
Ты склоняешь светло и покорно,
Аромат источаешь такой, что нет слов!
Ландыш, нежность к тебе чудотворна!
 
 
Символ вечной и верной, прекрасной любви
Белоснежностью цвета подчеркнут,
Жемчугами-слезами ты благослови,
Задыхаемся мы от восторга!..
 

Романс
«Стираются черты воспоминаний»

 
Стираются черты воспоминаний,
И легкой шалью опадают наземь,
С улыбкой грустною былых мечтаний
Изящной ручкой поправляешь пряди.
 
 
И звуки вальса нежно и лирично
Плывут красивой медленной рекою,
Как будто Летой древнею, античной
Влекут воспоминанья за собою.
 
 
Изба́лована ласковой судьбою
Волшебных грёз и сладостных терзаний,
Глаза лучатся прежнею любовью,
Теплом и солнцем трепетных желаний.
 
 
Последний звук чарующего вальса
Угас… К себе мелодией не манит.
Задернут тёмной, кружевной вуалью,
Стираются черты воспоминаний…
 

Антонина Павлова

ОТ АВТОРА

Моя биография – это искусное совмещение южных корней и северной степенности.

Место рождения – город Краснодар.

Более четверти века, проживаю в Западной Сибири – город Сургут.

Всё самое лучшее в моей жизни (дружная семья и уютный дом) я нашла в холодных снегах и в трескучих морозах.

Там же сделала первые шаги в поэзии.

Осень

 
Я признаюсь в любви ей искренне,
Поймав ресницей паутинки проседь,
Смеюсь, целую и игриво тискаю
Свою любимицу – чихающую Осень.
 
 
И ритуалы станут философией,
Когда, вдыхая зябко аромат,
Мы с Утром сонным пьем ванильный кофе
И, обжигаясь, курим шоколад.
 
 
И рвется в Новь душа, ловя страницу,
И ластится с судьбой рука
По листьям с терпким запахом корицы
И золотистым цветом коньяка.
 

Она

 
Она была нежной и странной немножко,
Не верящей в чувства, обиженной ложью.
Когда оставляли надежда и силы,
У Бога защиту с поддержкой просила.
 
 
Она не стеснялась открытого чувства,
В ней страсть пробуждалась любовью к искусству.
От скуки устав неприятных моментов,
Её голова была счастлива с ветром.
 
 
И спрятав под хрупкостью тайную силу,
Любила людей, ничего не просила,
И, следуя вере, заложенной в генах,
Шептала: «Спокойно!», узнав об изменах.
 
 
И веря улыбке её, слову, взгляду,
Все больше людей оставалось с ней рядом.
Жила, изумляла и рушила правила
Друзьями от Бога, любовью от дьявола.
 

Пташка

 
Напоказ выставляя гордость,
Врозь с навешенным ярлыком,
Режет правду она уверенно
Острым, как каблук, языком.
 
 
Защищается пташка,
Потому что ей страшно!
 
 
Пятый угол ища, как спасение,
В кулачок хрупкий вложена страсть,
Лихорадочно ищет расщелину—
Пробежать! Пролететь! Не упасть!
 
 
Защищается пташка,
Потому что ей страшно!
 
 
Бьется пташка, неся свою ношу,
Принимая на плечики крест,
Смысл не видя в калейдоскопе
Перемены имен, фраз и мест.
 

Молодость, зрелость, старость

 
Еще не время забывать про ересь,
Пускай анархия раскинет снасти,
Водоворотят рваные безумства,
Играют рифмы, рвутся ноты в страсти.
 
 
Все чаще равнодушие приходит,
И удовольствия бодрят отчасти—
Потише, поспокойней, поуютней.
Утихли ноты, только рифмы – в страсти.
 
 
Закутались в клубочек шерсть и сырость,
Не интересен крик системы власти.
И бес в ребро скорей всего не тюкнет—
Спокойны рифмы, тихи ноты, стихли страсти.
 
 
И счастлив будет дар имеющий,
Сумевший отобрать из грязи сласти,
И сохранивший в чистоте и правде
Невинность рифм, ритм нот, движенье страсти.
 

Бумеранг

 
В бесстыдных помыслах душа покается,
Воспоминанья скроются в тоске,
Обрывки прошлого в ногах валяются,
Сбивая с ритма жилку на виске.
Затянется неловкое молчание,
И тишину нарушит хруст фаланг—
Вернулся вновь нежданно и нечаянно
Потертый и ненужный бумеранг.
Он дерзок был, не верил в обещания
И смело споры начинал с судьбой.
Прощен. Отпущен. Не найдя признания,
Растает снова в выси голубой.
 

Жила

 
Не тяни руки пафосно к небу—
Быть актером плохим очень грéшно!
Оголи, невзначай, свою жилу,
Я сама ее вытяну нежно.
 
 
Растяну ее до крика скрипки,
Мы сыграем, как два неумехи,
Задыхаясь от приступов смеха
И нервируя критиков строгих.
 
 
Мы за жилу, играя, схватились
И тянули ее, что есть мочи!
Боль порезов на пальцах напомнит,
Что актеры с тобой мы – не очень.
 

Иллюстрация: Леонард Крылов

Воины любви

 
Слияньем душ и тел в блаженстве,
Упившись запахом родных духов,
Сидят они друг в друге, как в окопе,
Вооруженные любовью до зубов.
 
 
В их страсти – только пониманье счастья,
В объятьях – сила до бурления крови.
Они – два смелых и красивых воина
Загадочной страны Любви.
 
 
Без прошлого живут – страницей чистой.
К ним подойти боится внешний враг.
Безумца два! Имеют право полное
Над миром развернуть победы стяг!
 

На крыльях

 
На крыльях новых, оставаясь дерзкой,
Взлетаю выше! Чаще обороты!
Играет детство от порывов резких,
Вдыхаю запах снега и свободы.
 
 
Питаюсь жадно вкусным и красивым,
Дарю улыбку добрым, милым людям,
Усы рисую злобным и фальшивым,
Снежок закину в пасти черным жутям!
 
 
Целуя счастье нагло, без сомнений
Бреду, смеясь, в пуховике зашитом.
Я не боюсь пурги, землетрясений,
Не страшен камнепад – я под защитой!
 

Никогда

 
Никогда не мечтаю быть с тем,
Кого долгое время не видела.
Неизвестно, где он обитает:
На земле иль в Небесной Обители.
 
 
Никогда не поверю улыбкам,
Затвердевшим в оскалах искренних,
Не поверю звонкам среди ночи
И безликим словам в переписках.
 
 
Никогда не позволю греть тело,
Наслаждая его без чувства,
Чтобы тапок по морде не шлепнул—
Быть животным обидно и грустно.
 
 
Никогда не начну дело с кривды,
Разрешая вести сделки с совестью.
Жить приятно, питаясь красивым
И не делая фетиш из гордости.
 

Артур Сурганов

ОБ АВТОРЕ

Артур Сурганов – авторский псевдоним. Родился в 1983 г. на юго-востоке Украины. Писать стихи начал еще со школьных лет. С 14-и лет сотрудничал с различными музыкальными группами, в основном, рок-направления в качестве автора/соавтора текстов тесен. В настоящее время творчество имеет социальную и антивоенную направленность. С 2014-го года, с начала вооруженного конфликта на территории Украины начал публиковать стихи о войне для того, чтобы привлечь внимание к тому, что происходит в родном городе, в родной стране.

Бывает так

 
Бывает так, что больше не под силу,
Что кажется, уже невмоготу,
И губы шепчут: «Господи, помилуй»,
А руки сами тянутся к кресту.
 
 
Бывает так, что лопается кожа
На сбитых о сомненья кулаках.
Уже не ждешь, что кто-нибудь поможет,
В который раз оставшись в дураках.
 
 
Бывает так, что нет ни капли веры:
Сплошной туман вокруг и пустота,
Душа тоской заполнена сверх меры,
Начать бы снова с чистого листа.
 
 
Бывает так, что воешь от бессилья,
Кусаешь губы, рвешь на части день,
А за спиной поломанные крылья,
И на стене твоя распята тень.
 

 
Бывает так, что выход скрыт от глаза,
Но для души проторена тропа,
И есть места, где не был ты ни разу,
Где не ступала босая стопа.
 
 
Бывает так, что за границей мира
Есть уголок любви и доброты,
И нужно просто выйти из квартиры,
Чтоб воплотить в реальности мечты.
 

Две любви

 
Я любовь, словно приз, разыграл в лотерею
Между самой любимой и самой родной,
Гордо делая вид, что совсем не жалею,
Оставаясь один за высокой стеной.
 
 
Я менял имена, удалял сообщенья,
Честь мужскую свою выставляя на кон.
У родной я выпрашивал ночью прощенье,
А любимой звонил, выходя на балкон.
 
 
Я курил при луне, обжигая ладони,
Продолжая челночный бессмысленный бег.
От любимой скрывал номера в телефоне,
А к родной приходит на тепло и ночлег.
 
 
Я в сетях из вранья потерял свою душу,
Обещая обеим любовь навека,
Но однажды родная решила не слушать,
А любимая бросила: «Милый, пока!»
 

 
Я просил у родной: «Дай мне повод остаться!»
Я просил у любимой: «Останься со мной!»
Но сказала судьба: «За двумя не угнаться!»
И приходится дни коротать с тишиной…
 

Я против

 
Я против того, чтоб сажали цветы
За кованой, черной оградой.
Я против того, чтоб сжигались мосты
Меж теми, кто больше не рядом.
 
 
Я против того, чтобы жить в тишине,
Надеясь на ангела свыше.
Я против теней в одиноком окне,
И против прогулок по крышам.
 
 
Я против напрасно потраченных сил
На тех, кто повернут спиною.
Я против того, чтобы тот, кто любил,
Ушел, не прощаясь со мною.
 
 
Я против того, чтобы верить и ждать,
Я против беспочвенной веры.
Рождённый бояться не сможет летать—
Его не пускают манеры.
 

 
Я против того, чтобы крест на груди
Считался мерилом успеха,
Пусть будет темно у меня впереди—
Слепым темнота – не помеха.
 
 
Я против того, чтоб светить для других,
Они все равно не оценят.
Я видел, как люди, чей голос затих,
Остались стоять на коленях.
 
 
Я против того, чтоб просить у Петра
Открыть предо мною ворота.
Я против того, чтоб молиться с утра
И в церковь ходить по субботам.
 
 
Я против несчастных, униженных лиц—
Помочь им никто не сумеет.
Я против обмана бесплатных больниц,
Оттуда лишь холодом веет.
 

 
Я против того, чтобы жизнь как товар
Врачи продавали в аптеках.
Возможно, я стал слишком жалок и стар,
Но я остаюсь человеком.
 
 
Я против того, чтоб сажали цветы
За кованой, черной оградой.
Пусть память навеки сжигает мосты,
Не вспомнят меня – и не надо!